Сьюзен Стивенс - Снова в его постели

Она придержала коня, чтобы полюбоваться Данте, поскольку нет законов, запрещающих любоваться широкими плечами и крепким телом. Карина всегда любила смотреть, как Данте ездит верхом. Он выглядел расслабленным, не теряя при этом контроль, хотя управлял лошадью одной рукой, положив другую на бедро. Лошади подчинялись ему беспрекословно, и вообще, он был человеком, который, затратив минимум усилий, добивался максимального результата.

Включая ее…

Эта мысль была как ушат холодной воды. Нужно срочно прийти в себя!

Данте развернул коня и подъехал к ней.

– Чего ты ждешь? Хочешь вспомнить прошлое?

– Нет, думаю о будущем, – возразила Карина.

– А конкретнее?

– О работе, которая нам предстоит, и о том, что у нас не так много времени.

– У тебя мало времени, – поправил он, сделав ударение на местоимении. – Если возникли сомнения в своих силах, лучше скажи об этом сейчас.

– Нет никаких сомнений. – Она не дрогнула под его пронизывающим взглядом. – Я выполню свою работу к назначенному сроку, да так, что сама буду ею гордиться, а ты останешься доволен.

– Не просто доволен. Я хочу, чтобы ты выполнила работу выше всяких похвал. Я хочу, чтобы ты воодушевила гостей, которые приедут на ранчо, и сделала так, чтобы они получили незабываемые впечатления.

– Кубок запомнится всем, – подтвердила Карина.

– Очень на это надеюсь.

Она смотрела ему вслед, изумляясь собственной наивности, доходящей до глупости. Ведь в молодости она верила, что они останутся вместе только потому, что переспали друг с другом. В ту волшебную ночь Карина не думала о последствиях, потому что Данте заставил ее почувствовать себя в безопасности.

Но так ли это?

Скорее всего, она исказила факты так, чтобы они соответствовали ее фантазиям. Та ночь была полна безрассудства – начиная с ее тонкого платья, их танца и заканчивая занятиями любовью. Казалось бы, в восемнадцать лет человек взрослеет, а она повела себя по-детски. Данте ее вышвырнул.

Сейчас она понимала, что, возможно, он поступил правильно.

Карина осознала, что ее судьба – в ее руках, что только от нее самой зависит, как сложится дальнейшая жизнь. До той вечеринки она верила в сказки и берегла себя для Данте. Она наивно решила, что их дружба переросла в большую любовь, что ей удалось затронуть в Данте глубокие струны. В том-то и дело, что так решила только она…

Она нисколько не затронула его сердце. Он сказал, что ему нужно выполнить одно обязательство, и бросил многозначительный взгляд на пол, на котором была разбросана ее одежда. Данте предложил ей одеться и уйти. Карина до сих пор помнила, как, онемев, она смотрела на него, пытаясь понять, что сделала не так.

«Прими душ и уходи», – раздраженно велел он, словно ему не терпелось от нее избавиться.

Она не забудет, какой испытала стыд, прижимая к себе одежду. Если использовать сравнение со сказкой, в тот момент он превратился для нее из принца в лягушку.

– Почему ты хмуришься? – прервал ее воспоминания голос Данте. – Ты собираешься спешиваться?

Карина торопливо соскочила с лошади, боясь, как бы он не начал помогать ей. Она не могла позволить себе почувствовать его прикосновения…

– Я хотел бы услышать твое мнение об этом жилище.

Они шли по дорожке, по обе стороны которой был разбит чудесный сад.

– Какая красота! – выдохнула она, восхищенно оглядываясь. – Это как оазис в пустыне – идеальное место, то, что нам нужно. Можно зайти внутрь и осмотреться?

– Тут мы собираемся разместить ВИП-гостей, – отозвался Данте.

Даже не верилось, что они лежали в одной постели и занимались любовью. Широкая, сильная спина Данте, казалось, принадлежала незнакомцу.

От здания, которое предстало перед ней, захватывало дух, и на время тревожные мысли Карины отошли на второй план. Дом был построен в форме подковы вокруг сверкающего на солнце искусственного озера. Когда они зашли внутрь, она лишилась дара речи и молча разглядывала пронизанный светом интерьер.

– В каждом номере есть спа-кабинет и небольшой бассейн снаружи. Также гостям, по желанию, предоставляются услуги дворецкого, – начал объяснять Данте.

– Дворецкие добираются сюда верхом?

– На вертолетах. Так быстрее.

– Конечно.

Каким-то образом Карине удалось сохранить невозмутимый вид. У нее были богатые клиенты, которые многое из того, что для большинства было недостижимой роскошью, воспринимали как само собой разумеющееся. Однако ей еще не приходилось сталкиваться ни с чем подобным.

– Не торопись и осмотрись как следует. А я пока удостоверюсь, что все здесь подготовлено в соответствии с самыми высокими стандартами качества.

Данте наполнял каждый дюйм ее мира жарким пламенем и исходящей от него силой, заставляя тосковать о том, что они утратили, – о потере, о которой он даже не знал. Ощутив его изучающий взгляд, Карина сделала вид, что погрузилась в работу.

– Есть только одно, о чем тебе нельзя забывать, – продолжал Данте. – Кубок Гаучо для меня все. Поло – моя страсть, и я хочу поделиться этой страстью с миром. Я хочу доказать, что это не игра для привилегированной горстки людей, но захватывающий вид спорта. Ты мне нужна, чтобы воплотить мою мечту в жизнь. Ты готова мне в этом помочь?

– Можешь не сомневаться, – заверила его Карина.

Разве можно было не заразиться энтузиазмом, сверкающим в его темных глазах?

Несколько мгновений напряжение между ними зашкаливало, голова у нее закружилась. Поэтому для Карины стало облегчением, когда они перешли к обсуждению меню и поставщиков продуктов.

Позже Данте вдруг задумчиво сказал, словно не заметив, что говорит вслух:

– Кто мог подумать, что судьба снова сведет нас, да еще таким образом? – Однако сразу же покачал головой и отрывисто бросил: – Забудь!

Но Карина не могла, даже если бы захотела.

Когда они вернулись в главный дом, Карина под предлогом, что ей нужно разобраться в записях, поднялась к себе. Данте, погруженный в свои мысли, рассеянно кивнул, и она порадовалась хотя бы временному освобождению от него. Поужинав в одиночестве, молодая женщина сразу же легла, однако сон к ней не шел.

Карина снова принялась за работу и трудилась всю ночь. Боль, которая пронзала ее, стоило ей подумать о Данте, была сильной. Только работа была способна ее немного заглушить.

Она составила предварительный календарный план работ, чтобы успеть все сделать до розыгрыша Кубка Гаучо, а затем занялась своим следующим проектом.

Все-таки ей удалось вздремнуть пару часов. Когда Карина проснулась и открыла окно, в комнату ворвался насыщенный аромат цветов. Высунувшись из окна, она сделала несколько глубоких, жадных вдохов, а затем инстинктивно отпрянула назад, увидев во дворе Данте. Но тут же, не в силах совладать с собой, снова подошла ближе. Даже в сером сумраке рассвета от него было невозможно отвести взгляд. Данте прошел в конюшню. Карину удивляло, почему он встал так рано. Желание следовать за ним, знать, где он и чем занимается, вспыхнуло, доказывая, что по крайней мере одна старая привычка не исчезла со временем.

Вспомнив восторг, который охватил ее во время вчерашней верховой прогулки, Карина торопливо натянула бриджи и топ, собрала волосы в хвост, натянула сапоги и замерла, услышав цокот копыт. Ветер донес до нее негромкий голос Данте, уговаривавшего коня, что просторы пампасов куда дороже раннего завтрака. Карина улыбнулась. Она будет красться за ним, как было давным-давно.

Молодая женщина быстро спустилась вниз, пересекла двор и направилась в конюшню. Оседлав того же коня, что и вчера, она вывела его во двор. У Данте была фора, но солнце уже вставало, а на умытой росой траве следы его скакуна были отчетливо видны. Карина была уверена, что найдет его.

Она не обманулась в своих ожиданиях, совсем скоро заметив вдали фигуру Данте. Однако ее подстерегла неприятность, когда солнце закрыли тучи. Некоторое время Карина ехала, целиком положившись на своего коня, ищущего товарища по конюшне. Она вскрикнула от неожиданности, когда ей преградил путь всадник. Ее конь всхрапнул и загарцевал.

– Ну что ж, давай поговорим, – раздался голос Данте.

В следующую секунду он уже спешился, и не успела Карина прийти в себя, как тоже оказалась на земле.

– Здесь?

Их со всех сторон окружали пампасы.

– Самое лучшее место, – заверил ее Данте. – Здесь нам никто не помешает.

– Ты специально все подстроил? – озарило ее.

– В некотором роде.

Склонив голову чуть набок, он смотрел на Карину, не скрывая превосходства. Она не могла поверить, что так легко угодила в расставленную им ловушку.

Они стояли вдвоем словно на огромной сцене. Выглянувшее солнце ослепляло ее своими лучами, как огромный прожектор. Данте продолжал сверлить женщину черными глазами. Окружавшая их просыпающаяся природа и пока еще неуверенные трели ранних птах перестали для нее существовать.

Данте сжал ее руки:

– Ты успешно избегала разговоров со мной с глазу на глаз почти десять лет. Рискну предположить, что ты продолжала бы это делать, если бы тебя насильно не заставили со мной встретиться. Я даю тебе последний шанс. Скажи, что ты от меня скрываешь. И предупреждаю: если я не дождусь ответа, то найму частных детективов, чтобы они все выяснили.

Карине стало дурно. Ведь Данте мог сделать это и раньше. Она перевела дыхание, стараясь сохранять спокойствие, но это было не так-то просто. В его глазах появился стальной блеск, а хватка была железной.

– Почему ты сегодня поехала за мной, Карина?

– Из любопытства, – небрежно пожала она плечами.

«Потому что я хотела быть как можно ближе к тебе», – добавила она про себя.

– Значит, тебе любопытно? – Данте хохотнул и тряхнул головой. – А какие чувства я испытываю к тебе, как ты думаешь?

Однако смех его был неприятным и холодным, под стать его взгляду. Наверное, ей стоило серьезно отнестись к ходившим о Данте слухам, что никто не сумел затронуть его сердце. Пытались многие, но все они были вынуждены признать поражение. Только она была упряма настолько, что продолжала искать в нем черты юноши, о котором когда-то мечтала.

– Дело в той ночи, Карина? Это имеет какое-то отношение к ней?

– Не глупи, – вскинулась она, отчаянно желая прекратить этот разговор.

– Расскажи мне, что происходило с тобой после той ночи и до настоящего момента, – настаивал он.

– Почему я должна отвечать? – Карина по-прежнему не была уверена, что ему следует знать правду.

– Потому что женщина, в которую ты превратилась, не имеет ничего общего с Кариной Марселос, которую я когда-то знал. И я настаиваю на том, чтобы ты сказала мне, в чем причина.

– Ты настаиваешь? – переспросила она и горько рассмеялась. – Той Карины Марселос больше нет. Это была глупенькая, наивная, доверчивая девушка.

– Это была замечательная девушка, – не согласился с ней Данте.

– Да? – Она разозлилась. – Тогда почему ты бросил ее беременной? – неожиданно для самой себя воскликнула она.

Зрачки его глаз расширились. Несколько секунд он стоял молча, переваривая ее слова, а затем хрипло спросил:

– Почему ты не сказала мне об этом раньше? – Его глаза были черными, как бездна ада, куда не проникает ни один луч света. Карина была не в силах отвести от него взгляд, но не могла понять, какие чувства вызвала у Данте эта новость. – Ну? – Голос его прозвучал на октаву выше. – Почему ты молчишь? Или ты не считаешь, что должна объяснить мне причину столь долгого молчания?

Карина не отвечала.

– Что стало с нашим ребенком? – спросил Данте. – Что с моим ребенком?

– Ребенка нет, – наконец ответила она.

Карину затрясло. Она много раз представляла себе эту сцену, думала о том, как сообщит ему эту новость, но в действительности все оказалось иначе. Карина закрыла глаза. Она не знала, сколько так простояла.

– Карина!

Она открыла глаза и поняла, что выражение его лица изменилось.

– Скажи мне, что случилось, – смягчившимся голосом попросил он.

– Я потеряла ребенка, – едва слышно произнесла она и сжала губы, чтобы они не дрожали.

Они стояли и смотрели друг другу в глаза, пока Данте наконец не заговорил.

– Ты была беременна, – повторил он.

Гнев и нетерпение, которые переполняли его всего несколько минут назад, исчезли.

Ее глаза что-то искали в его глазах.

– Я не могла сказать тебе, потому что ты был далеко и потому что… – Карина умолкла и покачала головой. Ей было слишком больно продолжать. Прошло несколько долгих секунд, затем она сделала глубокий вдох и, собравшись с силами, заговорила: – Я не могла связаться с тобой по многим причинам, а когда мы увиделись снова, все было уже позади, и говорить об этом не было смысла.

– Не было смысла? – недоверчиво повторил Данте, все еще пытающийся осмыслить услышанное.

– Не было смысла тебя расстраивать, – уточнила Карина.