— Откуда у тебя эта вещица? — пробормотал он онемевшими от волнения губами. Рис почти не слышал собственного голоса — слова долетали до него словно сквозь толстые стены, которыми он давно уже отгородился от тягостных воспоминаний: он пытался забыть о прошлом, но прошлое возвращалось к нему снова и снова.

— Откуда медальон?.. — Сабрина вздохнула. — К сожалению, не помню. Он у меня уже очень давно. И я совсем не помню свою мать. Она красивая, правда?

— Да, очень, — кивнул Рис. — А ты так на нее похожа…

Сабрина с благодарностью улыбнулась мужу. Не выдержав этой ее улыбки, Рис, отвернулся. Он вспомнил, как однажды менторским тоном поучал ее: «Если ты притворяешься, что ничего не произошло, то это отнюдь не означает, что ничего не произошло на самом деле». Да, кажется, именно так он выразился. И вот теперь… Теперь он не знал, как поступить.

Может, сделать вид, что он, Рис, не имеет к этой женщине никакого отношения? Но если правда выплывет наружу, если суд в Лондоне докопается до истины, то тогда его притворство окажется фиговым листком.

— Что с тобой происходит, Рис? Неужели твой железный желудок подвел тебя? — не без ехидства спросила Сабрина. — О чем ты думаешь? У тебя на лице такое странное выражение…

— О чем думаю? — Он заставил себя улыбнуться. — Ты не догадываешься? Я думаю лишь об одном: меня влечет к тебе неудержимо.

Рис привлек к себе жену и принялся демонстрировать свою правоту всеми доступными ему средствами.


Едва лишь Кит забрался в постель жены, как Сюзанна воскликнула:

— Кэпстроу прислали нам письмо!

— Да? И что же они пишут? Что-нибудь интересное? — Кит ласково улыбнулся жене. — Какая ты сегодня серьезная…

Сюзанна кивнула:

— Да, очень серьезная. — Она пристально взглянула на мужа. — Видишь ли, леди Мэри сообщает, что они вместе с мисс Сабриной Фэрли посетили поместье Ла-Монтань по приглашению его хозяина.

— Ла-Монтань? — удивился Кит. — Да ведь это же родовое поместье Роуденов!

— Роуденов?.. Какая неожиданная новость, — пробормотана Сюзанна. — А я не знала, что Ла-Монтань — поместье графа Роудена. Послушай, а не он ли пишет стихи под псевдонимом… Распутник?

— Да, он, — подтвердил Кит. — И весьма вероятно, что леди Мэри может многое нам поведать. Думаю, стоит пригласить ее к нам. Ходят слухи, что Роуден женился на девушке не из высшего света. И якобы он давно не появлялся в светском обществе. Довольно странное поведение для такого человека. Так что же, пригласим леди Мэри к нам на обед?

— Знаешь, Кит, я хочу съездить туда, — решительно заявила Сюзанна. — Мы с Сильвией отправимся в Ла-Монтань на разведку, понимаешь? Возможно, Сабрина Фэрли еще там.

Виконт с сомнением покачал головой:

— Нет, едва ли… Сабрина Фэрли, наверное, уже вернулась обратно в Тинбюри. Вероятно, она просто уезжала из дома ненадолго, чтобы развлечься.

— А что, если она не вернулась домой? Наверное, у графа бывают гости. Возможно, каким-нибудь молодым человеком. Думаю, нужно съездить в поместье Роудена именно сейчас, не откладывая. Чем скорее мы увидим Сабрину Фэрли, тем лучше.

— Сюзанна, дорогая… — Кит поцеловал жену в плечо. — Не беспокойся, мы обязательно найдем ее.

— Я верю тебе, Кит. — Сюзанна улыбнулась мужу. Но мы с Сильвией все равно отправимся в Ла-Монтань.

— Но дорога туда займет два дня. Кроме того, погода… — Заметив, что жена нахмурилась, Кит с вздохом проговорил: — Хорошо, согласен. Как тебе известно, меня удерживают в Лондоне дела — суд над Морли. Том также не сможет поехать — как всегда, занят в своем «Эмпориуме». Но раз ты твердо решила ехать, то поедешь под надежной охраной. Так мне будет спокойнее.

— Благодарю тебя, милый. Ты самый любезный и заботливый муж на свете.

— Да, знаю… — с тяжким вздохом кивнул виконт. — Но порой это слишком утомительно… — Он поцеловал жену и улыбнулся ей.

— Знаешь, милый…

— Пока нет. — Виконт весело рассмеялся.

— Кит, а ты читал стихи Распутника?

Он немного помолчал, словно задумался о чем-то. Потом утвердительно кивнул:

— Да, читал.

— А ты когда-нибудь дашь мне их почитать?

— У меня есть идея получше, — прошептал он ей в ухо. — Лучше я на деле покажу тебе то, о чем так красочно говорится в его стихах.


День проходил за днем, жизнь в Ла-Монтань шла как обычно, и Рис решил, что пока не стоит волноваться, — возможно, неприятности обойдут его стороной.

Но через неделю случилось то, чего он опасался.

Рис сидел у себя в кабинете и размышлял о хозяйственных делах. Он уже поговорил с Пайком о строительстве второй мельницы и теперь думал о том, что неплохо бы распахать и засеять свободные земли к югу от Бакстед-Хита.

Внезапно дверь кабинета распахнулась, и миссис Бейли доложила:

— Сэр, у нас гости. Две молодые леди, совершенно мне незнакомые. Они сейчас в гостиной.

Рис невольно рассмеялся. Он уже хотел сказать, что не приглашал никаких молодых леди — хотя еще совсем недавно такие визиты были вполне обычным делом, — но тут экономка вдруг добавила:

— Эти леди говорят, что хотят видеть мисс Сабрину Фэрли.

— А эти дамы оставили свои визитные карточки? — осведомился Рис; он почему-то вдруг начал волноваться.

— Да, милорд Роуден. Одна из дам — леди Грантем, а другая — миссис Шонесси.

Рис замер в изумлении. Он никак не ожидал, что события будут развиваться так стремительно. Выходит, его надежды не оправдались. И судя по всему, его ждали серьезные неприятности. Наверное, следовало хоть как-то выиграть время и все разузнать. Например, спросить: «Миссис Бейли, а похожи ли они на графиню?» Ведь очень может быть, что эти дамы сестры Сабрины.

Наконец, стараясь говорить как можно спокойно, Рис распорядился:

— Принесите им извинения, миссис Бейли, и сообщите, что граф уехал по делам, а молодой леди, о которой они спрашивают, в Ла-Монтань нет.


Глава 22


В карете, отъезжавшей от Ла-Монтань, царила гнетущая тишина. Наконец, нарушив молчание, Сюзанна и задумчивости проговорила:

— Выходит, ее здесь нет. Но где же ее искать?

Сильвия в возмущении воскликнула:

— Экономка лжет! Ее ответы были какими-то уклончивыми и неуверенными. Полагаю, нам следовало настоять на своем и дождаться возвращения графа. Ох, как обидно! Проделать такой длинный путь — и ничего не узнать!

— А может, она уехала к кому-нибудь в гости? — предположила Сильвия.

— Да, возможно, — кивнула Сюзанна. — Кит говорит, что Мэри Кэпстроу обожает навещать знакомых. А их у нее — великое множество. И очень может быть, что она захватила с собой Сабрину Фэрли. В таком случае нам еще очень долго придется разыскивать миссис Фэрли.

— Но если так… — Сильвия задумалась. — Что ж, если так, то нам придется написать леди Кэпстроу. Надо сообщить ей, что мы хотим встретиться с ней. Письмо же отправим в Тинбюри. Надо полагать, что она когда-нибудь все-таки вернется домой. И еще… Надо обязательно написать викарию Фэрли. Нужно во что бы то ни стало узнать, наша это Сабрина или нет.

Сюзанна тут же закивала:

— Да-да, конечно, дорогая. А как ты думаешь, она похожа на нас с тобой?

— Внешне очень может быть. А вот в остальном… Не забывай, ее воспитывал викарий. Возможно, она слишком благоразумна. Слишком рассудительна и спокойна.

От этой мысли сестрам стало не по себе, и они надолго умолкли.

— Ах, Сильвия, посмотри, — внезапно оживилась Сюзанна. — Смотри, какая милая церквушка. Почти такая же, как в Горинге. Давай зайдем туда ненадолго.

Обедня только что закончилась, и Джеффри подумал, что сейчас самое время перекусить, выпить глоток вина и расслабиться. Он уже решил так поступить, как вдруг увидел в дверном проеме, двух дам, причем обе они…

Джеффри глазам своим не поверил. Ему казалось, что он видит двух Сабрин, стоявших в дверях церкви. Сходство и впрямь было поразительное: лицо, осанка, манера держаться — перед ним стояли как бы копии Сабрины.

И это, судя по всему, были весьма состоятельные дамы. На них были шикарные меховые накидки, и их сопровождали рослые вооруженные слуги. Было совершенно очевидно, что эти молодые дамы принадлежали к высшему обществу и являлись весьма знатными особами.

— Добро пожаловать, дорогие леди! — Джеффри постарался придать своему голосу как можно больше звучности, мелодичности и доброжелательности.

Дамы присели в реверансе — склонились, словно два прекрасных цветка под легким дуновением ветерка. Джеффри же был очарован, околдован, ошеломлен… О Боже, как давно он не видел прекрасных дам из высшего света! Когда-то он часто с такими встречался, но потом… Потом он запутался в долгах. И все в его жизни изменилось.

Тут дамы приблизились, и одна из них заговорила:

— Добрый день. Меня зовут леди Грантем, а это моя сестра миссис Шонесси. — Она кивнула на свою спутницу. — Можно нам осмотреть убранство вашей церкви?

— Почту за честь. — Джеффри склонился в низком поклоне. — Ваше посещение нашей церкви — великая честь для нашего скромного прихода.

Он внимательно посмотрел на дам. Их имена показались ему знакомыми, но он никак не мог, сообразим, где именно их слышал.

Гостьи вежливо улыбнулись и подошли к алтарю. Слуги следовали за ними по пятам.

Джеффри же поостерегся представляться. Он прекрасно знал, что его давно уже разыскивают алчные кредиторы. А ведь любая из прекрасных дам могла в Лондоне случайно сообщить кому-нибудь, что побывала в приходе викария Джеффри Гиллрея.

— Леди, что привело вас в Бакстед-Хит? — спросил он с вежливой улыбкой.

— Мы проезжали через ваш городок, — ответила леди Грантем. — А вообще мы направляемся в Лондон.

И тут Джеффри наконец-то вспомнил: леди Грантем — жена виконта Грантема, а миссис Шонесси — жена владельца «Эмпориума» и других увеселительных заведений.

— Какой же счастливец из наших мест удостоился вашего внимания? — проговорил Джеффри вкрадчиво.

— Мы возвращаемся из Ла-Монтань. Нам хотелось повидаться с графом, но его не оказалось дома.

«Странно… — подумал Джеффри. — Ведь Роуден сейчас у себя в поместье…»

— Неужели графа действительно нет дома? — с улыбкой проговорил Джеффри.

Сестры молча переглянулись.

— Впрочем, мы ищем не его, — сказала миссис Шонесси, — а одну молодую леди по имени Сабрина Фэрли. Нам сообщили, что она гостила в Ла-Монтань. Может быть, вы что-то знаете о ней? Ее отец — викарий в городке Тинбюри.

Джеффри тотчас же насторожился. Он уже давно не был в Лондоне, но столичные газеты регулярно читал. И ему сразу же припомнилась статья из «Таймс» — там имена обеих дам, упоминались в связи с судебным процессом, над Томасом Морли. Особенно часто упоминалось имя леди Грантем, которая… «Да-да, так и есть! — мысленно воскликнул Джеффри. — Ведь леди Грантем — это дочь любовницы известного политика Ричарда Локвуда. Миссис Шонесси — ее сестра, и, кажется, у них должна быть еще одна сестра…»

Интуиция подсказывала Джеффри, что ему следует проявлять предельную осторожность. Да, надо проявлять осторожность, собрать как можно больше сведений и провести собственное расследование. Он чувствовал: за всем этим скрывается нечто очень важное, нечто такое, что позволит ему шантажировать заносчивого кузена, а потом получить с него за молчание немалую сумму.

С улыбкой, покачав головой, Джеффри ответил:

— Нет, к сожалению, я не знаю молодую леди по имени Сабрина.

Через несколько минут обе дамы, распрощавшись с викарием, направились к выходу.

Джеффри не любил дом своего отца и в последние годы все реже к нему приезжал. Однако сейчас был особый случай, и молодой викарий заставил себя навестить больного родителя.

— А, Джеффри… — Отец усмехался даже на смертном одре. — Почему ты вдруг решил навестить меня?

— Просто захотелось повидать тебя, отец.

— Зачем лгать умирающему? — Старик нахмурился. — Я слишком хорошо тебя знаю, Джеффри. Скажи честно, тебе, наверное, что-то от меня надо. Что именно? Говори!

Джеффри присел на край постели отца.

— Мне страшно, отец! — выпалил он неожиданно и, как ни странно, сказал чистейшую правду.

Гиллрей-старший снова усмехнулся:

— Ты опять в долгах?

Джеффри поморщился и пробормотал:

— Дело не в долгах, хотя и в них тоже. Я попросил денег у Риса. Но он отказал мне.

Джеффри не солгал, но и не сказал всей правды. Он хотел вызвать сочувствие отца и добился желаемого.

— Наш Рис всегда был суров и неумолим, — проворчал старик. — Но и он отнюдь не безгрешен, не так ли? Более того, у него скверная репутация — дуэли, любовницы плюс множество разных пороков, не правда ли?