Он пожал плечами:

— Я не помню точно, что я говорил. Если и был такой уговор, то я передумал.

— Ты не можешь!

— Почему?

— Почему… — Сара закрыла рот, страстно желая стереть ухмылочку, приводящую ее в бешенство, с его лица.

— Ты всегда можешь подать на развод. — Его спокойный голос заставлял еще больше злиться. — Если это сделаю я, все мужчины отсюда до Бостона подумают, что я повредился умом.

— И все? — Она еле могла говорить. — Ты хочешь оставить видимость семьи, чтобы сохранить лицо?

— Есть еще проблема с пробками на дорогах, которую тоже стоит учесть, — продолжал он, — если ты внезапно станешь свободной, то на базу потянется больше местных, чем туристов.

Сара закатила глаза.

— Из всех абсурдных…

— Ну, еще есть проблема раздела имущества, — продолжал он, потирая подбородок. — На что ты собираешься претендовать? Может, на базу?

— Мне от этого развода ничего не нужно, — сказала она со злостью, переходящей в отчаяние, — я хочу получить назад свою жизнь!

Он внимательно посмотрел на нее и тихо спросил:

— И что это будет за жизнь, Сара? Такая, в которой ты живешь совсем одна в этом большом старом доме на базе, заботясь обо всех, кроме себя самой? — Он взял ее за плечи. — Или такая, в которой у тебя есть собственный муж и дети? Намного безопаснее читать о сказочной жизни со счастливым концом, чем самой добиваться этого, не правда ли?

— Я нашла книги, которые ты прятал между подушками… Ты думаешь, что раз прочитал пару любовных романов, то раскусил меня?

Он улыбнулся.

— Они вымышленные, Алекс. Выдуманные люди в выдуманном мире. И в них нет ничего общего с нашими проблемами. Мы оба не хотели этого брака.

— Говори за себя, солнышко, — он наклонился и коснулся своими губами ее губ.

Боже правый, он снова делает это с ней! Выводит ее из равновесия и превращает мозги в желе. Каждый сладострастный сон прошлого месяца как будто ожил наяву, и Сара будто оказалась в одном из них, когда его губы двигались на ее губах, а сладкий вкус яблочного десерта и запах сосновой смолы дразнили ее. Внутри у нее все сжалось, но ее губы постепенно расслабились и раскрылись, а руки, схватившие куртку, потянули его ближе, вместо того чтобы отталкивать.

Беги, спасайся! — кричал разум, но для Сары он был не громче шепота, перекрываемого ревом несущейся по венам крови. Ее сердце сумасшедше колотилось о ребра, или это его сердце билось так сильно рядом с ней?

Его язык скользнул ей в рот, его рука опустилась на спину и сильнее прижала ее к нему. Она утонула в море ощущений и не заметила, как ее губы стали двигаться вместе с его. И тут она почувствовала, что на нее обрушился хаос, разбивший ее лодку о берег.

Нет. Нет, это несомненно было что-то более твердое, чем рука у нее на бедре, и какая-то крошечная, все еще сохраняющая работоспособность часть ее мозга сказала ей, что она сидит на капоте своей машины, ее ноги обхватили Алекса, а ее язык проник глубоко в его рот.

Ей надо было подумать о чем-нибудь другом — о чем-нибудь, кроме ощущения близости Алекса Найта, вцепившегося в нее. Нет, это она вцепилась в него!

Мужчина, фантазии о котором наполнили все ее неудержимое воображение, наконец отнял свои губы, а она уронила голову ему на грудь, судорожно хватая ртом морозный воздух. С каждым вдохом она постепенно обретала контроль над собой, пока не нашла в себе силы отклониться и оттолкнуть его.

Сара сползла с машины, с удивлением обнаружив, что ее ноги не подкосились и смогли удержать ее в вертикальном положении, и пошла к дому. Но она не сделала и трех шагов, как он поймал ее и заставил остановиться.

— На этот раз я позволю тебе убежать, солнышко, — прошептал он ей в волосы, — но ты скоро поймешь, что бежишь не от меня, а от себя.

Глава 16

Сара сидела, не двигаясь, за рулем своего автомобиля. Маленькие облачка пара наполнили кабину, когда она всматривалась в отпечаток своей спины на правой части кузова. Поймешь, что бежишь не от меня, а от себя, — сказал Алекс вчера вечером, и его слова еще долго звучали у нее в ушах после того, как она убежала к себе в комнату.

Она даже не убрала со стола после их совещания — настолько была взволнована. Поэтому после тяжелой, беспокойной ночи, когда шепот Алекса настигал ее сквозь сон, она встала рано и убрала кухню, а затем приготовила завтрак.

Саре казалось, что этот завтрак будет тянуться вечно. Дети не хотели идти в школу, двое младших Найтов снова и снова предпринимали попытки смириться с фактом, что они теперь владеют лесопилкой, а Алекс сидел настолько тихо, что каждый нерв в ее теле звенел от напряжения. Даже Грейди был каким-то подавленным, все время возвращаясь мыслями к запчастям, которые они пока не смогли купить, чтобы отремонтировать испорченную вандалами технику.

А еще эта тропа, которую Сара обнаружила в тот день, когда они снимали показания для проекта моста! Грейди утром сообщил, что рассказал Джону Тейту и Дэниелу Риду об этой тропе. Джон пообещал уведомить пограничников, а Дэниел пообещал посмотреть, куда она ведет. И еще кое-что: карту с предыдущими отметками Алекса так пока и не нашли.

К моменту, когда дом опустел, нервы у Сары настолько расстроились, что она еле успела забежать к себе в ванную, где ее стошнило. Решив, что лучше всего заняться делом, чтобы успокоиться, она пошла к джакузи и заменила лампочку озонатора — та пришла по почте два дня назад. Но разочарование оттого, что она никак не могла установить эту дурацкую лампочку в дурацком маленьком цоколе, разозлило ее еще сильнее.

Сара протерла глаза и снова посмотрела через лобовое стекло на капот, туда, где был отпечаток ее тела — кричащее доказательство ее безрассудного поведения вчера вечером. Ты бежишь не от меня, а от себя самой. Тогда не разводись, — сказал он убийственно спокойным тоном.

Что, черт возьми, Алекс задумал?

Почему у нее такое чувство, что он ухаживает за ней?

Может быть, важнее то, почему даже сама мысль о том, чтобы заняться с Алексом любовью, бросает Сару на минуту в холодный пот, а в следующую минуту обдает жаром и приводит в сильное возбуждение? Может, он прав? Она действительно боится? Его? Нет, он ее не пугал. Она чувствовала, что ее тянет к нему, как мотылька к огню. Значит, он имел в виду, что она убегает от своих желаний?

Легче читать о сказочной жизни со счастливым концом, чем самой добиваться этого, не правда ли? Для человека с дипломом инженера Алекс бы слишком занят тем, что анализировал ее жизнь и душу. Может, он решил, что ее поведение не имеет к нему никакого отношения, поэтому странности именно у нее.

— Ну и пусть, — произнесла она вслух. Облачко нагретого воздуха осело на лобовом стекле и превратилось в иней. Она протянула руку и наконец повернула ключ в замке зажигания. — Я полностью здравомыслящая женщина, — пробормотала она, ища кнопку обогревателя стекла и изо всех сил надавливая на нее, — у меня нет никакого заскока насчет секса. Я просто стремлюсь заниматься любовью с мужчиной по правильным причинам. И только потому, что Алекс — красавчик и был со мной милым с момента, когда догнал меня в лесу и привез обратно, не означает, что я влюбляюсь в него.

Сара фыркнула. Милым? Черт, этот парень вел себя так, будто был послан в ответ на ее молитвы. Но его выводило из себя то, что она не поторопилась снова прыгнуть к нему в постель, чтобы почувствовать его сильные руки, обнимавшие ее, вес его разгоряченного тела, накрывшего ее, его… его… черт, да это он сумасшедший, а не она! Она не влюблялась в Алекса Найта! Его привлекала только ее красота, а не сердце и душа или ум. Он такой же, как и все остальные мужчины.

Такой же?

Имело ли значение, что на открытке, которую вложил в букет роз, он написал, что они для самой милой девушки по эту сторону канадской границы, а не самой симпатичной? И подарил ей эту машину, чтобы она могла быть независимой — в том числе и от него. Значит, он все-таки думал о ее чувствах. И казалось, он хочет, чтобы они оставались женаты. Иначе зачем покупать кольцо за пару недель до того дня, когда они собрались разводиться?

— Ну и пусть, — повторила она. — Этот человек просто собрался свести меня с ума!

Подумав об этом, Сара с силой надавила на педаль газа, но стрелка тахометра поднялась только до 3000 оборотов. Она сердито глянула не датчик и нажала сильнее, но стрелка не двинулась.

Она заметила, что автомобиль не новый, и у него на счетчике уже было шестьдесят тысяч миль. Но шкала тахометра доходила до 6000, почему же стрелка не двигается дальше 3000?

Алекс купил рухлядь. Сара, засмеявшись, вытерла иней с внутренней поверхности лобового стекла.

— Вас надули с покупкой, мистер Умник. Кто-то продал вам неисправный автомобиль.

Ей было безразлично, так ли это. Машина работала, 3000 оборотов было достаточно, чтобы она могла ездить. Сара надавила на педаль тормоза, выставила первую передачу, отпустила тормоз и медленно надавила на газ, затем повернула руль и вырулила на дорожку, ведущую к главной дороге.

Она едет! Сама!

Сара решила, что проблема точно была не в ней, а как раз в Найтах. Они ее нервировали. Она намного лучше справлялась с вождением, когда была сама, чем когда кто-нибудь сидел рядом, указывая ей, что делать и когда.

Она свободна! Она может поехать на базу или даже в город, когда еще немного потренируется. Черт, да она сможет проехать до Гринвилля, если понадобится. Сара снова засмеялась и решила, что даже если Алекс может довести ее до бешенства, а через минуту заставить растаять, — ей стоить отдать ему должное за то, что он подарил ей свободу.

Сара ехала по дороге, ее скорость возрастала вместе с уверенностью. Все, что нужно было делать, это удерживать авто между сугробов — и она мигом доедет до базы. Она притормозила перед главной дорогой, глянула в обе стороны, чтобы убедиться, что там нет машин, затем повернула налево и нажала на газ. Ей навстречу могли ехать нагруженные лесовозы, следующие на лесопилку, поэтому она держалась у обочины, пытаясь не влететь правым бортом в сугроб.

И у нее это хорошо получалось, пока она не повернула и не увидела зеленый пикап, едущий навстречу. Она ударила по тормозам, выкрутив руль вправо, чтобы съехать с дороги. Но машина не остановилась, ее развернуло и закрутило, затем снова и снова.

Все внезапно остановилось, когда ее машину швырнуло на пикап. Сара повисла на ремне безопасности, ударившись правой рукой о приборную панель, а коленом обо что-то твердое.

Затем наступила тишина, и слышался только звук ее громко стучащего двигателя. Сара моргнула, посмотрела сквозь стекло и увидела егеря Дэниела Рида — тот смотрел на нее из своего автомобиля. Их машины столкнулись лоб в лоб, как будто поцеловались. Сара разразилась истерическим смехом, закрыв лицо руками, хотя особого повода веселиться не было.


***

Дэниел выпрыгнул из своего грузовичка и перелез через внедорожник. Женщина внутри него закрыла лицо руками, и он надеялся, что она не получила серьезных повреждений. Отсюда до Оук Гроув было по меньшей мере десять миль, а до ближайшей больницы и все сорок. Он потянул и открыл дверь ее машины.

— Вы в порядке? — Он протянул руку и выключил двигатель, затем наклонился проверить, как она. Задохнулся, когда широко раскрытые от шока глаза встретились с его взглядом и он обнаружил, что смотрит на миссис Алекс Найт.

— Вы в порядке?

Она кивнула и попыталась выйти из машины, но ее удержал ремень безопасности. Дэниел закрыл глаза, вознося хвалу за то, что она была пристегнута. Удар был довольно сильным, но он уже был уверен, что она не получила травм. Он протянул руку и отстегнул ремень, затем осторожно помог ей выйти.

Она чуть не упала, когда ее ноги коснулись земли, и Дэниел успел поймать ее, когда понял, что она не может ступить на правую ногу. Он посадил ее обратно в машину, лицом к себе, и наклонился к ней.

— Миссис Найт… Сара, так?

Она кивнула.

— Где вы ушиблись?

— Я сильно ударилась обо что-то коленом и ушибла руку о приборную панель, и это очень больно, — прошептала она.

Дэниел взял ее руку и заметил, что она начала отекать, а два пальца выглядели совсем плохо. Он улыбнулся ей.

— Надеюсь, вы используете для свиста другие пальцы, — сказал он притворно бодрым голосом. — Оставайтесь здесь, а я вызову помощь. У меня в машине рация, я вызову сюда шерифа. Мы отвезем вас в Гринвилль, в больницу.