Джанет Чапмен - Соблазнение жены

— Потому что она не завелась, — он подошел ближе и упал на стул у ее ног. — Сара, ты умеешь пользоваться оружием? Ты когда-нибудь стреляла из винтовки или ружья?

Она поднялась на локте.

— Нет, а что?

Алекс пожал плечами:

— Да так, просто спросил. Мне, наверное, нужно научить тебя стрелять, если ты собираешься здесь жить. Никогда не знаешь, когда оружие может пригодиться.

— Пригодиться для чего? — встревожено спросила она. — Я никогда бы ни в кого не выстрелила.

Алекс усмехнулся.

— Тебе и не придется. Любой человек, увидев оружие в руках у решительно настроенной женщины, обычно сломя голову убегает в противоположном направлении. Громкий щелчок винтовки отпугнет также и медведя, рыскающего поблизости, — он наклонился вперед и уперся локтями в колени: — Надо, чтобы ты уверенно могла обращаться с оружием — для твоего спокойствия и моего.

— Хорошо, — сказала она и легла, — научишь меня. А почему машина не завелась? — Она вдруг снова села. — Мы что, застряли здесь? А рацией мы можем воспользоваться?

— Я только что поговорил с Грейди. У них там небольшая проблема на вырубке, поэтому они не могут забрать нас сейчас. Ни один тягач, ни другие машины не заводятся.

— Почему? Двигатели не могут вот так все разом сломаться.

— Могут, если у них в топливе сахар и они остановились.

— Но мы же приехали сюда утром. Наш грузовик был точно в порядке.

— Это потому, что сахар еще не добрался до мотора. Когда я завел грузовик утром, испорченное топливо растеклось по двигателю и покрыло цилиндры сахаром. Когда двигатель перестает работать и охлаждается, сахар застывает и склеивает там все.

— А это можно починить?

Он покачал головой.

— Нет, сахар уже распространился по всему двигателю и топливной системе и зацементировал все. Дешевле просто поставить новый двигатель.

— На все три грузовичка?

— И на остальное оборудование для заготовки леса. Мы всю технику заправили вчера вечером, поэтому все остановилось.

Он встал, потер руки и сменил тему, потому что не хотел беспокоить ее:

— Как насчет обеда?

Сара молчала несколько секунд, ее нахмуренный вид говорил о том, что ей нет дела до новой темы, а потом вздохнула:

— Я уже была готова начать грызть свою руку. Что на обед?

— Остатки вчерашнего ужина, — он засмеялся, когда она театрально вздохнула, — и утренний тост — чтобы вымакать бульон.

Алекс подошел к стойке администратора и стал рыться в корзине с едой. Он улыбнулся, когда нашел кое-что, что точно привлечет ее внимание.

— Ой, совсем забыл. Вчера тебе принесли почту, и я просто бросил ее в корзину с едой, чтобы не забыть отдать тебе письма.

— Мне письма? От кого?

Алекс взял два письма и прочитал обратный адрес.

— Одно от юридической фирмы в Маквисе, а другое от какой-то галереи в Нью-Йорке.

— Ой! Это от адвокатов Марты. Они, наверное, нашли Брайана Бенкса. — Алекс глянул на нее и увидел, что она снова села. — Открой его и прочитай мне. Посмотрим, нашли ли они Брайана и согласен ли он выкупить мою половину.

Алекс открыл конверт и тряхнул письмом, из которого выпал чек и с тихим шорохом опустился на пол. Он нагнулся, разглядел сумму на чеке, присвистнул, затем развернул письмо и прочел его.

— Ну? — не выдержала Сара.

— Они нашли Брайана. И прислали тебе чек на пятьдесят тысяч долларов в качестве первоначального взноса за твою долю гостиницы.

— Пятьдесят тысяч? — ахнула она.

Алекс посмотрел на нее:

— Сара, а какова стоимость твоей гостиницы?

— Миллион двести пятьдесят тысяч долларов, может, уже полтора миллиона. Ее последний раз оценивали пять лет назад, сразу после смерти Роланда.

— Так много? — изумился Алекс, осторожно вскрывая другой конверт.

— Как и у тебя, у меня много земли, но мало денег, — услышал он ее ответ.

Он просмотрел второе письмо и нахмурился.

— Сама гостиница не стоит столько, — продолжила она. — Это стоимость девяти акров земли на первой линии от моря, на которых она стоит. Частная собственность на острове не растет на деревьях, и чем дальше от цивилизации и ближе к морю, тем лучше для богатых покупателей из других штатов.

Алекс поднял глаза, когда увидел, что она сделала движение рукой.

— Можешь отдать мне второе письмо, — она пошевелила пальцами, — оно не важное. Я почитаю его позже, когда смогу видеть.

— Поздно, солнышко, — Алекс подошел к ней и сел на стул, — я уже открыл его. Думал, что ты захочешь, чтобы я прочел тебе оба.

Алекс нахмурился, когда Сара тут же опустила голову и начала теребить повязку на руке.

— В конверте из галереи содержится чек на четыре тысячи долларов и записка от Клары Бартон: она ждет от тебя следующую работу, чтобы продать почти вдвое дороже. У нее есть заинтересованный клиент, который уже дважды приходил.

Радостного вздоха на этот раз не последовало. Сара продолжала теребить повязку.

— Что за работа?

— Это маленький квилт, но который не кладут на кровать, а вешают на стену, — ее волосы скрывали лицо.

— Какой квилт может стоить восемь тысяч долларов?

— Тот, что выглядит как картина, но сделан из кусочков ткани, сшитых вручную.

Алекс вспомнил квилт, который он нашел в ее коробке на чердаке.

— Как тот, с букетом роз, которые я подарил тебе? И он стоит несколько тысяч долларов?

Она кивнула, не переставая теребить повязку.

Алекс улыбнулся.

— Значит, ты — талантливая художница, раз твои работы стоят таких денег. Почему же ты не радуешься? Как сказала бы Марта Стюарт, разве это не замечательно?

Она молча кивнула.

— Сара?

Она расправила плечи и вздернула подбородок:

— У меня есть талант. И если бы я захотела уделять больше времени своим работам, я могла бы хорошо зарабатывать.

— Так почему ты этого не делаешь? — полюбопытствовал он.

Она поникла так же неожиданно, как перед этим ощетинилась.

— Когда я впервые получила по почте чек и сказала Роланду, что тоже могу зарабатывать, он был вне себя от ярости. Это был единственный раз, когда я действительно испугалась его.

— Но почему?

— Потому что мужчины, которые хотят, чтобы мир считал их непревзойденными мачо, точно не хотят, чтобы их жены зарабатывали больше их. И, я думаю, он испугался, что если я стану финансово независимой, то брошу его. Он вынес все мои ткани на газон и сжег их.

— Понятно, — тихо сказал Алекс. — Значит, тот телефонный звонок на прошлой неделе, когда я выздоравливал после аварии, тот, из-за которого ты убежала в свою комнату, чтобы поговорить, был от этой Клары Бартон? И ты не хотела, чтобы я знал, что ты зарабатываешь приличные деньги, продавая свои квилты, потому что… почему? Ты же не переживала, что заработаешь денег, управляя этой базой.

Она пожала плечами.

— Не знаю. База — это другое. У Роланда никогда не было проблем с управлением гостиницей.

Алекс подумал, что поговорил бы с этим Роландом по душам, минут пять.

— Тогда за что этот чек, если ты перестала делать квилты, после того как Роланд пришел в ярость?

— Я познакомилась с Кларой, когда она как-то летом останавливалась в нашей гостинице, вскоре после замужества. Она увидела один из моих квилтов и попросила разрешения забрать его в Нью-Йорк, чтобы продать в своей галерее. Это из-за него так разозлился Роланд, когда она прислала мне чек. Я продолжала шить квилты, только прятала их на чердаке в доме. После того как Роланд утонул, у меня было два неудачных сезона подряд из-за дождей, и я послала несколько квилтов Кларе, — она кивнула, обращаясь к своей руке. — Это уже пятый, который она продала для меня, хотя все другие чеки были на две и три тысячи долларов. Они составляют большую часть моих сбережений — всего восемь тысяч, — которые я отложила для бюджета базы.

Алекс все еще не мог переварить тот факт, что Сара боялась его реакции на свои заработки.

— Ну, теперь у тебя двенадцать тысяч бюджета. Нет, подожди, шестьдесят две тысячи, — сказал он, размахивая чеком от Брайана Бенкса. Он встал, подошел к Саре и вложил чеки в ее здоровую руку. — Поздравляю, Сара! Я горжусь тобой.

— С-спасибо, — прошептала она.

Алекс пошел назад к корзине, взял коробку крекеров, упаковку сыра и пакетик с колбасками пеперони. Наделал с десяток маленьких сэндвичей из этих продуктов, положил на бумажную тарелку и, прихватив лекарства, подошел к матрасу.

Затем он снял повязку с одного глаза Сары, как и обещал.

— Нужно принимать витамины для беременных вместе с едой, — он протянул ей ярко-розовую таблетку, настолько большую, что ею могла бы подавиться лошадь. — И я по собственному опыту знаю, что лекарство от боли действует лучше на полный желудок, — добавил он, разламывая таблетку на две половины и протягивая ей одну. — И антибиотик. Сейчас принесу содовой, чтоб запить, — добавил он, быстро поднялся на ноги и пошел обратно к стойке.

— Снег все еще идет? — спросила она приглушенным голосом.

— Да, и поднимается ветер. Мы тут могли бы застрять скорее из-за снега, чем из-за проблемы с двигателем, — он сел рядом с ней и протянул ей баночку с напитком.

Она схватила его запястье:

— Алекс, извини. Я отреагировала, не подумав. Я знаю, что ты не такой, как Роланд, — она робко улыбнулась ему, — уверена, что ты не сомневаешься в своей мужественности и можешь принять то, что женщины бывают финансово независимыми.

— Однако, — вздохнул он, — даже у мужественных мужчин может поколебаться уверенность в себе. — Он погладил ее по щеке. — И лучший способ восстановить ее — это поцелуй, — он подставил ей щеку, — он поднимает настроение.

Она коснулась его лица пальцами, затем наклонилась вперед и нежно поцеловала.

— Так лучше?

— Немного. Но, если снова начнет падать, я приду за вторым, — поддразнил он. — А сейчас ешь, пока лекарство не вырубило тебя.

Алекс подбросил дров в огонь, пока она ела, пошевелил дрова в плите, затем взял книгу, которую читал раньше, и начал читать вслух.

— Думаю, я засну сейчас. — Сара даже не выдержала до конца абзаца.

— Но тут начинается самое интересное, — запротестовал он. — Уиллоу Фостер только что заперлась в туалете бара и лезет через окно.

— Ты собирался осмотреть домики.

— Но там буря.

— А у тебя есть ботинки, шапка и перчатки. Давай, будь смелым охотником, как Пол Беньян, и брось вызов буре.

— Пол Беньян был лесорубом. Тебе надо поработать над характеристикой персонажа. — Он подошел к ней, опустился на колени, подоткнул одеяло, вернул на место повязку на глазу. — Когда сломанные пальцы заживут, сможешь опять делать свои квилты.

— Доктор Беттерс сказал, что, если бы я сломала их совсем, было бы хуже. А так там только трещины от удара по приборной панели. По его словам, смещенный перелом пришлось бы оперировать.

— Хорошо, — он поцеловал ее в лоб. — Сладких снов, солнышко.

Сара решила больше не принимать обезболивающее — ни четвертинки. Ей ужасно надоело просыпаться и видеть перед глазами непроницаемую тьму, чувствовать туман в голове и ощущать тяжесть в мышцах. И еще то, что кто-то опять спал рядом с ней. Вообще-то он был везде вокруг нее, а не просто лежал рядом.

— Доброе утро, — прошептал Алекс прямо ей в ухо, а его рука крепче сжала ее талию.

— Это не утро, мы только что пообедали.

— Да, точно, — рука, крепко державшая ее, скользнула по животу, — но если ты не видишь, то не можешь знать точное время, не так ли?

Сара остановила его руку своей, хотя его пальцы продолжали поглаживать ее ребра.

— Твое настоящее имя не Франкенштейн? Я содрогаюсь при мысли, как Делани и Такер выдержали твое лечение целых две недели.

Своей немного колючей щекой он убрал ее волосы, чтобы губами коснуться ее уха, и сказал:

— Осторожно, солнышко, а то придется успокаивать мое эго снова.

От его дыхания горячая волна прокатилась по всему ее телу.

— Снег все еще идет?

Он прижался плотнее.

— Шел, когда я последний раз смотрел, — снова сказал он ей прямо в ухо, отчего у нее пальцы на ногах свело судорогой. — Ты разве не рада, что тебя замело снегом с Полом Беньяном? Я рубил дрова до вечера, чтобы ты не замерзла.