— А почему ты так уверена, что Генри придет сюда?

— А этого я не могу тебе сказать, пусть это будет для вас с ним сюрпризом.

Саша не могла поверить, что Татьяна так могла измениться, она была уверена, что над ней поработал опытный гипнотизер, потому что не может человек так измениться за один день.

Когда Татьяне надоело смотреть на сестру, которая перестала плакать и сидела, молча, опустив голову, она вышла из подвала. Повернув ключ в замке, сестра направилась в дом, где ее давно ждал Тёрнер. Он вальяжно развалился на диване и, потягивая из бокала коньяк, вожделенно разглядывал Татьяну. Она зло швырнула сумку на пол и, скинув туфли, плюхнулась рядом с ним. Ее все бесило, спокойствие Тёрнера, непонятное согласие Картера, и что Саша больше не плачет и не просит ее о помощи. Тёрнер незаметно кинул таблетку в стакан с лимонадом, и та мгновенно растворилась.

— Такая жара, душно, пить хочешь?

— Давай, — она буквально вырвала из его рук бокал с лимонадом и залпом осушила его.

— Ты такая злая, проблемы?

— Сегодня выпускают Картера с его дружком.

— Что фотографии уже раскрыли? — усмехнулся Скотт. — Долго они копались. Ну и как он выглядит?

— Плохо он выглядит, без своей птички.

— А птичку скоро сцапает кошка? — он повалил ее на подушки, — моя, девочка.

— Извини, — она попыталась вырваться из его объятий. — Отпусти! Я устала, и у меня нет настроения, сейчас кувыркаться с тобой.

— Ну, хорошо, не буду. Поговорим о деле. У тебя как с заграничным паспортом?

— Есть такой, я с оркестром ездила в Европу, — Тёрнер не ожидал, что с этим не будет проблем.

— Это уже хорошо, хотя у меня есть пара тройка вариантов для тебя.

Тёрнеру нравилась Татьяна, но он не хотел, чтобы она участвовала в его планах в Каире. От нее нужно было избавиться, иначе с Пабло могли возникнуть проблемы. Противоречия разрывали Скотта на части, впервые за свою практику, он не знал что делать. Татьяна сидела за столом и медленно пила коньяк из круглого бокала. Ее длинные вьющиеся волосы золотым потоком падали на плечи.

— Ты всегда так много пьешь? — спросил он ее, понимая, что его методы могут причинить ей неисправимый вред. Несомненно, она ему нравилась, что-то должно было произойти, чтобы окончательное решение незамедлительно пришло в его и так забитую проблемами голову. Как ей шел этот короткий шелковый халатик цвета пьяной вишни. Даже ее нахмуренные брови и неважное настроение, нравились Скотту. Он подошел к ней сзади и, запустив пальцы в ее густые волосы, пахнувшие «Органзой», поцеловал ее в висок.

Татьяна, усмехнувшись, закусила нижнюю губу и, потянувшись, повернулась к Скотту.

— Какой же ты ненасытный.

— Ни чего не могу с собой поделать, когда такая красивая женщина меня игнорирует.

* * * *

Вопросам не было конца, когда Генри и Тобиас рассказывали о своих злоключениях. Милагресс, не выдержав, чертыхнулась:

— Ну и стерва же эта Таня, так с сестрой поступить, — Милли обняла обеими руками Картера и Тоба. — Но я рада, что теперь все хорошо, во всяком случае, вы на свободе.

— Извини, Милли, но у нас еще есть проблемы. В первую очередь, мы должны найти Сашу, а во-вторых, мы с Тобиасом пока не можем покинуть ни эту страну, ни этот город. Все еще очень плохо и я не хочу, чтобы вы ввязывались в это дело. Становится слишком опасно, и я боюсь, чтобы кто-нибудь из вас не пострадал.

Завтра я должен связаться с Татьяной и убедить ее сказать мне, где Тёрнер прячет Сашу. О, Боже, как же мне уговорить эту дрянь?!

— А ты не знаешь? — горько усмехнулся Тобиас, — как это не печально, но путь к мужским секретам лежит через их женщин.

— А с чего ты взял, что Татьяна его женщина? — Картер ухмыльнувшись, покачал головой.

— Потому что она работает на него, она красива, и не равнодушна к мужчинам, я это заметил при первой же встречи. Нет, не то что бы она вела себя развязано, нет, но у нее сильная энергетика, нуждающаяся в подпитке от такого же…

— Тоби, — Милли взяла его за руку. — Давай покороче.

— Извини, я что-то увлекся, но мне кажется, что … они любовники. Вот и все.

— Ну и какие будут на этот счет соображения? — Картер недоверчиво оглядел всех присутствующих. — Что это вы так на меня смотрите? Нет, только не говорите что… ладно, поговорим позже.

Вынув из кармана телефон. Генри набрал номер Татьяны. Услышав ее голос в трубке, он вышел на балкон.

Милли, наконец, накрыла на стол, чтобы накормить друзей нормальной едой. Вскоре вернулся Генри, и прошел в спальню, даже не задержавшись за столом.

— Генри! — окликнула, было его Милли, но Майкл быстро одернул ее.

— Не трогай человека, ему и так не сладко, захочет сам все расскажет, тогда и поест.

Генри лег на кровать и, закрыв глаза, попытался мысленно связаться с Сашей. Ни чего не получалось, будто бы ее не было в живых. Раньше, он ее чувствовал, когда их разделяли тысячи километров, а теперь он не слышал ее, когда находился с ней в одном городе. Она не снилась ему, как обычно и Генри боялся, что может потерять ее навсегда.

Всю ночь он провел в бессонных думах, а под утро забылся коротким сном без сновидений. Утром, когда еще все спали, Картер вышел на балкон, долго курил и смотрел на еще серое, не озаренное утренними лучами солнца, небо. Потом он набрал телефон Татьяны и, услышав ее сонный голос, повесил трубку. Через несколько минут, Картер был уже на улице, утро было холодным, но с первыми лучами стало немного теплее, и он зашел в круглосуточный магазин, чтобы купить горячий кофе. Прошло два часа, прежде чем Картер решил вновь позвонить Татьяне. Теперь он был уверен, что все пойдет как надо. Генри собрался с мыслями и, окончательно все, взвесив, набрал давно зависший в голове номер.

Татьяна знала, что это Картер, несмотря на то, что его номер не высвечивался на ее телефоне. Многозначительно помолчав, она пожелала ему доброго утра, и не, сколько не удивилась его предложению встретиться. Генри показалось, что она слишком холодна с ним, после бурного объяснения в следственном изоляторе. Но подумал, что, может, Татьяна не одна, по этому она так сдержанна. Договорившись о встрече, Картер взял такси и, сообщив адрес водителю, позвонил Альмадеро. Тобиас не ожидал такой ранней прыти от своего друга, и отругал его за самодеятельность.

— Мы же договорились, не действовать в одиночку.

— Прости, Тоб, но мне нужно было уйти.

— Скажи хотя бы где тебя искать, мало ли что может произойти…

— Я позвоню, Тоб.

Расплатившись с таксистом, Генри вышел около городского парка. Листва на деревьях уже начинала желтеть, приближалась осень. Ветер стал немного холоднее и, посмотрев на небо, Генри увидел, что облака собираются в серые тучи. Этого мне еще не хватало, поежился он, посмотрев на часы.

Немного погуляв, Картер заметил Татьяну. Она остановилась у газетного киоска и что-то купив, направилась к нему. Ее голубое платье с глубоким вырезом подчеркивало и без того пышные прелести. Распущенные рыжие волосы развевались на ветру. Может, если бы я встретил эту женщину раньше, то она мне понравилась, подумал Картер, Татьяна была в его вкусе. Но сейчас, у него было только одна мысль, как вытянуть из нее информацию о месте нахождения Саши и планах Тёрнера. Генри понимал, что не может себе позволить такую роскошь, как показывать свои истинные чувства своему врагу.

Картер приподнял кепку и, улыбнувшись, пошел навстречу Татьяне.

— Генри, — протянула она. — Рада видеть тебя на свободе. Извини, что так вела себя перед Баскаковым, я же была уверена, что вы с Тоби террористы.

— Что ты несешь? — усмехнулся Картер, — это ты с Тёрнером обсуждала, как со мной говорить? Хотя нет, он бы тебя подготовил, так что комар и носа не подточил.

— Ты прав, котик, Скотт не знает о нашей встрече.

— Не боишься, что в одно прекрасное мгновенье, он может появиться?

— Не боюсь, — Таня провела рукой по его не бритой щеке. — Переживаешь? Прости, но я не могу иначе, — она коснулась губами его щеки, — пошли, у нас много дел.

— Что с Сашей, она жива? — Татьяна, сжав губы, посмотрела в сторону Картера, ее раздражала его озабоченность. Выдержав многозначительную паузу, она выдавила:

— Все нормально. Пока. Скотт ей делает уколы, блокирующие ее паранормальные способности…

— Какие уколы?! — не выдержал Генри, в ярости схватив Татьяну за плечи. — Что вы делаете там с ней?

— Полегче, — Татьяна вырвалась из его тисков. — Мог бы сказать спасибо за то, что я, вообще, согласилась тебе хоть что-то про нее сказать. А то смотри, выловят твою Сашу где-нибудь в Яузе. Все, со Скоттом я договорюсь, все-таки она моя сестра…

— Вспомнила о родственных узах? — горько усмехнулся Картер.

— Заткнись. И не нервируй меня, Картер, иначе в Каир я полечу со Скоттом. Подумай хорошенько, если я отправлюсь туда с тобой, моя милая сестренка останется жива. Ведь пока карта-то у меня, и Скотт ни чего не может со мной сделать.

— Что ты хочешь?

Татьяна, ни чего не ответив, отвернулась. По ее лицу скользнула хитрая улыбка:

— Пойдем, я должна убедиться, что ты согласен с моими условиями, — она взяла его за руку и потянула за собой.

Генри понимал, ЧТО она хочет, от одной мысли об этом с ней у него вдруг разболелась голова. Единственным его желанием было сейчас же придушить ее, а не отправляться на квартиру сестер Тумановых.

— Подожди мне нужно позвонить, он вынул из кармана телефон, но Татьяна, покачав головой, забрала у него мобильник и положила в свою сумочку.

— С ума сошел?

— Не понял.

— Потом поймешь.

Всю дорогу, они не проронили ни слова. Татьяна понимала, что насильно мил не будешь, но, упиваясь своей властью над Картером, надеялась хоть на короткое время получить его любовь и ласку. Она предупредила его, что как только они переступят порог квартиры, он должен быть тихим и ласковым.

Генри чувствовал, как его начинает бить озноб, но, взяв себя в руки, попытался с этим справиться, он не хотел, чтобы все закончилось плохо. Каждый его неверный шаг мог привести к гибели любимой и, понимая это, он решил сделать все возможное и невозможное, чтобы найти ключ к ее спасению.

Когда они вошли в квартиру, следов беспорядка уже не было. Словно ни чего не случилось здесь всего три недели назад. Генри прошел на кухню и, достав сигареты, закурил. Он поймал себя на мысли, что похож на узника перед казнью. Эта мысль его немного привела в чувство и, налив себе немного коньяка, который стоял на столе, он постарался настроиться на нужный лад.

Татьяна решила выключить телефон Картера и вынула его из сумочки. Внезапно он зазвонил и, испугавшись, она его выронила. В комнату вошел Генри и, вопросительно посмотрел на нее. Она, резко нагнувшись, подхватила телефон.

— Это меня, дай его сюда.

— Нет, подожди, — она прервала звонок и выключила его. — Так-то лучше, а пока пусть он будет у меня. — Татьяна знала, что Тёрнер прослушивает телефон Картера, и боялась, что он может засечь сигнал и все понять. Она не хотела так рисковать. Татьяна опасалась Скотта, хотя понимала, что нравится ему, и пока карта находилась у нее, бояться было нечего. Она хотела тайно от Скотта улизнуть с Картером в Египет, и даже могла сказать Генри, где Тёрнер прячет Сашу. Но, тут посмотрев на скучающего Генри, Татьяна включила магнитофон и села напротив него. Он смотрел сквозь нее, потом вдруг переменился и, улыбнувшись, протянул к ней руки. Таня немного побаивалась, что ее игра зашла слишком далеко, но все же не хотела упускать такой возможности. Генри сидел рядом и был таким нежным и ласковым, что на минуту она забыла, что это игра, где козыри в ее колоде. Она не хотела думать о том, что он чувствует, находясь с ней. Она даже не догадывалась, какие это были невероятные усилия, отбросить все, все свои чувства и эмоции.

Картер видел перед собой Сашу, может быть по этому, ему так хорошо удалось сыграть свою роль. Но где-то в глубине души его выворачивало от отвращения к этой рыжей бестии и к себе не сумевшему уберечь любимую.

Тобиас безуспешно пытался дозвониться Картеру, его телефон был выключен. Уже к вечеру, он с Бенсоном решил ехать на выручку другу. Они взяли такси и отправились к дому, где жила Татьяна. Тобиас был не уверен, что Генри там, но они решили, что проверить не помешало бы. Подъехав к дому, где жила Туманова старшая, Майкл расплатился с таксистом и, выйдя из машины, они направились к подъезду.

— Таня тебя не знает, по этому ты поднимешься на третий этаж и позвонишь в дверь, — начал Альмадеро. — А там, уже по ситуации. Я буду рядом и если он там, подашь мне сигнал, кашлянешь, нет, чихнешь, это более естественно.