Татьяна Величкина - Сокровища фараона

— Я еще сам не пойму зачем, но это сможет нам помочь отвлечь тех, кто хочет украсть у нас карту, а я почти уверен в этом. — Туманов потянулся в карман за сигаретами и Аня, увидев его тревогу, покачала головой.

— Зачем это нужно, мы ни кого здесь не знаем. Мы можем привлечь внимание своими действиями. — Аня оглядела всех присутствующих и осторожно продолжила, — а если нам собраться и завтра же или даже сегодня ночью уехать в Мемфис, если это, конечно, возможно.

Все сначала притихли, но молчание длилось не долго. Кто говорил, что уезжать ночью бессмысленно, кто — что все это пустые подозрения и о карте ни кто не может знать. В общем, когда все высказались, Туманов предложил все-таки «не пороть горячку», а все окончательно обдумать утром. На ночь, глядя, куда-то собираться, большинству показалось не очень правильным решением. Немного поспорив, все решили завтра утром узнать расписание поездов Каир — Мемфис и уже потом решать что делать.

Стало очень прохладно, когда Туманов с женой и Сергей зашли в отель.

— Меня пугает вся эта ситуация, — Аня серьезно посмотрела на мужа, — боюсь, как бы не был здесь замешан и Раков, а мы ему столько наших вещей отдали…

— Перестань. — Петр махнул рукой, — если им что-то нужно, так это карта, а пока… уже поздно, — он посмотрел на часы и, протянув руку, Кочетко попрощался с ним: — До завтра, Сережа.

— Постой, окликнул его Сергей у самого номера, он подбежал к нему и, оглядевшись по сторонам, вынул из внутреннего кармана пиджака сверток. — Возьми это себе до завтра.

— Но…

— Ни чего не говори, Петя, и спокойной ночи. — Сергей пожал ему руку и, улыбнувшись Ане, помахал им рукой.

* * * *

Недавнюю прохладу снова сменил горячий, сухой ветер. Стало совсем душно, Насер прошелся еще раз по набережной, он много курил и обдумывал каждый шаг.

Бедная Лала, вздыхал он, другой бы на моем месте убил бы ее, чтобы смыть этот позор кровью. Как она могла! Хотя, может, она не знала, что ее ждет. Она говорила, что убежала с этим Хуаном-Антонио, потому что они любили друг друга… но почему он так обошелся с моей милой Лалой. Редкостная сволочь этот да Силва, как он мог продать ее Омару, о великий Аллах?

Насер почувствовал, как по щеке потекла слеза, он сжал зубы и, посмотрев в сторону пирамид, мысленно послал все проклятия, которые знал. Омар Капу поселился как раз возле них на плато в Гизе, он был похож на простого туриста, а его наложницы днем, для всех становились примерными дочерьми.

Через несколько минут парень был возле отеля «Эль-Баз». Он проживал на одном этаже с Тумановыми и Кочетко, так же он хорошо знал, когда они уходят и возвращаются. Он был в номерах супружеской пары и их друга, пока те отдыхали в ресторане, но не нашел там карту. Наверняка они ее носят с собой, но кто, у кого она?

Была уже глубокая ночь, в отеле почти все спали, Насер дождался, пока погаснет последнее окно на их этаже, и быстро вошел в «Эль-Баз».

Сердце бешено колотилось, когда он вошел к себе в номер, парень чувствовал, как липкий пот покрывает спину. На минуту он закрыл глаза, перевел дыхание и, открыв глаза, посмотрел на стенные часы. Было ровно три часа ночи.

Открыв дверь на балкон, Эль-Аким вдохнул полной грудью горячий ветер и осторожно влез на перила, они были широкие и его ноги совсем не скользили. Ему нужно было пройти пять номеров, прежде чем он окажется у Тумановых.

Насер посмотрел вниз, и ему стало немного страшно, но мысли о спасении сестры придавали ему силы, он решительно двигался вперед и думал только о карте.

Вот балкон Тумановых. Насер осторожно спрыгнул вниз и, тронув дверь, обрадовался, что она не заперта. Тихо войдя, он понял, что находится в зале. Внезапно парень услышал шаги и, быстро спрятавшись за занавеской, понял, что это Анна. Выглянув, он увидел, как она открыла холодильник и, достав бутылку с соком, налила себе немного в стакан. Когда, Анна закрыла его, Насер вышел из своего укрытия и направился к женщине. Увидев его, она остановилась, Насер, склонив голову на бок, поманил ее к себе пальцем. Он обладал редким даром, позволяющим подавлять волю человека, а так же у него был все тот же наркотический порошок и теперь, как и в первый день знакомства, он прибег к нему.

Аня, покачнувшись, упала в объятия Насера, он погладил ее по волосам, и прошептал на ухо:

— Если ты сделаешь все, как скажу, я не причиню тебе вреда, — она молча кивнула и в свете луны, ее зеленые глаза казались прозрачными, зрачки сузились, и она слабела с каждой минутой.

Насер вынес ее на балкон и, положив на пол, склонился над ней.

— Я не хочу делать тебе больно, но ты должна мне сказать, где карта.

— Я…я не могу, нет, нет, нет, — ее начало трясти, и в глазах был такой ужас.

— Если ты не скажешь… мне придется тебя убить, — процедил сквозь зубы эль-Аким и, вытащив из заднего кармана нож, приставил его к горлу женщины.

— О…она у… — казалась, она делала невероятное усилие, чтобы сказать, у Сергея…

Насер зловеще усмехнулся и, вспрыгнув на перила, скрылся на соседнем балконе. Аня же потеряв сознание, лежала в глубоком трансе, из которого ее так и не вывел преступник.

А он тем временем уже был в номере Кочетко и приближался к его постели. К своему счастью или несчастью, Анна не поняла, что Кочетко передал Туманову карту. Какое-то смутное чутье подсказало ему, что оставлять карту у себя будет опасно, а о том, что она у него, знали все возможно и воры, так думал Сергей.

Тем временем Насер склонился над спящим Кочетко и, приготовив мешочек с порошком, начал посылать ему какие-то свои, известные только ему, сигналы. Вдруг Сергей открыл глаза и вопросительно посмотрел на него. Эль-Аким не ожидал, что Сергей не спит, он забыл о порошке, но не смог скрыть своего удивления. Насер посмотрел в широко раскрытые глаза Кочетко и прошептал:

— Твоя воля — моя, — медленно начал он, — ты не сможешь пошевелиться, пока не скажешь мне, где карта! — что-то подвело его гипнотическое мастерство, то ли нервное перенапряжение, то ли страх. Но удар под челюсть быстро вернул его в реальность. Сергей вскочил с кровати и, выругавшись, нанес еще удар слева, по скуле Насера. Тот пошатнулся и бросился к балкону, но тут же был схвачен накинувшимся на него Кочетко. Завязалась драка, они катались по полу то и дело, поливая друг друга ругательствами на своем языке, но и без переводчика было понятно какого мнения они друг о друге. Вскоре Сергею удалось вырубить Насера, он связал его своим галстуком, выхватив его из раскрытого шкафа и, посмотрев на часы, достал еще один и для надежности привязал преступника к трубе в ванной.

— Ну, теперь ты далеко не убежишь, — Сергей сплюнул на дорогой ковер, — черт побери, и откуда ты взялся, Насер Нахиб эль-Аким. Посиди пока здесь, а я вызову полицию.

Насер медленно открыл глаза:

— Ты не вызовешь полицию?

— А ты как думал?! — Сергей кипел от бешенства, — я тебе скажу вот что, ты мне сразу не понравился, по этому я спрятал карту в надежное место.

— Не уходи, меня заставили… — парень попытался вырваться из спутывающих его галстуков. — Не вызывай полицию, я все объясню… не оставляй меня!

Кочетко не стал ждать рассвета, было уже начало пятого, он еще раз презрительно взглянул на Насера и набрал номер Тумановых.

— Я разбудил тебя? Да… а что с ней? — Сергей, покачав головой, злобно посмотрел в сторону неудачливого вора. — Кажется, я знаю, в чем тут дело, ты должен зайти ко мне… вместе с Анной, и посмотри, чтобы в коридоре ни кого не было… да, но нам не нужны лишние вопросы.

— Что ты хочешь со мной сделать? — в голосе Насера больше не было страха, — я понимаю, на твоем месте я поступил так же…

— Лучше замолчи! — Сергей, грозно сверкнув глазами, потряс здоровенным кулаком перед самым носом эль-Акима, — иначе я тебе еще добавлю.

— Мне уже все равно, но один человек, может из-за этого умереть…

— Не нравится мне все это, эль-Аким…

Стук в дверь заставил его прервать перепалку с Насером, Сергей открыл дверь и в номер вошел Петр, несший на руках бесчувственную Аню. Он аккуратно положил ее на диван и, подойдя к Кочетко, мотнул головой в сторону Насера.

— Это он был у нас в номере?

— Да, — кивнул Кочетко, — благо на меня не действуют его штучки, к своему несчастью, он не знал, что во время войны я работал в секретном проекте и у меня иммунитет на эти фокусы.

— Дайте мне все объяснить, — начал Насер, — а потом делайте…как вам позволит ваше сердце.

— Ты посмотри, как он красиво сейчас заговорил, — усмехнулся Сергей, — ты бы слышал, какими словами он меня называл, когда мы боролись на ковре.

— «На ковре»… будто на ринге, — усмехнулся Туманов и затем, серьезно посмотрев на Насера, добавил: — Ты сейчас же вернешь мою жену, или я сам прикончу тебя здесь, а потом мы поговорим, мне многое хотелось бы от тебя услышать.

Сергей подошел к эль-Акиму и начал развязывать ему руки, на минуту он засомневался и, покачав головой, сказал ему:

— Без фокусов, иначе ты узнаешь…

— Хорошо, — спокойно прервал его Насер.

— Стой. — Сергей толкнул его к стене и, приказав поднять руки, быстро обыскал его. — Вот! — он кинул на стол небольшой мешочек с галюцинагенным порошком, нож и бумажник Насера. — Теперь мне стало немного легче, с помощью этого ты довел Аню до такого состояния?

— Не только, — парень посмотрел в сторону бесчувственной женщины, — если позволите, я сейчас же приведу ее в чувства.

Под бдительным взглядом двух мужчин, Насер склонился над Тумановой. Он погладил ее по волосам и тихо прошептал:

— Приди в себя, проснись и не вини меня не в чем.

— Что ты там шепчешь, подлое отродье? — Петр боялся, что Насер сделает ей еще хуже.

— Погоди, — Сергей взял его за руку, — сейчас все будет ясно и если что…

— Если что, я убью этого подонка, — процедил сквозь зубы Туманов.

Через несколько минут Анна открыла глаза и, увидев перед собой Насера, ни чуть не испугалась его, к своему несчастью, она хорошо поддавалась внушению. Она не понимающе огляделась вокруг и, увидев себя в одной сорочке, быстро накрылась одеялом.

Пришлось ей объяснять, почему она оказалась в постели Кочетко и кто в этом виноват.

Она не могла поверить, что почти час находилась в глубоком трансе и что Насер, она его сразу узнала, хотел украсть карту.

— Я прошу выслушать меня, — взмолился парень, — мне, не нужна эта чертова карта, она нужна одному богачу, который сейчас держит мою сестру, в своем гареме наложницей.

— Не понимаю, это что еще одна сказка из тысячи и одной ночи? — Анна недоверчиво склонила голову на бок.

— Позвольте, мне все рассказать с самого начала и быть может, вы сможете все понять. Мужчины переглянулись и Сергей, пожав плечами сел рядом с Анной:

— Присаживайся, мистер вор, может мы, и выслушаем тебя.

— Но это не значит, что поверим. — Туманов вынул из кармана халата пачку сигарет и, предложив их Сергею и «гостю», поудобнее устроился в кресле у двери. Насер знал, что не сможет сбежать, русские ученые оказались не робкого десятка, как он сначала подумал, и смогли дать ему достойный отпор.

— Я начну с того, что однажды в кафе, моего отца, остановился иностранец. Мы так же сдавали несколько комнат, тем и жили. Мы не были богаты, но и не бедствовали, у меня три брата Али, Нугман, Ходжа. И две сестры Фарида и Лала. Мы приехали в Каир десять лет назад, из Ирана. Мне было всего двадцать лет.

Так вот, этот иностранец приехал из Лимы как он сказал, это где-то в Латинской Америке. Он сразу начал как-то по-особому смотреть на Лалу, ей было только восемнадцать лет, а она уже была такая красавица.

Как-то вечером, я заметил, что на заднем дворе Лала была не одна, я обошел дом и через дыру в заборе увидел, как она целовалась с этим иностранцем. Меня словно кипятком ошпарило. В тот вечер мы сильно поругались, я грозился, что расскажу все родителям, если она не перестанет позорить нашу семью. Она плакала, умоляла меня ни чего не говорить, а потом через две недели, исчезла. Позже я нашел письмо, которое она мне оставила.

«Милый мой, брат Насер. Я очень люблю и тебя и всю нашу семью, но не могу поступить иначе. Хуана-Антонио я люблю больше жизни.

Ни чего не осталось от моей гордости, мне стыдно за свои чувства, но я не могу представить, как буду дышать без моего любимого Хуана-Антонио. Прости меня, если сможешь, не ищите меня.

Любящая вас Лала».

Вот так она сбежала с этим латиноамериканцем. Но это только начало, я рассказываю все это, чтобы были понятны мотивы, толкнувшие меня на преступный путь.