Даша, держа за руку почти полуторагодовалую Настю, вышла из дома. Мел загрузил в машину флегматичного Боя, махнул рукой на прощанье и уехал.

— Мальчики, спускайтесь вниз, — крикнула Даша сыновьям, маячившим в окнах второго этажа.

Вскоре все сидели за столом в просторной кухне: аккуратно одетые, причесанные близнецы, маленькая Настя на высоком стульчике, красивая спокойная Даша. На завтрак ели овсяные мюсли; Даша и Алекс выпили по стакану апельсинового сока, Георгий предпочел томатный, Насте выдали полстакана виноградного. Братья получили дополнительно по яйцу и бутерброду с ветчиной; себе Даша сварила крепкий кофе, детям какао "без пенок". Пенки были хуже, чем пауки и гусеницы. В конце завтрака Александр осведомился у матери:

— Мамочка, тебе надо что-нибудь сделать по хозяйству? Мы поможем. А потом мы хотим опробовать удочки и рыболовную снасть, что лежат у папы в ангаре.

— Конечно, Жорж-Алекс, дела всегда есть. Нужно взрыхлить землю под окнами и перед входом, скоро высаживать гиацинты и цикломены, а потом луковицы гладиолусов пора перебрать и выставить на свет…

Это все какие-то несерьезные женские дела, — недовольно заворчал Георгий, но тут же умолк под укоризненным взглядом брата.

— К сожалению, — продолжила Даша, — я пока не могу поручить вам серьезную мужскую работу, например, перестелить пол в винном погребе. Но, надеюсь, вы после садовых дел не откажетесь съездить на велосипедах в лавочку синьора Никколо и кое-что купить.

— Ух ты, мамочка, вот это уже дело… а то какие-то луковицы! обрадовался за себя и за брата Георгий.

Настя, внимательно слушавшая разговор, повернула хорошенькую головку к матери и громко произнесла:

— Хочу на велосипедах!

Она говорила пока не очень чисто, поэтому старалась выражаться лаконично.

— Ты же не умеешь, — засмеялись братья.

— Папа меня катает, — упрямо продолжала малышка, не принимая возражений.

Близнецы переглянулись и обратились к Даше.

— Мамочка, а и вправду можно. Я прикреплю к раме Настино сиденье, как делает папа, а Гоша повезет корзину с продуктами. А, мамочка? — Прокатить, как отец, сестренку на "велике" — в этом, право, было что-то мужское, взрослое! Да и покомандовать можно! Братья обожали руководить Настей.

— Ну как, мамочка? — настаивал Георгий. Даша колебалась. Почувствовав это, малышка заголосила:

— На велосипеде! Как папа катает! И киндер-сюрприз!

— Какой еще киндер-сюрприз?! Так вот почему ты хочешь ехать с братьями! Папа тебе покупает шоколад? А ведь тебе нельзя! Придется с папой поговорить! — рассердилась Даша.

Плач усилился.

— Хорошо, Настя, братья привезут тебе мятных конфет прямо сюда!

— Хочу выбирать… сама, как с папой! — голосила любимица Мела; впрочем, чувствовалось, что она мгновенно замолкнет, если выполнить требования маленького деспота.

— Ладно, — сдалась Даша, — если вы, Жорж-Алекс, хорошо закрепите сиденье и поедете не слишком быстро, я отпущу с вами сестру.

— Не волнуйся, мама, прокатим с ветерком и доставим в лучшем виде, повторил любимую присказку отца Георгий.

— Вот именно "с ветерком" я и не хочу, — нахмурилась Даша.

— С ветерком, с ветерком, — застонала Настя.

— Настасья, если ты будешь скандалить — вообще не отпущу, — строго прикрикнула Даша. Маленькая хитрюга тотчас замолкла. — Но вначале, Жорж-Алекс, работа по саду! Сейчас я одену Настю, пусть она около вас покрутится. Лавочка все равно открывается только в одиннадцать. Скажете синьору Никколо, что я заеду в среду и расплачусь за все.

Утром Даша собиралась заняться итальянским. За два года жизни в Италии они все, включая близнецов, овладели бытовым разговорным языком. Но Даша, будучи лингвистом, не могла и не хотела останавливаться на достигнутом. Во-первых, ей хотелось помочь Мелу, который активно готовился (и даже не просто готовился, а уже делал конкретные шаги в этом направлении) к осуществлению своей идеи: "проталкивать" на западный рынок мало кому известные российские патенты (без переводов на основные европейские языки здесь было не обойтись). А во-вторых, ей было просто интересно. Европа такая маленькая! Англия, Франция, Германия… — все близко, все рядом, путешествовать можно без проблем. Но для этого нужно хорошо знать язык той страны, которую собираешься посмотреть, и… иметь деньги.

Семья жила безбедно, однако деньги были нужны. Мел, разумеется, не оставил затею в течение двух-трех ближайших лет войти со своим капиталом в банк миланских знакомых в качестве компаньона. Как-никак в банковском деле он был "профи"! Кроме того, подросших сыновей нужно было устраивать в школу, и непременно в престижную, как того хотелось родителям; а для этого также требовались деньги. Словом, Даше хотелось вносить ощутимую лепту в семейный бюджет и чувствовать себя в какой-то мере экономически независимой; все-таки она была женщиной с менталитетом, сформированным в советское время.

— Мама, мы готовы! — с криком вбежали в комнату перемазанные в земле близнецы. — Грядки вскопаны, можем ехать!

— Я уж вижу, — улыбнулась Даша, поправив выбившуюся прядку. — Идите умойтесь сначала, поросята!

— Будьте осторожны и возвращайтесь скорее, — напутствовала она детей, рассчитав, что "на все про все" им понадобится минут сорок. — Да, возьмите с собой сотовый, если возникнут вопросы — звоните!

Посадив Настю на маленькое сиденье, прикрепленное к раме, мальчики уехали. Сварив себе крепкий кофе, Даша устроилась на диване прослушивать лингафонный курс с "техническим уклоном".

Вскоре ей показалось, что в доме кто-то есть: сверху раздался неясный скрип. "Наверное, птица залетела", — подумала она, вспомнив, что окно в спальне мальчиков на втором этаже открыто. Скрип повторился, затем еще и еще — в комнате явно кто-то ходил. Сердце тревожно застучало. Может, связаться с Мелом? Сотовый у него с собой… Нет, пожалуй, не стоит… Нужно подняться в спальню и посмотреть…

Даша подошла к лестнице и, затаив дыхание, прислушалась. Как будто никого нет, тишина. Но проверить все-таки надо…

Она начала осторожно подниматься по ступеням, придерживаясь за перила, потом спросила негромко:

— Эй… Кто… тут ходит?

В ответ дверь спальни распахнулась, и на пороге возникли двое молодых парней в коротких — до талии — кожаных куртках, "косухах", как говорят в России. Куртки были потрепаные и старые, а парни — небритые, с неприятно бегающими глазами.

— Кто вы? Как вы сюда попали! — отпрянула Даша, от неожиданности протараторив вопросы по-русски.

Один из парней, как кошка, прыгнул вперед, очутился у Даши за спиной и, не говоря ни слова, втолкнул ее в спальню.

— Кто вы? Как вы сюда попали? — повторила она по-итальянски, стараясь не выдать охватившего ее страха.

Парни, видимо, не понимали, о чем она спрашивает, хотя догадаться было нетрудно. Один из них, засмеявшись, изобразил нечто похожее на карабканье по лестнице и показал на окно.

Так вы по садовой лестнице забрались? спросила Даша и, спохватившись, перешла на английский: — Who are you? What do you want? "Кто вы? Что вы хотите?"

Этот язык им был знаком.

— Albainies… — нехотя проговорил первый. — Money? "Албанцы… Деньги?" — Голос его напрягся.

— I have not cash at home. We use credit cards… "У меня нет денег дома. Мы пользуемся кредитной картой."

— Show me "Покажи.", — потребовал второй.

Даша подошла к стенному шкафчику и, покопавшись в нем, достала карточку "Express". Заросший трехдневной щетиной албанец с нескрываемым интересом повертел ее в руках.

— Money!!! Quickly! "Деньги!!! Быстро!" — настойчиво повторил он, пряча карточку в карман.

— I have not money "У меня нет денег!", — повысила голос Даша. Оттеснив Дашу к окну, парни вышли, заперев дверь снаружи. Лестница, по которой они забрались в дом, лежала на только что вскопанных близнецами грядках. По звукам, доносящимся снизу, Даша поняла, что незваные гости шарят в холодильнике в поисках еды; затем раздалось приглушенное бульканье жидкости, разливаемой в стаканы. "Пьют вино", — догадалась она и, посмотрев на часы, в отчаянье заметалась по комнате. Дети вернутся с минуты на минуту! Захмелевшие албанцы могут их напугать, обидеть и даже… даже… убить… Настя… Маленькая Настя… А вдруг эти негодяи… Нет… нет… только не это… О Мел, ну почему ты уехал так не вовремя, почему?

Бросившись к телефону, чтобы позвонить Мелу, она обнаружила, что провод оборван.

…Весело переговариваясь, братья подъехали к воротам виллы. Настя, удовлетворенная киндер-сюрпризом (все-таки купленным вопреки материнскому запрету!) и мятными леденцами в ярких обертках, которые она обожала, вела себя спокойно.

— Гоша, отнеси, пожалуйста, продукты в дом, а мы с Настей поставим велосипеды в ангар, — попросил Александр.

Георгий, кивнув, потащил к крыльцу туго набитый пакет с продуктами.

— Мама, мама, мы приехали. Все в порядке, — закричал он, удивляясь, почему мать до сих пор не вышла их встречать.

Дверь неожиданно открылась. В проеме стоял незнакомый мужчина с бутербродом в руках.

Отпрянув в сторону, мальчик громко закричал по-русски:

— Саша, в доме чужие люди, звони папе и спрячь Настю!!! — Убежать он не успел. Незнакомец схватил его за шиворот и грубым рывком затащил в дом.

Даша, услышав крик сына, изо всех сил колотила в запертую дверь.

— Отпустите ребенка! — кричала она, перемежая русские и английские фразы. — Будете иметь дело с полицией! Сыночек! Гоша! Не бойся, мальчик, они ничего тебе не сделают! Слышишь, ничего! — В этом, правда, она не была уверена.

Что-то сказав своему приятелю на гортанном языке, неприятно пахнувший албанец (от него разило чесноком и давно не мытым телом) втолкнул Гошу в спальню к Даше.

— Мамочка, кто это? — прижавшись к матери, спросил мальчик. Голос его дрожал от обиды и возмущения.

— Бродяги, сынок. Как ты думаешь, Алекс услышал твой крик? Он успеет спрятать Настю?

— Наверно, услышал. Они с Настей к дому не подходили, я попросил поставить их велосипеды в ангар. Мамочка, давай скорее позвоним папе!

— Жорж, они перерезали провод, а сотовый у Саши! Кстати, он помнит номер? — забеспокоилась Даша.

— Конечно, мамочка! Только бы Настя не расплакалась… Мы купили ей мятных конфет и… киндер-сюрприз. Если она вякнет, Алекс займет ее игрушкой.

— Тогда, сынок, нам остается только ждать и… надеяться на то, что все закончится благополучно…

… Александр услышал крик брата, когда они с Настей были на полпути к ангару.

— Настя, — сказал он, обращаясь к сестре, — давай играть в прятки! Будешь сидеть во-он в тех кустах и лопать конфеты, а мы будем тебя искать. Только тихо и не подавай голоса! Договорились?

— Кто — искать? — деловито осведомилась Настя.

— Мама, Гоша, а потом и я. Главное, не высовывайся!

— Угу, угу, — замурлыкала малышка, набивая рот очередной порцией леденцов.

Забежав в ангар, Алекс трясущейся рукой набрал номер Мела. Мел ответил сразу.

— Папочка, у нас беда! В доме чужие люди! Гоша и мама заперты в доме!

— Как ты узнал? Где Настя? — быстро спросил Мел.

— Мы поехали к синьору Никколо с Настей, она сама попросилась с нами… Гоша… В общем, его втащили в дом, — захлебываясь словами, шептал мальчик, — но он успел нам крикнуть! Мы с Настей спрятались… Папочка, приезжай скорей! Пожалуйста, прошу тебя!

— Сынок, я немедленно позвоню в полицию в Стрезу. Катер подъедет через пятнадцать минут. Ясам возьму вертолет и буду через полчаса. Попробуйте продержаться это время. Когда приедет полиция, выйди из укрытия, только один без Насти, и объясни полицейским расположение комнат. Старайся не стоять напротив окон, у них может быть оружие. Ты все понял, Саша?

— Да, папа!

— Держись, сынок! Ты отвечаешь за сестру! Александр подошел к Насте.

— Скоро папа приедет тебя искать, сиди тихо и молчи.

Прятаться Настя любила. А если еще и папа будет искать…

— Хорошо, — радостно кивнула малышка, прижимая к груди наполовину опустошенный кулек с леденцами. Киндер-сюрприз она оставила на потом.

Александр напряженно вглядывался в водную гладь. Завидев белоснежный катер, стремительно летевший от Стрезы по направлению к их причалу, он сказал:

— Настя, я тоже пошел прятаться, сиди тихо, а то будет неинтересно!

— Да, — лаконично отозвалась Настя, с интересом разглядывая пестрый фантик, — я буду тихо.

Мальчик, на всякий случай пригрозив сестре кулаком, бросился к причалу.

— Бамбино, с какой стороны главный вход, сколько дверей в доме? спрыгивая на мостки, спросил сержант. — Где находится мать и брат? В какой комнате?