Мел правильно просчитал, что К. не согласится на развод с беременной женой из-за отрицательного publicity, поэтому своим решительным разговором Даше не удалось подтолкнуть мужа двинуться в нужном направлении.

В конце концов, по-видимому, рассудил он, одного ребенка, пожалуй, иметь следует, а дальше он будет полагаться в интимных делах на себя, а не на жену.

— Ты кому-нибудь уже говорила об этом?

— Мама и папа знают.

— Почему же ты им сказала раньше, чем мне? Вроде бы обошлось не без моего участия? — чтобы хоть как-то сорвать досаду, спросил муж.

— В общем, получилось случайно, что они узнали раньше тебя. А почему я сразу не сказала тебе, я уже объяснила, — пожав плечами, спокойно ответила Даша.

На следующий день она по телефону пересказала разговор с мужем Мелу. Он велел ей не волноваться, беречь себя и будущее дитя, добавив, что уже действует в нужном направлении: они скоро будут вместе. Сила его убеждений была так велика, что Даша поверила ему безоговорочно. Она действительно успокоилась и стала трепетно ожидать счастливых перемен, обещанных возлюбленным.

На шестом месяце она прошла ультразвуковое обследование и после процедуры, потрясенная до глубины души, позвонила Мелу.

— Мел, ты не можешь представить, что я тебе скажу! Ты, наверное, колдун и провидец! Как ты узнал, что у нас будет двойня? Мел, ты слышишь меня?

На другом конце провода Мел молчал, потеряв дар речи. Радостный спазм сдавил горло, адамово яблоко вдруг увеличилось до размеров настоящего и преградило путь звуку. Сделав над собой усилие, он наконец хриплым голосом произнес:

— Деточка, как ты узнала? Если ты ошиблась, я этого не перенесу! Я горд и счастлив!

— Я не ошибаюсь, — закричала в трубку Даша. — Я сделала УЗИ, и доктор видел на экране двух! И еще он сказал, похоже, это мальчики! Но окончательно будет ясно через месяц; тогда можно сделать еще одно исследование.

— Нет, больше не надо ничего делать! — голос Мела озабоченно посуровел. — Бог с ними, мальчики или девочки, мне все равно! Я хочу и тех, и других, лишь бы ты и они были здоровы!

— Я приеду к тебе завтра отметить это событие!

— Радость моя, для меня это подарок! Но будь осторожна — не давай повода для подозрений. Теперь ты отвечаешь за две жизни, а я за три…

Он не посвящал Дашу в свои усилия по «завоеванию жены и детей», как он мысленно называл теперь свою главную заботу, а события тем временем развивались самым удивительным образом. Через два месяца после звонка к частному детективу тот представил Мелу подробный отчет, из коего следовало, что К. и его охранник посещают два-три раза в неделю некую квартиру в новом районе Москвы, приезжая туда, как правило, вместе. Квартира была снята малоизвестной фирмой на имя своего сотрудника и предназначалась якобы для иногородних партнеров, командированных в Москву, то есть должна была использоваться как гостиница. Хозяева квартиры находились в длительной командировке.

Но самым сенсационным в этом отчете было следующее: эту квартиру посещали, как правило, одновременно два несовершеннолетних юнца — ученики старших классов, погодки.

Абсолютно бесперспективная, по первоначальному мнению Мела, версия неожиданно приобрела реальные очертания.

Настало время действовать. Мел, не мешкая, связался со своим школьным приятелем, который был шишкой среднего размера в московской милиции. Встреча состоялась в ресторане Дома писателей, где Мел изложил обстоятельства дела. Перед этим он детально продумал всю линию предстоящей интриги и имел четкое представление о том, чего следует добиваться от К.; совет профессионала нужен был для выработки технических деталей и согласования их с законом.

Выслушав Мела, приятель сказал:

— Видишь ли, старик, сейчас эти сексуальные меньшинства обрели права, карать его за однополую любовь мы не можем. Другое дело несовершеннолетние: это уже статья! Да еще, как следует из твоего рассказа, здесь присутствует «групповуха». Чтобы подтвердить это, нужно застукать на месте, то есть нарушить неприкосновенность жилища. Без соответствующего заявления, лучше всего от родителей, мы не сможем произвести проверку квартиры. Кстати, твой детектив не говорил тебе, какие там замки, есть ли стальные двери?

— Говорил, двери обыкновенные, три замка, внутренней задвижки, похоже, нет.

— Хорошо, если так, попроси детектива уточнить относительно задвижки. Скорее всего, мы сможем войти в квартиру и застать их тепленькими… Остается воздействовать на родителей — они должны написать заявление и не наказывать сыновей, пока не будет доказательств. Я могу поручить это инспектору по делам несовершеннолетних. Но скажи мне, ты-то чего добиваешься? Хочешь поломать его карьеру, организовать судебный процесс, засадить в тюрьму?

— Ни в коем случае! — воскликнул Мел. — Он способный человек, у него удачный бизнес. Мне нужно, чтобы он выехал на постоянное жительство за границу, где он сможет и дальше развивать свое дело: деньги у него за бугром есть!

— Он помеха твоему бизнесу?

— Нет.

— Личное?

— М-мм…

— Не хочешь говорить?

— Скорее, не могу. Рано еще… обнародовать… Извини.

— Вижу, для тебя это важно… Лады, старичок, я начну действовать. Если удастся их подловить, я тебя поставлю в известность.

Через месяц милицейский приятель сообщил Мелу, что К. и его охранник «застигнуты на месте» с двумя мальчиками, о чем имеется протокол со всеми необходимыми свидетельствами. Родители юнцов полны негодования, собираются возбудить судебный иск и устроить громкий процесс.

Мел четко определил позиции. Родителям необходимо внушить, что гнать высокую волну бессмысленно, никакой пользы для них не будет; сыновья обретут клеймо «голубых», с которым войдут во взрослую жизнь. Лучше договориться о денежной компенсации за «физический и моральный ущерб», которую К. неизбежно выплатит, чтобы неблаговидная тайна не выплыла наружу. Самого К. нужно уверить в том, что для него наилучший выход — отъезд из России, так как здесь никто не даст полной гарантии, что дело не будет предано огласке. Друг Мела пообещал провести с К. соответствующую беседу, познакомив того со всеми бумагами, имеющимися в распоряжении милиции. Мел ждал. Вскоре позвонила Даша и сказала, что ее муж собирается уезжать. Немного помявшись, она спросила, как ей поступить, чтобы завершить эту страницу жизни желанным и не скандальным разводом. Мел с облегчением вздохнул, поняв, что его план сработал.

— Малышка моя, постарайся завтра вырваться к своим родителям, у меня пока лучше не встречаться… Я подъеду туда к двенадцати часам, только не забудь предупредить родителей обо мне. Ты подпишешь бумагу, которую я сейчас отпечатаю, и опять будешь чирикать, как воробышек, в оставшиеся три месяца! Как ты себя чувствуешь? Наши бузотеры не очень тебя донимают?

— Я в порядке, но носить их становится все труднее: они постоянно толкают меня изнутри!

— Ну погоди, я им покажу, как только они появятся на свет!

На следующий день они встретились у Дашиных родителей, которых Мел увидел впервые. Даша подписала заявление в ЗАГС, составленное накануне Мелом. В нем сообщалось, что она, Даша К. желает получить развод, так как ее муж уезжает из России, а она намерена остаться здесь, не желая менять устоявшийся образ жизни. Коротенькая строчка в конце документа гласила, что имущественных претензий она не предъявляет. Даша подписала, не вникая. Мел заверил ее, что если дело дойдет до суда, то дальше будет действовать адвокат по доверенности. От нее требовалось только одно: как можно скорее переехать к родителям, дабы избежать ненужных дебатов с мужем.

Через месяц состоялся развод. Дашин муж не сомневался в том, что она знает об истинной причине его отъезда, но на самом деле, оберегаемая Мелом, Даша ничего не знала, а просто плыла по течению, не отступая от фарватера, где буйками служили хорошо продуманные указания ее возлюбленного.

К. был человеком широким и по-своему любившим жену; он не стал затевать дела о разделе имущества, а просто оставил квартиру Даше, забрав личные вещи и некоторые наиболее дорогие ему предметы. Он отбыл за рубеж, когда до родов оставалось около полутора месяцев. Перед отъездом он предложил денежную помощь на воспитание ребенка (Даша не сказала ему, что ожидает двойню). Но Даша наотрез отказалась, ссылаясь на то, что квартира все компенсирует, а чтобы у К. не возникло никаких подозрений, пообещала сообщить, кто появится на свет, добавив, что тогда, дескать, они определятся.

Если у К. и возникали какие-то сомнения насчет его отцовства, он не подал вида, а может, ему было уже не до разборок…

Через несколько дней после отъезда К. Мел и Даша скромно зарегистрировали свой брак в присутствии Дашиных родителей и двух неболтливых свидетелей из числа друзей Мела. А на следующий день Даша В., теперь уже законная жена Мела, легла на сохранение в Центр матери и ребенка, с директором которого Мел был хорошо знаком.

Так и закончилась эта «битва за Дашу», которую Мел, стараясь уберечь от всех мыслимых и немыслимых волнений свою любимую жену и мать будущих детей, провел с блеском…

Когда он немного расслабился и мог уже относительно спокойно обозревать события семи напряженных месяцев, оставшихся позади, он удивлялся тому, какая сверхъестественная сила вела его по жизни все это время. Она, эта сила, притянула его к Даше, она дала ему прозрение почувствовать двойню, она вложила ему в руки кончик той нити, потянув за который, он провел дело о разводе! Должно быть, правы прагматики-французы, считающие, что браки свершаются на небесах!

Ну а что же Москва, точнее, деловой бомонд, знакомый с Дашей и Мелом? Вначале все обомлели, узнав об отказе Даши уехать с мужем. Высокая волна разговоров и домыслов долго перекатывалась от одной тусовки к другой… Но превращение Даши К. в жену Мела В. оборвало все пересуды. Москвичи — народ неглупый и быстро соображающий. А сообразили они, что связь была давняя (по крайней мере, девятимесячная!), а раз так «совет да любовь и детишек побольше!» Сокрушались только, как это раньше никто ничего не заметил?!.

Супруги

7

Впереди гордо выступал Мел. В руках он держал детские корзинки, украшенные голубыми бантами и белыми кружевами. В нескольких шагах позади него, вся сияя от счастья, медленно шла Даша с букетами желтых роз и палевых гвоздик, опираясь на руки отца и матери. Подойдя к машине, Мел подождал, пока приблизятся остальные и Дашин отец откроет перед дамами дверцу. Удобно разместив корзинки на коленях у Даши и родителей, он сел рядом с шофером.

— Трогай, Володя, только осторожно…

— С прибавлением семейства, Мел Георгиевич, как малыши?

— Отличные парни, один — черненький, другой — беленький!

— Как вы с супругой, — ухмыльнулся шофер… А на заднем сиденье тек неспешный разговор о Дашином самочувствии, о весе и росте близнецов. Даша рассказывала:

— Они весом немного меньше одиночных детей, но, говорят, наверстают очень быстро. Рост у них 49 и 47 сантиметров. Тот, что черненький, чуть подлиннее. Сосут пока не очень активно, кормить нужно каждые два часа. А я… ну что я… Роды были тяжелые. Вначале родился черненький; потом, через два часа, — беленький. Старший и младший… Для близнецов они считаются крупными. Были разрывы. Говорят, с девочками было бы легче.

— Никаких девчонок! Нам нужны парни, — шутливо подал голос Мел. — Я счастлив, что у нас сыновья!

Дашины родители улыбнулись.

— Мне еще долго приходить в норму, показываться регулярно врачу и все такое…

— Ничего, Дашенька, все страшное позади, — сказала мать. — Теперь твое дело растить их и следить за собой!

— А я позабочусь, чтобы нагрузок было по минимуму, — опять подал голос Мел. — Жаль, что кормить, по крайней мере первое время, сам не смогу.

Все дружно рассмеялись.

Приехав домой, Мел торжественно отнес корзинки в спальню и поставил на специальную подставку. Рядом стоял высокий столик для пеленания младенцев.

— Ну что, маленькая мама, будешь кормить? Пеленать?

— Ничего пока не нужно делать. Когда запищат, тогда и будем кормить-пеленать.

— Тогда, дорогие женщины, накрывайте на стол. На кухне в холодильнике все приготовлено. Я заранее заказал. Дашенька, а тебе все можно есть?

— Кроме спиртного, острого, соленого, горького, пряного…

— Тогда за мою жену и моих сыновей мы выпьем втроем. Ну а тебе, малышка, придется довольствоваться апельсиновым соком. Открывайте шампанское, Александр Иванович!

Женщины перенесли в гостиную тарелки с аппетитными закусками, расставили хрустальные фужеры.