Энни Бэрроуз - Спасение у алтаря

– Насколько я могу себе представить, эти комнаты мало чем отличаются от жилища любого другого холостяка, – ответила она, слегка пожав плечами. – Почему они должны мне не нравиться? В конце концов… – она бросила на него взгляд из-под ресниц, – я ни разу не слышала, чтобы вы жаловались на все те женские штучки, которыми напичкан дом в Довкоте.

– Хм… Я вижу, вы обладаете даром быть довольной при любых обстоятельствах, верно? – сказал он, глядя на нее прищуренными глазами. – Если бы вы стали учительницей, то наверняка припасли бы какую-нибудь жизнеутверждающую цитату и на такой случай, – добавил он, и его губы изогнулись в язвительной усмешке.

Горечь, с которой прозвучали его слова, заставила Дебору вздрогнуть. Она почувствовала искреннее облегчение, когда вернувшийся в комнату Линии избавил ее от необходимости отвечать.

– Леди Уолтон услышала, что вы вернулись, и интересуется, не хотите ли вы немного перекусить в гостиной. Она хочет поговорить насчет бала.

– Какого бала? – удивилась Дебора.

– Черт побери! – бросил Роберт. – Я совсем забыл про этот злосчастный бал.

Сев ровно, он устало провел рукой по лицу. Как он мог забыть, что сам распорядился дать бал в Уолтон-Хаусе? Это входило в его план отпраздновать победу над Перси Лэмптоном, и брат с готовностью согласился предоставить для бала свой дом.

– Бал станет публичной демонстрацией единства нашей семьи, – сказал ему Чарльз. – Он раз и навсегда заткнет рот тем, кто распространяет грязные слухи о твоем рождении. То, что они до сих пор не утихли, выходит за пределы моего понимания. Любой, кто хоть раз побывал в портретной галерее Вики, сразу увидел бы, что в тебе гораздо больше фамильных черт Фоули, чем во мне!

– Я подозреваю, что обстоятельства моей женитьбы вызовут гораздо больше пересудов, чем мое происхождение, – предположил Роберт.

Граф холодно улыбнулся:

– Но это поможет нам отделить овец от козлищ.

Общество разделится на тех, кто захочет сохранить добрые отношение с графом, и тех, кто встанет на сторону Лэмптонов. Лорд Ленсборо выдержит удар, в этом Роберт не сомневался. А он имел достаточное влияние. Его благосклонность стала бы гарантией того, что его и его жену примут в ближний круг маркиза. Настоящие друзья и сослуживцы капитана останутся с ним, что бы ни случилось. А что до всех прочих… Что ж, на них ему наплевать! Лэмптоны, без сомнения, попытаются выставить его узурпатором, получившим состояние с помощью обмана и хитрости. Но Роберт давно привык к их козням. Для них он всегда был кукушонком в чужом гнезде.

Роберт мечтал войти в самое избранное общество, которое всегда отторгало его из-за лжи, распространяемой Лэмптонами. Но одной ночи с Деборой оказалось достаточно, чтобы эти мысли начисто вылетели у него из головы.

Он пристально посмотрел на жену:

– Через две недели в пятницу должен состояться бал в честь нашей свадьбы. Вам лучше пойти и выяснить, какие приготовления успела сделать леди Уолтон. И предложить ей помощь, пусть и с запозданием. Она не должна сама заниматься всем в ее положении.

О, как же он несправедлив к ней! Дебора ощутила досаду. Муж укоряет ее за то, что она не занимается балом, о котором ничего не знает.

– Идите и займитесь этим! – рявкнул Роберт, когда она в нерешительности застыла на месте, не говоря ни слова. – Но не ждите, что вам подадут чай. Элоиза его на дух не переносит.

– А вы не пойдете?

– Конечно нет!

Что он понимал в организации балов? Это женские дела. Им это определенно нравится… женщинам. А для Деборы это хороший повод поближе познакомиться с Элоизой. У графини совсем мало близких друзей, но по какой-то непонятной причине она уже успела привязаться к его жене.

– Все, что мне нужно, это моя постель. И немного покоя.

Роберту нужно было снять искусственную ногу. В последнее время он подолгу ходил на ней, и протез так натер культю, что боль сделалась невыносимой. Такую цену ему приходилось платить за свое самолюбие. Роберт не хотел, чтобы жена видела его ковыляющим по дому на костылях. К тому же он перестал просить Линии, чтобы тот мазал ему культю заживляющей мазью, потому что Деборе не нравилось, когда слуга входил в их спальню.

Дебора неуверенно поднялась на ноги и пошла к двери. Роберт хотел покоя. Иными словами, она его раздражала. Вот почему он вдруг решил вернуться в Лондон. Ему не просто надоело развлекаться, он хотел вернуться к своей прежней жизни. Капитан Фоули не мог найти более ясного способа сказать, что, если бы не наследство, он бы никогда не женился на ней.

В одном Сюзанна была совершенно права. Знакомство с графиней оказалось очень полезным. Модистки, портнихи, галантерейщики – все лезли из кожи вон, желая услужить такой знатной персоне. И хотя сейчас, в самый разгар сезона, все лучшие портнихи и белошвейки трудились не покладая рук, чтобы удовлетворить требования своей модной клиентуры, они заверили графиню, что к положенному сроку ее подруга получит великолепный наряд.

Графиня убедила ее, что бальное платье должно быть розовым, и, поскольку этот цвет хорошо гармонировал с ее темными волосами, Дебора не видела смысла возражать. Ее смутила только глубина декольте, но и модистка, и графиня в один голос заявили, что если в угоду ее скромности сделать кружево хотя бы на дюйм шире, платье будет выглядеть немодно. Роберт поставил условие, чтобы его жена одевалась по последней моде, поэтому в конце концов Дебора согласилась заказать платье, прикрывавшее грудь немногим больше, чем лента для шляпки.

Швеи принялись за работу, а Роберт тем временем принял приглашение на партию в карты в доме капитана Сэмюэльса, а вечер провести в опере с графом и графиней.

– Моих друзей не волнует, как вы выглядите, – бесстрастно сообщил он жене. – Поэтому совершенно не важно, что ваши новые платья еще не готовы. А для оперы, я думаю, вполне подойдет то блестящее платье, которое вы надевали на бал у Ленсборо. Главное не забудьте, что сверху надо надеть плащ. Надеюсь, это не слишком сложно?

– Совсем не сложно, – ответила Дебора, растянув губы в любезной улыбке.

Даже невежественная дочь провинциального викария могла справиться с покупкой плаща для оперы, имея в запасе два дня. В крайнем случае она могла бы позаимствовать плащ у Сюзанны.

Дебора очень мило провела вечер в гостях у капитана Сэмюэльса, несмотря на то что этот седой угловатый офицер обращался с ней в грубоватой армейской манере, к которой она совершенно не привыкла. Дебора очень быстро поняла, что все присутствовавшие джентльмены видели в ней жену своего товарища и без тени сомнения приняли ее в свое общество как супругу Роберта.

Однако вечер в опере по-прежнему вызывал беспокойство. Правда, когда граф представлял ее знакомым как свою невестку, на нее начинали смотреть с уважением. Совсем не так, как смотрели на невзрачную дебютантку мисс Дебору Гиллис. И все же Дебора не могла с полной уверенностью сказать себе, кто она теперь.

До нее вдруг дошло, какое невероятное чудо, что она вообще встретила Роберта, и если бы не его упрямая решимость добиться благосклонности Сюзанны…

Нет, она не станет об этом думать. Она не позволит ревности поднять свою отвратительную голову.

Кроме того, никто не мог бы испытывать ревность к бедной Сюзанне теперь, когда она оказалась в таком скверном и жалком положении.

С того самого дня, когда в «Морнинг пост» появилось сообщение о женитьбе капитана Фоули, Перси Лэмптона не видели рядом с ней ни разу.

– Поначалу я не слишком волновалась, – призналась миссис Гиллис, когда Дебора заехала к ним на следующее утро после возвращения в Лондон. – У него могли найтись какие-нибудь дела, не позволившие ему возить Сюзанну на их ежедневные прогулки в Гайд-парке. Но потом до меня стали доходить слухи о том, что он усердно избегает тех мест, где бывает Сюзанна. В обществе всегда найдется какой-нибудь недоброжелатель, готовый распространять подобные сплетни! Я просто не знаю, что с ней делать. – Она вздохнула и продолжила: – Если бы речь шла о тебе, я бы посоветовала пережить это и не опускать голову. Но у Сюзанны нет твоего стержня. Как только она понимает, что на балу нет мистера Лэмптона, она сразу же киснет. И это настоящая катастрофа!

На секунду Дебора задумалась, не стоит ли объяснить, чего добивался Перси Лэмптон. Но она не знала, не сделает ли еще хуже, если расскажет, что он затеял эту игру с Сюзанной только ради того, чтобы увести ее от Роберта, с которым у него давние счеты. То, что для Лэмптона это было лишь короткое случайное увлечение, и без того причиняло Сюзанне достаточно боли. Дебора чувствовала, как кровь закипает от гнева при мысли о том, как он обошелся с ее подругой!

– Леди никогда не должна выставлять свои чувства напоказ. – Мать неодобрительно покачала головой. – Зачем позволять всему свету видеть твое разбитое сердце, если ты влюблена в человека, который не отвечает тебе взаимностью?

От этих слов Деборе стало не по себе, но мать не заметила ее замешательства и продолжила сокрушаться о бедах своей подопечной:

– Сюзанна лишает себя всех шансов, которые могла бы иметь благодаря моим знакомствам. Я не знаю, что с ней делать. Если она не сможет взять себя в руки, мне придется увезти ее домой. И следующий сезон для нее будет гораздо менее благоприятным. Она своими руками разрушает иллюзию, что способна сойти за настоящую леди! Но довольно об этом. – Миссис Гиллис сложила руки на коленях, давая понять, что тема закрыта. – Должна сказать, я очень рада, что ты так хорошо выглядишь, моя дорогая. Это деревенский воздух пошел тебе на пользу.

В этот момент в гостиную вошла Сюзанна, и Дебора окончательно попрощалась с надеждой откровенно поговорить с матерью. Она уверенно улыбнулась и начала подробно описывать Довкот. Когда дело дошло до удивительных особенностей в подборе прислуги, на лице Сюзанны появились слабые признаки заинтересованности, но, когда Дебора упомянула фамилию бывшей эксцентричной хозяйки имения, Сюзанна вздрогнула и отвернулась к окну, всем своим видом демонстрируя, что эта история не кажется ей увлекательной. Дебора чувствовала, что в целом ее визит поднял подруге настроение, хотя, конечно, хотелось бы большего.

Через несколько дней ей представился случай помочь подруге. За него Деборе следовало благодарить миссис Сэмюэльс.

– В среду мы едем на пикник, – бросила она через плечо, опершись на край корзины с закусками, приготовленной для ужина на открытом воздухе в Воксхол-Гардене. – Мы планируем подняться на лодках вверх по реке и сделать привал за пределами города. Возьмем как минимум две лодки. Думаю, это путешествие превратится в настоящую гонку и ни одна из команд не остановится до самого Виндзора! – Она засмеялась. – Скажите, что поедете с нами. Будет ужасно весело. Раньше к нам иногда присоединялась графиня, пока ее чопорный муж не запретил ей. А она всегда так радовалась!

У Деборы появилась еще одна причина относиться к графине Уолтон с сочувствием.

Видя ее неуверенность, миссис Сэмюэльс подсела к Деборе поближе.

– Я понимаю, что наше общество может вас немного смутить, поскольку ваш муж не поедет, – сказала она. – Послушайте, а почему бы вам не взять с собой кого-нибудь из подруг, чтобы держать наших повес в рамках?

Она указала в ту сторону, где несколько мужчин из их компании увивались вокруг пары прогуливавшихся по аллеям сада красоток. Такое назойливое внимание Дебора сочла бы оскорбительным, но красотки, похоже, ничего не имели против. А когда одна из них, оставив свое показное высокомерие, рассмеялась и вся компания молодых офицеров разразилась радостными возгласами, Деборе пришло в голову, что именно такое развлечение необходимо Сюзанне. Конечно, обида, нанесенная Лэмптоном, не забудется сразу. Но свежая порция восхищения от новых поклонников могла остановить ее дальнейшее погружение в меланхолию.

– Спасибо. – Она улыбнулась. – С удовольствием.

И только по дороге домой она задалась вопросом, почему женщина решила, что Роберт не поедет с ней. Неужели он сам просил миссис Сэмюэльс избавить его от жены? Хотя нельзя сказать, чтобы в последние дни они проводили вместе много времени. Жизнь в Лондоне напоминала нескончаемый круговорот. Дебора занималась приготовлениями к балу, Роберт пропадал на встречах с разными деловыми людьми, решая вопросы, связанные с его состоянием, поэтому встречались они только за обеденным столом. Их разговоры сводились к тому, чтобы сообщить друг другу о делах, намеченных на следующий день, и обсудить, какие приглашения принять.

– Полагаю, что в скором времени в нашей светской жизни останется не так много общего, – сказал он однажды.

По спине Деборы пробежал холодок.