— Смешно тебе, наверное? — сказал парень.

— С какой стати? — удивился отец. — Нисколько не смешно. Может, чуточку печально. Она то к тебе как относится? Связь с Ольгой поддерживаешь?

— Никак она ко мне уже не относится, — иронично ответил сын. — Ребенка Оленька ждет. Связь мы никакую не поддерживаем. Она меня проводила, но получать мои письма и отвечать мне отказалась.

— Надеюсь, хоть не твоего ребенка? — поинтересовался Новомир.

— К сожалению, нет, — печально сказал Мирик. — А с чего ты взял, что ребенок может быть моим? — удивленно спросил парень. — Думаешь, у меня роман с бывшей учительницей был.

— Романа, может, и не было, но близость у вас с Ольгой была, я не сомневаюсь.

— Это Оля тебе сказала?

— Нет, сынок, — пожав плечами, ответил тот. — Но с ней я тоже перед своим отъездом разговаривал. А в психологии я немного разбираюсь, тем более, в женской.

— Да, да, — с усмешкой произнес Мирик, — я и забыл, что ты у нас большой знаток женской души. А вот скажи мне, ты в Олю был в свое время влюблен?

— Несколько увлечен, пожалуй, — немного подумав, ответил тот. — Но, когда девушка мне призналась, что любит меня со школьной скамьи, я предпочел не морочить ей голову и прекратить наши встречи.

— А маму, маму мою ты любил?

— Катеньку я очень любил. Очень, — со вздохом произнес мужчина.

— Странно, — сказал юноша, — ее любил, меня, как мать мне говорила, обожал, а гулял налево и направо и бросил нас.

— Не все так просто в этой жизни, сын. И потом, это не я вас бросил, а Катюша от меня ушла.

— Ну, не просто же так ушла. Она ведь тебя любила, до сих пор вашу свадебную фотографию хранит, — с горькой усмешкой сказал Мирик.

— Неужели? — изумился Крылатов. — А ведь разошлись мы по большой глупости. По моей, естественно, — усмехнулся он. — Как я не хотел давать ей развод. Когда узнал, что мама твоя ушла от меня к другому мужчине, чуть не рехнулся. Счастье Милорадова, что я не знал, как его разыскать. Фамилии даже его не знал. Нашел бы в то время, на куски бы порвал.

— Вот как? — хмыкнул юноша. — А чего ты загуливал-то тогда?

— Не знаю, как тебе и объяснить, — задумчиво ответил отец. — Видишь ли, существуют разные категории людей. Вот у меня есть в Бостоне очень близкий друг. Светлая голова, умнейший ученый, семьянин, жену и детей обожает. Но у него, в отличие от меня, другая беда. Слабость к алкоголю. Я с ним тысячу раз разговаривал на эту тему. Вот ведь знает он, что может уйти в запой, будет болеть, будут неприятности на работе и в семье, а сдержаться не может. Периодически срывается.

Я не алкоголик, — усмехнувшись, продолжил он. — Я отношусь к категории, так называемых, любоголиков. Вот знаю, что очередная интрижка плохо кончится, что может быть куча неприятностей, а сдержаться не могу. Катерина была у меня, как бы, генеральной линией в жизни. Я всегда к ней возвращался. Но мне просто жизненно необходимо было это состояние влюбленности. Состояние новизны ощущений и пьянящей эйфории. Видел перед собой привлекательную девушку, загорался интересом к ней и не мог устоять, как алкоголик перед поставленной перед ним рюмкой.

— Да ты не любил никогда! — возмущенно воскликнул сын. — Ты не знаешь, что такое прикосновение любимой женщины, когда небо в алмазах, когда сердце останавливается.

— Сынок, наверное, ты имеешь право предъявлять мне такие претензии, но ты не прав. Я знаю, что такое любовь, поверь мне. Я до сих пор не могу забыть Катерину. Только она понимала меня, только с ней я мог каждый день проводить вместе. Мирочка, я мог жениться сто пять раз. Но ни разу не оказалось, что женщина понимает меня, что это именно моя женщина. Я люблю твою маму, пожалуй, до сих пор. Вижу, что и ты в Ольгу очень серьезно влюблен, но, вероятно, не ошибусь, если скажу, что у тебя в постели тоже девушки бывают, — с усмешкой произнес Новомир.

— И что? — возмутился парень. — Я им ничего не обещал, они сами этого хотели.

— А ты нет? — вновь усмехнулся отец.

— Пап, ну, секс, это же такая не управляемая штучка.

— Сынку ты мой родной, — сказал Новомир, обнимая Мирика, — вот и я любил твою маму, а удержаться от соблазна не мог.

— А у тебя сейчас кто-нибудь есть?

— Есть, Мира, но опять же все это не то, чего бы мне хотелось. Мы с Джиной встречаемся уже не один год. Но я, наверное, по сути, не семейный человек. Она очень славная женщина, а вот представить, что я буду день за днем жить с ней под одной крышей, не могу. Да, бог с ними со всеми женщинами, — усмехнувшись, сказал Новомир, притягивая парнишку к себе. — Для меня сейчас другое важно. Мирка, умоляю, не бросай меня. Не отталкивай от себя, сын.

— Да, куда уж теперь я денусь, — шутливо ответил тот, тоже обнимая отца. — Ты, вроде, и мужик-то не плохой. Вон, как на меня похож.

— Это ты на меня похож, — рассмеялся тот.

— Ладно, я похож, — усмехнулся парень. — А папу своего, Милорадова, я люблю и уважаю.

— Это хорошо, это очень хорошо. Мирик, а маму он любит?

— Да он с нее пылинки сдувает. Сильно Павел мамулю любит.

— А она его?

— Отец, не рви ты себе душу. Любит она его, ценит, только вот фотографию вашу свадебную зачем хранит столько лет, не знаю.

— Катюша меня любила. Очень любила в свое время. Родители ее не хотели, чтобы она замуж за меня шла. Считали, что я на ней из-за прописки хочу жениться. А я к ней на третий этаж ночью по балконам лазил. Катин отец, как-то застал меня у нее ночью, накостылял мне по полной программе. Всю физиономию разукрасил.

— Скажи, а мама не по беременности за тебя вышла?

— Нет, ты родился через 11 месяцев после свадьбы.

— Пап, ну, как психолог, посоветуй, что мне делать? Не получается у меня Олю забыть.

— Ой, сынок, а тут ничего не посоветуешь. Радуйся, что бог тебе послал такое чувство. Это большая редкость. Потом поймешь, какое это счастье. Честно говоря, я удивлен, как у вас с ней получилось все?

— А получилось у нас с Олей только потому, что я очень на тебя похож. Я сразу заметил, что она на меня совершенно по-другому смотрит, чем на других ребят. А потом сам как-то незаметно в нее влюбился.

— И долго у вас это продолжалось?

— Нет, — усмехнулся сын, — один раз Оля у меня целую ночь провела. Как я был счастлив, ты не представляешь! Я к ней не приставал, я и прикоснуться-то к ней боялся. А о том, что Ольга была знакома с тобой, не знал. Она у меня ночь провела, а на следующий день вечером пришла ко мне и призналась, что до сих пор влюблена в тебя. Что и отдалась в ту ночь не мне, а тебе, фактически. Вот, отец, если бы ты мне в тот момент под руку попался, я бы не хуже Мишки мог тебя огреть. После этого, честно говоря, — иронично сказал парень, — я вел себя не очень по-мужски. Серьезно заявил, что или тебя убью, или руки на себя наложу. Оля испугалась, снова пришла ко мне объясниться, а сын твой, дурак набитый, еще и силой попытался ее взять. Оленька убежала, я после ее ухода выпил водки, а тут и ты нарисовался. Короче, под горячую руку мне попал.

— То-то ты такой злой на меня был, — усмехнулся Крылатов.

— Конечно, злой был. Папа, ты не представляешь, какая у нас с Олей была ночь.

— Ладно, Мирка, успокойся. Поверь, твой отец тоже знает, что такое ночь с любимой женщиной.

— А второй раз все у нас с Олей случилось в ту ночь, когда тебя Мишка ударил. У нее в тот вечер муж на дежурстве был. Вот он тебя и прооперировал.

— Ладно, сын, ты же у меня умный парень, должен понимать, что не твоя это женщина. Что поделаешь?

— Батя, ну я мозгами понимаю, а сердцем не могу смириться.

— Мира, давай закроем эту тему, а? Я у тебя вот, что хочу спросить. Может, тебе чего-нибудь хочется? Ты не подумай, что я хочу к тебе подмазаться, купить тебя. Просто хочу, чтобы у тебя был какой-нибудь хоть небольшой подарок от меня, — сказал Новомир, и в это время заиграл его мобильник. Мужчина с кем-то быстро переговорил и вопросительно уставился на сына.

— Слушай, какой у тебя мобила-то классный, — сказал парень, беря в руки его мобильный телефон. — Навороты разные. Видео аж на 90 минут. Вот телефон мне такой подари, а то у меня уже устаревшая модель, — продолжил он, нажимая разные кнопки.

— Заметано, — обрадовано ответил отец, — завтра сходим, выберем тебе самый лучший.

— Оба-на! — вдруг недоуменно воскликнул Мирик. — А откуда у тебя в телефоне эта фотография? Это же я возле своего автомобиля стою. Мне здесь 16 лет. Мы только что с дядей Васей мою машину до ума довели, и он меня сфотографировал на ее фоне. Таких снимков всего два было. Один у мамы, один у меня.

Мужчина досадливо покачал головой и некоторое время молчал. Сын придвинулся к нему, держа в руках телефон со своим фото.

— Ну, что молчишь? — насмешливо произнес юноша. — Значит, ты все-таки виделся с мамой? Она тебе снимок дала? Выходит, у тебя была возможность встретиться со мной, а ты мне лепишь, что разыскать меня не мог.

— Мирка, — ответил тот, пытаясь обнять сына за плечи, — я поклялся Катерине, что о нашей той встрече никто не узнает.

— Знаешь что, давай так, или мы будем друг с другом откровенны, или никаких отношений между нами не будет, — решительно сказал Мирик, вставая и отходя от отца к столу.

— Хорошо, — согласился Крылатов, — только пообещай мне, что матери ты об этом не скажешь.

— Там видно будет, — раздражено произнес тот.

— Где-то года два назад был я в Питере. В холле гостиницы я столкнулся с твоей мамой. Встреча была такой неожиданной, что мы оба растерялись. Несколько минут смотрели друг на друга и молчали. Потом я взял ее за руку и попросил подняться ко мне в номер, поговорить. К моему удивлению, Катя сразу согласилась.

— Сама согласилась или ты ее силком затащил?

— Да, боже сохрани, — усмехнулся мужчина. — Там было полно народу, охрана, меня бы сразу притормозили. Нет, Катюша пошла совершенно добровольно. А вот, когда мы зашли в номер, то нас просто притянуло друг к другу. Мы даже ни о чем не говорили. Это был такой порыв. Мы просто стянули с себя одежду, причем я с нее, а она с меня, и упали в кровать. Сын, я тебя умоляю, не суди мать. Все-таки мы с ней год встречались, потом четыре года прожили вместе, тебя родили. Не чужие мы люди.

— И что потом? — поинтересовался парень.

— А потом она сразу стала одеваться и собралась уходить. Я умолял ее только об одном, чтобы Катя позволила мне увидеть тебя. Поклялся ей, что о произошедшем никто никогда не узнает. Тогда она твердо пообещала мне, что я увижу своего сына. Но, как я потом понял, женщина просто-напросто решила усыпить мою бдительность. Катя понимала, что я могу проследить за ней и узнать, где вы живете.

— А она что, меня тебе издали показала? — удивился Мирик.

— Нет, сын, — вновь горько усмехнулся отец. — Когда я ушел в ванную, Катя тихонько закрыла защелку, у меня шумела вода, и я ничего не услышал. Она просто ушла, оставив на столе вот эту твою фотографию. Я тогда, выбив защелку, выскочил в коридор в одном халате и босиком. Но Катюшу уже не догнал.

— Лихо мама тебя вокруг пальца обвела.

— Лихо, но и довольно жестоко она меня наказала. Я натура не очень сентиментальная, — сказал он, — а в тот день волком выл, рыдал навзрыд, как ребенок. Смотрел на твое фото и готов был волосы на себе рвать. Ты и маленьким на меня походил, а тут я увидел свою копию. И с Катериной еще такое произошло, о чем я уже и мечтать не мог. Ясно понял тогда, что потерял по собственной глупости.

— Значит, мама тебя все равно до сих пор любит, — задумчиво произнес сын.

— Да, вряд ли, — возразил тот, — остались у нее, видимо, воспоминания, но простить Катя меня не смогла. Я, когда ушел с преподавательской работы в университете, то устроился в научно-исследовательский институт. Для мужика моего склада характера, работать преподавателем было, конечно, сложновато. Слишком много соблазна, как в малиннике. А к тому времени, перед разводом, я сразу по окончанию аспирантуры защитил кандидатскую, Катя закончила иняз. Я, вроде, как-то уже и угомонился. Так, иногда по старой привычке позволял себе маленько гульнуть, но был очень осторожен. А тут, что-то взыграло ретивое. Принесла нелегкая в тот день соседку Наташку. Катюха неожиданно вернулась и застала нас с ней. Тут уж никак было не отвертеться.

— Ладно, батя, давай не будем о грустном. Теперь уж ничего не вернешь. Маме я, конечно, о нашем разговоре не скажу. Только ты мне, пожалуйста, не ври никогда, — попросил юноша отца, вновь присаживаясь с ним рядом.

— Обещаю, сын.

— И вот еще что, ты между мамой и Павлом не становись. Они хорошо и дружно живут.

— Договорились, — ответил тот, — только и ты, Мирочка, между Ольгой и ее мужем не встревай. Если женщина решилась в ее годы родить, значит, это осознанно.