Джанет Дейли - Столичные каникулы

– Вы уверены? – Он попытался осмотреть ее, проверяя, нет ли переломов.

– Абсолютно.

В этот момент к ним подбежал черный Лабрадор и сунул свой нос между ними, с нежностью нюхая лицо Джоселин. Почти в панике она оттолкнула от себя собаку, опасаясь, что та слижет весь макияж.

– Молли, уйди! – Такер схватил собаку за ошейник, оттаскивая от Джоселин. – Сядь и веди себя тихо. Ты уже достаточно натворила за одно утро.

– Да, да, – проворчала Джоселин, вздохнув. Затем, когда к ней обернулся Такер, быстро протянула к нему руку: – Помогите мне.

В нем оказалось гораздо больше силы, чем Джоселин ожидала. Еще какое-то мгновение назад она сидела на земле, и вдруг ее подняли на ноги, да с такой быстротой, что у нее перехватило дыхание. Грейди Такер казался высоким и неуклюжим, но его худоба не мешала ему быть мускулистым и жилистым.

Пытаясь побороть учащенное биение своего пульса, Джоселин начала дышать спокойно. Она взглянула на собаку, которая сидела возле ее ног, виляя хвостом и радостно скалясь.

– Я так понимаю, этот гигантский боулинговый шар принадлежит вам? – Джоселин показала пальцем на собаку. И затем совершила ошибку, глянув на Такера. Она увидела его нежную застенчивую улыбку и внезапную вспышку юмора в его глазах.

– Когда Молли на вас налетела, она была похожа на переросший боулинговый шар? Хм… – Он рассеянно потер рукой шею, выглядя ошарашенным и пристыженным.

В этот момент Джоселин растаяла. Она улыбнулась в ответ и, заметив его любопытный взгляд, перевела внимание Такера на собаку:

– Ее зовут Молли?

Собака тут же вильнула хвостом.

– Да, Молли, – подтвердил он. – Я назвал ее в честь песни.

– Песни?

– Да, вы ее наверняка знаете. Там есть слова «Ей-богу, Молли», – объяснил он и увидел, что Джоселин понимающе улыбнулась. – С тех пор как я принес ее из питомника, она вынуждает меня повторять эти слова по сто раз в день. Молли похожа на щенка-переростка, ей только год, она все еще неуклюжая и долговязая. Вечно врезается в предметы и опрокидывает их.

– Это я поняла, – сухо подтвердила Джоселин, отряхивая с брюк и куртки сухую траву и листья.

Такер усмехнулся:

– Да, вам довелось опробовать это на себе. – Он немного помолчал, затем снова наклонился, вглядываясь в ее лицо, и спросил: – Вы уверены, что с вами все в порядке? Мне кажется, вы немного дрожите.

Если Джоселин и дрожала, то только из-за боязни быть узнанной.

– Не считая пары ушибов, со мной все в порядке. Честно, – настаивала она.

– Тогда я ловлю вас на слове. – Он снова улыбнулся слегка кривобокой улыбкой. – Кстати, меня зовут Грейди Такер. С Молли вы уже познакомились.

– Да. – Джоселин посмотрела на собаку, затем пожала вытянутую руку Такера и смутилась от его близкого изучающего взгляда. Она почувствовала, что ее парик предательски сползает вбок, но не имела возможности его поправить, так как это привлекло бы внимание.

– Как поживаете, мистер Такер?

– Друзья зовут меня просто Такер. – Джоселин ощутила, что он не спешил освободить ее руку, стараясь продолжить это теплое рукопожатие. Наконец, он напомнил: – Кажется, вы не сказали, как вас зовут?

Это была очередная ловушка. Джоселин попыталась вспомнить, какое имя она вписала в регистрационную карточку отеля всего тридцать минут назад.

– Хотите верьте, хотите – нет, мое имя Джонс. Линн Джонс, – не моргнув глазом соврала она.

– Уверен, вы из той семьи, где все стараются дружить, – проговорил он с усмешкой. – Я всегда мечтал встретить одного из вас.

Джоселин не нашлась, что на это ответить, поэтому просто улыбнулась и кивнула.

Тем временем Молли пыталась изо всех сил привлечь внимание к себе. Она схватила желтый теннисный мячик и бросила его к ногам хозяина.

– Мне кажется, Молли говорит, что ей надоело сидеть на одном месте, – заметила Джоселин, используя этот момент, чтобы подвести к концу неожиданную встречу. – Была рада с вами познакомиться, мистер Такер, – произнесла она, отступая назад.

– Подождите минутку, – попросил он и догнал ее одним широким шагом. – Могу я угостить вас чашкой кофе или еще чем-нибудь?

– Это необязательно, правда! – Она направилась в сторону мемориала Линкольна.

– Может, и необязательно, – согласился он, шагая рядом с ней; его руки пытались нащупать поводок сначала в одном кармане, потом в другом. Наконец, Такер его нашел. – Но совсем неправильно отпускать вас вот так, не извинившись за то, что Молли вас толкнула.

Джоселин замотала головой, отказываясь от его предложения.

– Очень мило с вашей стороны, но я уже обо всем забыла. В конце концов, я ведь совсем не пострадала.

– Правильно, и это стоит отпраздновать. Что вы скажете? – уговаривал ее Такер. – Здесь недалеко от ступенек мемориала есть уличный продавец кофе. Его кофе всегда свежий и очень горячий.

Джоселин заколебалась. Затем одарила его взглядом, в котором читалось раздражение и отказ.

– Вы таким образом знакомитесь с девушками? – усмехнулась она. – Используя для этого собаку? Она сбивает их с ног, а вы извиняетесь и знакомитесь?

– Честно говоря, – Такер снова почесал сзади шею тем же самым застенчивым жестом и искоса посмотрел на нее, – это впервые, когда Молли врезалась в такую красивую девушку. – Он поднял вверх руку, чтобы предотвратить любой ответ. – Я знаю, это прозвучит банально, но это правда. Клянусь. – И он приложил руку к сердцу.

– Ну конечно! – Джоселин, стараясь, чтобы ее не тронуло это его юношеское поведение, усмехнулась.

– Так вы выпьете со мной чашку кофе? – Он нагнулся, чтобы пристегнуть поводок к ошейнику собаки. – Если вы согласитесь, я почувствую себя гораздо лучше!

Наконец, Джоселин сдалась:

– Только одну чашку. Затем мы расходимся.

– Договорились! – согласился он.

Пока они шли, Молли бежала на поводке впереди, останавливаясь время от времени, чтобы изучить дорогу или понаблюдать за какой-нибудь пролетающей мимо птицей.

Джоселин испытывала смущение, находясь рядом с этим высоким и неуклюжим мужчиной. Это была игра с огнем, и она это хорошо понимала. С каждым моментом повышался риск быть узнанной, несмотря на тщательно нанесенный макияж. Но, как ни странно, это лишь усиливало ее желание побыть еще рядом с ним. Она явно ощущала на себе его любопытный взгляд, изучающий ее профиль.

Вспоминая самые ценные бабушкины советы, Джоселин попыталась изменись свою походку, опустив подбородок вбок почти к самому плечу, сгорбив спину.

– Вы живете где-то поблизости? – спросил через десяток шагов Такер.

– Нет. – Это было почти правдой. Ведь Белый дом был ее временной резиденцией. Джоселин сказала, что она родом из Вирджинии.

Такер кивнул так, будто ее ответ подтвердил его собственные мысли.

– Я уверен, мы с Молли помнили бы вас, если бы вы и раньше совершали утренние пробежки вокруг Мола. Мы здесь бываем каждый день: и в солнце, и в дождь, и в снег. Как почтальон, – добавил Такер, улыбнувшись. – Но, конечно, мы не разносим почту. Просто гуляем до тех пор, пока Молли не выплеснет свою энергию.

– Молодцы. – Ее позабавило это сходство с почтальоном, и она улыбнулась.

– Вы впервые в столице? – Такер вздернул челку, глядя на нее. Это было проявление настоящего живого интереса, этакий юношеский жест, который невозможно проигнорировать.

– Нет, не впервые. – Она подняла вверх голову и бросила взгляд на мемориал Линкольна, возвышающийся прямо перед ними. – Но прошло уже много лет с тех пор, как моя мама приводила меня на это место.

– Наверно, не так уж и много. – Большинство мужчин говорят это из лести. Но из уст Такера эти слова прозвучали как простое наблюдение.

– Достаточно много. Тогда мне было десять. – Джоселин сделала вид, что поглощена созерцанием знаменитого мемориала. – Он восхитительный, правда?

Солнце играло на мраморной поверхности мемориала. Его лучи проникали в открытую нишу и освещали сидячую статую президента, созданную архитектором Даниэлом Френчем. Подражая Джоселин, Такер тоже залюбовался мемориалом.

– Этот памятник никогда не переставал меня волновать. – В задумчивости он машинально замедлил шаг. – Не важно, сколько ты на него смотришь; каждый раз он тебя потрясает. И ты чувствуешь какое-то необъяснимое волнение. Это говорят даже самые пресыщенные и циничные политики, – добавил он уверенно.

Джоселин не смогла удержаться от озорного вопроса:

– Вы знаете многих из них? – Она удивилась собственной смелости. Макияж давал ей ложное чувство безопасности.

– Вы имеете в виду пресыщенных и циничных? – Такер поднял брови, ожидая подтверждения. А когда она кивнула, перевел взгляд на горизонт с северной части города. – Живя здесь, сложно не столкнуться с такими.

– Полагаю, это так.

Перед ними поднимались бетонные ступеньки, ведущие с берега Зеркального бассейна на улицу.

– Где вы живете? – поинтересовался Такер, когда они стали подниматься наверх, шагая в ногу. Молли, бегущая рядом, предпочла зигзагообразный подъем, повинуясь своему носу, обнюхивая каждую ступеньку.

– В Айове.

– А где именно в Айове? – потребовал он уточнения.

– Ватерлоо. – Джоселин не могла объяснить, почему она указала именно Ватерлоо, регистрируясь в отеле, если только это не было подсознательным ощущением, что она может встретить своих земляков.

– О, так мы почти соседи. – Такер одарил ее обворожительной улыбкой. – А я из Канзаса, из города Уичита.

– Странно, что вы не назвали собаку Тото, – пошутила Джоселин.

– Да, но мы больше не живем в Канзасе, – процитировал он строчку из книги «Волшебник из страны Оз».

– Вы хорошо это усвоили, – заметила Джоселин и широко улыбнулась.

Поднявшись наверх, Такер повернулся и направился к торговому трейлеру с кофе, припаркованному на обочине. Джоселин последовала за ним, чувствуя бодрящий кофейный аромат. Вдруг на полпути Такер остановился, посмотрел на собаку, на поводок, затем на трейлер и повернулся к Джоселин. Его манеры были такими неуклюжими, неуверенными, но в то же время располагающими к себе.

– Э-э… может быть, вы подождете с Молли здесь, пока я схожу за кофе? – Он передал поводок Джоселин. – Иначе я обязательно все расплескаю. Вы ведь не возражаете?

– Я… – Она не успела ответить, как поводок уже оказался в ее руке, а Такер, широко расставляя ноги, почти вприпрыжку направился к трейлеру.

Внезапно он остановился, снова повернулся к Джоселин и, щелкнув пальцами высоко в воздухе, спросил:

– Я забыл узнать, какой вы любите? Со сливками, с сахаром?

– Черный, без сахара.

По дорожке важно ходил голубь в поисках каких-нибудь съедобных крошек. Увидев его, Молли навострила уши, и Джоселин скрутила поводок покороче.

Такер сделал пальцами знак «отлично» и выкрикнул:

– Почему бы вам с Молли не прогуляться к мемориалу? Мы бы выпили кофе на ступеньках.

Джоселин кивнула, подтянула поводок и подозвала собаку к себе. Молли бросила на нее взгляд и засеменила к ней походкой щенка. Она была рада проявлению к ней внимания от кого угодно. Развеселившись, Джоселин потрепала собаку по иссиня-черной голове, которую та подставила ей под руку.

– Ты со всеми дружишь, Молли? – спросила Джоселин, при этом поглядывая на Такера.

Он стоял возле трейлера, роясь в своих карманах и находя в них все, что угодно, только не деньги. При этом локти Такера приподнимались при каждом его движении.

На мгновение он напомнил ей Линкольна. Что-то было в нем такое, помимо его роста и костлявости. Джоселин подумала, что, несмотря на неуклюжесть и скромность провинциального парня, он наделен отличным остроумием. Но лицом Такер не был похож на Линкольна. Ему была несвойственна мрачность и угловатость – черты, присущие Линкольну. Такер был спокойнее, искреннее, а его взгляд выражал добродушие, как у Джимми Стюарта.

Джимми Стюарт. Джоселин снова задумалась о старых кинозвездах. Это ее раздражало. И все из-за бабушки и этой ее глупости с Грегори Пэком.

– Пойдем, Молли! – Она укоротила поводок и стала переходить улицу. Молли радостно побежала рядом с ней.

Когда они достигли противоположной стороны улицы, Молли потянулась к голубю, расхаживающему по тротуару. Птица, испугавшись, взметнула вверх, уронив несколько перьев, которые Молли, не долго думая, попыталась схватить. Затем весело бросилась к Джоселин. Она напоминала ребенка, забавляющегося с новой игрушкой.

Джоселин остановилась у подножия мемориала и оглядела длинную лестницу, ведущую к массивной статуе мрачного Линкольна. Дорические колонны окружали белое мраморное изваяние. Джоселин вспомнила, что всего их тридцать семь – столько насчитывалось штатов во времена правления Линкольна.

Молли ринулась в сторону от Джоселин. Ее радостное «гав» перешло в счастливое приветственное завывание. Чувствуя, что пришел конец ее бездействию, Молли дернула поводок, вытянувшись вперед. Джоселин обернулась, думая, что это возвращается Такер с кофе.