— Я рад, что вы решили принять мое… извинение. И даже готов обижать вас чаще, если буду знать, что мои извинения доставляют вам удовольствие. — Он намеренно произнес это легким насмешливым тоном.

— Нет. Если я начну постоянно принимать подарки от вас, наши отношения могут измениться.

Ее ответ вновь поколебал его решимость. Значит, она действительно не хочет становиться его любовницей. Гаррика охватило глубокое разочарование. В чем дело? Дружеские отношения все-таки предпочтительнее, чем иметь ее в качестве фиктивной любовницы. Это значительно облегчило бы его положение.

Появление с ней в обществе немедленно прекратило бы неприятные слухи, и матери дочерей на выданье перестали бы рассматривать его в качестве подходящей кандидатуры для брака. Это было бы превосходным решением его проблемы. Более того, ему не надо будет объяснять, почему он не трогает ее.

Не трогает? Проклятие! Он был готов на большее, как только вошел в комнату. Однако, учитывая, что он в действительности никогда не имел настоящей близости с женщиной, его попытка овладеть Рут в этой комнате выглядела бы невероятно смешной, особенно после того, как его первый опыт такого общения привел к провалу и унижению. Гаррик до боли сжал набалдашник трости. Нет, это не тот путь, каким он намерен следовать.

Теперь он рассчитывал только на дружеские отношения с ней, хотя они существенно отличались от того, что он рисовал в своем воображении. Имея ее в качестве фиктивной любовницы, он мог бы сохранять дистанцию между ними, и все дело сводилось бы только к финансовому обеспечению, тогда как дружба предполагала более близкие отношения.

Черт побери, он попал в расставленную им самим ловушку. Он никогда не терял дара речи, но в данный момент не знал, что сказать. Казалось, Рут тоже пребывала в замешательстве. Ее фиалковые глаза заметно потемнели, и он заметил, что она слегка дрожит и выглядит беззащитной, как юная девушка. Как могла она считать себя старой? Ему хотелось заключить ее в объятия, утешить и убедить, что ей не надо его бояться. Он внутренне содрогнулся от этой мысли.

Рут права: он стал слишком чувствительным. Чтобы как-то избежать неловкости, он достал из кармана жилета часы и с щелчком открыл крышку. Шел третий час. Он обещал встретиться с Лили в сиротском приюте, чтобы ознакомиться с финансовым обеспечением сирот.

— У вас намечена встреча? — тихо спросила Рут.

— Да, я обещал встретиться с моей сестрой. Но если позволите, я с удовольствием сопроводил бы вас в оперу сегодня вечером.

— Мне будет очень приятно. — Это было сказано таким проникновенным голосом, что Гаррик ощутил нарастающий жар в крови. Он немедленно подавил это чувство.

— Я заеду за вами, скажем, в семь часов?

Он сделал шаг вперед и взял ее протянутую руку. От этого прикосновения, казалось, по ладони его пробежал электрический ток. Он слегка наклонился и прильнул губами к ее нежной коже, ощутив аромат лимона. При этом у него возникло чувство, которого он не испытывал с тех пор, когда впервые общался с Бертой.

Мысль об этом подействовала на него отрезвляюще, словно его окатили холодной водой. Желание — это всего лишь животная реакция и больше ничего. Он мог сдерживать свои физические потребности в отношении других женщин, и Рут не исключение. В его голове снова прозвучала насмешка.

Он распрямился и посмотрел в лицо Рут. Неожиданное тепло в ее взгляде заставило его сердце сжаться от чувства, от которого он постарался немедленно избавиться. Отвесив короткий поклон, Гаррик вышел из гостиной и спешно покинул дом, словно за ним по пятам гналась свора гончих. Однако он не мог избавиться от демонов, которые продолжали преследовать его, даже когда он забрался в карету.

Проклятие! Он со злостью ударил тростью по сиденью напротив него. «Дружба. Ты предложил женщине дружбу. Ты безумец, Стрэтфилд, настоящий безумец».

Из груди его вырвался стон, и он закрыл глаза. Какого черта его беспокоит, что о нем подумают? Его нисколько не интересует мнение таких людей, как Уиком или Марстон, поэтому стоит ли продолжать этот нелепый фарс? Внезапно в голове его всплыл образ дяди, и Гаррик содрогнулся. Этот человек ненавидел его, а также сестер и брата. Дядя был почти банкротом, а они стояли на его пути к приобретению состояния и прибыльного поместья.

Прошлое угрожало преодолеть стену, которую Гаррик выстроил, защищаясь от него. Он облегченно вздохнул, когда карета остановилась перед сиротским приютом. Это было место, где все его проблемы отходили на задний план. Здесь многочисленные дети испытывали куда более серьезные беды, чем он и его родственники. Гаррик не стал дожидаться, когда кучер откроет для него дверцу кареты, и через несколько секунд уже переступил порог приюта.

Несмотря на серые каменные стены снаружи, внутри дом был теплым и радостным. Обстановка здесь резко отличалась от той атмосферы, в которой вырос Гаррик. Из комнаты, примыкавшей к главному холлу, доносился смех, и Гаррик пошел на этот звук. Он остановился в дверном проеме помещения, в котором устроили классную комнату. Там Лили с повязкой на глазах, расставив руки, старалась поймать кого-нибудь из окружавших ее смеявшихся детей. Он невольно и сам усмехнулся. Сестра тотчас опустила руки по бокам и повернула голову в его сторону.

— Дети, здесь лорд Стрэтфилд? — спросила она все еще с повязкой на глазах.

— Да, мисс Лили. Это его светлость. — Мальчик, сообщивший это тоненьким голоском, громко застонал, когда Лили бросилась вперед и обхватила его. Извиваясь как угорь, мальчишка выскользнул из ее объятий. — О, так нечестно, мисс. Я лишь ответил на ваш вопрос.

— Вполне честно, юный господин Альфред, и ты знаешь это, — со смехом сказала Лили и, сняв повязку, отдала ее мальчику. — Ты не должен отвечать, пока не окажешься в таком месте, где я не смогу достать тебя.

Мальчик со смиренным видом неохотно принял повязку, и игра возобновилась. Пробравшись сквозь толпу ребят, Лили остановилась перед Гарриком и поцеловала его в щеку.

— Я уже начала думать, что ты забыл о нашей встрече.

— Но я не опоздал.

— Нет, конечно, но обычно ты приходил раньше, когда дело касалось приюта. — Лили взяла его за руку и повела по коридору в офис. — Тебя что-то беспокоит?

— Нет. Почему ты спрашиваешь?

— Винсент упомянул, что ты проводил каждый вечер в Чиддингстон-плейс всю прошлую неделю. Это наводит меня на мысль, что, возможно, ты расстался со своей любовницей.

— Черт возьми, Лили. Тебя не должно это интересовать. — Он нахмурился, глядя на сестру, которая удивленно смотрела на него.

— Почему? Ведь я забочусь о тебе. Винсент и Грейс тоже заботятся. Мы хотим, чтобы ты был счастлив. Если ты порвал со своей любовницей, то, может быть, наконец решишь жениться?

«Жениться». Гаррик изумленно посмотрел на сестру.

— Скажи, ради Бога, как тебе в голову пришла такая мысль?

— Ты ведь не можешь ухаживать за потенциальной невестой, если все еще связан с любовницей.

— Уверяю тебя, я не собираюсь жениться ни сейчас, ни в ближайшем будущем, — резко ответил Гаррик. — И не будем больше обсуждать мои личные дела.

— Значит, ты все-таки порвал со своей неуловимой Мэри. Я подумала об этом, когда узнала, что ты танцевал с леди Этвуд на балу у Сомерсетов.

— Лили, это неподходящая тема для разговора. Мы оба знаем, как можно пострадать от сплетен. Особенно по поводу амурных связей. — В тот момент, когда эти слова сорвались с его языка, он пожалел об этом. Насмешливое выражение лица Лили мгновенно исчезло, и она побледнела.

— Ты прав. Прости. Ты знаешь, как сильно я любила нашу мать. Непостоянство в любовных отношениях серьезный недостаток. — В голосе Лили прозвучали оттенки горечи, и Гаррик поморщился.

Он не хотел пробуждать воспоминания, которые затрагивали чувства Лили. Их мать была тщеславной эгоистичной женщиной. Она сбежала со своим любовником, когда Гаррику не было еще пятнадцати лет. Ее поступок довел их отца до самоубийства, после чего дядя взял на себя управление поместьем, пока Гаррик не достиг совершеннолетия. Лили очень переживала бегство матери. По этой причине в их семье не принято было касаться столь болезненной темы.

— Ты совсем не похожа на нее, — тихо сказал Гаррик, входя в небольшой офис.

— Непохожа? Ты забыл, что я тоже оставила мужа.

— При совсем других обстоятельствах.

— Это верно. — Лили пожала плечами. — Однако это не уменьшает моего сходства с матерью.

— Ты не сбегала с любовником и не бросала своих детей, — возразил Гаррик сердитым тоном. Он презирал мать за то, что она сотворила с ним, с его сестрами и братом. Это был бесчестный поступок.

— Однажды ты снова найдешь свою любовь, Лили. — В его голосе звучала твердая вера, но, судя по тому, как сестра равнодушно пожала плечами, он не убедил ее.

— Я восприму твои назидания, когда ты изменишь свое мнение относительно женитьбы. А пока меня устраивает работа здесь, в Кэринг-Харте, или в Кроули-Холле.

При упоминании о Кроули-Холле он невольно вздрогнул. Как объяснить сестре, что он уже не может приобрести это поместье? Он знал, что Лили предпочитала именно его всем остальным. Именно она настояла, чтобы он обязательно участвовал в торгах, после того как посетила Кроули-Холл без него. Он подошел к окну и посмотрел на сад за домом. Это был небольшой сад, но дети могли здесь играть при хорошей погоде.

— Боюсь, я не смогу приобрести Кроули-Холл.

— Что? — Лили вскинула голову и удивленно посмотрела на него. — Ты говорил, что он очень хорош для наших целей. Я уже договорилась с подрядчиком о необходимых улучшениях там.

— Поместье продано другому покупателю. — Сцепив руки за спиной, Гаррик пожал плечами, стараясь сохранить равнодушное выражение лица и не подавая виду, что знает этого другого покупателя. Меньше всего ему хотелось, чтобы Лили расспрашивала его о Рут. — Есть и другие поместья, вполне подходящие для наших нужд. Я уже договорился со Смитом, чтобы осмотреть завтра два из них. На следующей неделе я приму окончательное решение.

— Ты хочешь сказать, что кто-то смог предложить более высокую цену? — Недоверчивый тон сестры заставил его нахмуриться, как и то, что она проигнорировала его уверение, что он сможет найти замену Кроули-Холлу через несколько дней.

— Я всегда намечаю для себя предельную цену, которую не хочу превышать.

Это было лишь небольшое отклонение от истины. Он действительно всегда устанавливал определенные ограничения в своих сделках. Но в данном случае он даже не пытался претендовать на Кроули-Холл. Этот факт говорил о том, что его интерес к Рут превзошел все остальное. Практически он подарил ей поместье. Впрочем, нет, он пытался сделать это, но она отказалась. Гаррик до сих пор не мог поверить, что готов был купить это поместье и передать его Рут в качестве подарка.

Он никогда не был таким расточительным ни с одной женщиной, даже когда выделил значительное приданое Мэри. Ему пришлось приложить немало сил, чтобы сохранить самообладание, когда поместье перешло к Рут. Насмешливый внутренний голос вновь заставил его поморщиться.

Разочарование на лице Лили отвлекло его от неприятных мыслей. По крайней мере она не стала выяснять подробности. Он облегченно вздохнул, когда сестра вернулась к просмотру бухгалтерской книги.

— Если мы не сможем перевезти детей еще несколько месяцев, думаю, следует обсудить предложение доктора Лоуренса насчет двухъярусных кроватей.

— Двухъярусных кроватей? — Это было не первое предложение, сделанное доброжелательным доктором, и оно вполне приемлемо. Лили всегда учитывала его рекомендации.

— Он сказал, что таким образом мы сможем принять еще детей, а мальчики будут даже соперничать за место на верхнем ярусе. Мы сможем освободить по крайней мере две комнаты для девочек и поставить дополнительные кровати для мальчиков.

— Сколько все это будет стоить?

— Сумма невелика, и не стоимость кроватей беспокоит меня. Чем больше мы принимаем детей, тем выше расходы на питание. Боюсь, мы будем вынуждены до конца года затронуть основные сбережения, если не получим дополнительных пожертвований.

— Не думаю, что возникнут проблемы. Молочное хозяйство в Грантеме начинает приносить прибыль, а в конце месяца вступит в строй бумагопрядильная фабрика в Нортвике. Доходы от этих предприятий пойдут главным образом на пополнение основного фонда.

— Меня также беспокоит, что придется снизить возраст наших воспитанников до двенадцати лет, чтобы обеспечить содержание дополнительного количества детей. Миссис Макгрэт приняла вдвое больше малышей на этой неделе, и у нас уже не хватает места для всех. Но разве я могла отказать?

— Если на то пошло, мы наймем учителей для дальнейшего обучения старших детей в других местах. Дети продолжат свои занятия, и мы станем заботиться о них, как всегда.