Маргарет Мэллори - Страж моего сердца

Остров Скай, Шотландия

1500 год

Тирлаг Макдональд — старейшая представительница клана, слывшая настоящей прорицательницей, разглядывала своим единственным глазом стоявших на пороге мальчишек. Не часто в ее домик на самом краю моря наведывались гости.

— Зачем, ребятки, вы пожаловали ко мне в такую ненастную ночь?

— Мы хотим узнать, что нас ждет, — отозвался юный Коннор. — Можешь рассказать, что ты видишь в нашем будущем?

Говоривший был младшим сыном вождя — крепким двенадцатилетним подростком с черными как смоль волосами, как у матери.

— Вы на самом деле хотите это узнать? Я ведь и погибель могу накликать. И вам об этом известно.

Четверо юных посетителей обменялись взглядами, но никто из них не отступил. Храбрые ребята, не по возрасту! И все же она никак не могла взять в толк, что заставило их набиться к ней в дом, оставляя лужи на полу, именно этой ночью.

— Боитесь, что умру и не успею предсказать вам судьбу, я права?

Ее единственный глаз остановился на младшем из них, на десятилетнем мальчишке с черными волосами, как у его двоюродного брата Коннора, и с синими, как летнее небо, глазами. Паренек вспыхнул, подтверждая ее подозрения.

— Имей в виду, я умру не так скоро, как ты думаешь, Йен Макдональд.

У Йена брови полезли на лоб.

— Ты меня знаешь, Тирлаг?

— Конечно, знаю. Ведь вы трое, — она ткнула пальцем в Йена и его кузенов Алекса и Коннора, — мои кровные родственники.

Новость о том, что одноглазая горбатая старуха приходится им родней, не слишком их обрадовала. Хмыкнув себе под нос, Тирлаг развернулась и подошла к очагу, чтобы бросить в огонь пригоршню сушеных трав. Огонь вспыхнул и затрещал, над ним поднялись завитки дыма. Она нагнулась вперед и вдохнула резкий аромат. Видения не приходили по желанию, но иногда травы помогали ей открыть завесу.

Уже когда ребята входили в домик, вместе с запахами псины, мокрой шерсти и моря, Тирлаг увидела над их головами яркое оранжевое свечение — верный признак приближавшегося видения. Увидеть свечение, озарявшее сразу четверых, было явлением необычным даже для нее. Она предположила, что такое возможно из-за того, что все эти мальчишки крепко связаны между собой, как воры в одной шайке. Повода сомневаться в своем даре у нее не было.

— Ты первый.

Она скрюченным пальцем ткнула в Йена.

У паренька округлились глаза. Но когда один из приятелей подтолкнул его, обошел стол и встал рядом с ней.

Старуха тут же сунула в его приоткрытый рот маленький гладкий камешек. Оживить видения это не помогало. Зато добавляло таинственности всей церемонии, а главное — теперь малыш будет стоять молча.

— Смотри, не проглоти камень, мальчуган, — предупредила она. — Не то умрешь.

Взгляд широко открытых глаз Йена метнулся на двоюродного брата Коннора, который ободряюще кивнул ему. Положив руку на голову мальчишки, старуха закрыла глаза. Видение, которое начало формироваться в тот момент, как только он переступил ее порог, обрело явственные очертания.

— Ты женишься дважды, — заговорила Тирлаг. — Один раз в злобе, другой раз — в любви.

— Две жены! — громко расхохотался Алекс, тот, что с белокурыми волосами, явно унаследованными от предков викингов. — Придется тебе покрутиться как белке в колесе.

Йен выплюнул камень на ладонь.

— Я не это хотел узнать, Тирлаг. Расскажи что-нибудь интересное. К примеру, в скольких сражениях я поучаствую? Может, я умру в море?

— Видению не прикажешь, парень. Если ему хочется рассказать о любви и женщинах, значит, так тому и быть. — Она посмотрела на остальных. — Теперь вы.

Те скривились, как будто отведали ее горьких снадобий.

Захихикав, она стукнула ладонью по столу.

— Куда только храбрость ушла, а, ребятки?

— Это не честно. Вы узнали про моих двух жен, — возмутился Йен, — а я про ваших — нет!

С кривой усмешкой Алекс поменялся местом с Йеном.

— Я и без видений знаю, что ты родился на горе девушкам. — Старуха покачала головой. Все четверо мальчишек обещали вырасти в настоящих красавцев, но именно у этого горел дьявольский огонек в глазах. — Позор! Но тут уж ничего не поделаешь.

Алекс ухмыльнулся.

— Звучит просто здорово!

— О-хо-хо!

Старуха взяла с тарелки еще один камешек, сунула в его рот и положила ему руку на голову. Хорошо хоть, что этим утром догадалась набрать камней на берегу. Она поцокала языком.

— Ужас, да и только! В один прекрасный день ты приглянешься женщине такой красивой, что глаз не отвести. Она будет сидеть на скале в море. — Тирлаг открыла глаза и стукнула Алекса в грудь. — Но берегись ее, ибо она окажется селки,[1] принявшей вид женщины, чтобы залюбить тебя до смерти.

— Лучше бы мне досталась селки, чем две жены, — проворчал Йен с другой стороны стола.

Для Макдональдов дать отставку одной жене, чтобы взять другую, считалось само собой разумеющимся. Казалось, это вошло у них в привычку — разбивать сердца женщинам, которые любили их.

Тирлаг снова закрыла глаза. Ее вдруг начал душить смех. Потом она расхохоталась до слез. Ах, какой сюрприз!

— Алекс, я вижу, что ты ухлестываешь за девицей страшной и рябой. — Старуха вытерла глаза уголком шали. — Мне кажется, она вдобавок еще и здоровая. Я не имею в виду, что она пухленькая и все такое, как ты мог бы подумать.

Ребята покатились со смеху. Лица у них раскраснелись.

— Ты, наверное, шутишь, — искоса глянул на нее Алекс. — Я пока не собираюсь жениться. Но когда соберусь, моя девушка будет самой красивой.

— Я вижу то, что вижу.

Она оттолкнула Алекса и двинулась к Дункану. Это был крупный рыжеволосый юноша, чья мать ходила в няньках у Коннора.

— В жилах вот у этого течет кровь морской ведьмы Маккиннон и кельтской королевы-воительницы Скатах, поэтому позаботьтесь, чтобы он всегда был на вашей стороне. — Старуха погрозила пальцем трем оставшимся и повернулась к Дункану. — Так вот, оказывается, откуда у тебя свирепость и такой характер.

Дункан стоял молча, с серьезным выражением лица, когда она, вложив камешек ему в рот, опустила руку на его голову.

И ею тут же овладело чувство горя и потери, которое просто пригнуло ее к земле. Старуха отдернула руку, поскольку была слишком стара, чтобы долго выносить такую тяжесть.

— Ты уверен, что захочешь услышать то, что я скажу тебе, мальчик? — мягко спросила она.

Дункан спокойно посмотрел на нее и кивнул.

— Боюсь, у тебя впереди много горя. — Тирлаг сжала его плечо. — Но поверь моему слову, иногда мужчинам удается изменить свое будущее.

Дункан выплюнул камень и вежливо сказал:

— Благодарю.

Сын вождя подошел к ней последним.

— Меня интересует только будущее нашего клана, — произнес Коннор с камешком во рту. — Будет ли наша жизнь безопасной и обеспеченной в наступающие годы?

Совсем недавно с таким же вопросом к ней подступал его отец. Единственное, что она могла тогда сказать вождю — это то, что в один прекрасный день ему придется отослать от себя сына, чтобы тот уцелел.

Когда старуха положила руку на голову Коннора, она вдруг услышала стоны умирающих и увидела тела мужчин своего клана лежавшие на поле, обильно политом кровью шотландцев. Потом ей предстала картина, как эта четверка мальчишек, ставших крепкими и статными молодцами, идет по морю на корабле. Она вдруг устала, а видения продолжали наплывать одно за другим.

— Тирлаг, что с тобой? — донесся до нее голос Коннора.

Она открыла глаза. Алекс протягивал ей чашку ее собственного виски.

— Глотни немного, и полегчает.

Прищурив здоровый глаз, старуха цедила виски из чашки, смотрела на него и размышляла над тем, как ему удалось добраться до ее запасов.

— Я вижу много опасностей, которые подстерегают вас впереди, — наконец заговорила Тирлаг. — Вы должны не разлучаться друг с другом, если хотите выжить.

На ребят ее слова не произвели большого впечатления. Как настоящие дети горцев, они и без предсказаний знали, что их будущее полно опасностей. А как мужчин, их это скорее подстегивало, чем беспокоило.

Они были юны, и мудрая женщина не стала им говорить всего, что знала. Прикинув, что им следует открыть для их собственной пользы, она обратилась к Коннору.

— Ты хочешь узнать, что тебе нужно сделать, чтобы оказать пользу своему клану?

— Да, Тирлаг, хочу.

— Тогда знай, — сказала она, — что будущее клана зависит от того, кого ты выберешь себе в жены.

— Я? Но следующим вождем должен быть мой старший брат.

Предсказательница пожала плечами. Уже скоро парень узнает, что такое горе.

— Может, скажешь, кого я должен выбрать себе в жены? — беспокойно нахмурившись, спросил Коннор.

— Ох, девушка сама тебя выберет. — Старуха ущипнула его за щеку. — Тебе только должно хватить ума вовремя понять, что к чему.

Она подняла голову и уставилась здоровым глазом на дверь. Тут раздался стук. Алекс, который оказался поблизости, распахнул дверь и рассмеялся, увидев маленькую девчушку с непокорными, торчавшими в разные стороны рыжими волосами.

— Это всего лишь Шилес — подружка Йена, — объявил он, пропуская ее внутрь и закрывая дверь от холода.

Большими зелеными глазами девочка обвела комнату, потом ее взгляд остановился на Йене.

— Ты почему разгуливаешь одна по ночам? — спросил Йен.

— Я искала тебя, — ответила та.

— Сколько раз я говорил тебе быть осторожной! — Йен затянул на себе плащ. — Лучше я пойду, отведу ее к отцу.

Старуха подумала, что отца девочки надо выдрать как сидорову козу за то, что позволяет малышке одной бродить в темноте. Но он был не того сорта человек, чтобы беспокоиться о дочери.

— Ты не боишься, что тебя утащат феи? — спросила Тирлаг девчушку.

Шилес покачала головой. Бедняжка знала, что феи воруют только тех детей, которые дороги своим родителям.

— Ладно, пойдем, — проговорил Йен, беря девочку за руку. — По дороге я расскажу тебе сказку про селки.

Шилес взглянула на мальчика, и глаза ее засияли, словно сам Бог послал ей в помощь самого сильного и храброго защитника во всей Шотландии.

Остров Скай, Шотландия

1508 год

Растопыренные руки Шилес задевали о шершавые земляные стены. Эти прикосновения заменяли ей возможность, пока она торопилась вперед в полной темноте. Из-под ног выскакивали ошалевшие от страха мелкие твари и, обгоняя ее, мчались вперед. Она тоже была вне себя от ужаса.

Однако шагов преследователей за спиной не было слышно. Пока не слышно!

Впереди тускло забрезжил свет, предупреждая о конце туннеля. Добежав до него, Шилес бросилась на землю и ползком выкарабкалась на поверхность через узкое отверстие, не обращая внимания на грязь, прилипавшую к подолу.

Она откатилась от лаза, ежевика царапала лицо и руки. На нее обрушились потоки свежего воздуха, смывая влажную могильную затхлость подземного хода. Шилес вдохнула полной грудью, но останавливаться было нельзя.

На нее вытаращились изумленные овцы, а потом брызнули в разные стороны, когда она кинулась мимо них вверх по склону. Только бы не пропустить его! Выскочив, наконец, на тропу, Шилес перешла на шаг и остановилась за обломком скалы. Грудь все еще ходила ходуном. И тут Шилес услышала топот копыт.

Надо было удостовериться, что это Йен. В ушах громко стучало собственное сердце. Она осторожно выглянула из-за камня.

Как только всадник выскочил из-за поворота, Шилес, выкрикивая его имя, выскочила на тропу.

— Что ты делаешь, Шил! — Йен резко натянул повод и поднял коня на дыбы. — Я чуть не сбил тебя.

Он был так красив со своими черными, летящими по ветру волосами в сиянии закатного солнца, что Шилес даже забыла, зачем торопилась увидеть его.

— Откуда ты взялась? — продолжал Йен. — И где так перемазалась?

— Я сбежала от отчима. — Шилес стала приходить в себя. — Выбралась по подземному ходу, когда увидела, что они не открыли тебе ворота.

— Я собирался переночевать у вас по пути домой, — объяснил он. — Но они сказали, будто ползамка мучается от какой-то заразы, и отправили меня восвояси.

— Они соврали. — Шилес протянула ему руку. — Нам нужно торопиться, пока меня не хватились.

Йен поднял ее и усадил впереди себя. Хотя спина ныла как черт знает что, она прильнула к нему и вздохнула. Все, теперь она в безопасности!