Элайна Фокс - Строптивый ангел

Энджелл заметил, как оживилась пожилая чета в углу. Он посмотрел на них. Старушка хихикнула и тоже улыбнулась, а старик приподнял пальцами воображаемую шляпу.

– Хорошо, давайте сядем, – глядя на Уэдертона, проговорила Эва и значительно посмотрела на Энджелла.

Энджелл тоже взглянул на Уэдертона и тут же подскочил как ужаленный.

– О да, простите. Мисс Морланд, позвольте мне представить вам мистера Честера Уэдертона. Мистер Уэдертон, мисс Эва Морланд.

Уэдертон смотрел на Энджелла широко раскрытыми глазами. Кровь отхлынула от его лица. Он побледнел как полотно.

– М-м-мисс Морланд, вы сказали? Эва Морланд?

Энджелл не смог сдержать улыбки при виде изумления джентльмена. Очевидно, Морланды действительно известны в Нью-Йорке и пользуются уважением.

– Да, именно так, – подтвердила Эва. – Вас что-то тревожит, мистер Уэдертон?

– Нет, нет. О нет, конечно! – излишне громко проговорил мужчина. Девушка протянула ему руку, и он со странным выражением лица пожал ее. Энджелл догадался, что Уэдертон лихорадочно пытается припомнить, отнесся ли он к Джошуа Энджеллу с достаточным уважением.

– Я только… я просто… такая честь встретиться с вами, мисс Морланд. Да, мэм, такая честь!

– Рада познакомиться, – притворно застенчиво ответила девушка.

Энджелл с удовлетворением наблюдал за Уэдертоном. Его забавляло смущение этого еще недавно такого самодовольного джентльмена.

Энджелл представил Уэдертону Харви Уинтерза, и они сели. Имя Харви произвело на джентльмена гораздо меньшее впечатление. Скоро он уже оправился от потрясения и бросил недоуменный взгляд на Энджелла.

Пока Эва с Харви решали между собой, что им заказать, Уэдертон тихо обратился к нему:

– Я хотел добавить, мистер Энджелл, что с такими связями вам не о чем будет беспокоиться в Нью-Йорке. Я собирался предложить вам свою помощь, но теперь понимаю – она вам просто не понадобится.

Энджелл улыбнулся и наклонил голову:

– Спасибо, мистер Уэдертон. Мне приятно это слышать.

Конечно, он вовсе не собирался предлагать Энджеллу помощь. Просто, пользуясь моментом, хвастался, пытаясь выставить себя важным человеком.

Харви заказал два бокала шампанского – себе и Эве. Энджелл и Уэдертон попросили принести им еще по бурбону. Алкоголь помог Уэдертону окончательно оправиться от потрясения. И, пользуясь неожиданной благоприятной возможностью, он не мог удержаться, чтобы не заговорить о делах. Было ясно, что он очень желал бы, чтобы Морланды приняли участие в одной из его денежных афер.

Энджелл быстро устал его слушать и откинулся на спинку кресла, погрузившись в музыку. Этих мелодий он раньше не слышал. Все они были достаточно сложные по исполнению, но очень ясные по эмоциональному настрою.

Ему захотелось курить. Через некоторое время он поднялся и, извинившись, вышел. Пройдя в конец вагона, он открыл дверь и очутился на небольшой открытой платформе, которой заканчивался поезд. Сверху нависала тонкая крыша, а по бокам уносились вдаль темнеющие возделанные поля.

Он прикрыл за собой дверь и с наслаждением глубоко вдохнул свежий ночной воздух. Свет из вагонов поезда, отражаясь, плясал на черных кустах.

Он достал из карман позолоченный портсигар, потом вынул спички, чиркнул одной по железной стене вагона и прикурил. Яркое пламя на мгновение ослепило его. Он выбросил спичку в темноту и прислонился к холодной стене, вглядываясь в звездное небо.

Глубоко затянувшись, он вновь оценил прелесть дорогих сигар. Богатство имеет свои хорошие стороны. Он выдохнул облачко дыма, тотчас же стремительно унесшееся назад во тьму.

Это будет одна из небольших радостей, которая скрасит его пребывание в Нью-Йорке. После длительных занятий с Эвой Морланд и Харви Уинтерзом он уже примерно представлял, что это за общество, в котором ему предстоит оказаться. Общество поверхностных снобов, больше всего в жизни боящихся, что они сделают что-нибудь не так и потеряют лицо.

В его учителях тоже была частичка этого. В Эве – меньше, но, возможно, поэтому это так и бросалось в глаза. Не потому, что она была гораздо более заражена снобизмом, чем Харви. Нет, скорее наоборот. В ней очень хорошо ощущался живой, настоящий человек, и тем большим грехом было скрывать это под маской приличий.

Глядя на проносящиеся мимо поля, он живо представил, как сидит у костра и смотрит на звезды. А Эва – напротив, завернувшись в коричневое шерстяное одеяло, в шляпе, изящно сидящей на ее прекрасных золотистых локонах. На природе ей не о чем будет тревожиться, и ничто не будет давить на нее. И может быть, с ее лица исчезнет эта напряженная бледность, и разгладятся морщинки на лбу.

Внезапно он подумал, что, наверное, она была самым несвободным человеком из всех, кого он встречал в жизни.

В дверь постучали, и он, оттолкнувшись от стенки вагона, открыл.

«Легка на помине», – чуть не сорвалось у него с языка. Но он сдержался и спрятал улыбку. Эва осторожно ступила на площадку.

– Мистер Энджелл? – спросила она в темноту.

– Перед вами, – отозвался он, – вы вышли подышать свежим воздухом или пришли позвать меня обратно?

– Мне больше хотелось узнать, что с вами?

– Пожалуйста, мне несложно ответить. Просто надоело слушать поучения Уэдертона. – Он подал ей руку, помогая перейти через порог, потом захлопнул дверь.

Эва слегка поежилась:

– Тут прохладно.

– Да, – согласился он. Потом сунул сигару в зубы и ловким движением стянул куртку.

– Что вы делаете?

Он повернулся к ней и быстро накинул куртку на ее дрожащие плечи.

– Пытаюсь быть галантным, – ответил он. – Я же курю, верно? Но я ведь вовсе не хочу нечаянно прожечь ваши кружева.

Он улыбнулся и заметил, что она нахмурилась, точнее почувствовал, поскольку почти не видел ее лица.

– В этом нет большой необходимости. – Она помолчала, потом спросила: – А вам не холодно?

Он покачал головой, в последний раз затянулся сигарой и бросил ее в темноту.

– Нет. Мне нравится здесь, – ответил юноша, наблюдая, как ветер треплет ее выбившиеся из прически локоны.

Она снова поежилась и с беспокойством отвела взгляд.

– Не смотрите на меня так, пожалуйста.

– Почему? – удивился молодой человек.

Она сердито вздохнула:

– Джентльмены так себя не ведут.

Он легко рассмеялся:

– Думаю, все мое джентльменство никого не обманет. Оно годится разве что для незнакомых людей.

Девушка опять даже не улыбнулась.

– Вы хорошо себя вели с мистером Уэдертоном. И вы понравились ему.

– О да, я безумно польщен, – проговорил молодой человек.

– Так вы тоже поняли, что он хвастается? – В ее голосе прозвучала слабая ирония.

– Мисс Морланд, вы научили меня изящным манерам. Но с мозгами у меня и так все было в порядке, – сказал Энджелл.

Она наклонила голову и плотнее запахнула куртку.

– Мистер Энджелл, – медленно начала она, но потом опять замолчала.

– Да, мисс Морланд? – невозмутимо отозвался молодой человек.

Она глубоко вздохнула и подняла голову:

– Вы… я вам больше не нравлюсь?

Энджелл почувствовал легкий укол вины. Наверное, он действительно вел себя с ней слишком холодно.

Он увидел, что девушка робко смотрит прямо ему в глаза.

– Вы мне нравитесь, – сказал он негромко.

Она покраснела – Энджелл понял это, когда она снова наклонила голову. Его слова смутили ее.

– Вас ничего не тревожит? – спросила она.

Он улыбнулся:

– Сейчас?

Она тихо рассмеялась:

– Да, я понимаю, сейчас вам не о чем беспокоиться. Я имела в виду, вас не тревожит то, что ждет вас впереди, в будущем? Бостон, встреча с Присциллой, Нью-Йорк.

Молодой человек на минуту задумался.

– Нет. Меня это не беспокоит. А вы? Нервничаете?

– Немножко.

Он полез в карман и достал еще одну сигару. Зажег ее и, затянувшись, сказал:

– Я попытаюсь не подвести вас.

Эва повернулась и прислонилась плечом к стенке вагона так, чтобы быть лицом к нему. В его куртке она выглядела такой крошечной на фоне убегающих вдаль ферм. И он удивился, как, наоборот, много места занимает она в его мыслях.

– Я и не боюсь, что вы не оправдаете наших надежд, – проговорила девушка.

Он выдохнул дым в сторону.

– Тогда что вас беспокоит? – спросил он.

Она опять тихо засмеялась:

– Я и сама не знаю. Вы сможете хорошо себя показать? Вести себя правильно?

– Как в танцах? – уточнил он.

– Нет, – покачала головой девушка. – Не совсем.

– Боитесь, что я не понравлюсь Присцилле?

– Не знаю, – пожала плечами Эва. – Я не знаю, что нравится Присцилле. Я не всегда понимаю ее.

Молодой человек задумался. Ее беспокоит незавидное положение Присциллы. И по разным причинам. Он решил, что, кроме всего прочего, она все-таки немного побаивается сестры, как человека, способного на неадекватные поступки.

– Я постараюсь быть на высоте, – весело сказал он, от всей души желая, чтобы тень беспокойства исчезла с ее лица.

– Тогда, – торжественно произнесла она, глядя ему в глаза, – я уверена, что ей не устоять.

Эва ждала, что он прикоснется к ней. В глубине души она понимала, что ей давно пора уйти отсюда обратно к себе в вагон. Но не могла двинуться с места, страстно желая, чтобы он поцеловал ее. Она поплотнее завернулась в куртку и постаралась забыть об окружающем пронизывающем холоде.

Молодой человек стоял рядом, но в то же время казался очень далеким. В темноте он выглядел еще загадочнее, чем обычно. Как странно теперь вспоминать, что думала она о нем при первой встрече. Словно это было много лет назад. А тогда ей казалось, что она может читать в его душе, как в книге. Простоватый молодой парень. Предсказуемый. Уступчивый и мягкий – с ним можно сделать все, что захочешь.

Теперь-то она понимала, что не все так просто. Теперь он практически неподвластен ей. Хрупкий баланс их отношений непоправимо нарушен, и во многом по ее вине. Она ненавидела себя за это. И все-таки была очарована им.

– Это можно посчитать за комплимент, – сказал он, и Эва почувствовала, как тепло разливается у нее внутри от его голоса.

Она уже не помнила, о чем шел разговор, и ей пришлось сосредоточиться.

– Но это же правда, – вспомнив, пробормотала она.

И это действительно была правда. Вряд ли Присцилла устоит перед ним. Если уж не устояла она сама.

Спустя всего несколько месяцев они поженятся. И тогда уже Присцилла сможет поступать с ним как ей взбредет в голову и, если захочет, делить с ним постель. И все это будет прилично, законно и без всяких угрызений совести.

Боже милосердный, она уже ревнует! Она уже ревнует, хотя они даже еще не встретились. Подавленная этими мыслями, она устало прикрыла глаза.

– Мисс Морланд? – Эва даже немного испугалась, услышав его голос, – так реально рисовало воображение его в объятиях Присциллы. – С вами все в порядке? – спросил он. – Может, нам уже стоит отправиться назад?

Она вздрогнула и отрицательно покачала головой. Нет, сейчас она не может уйти. Все, что творится у нее в душе, можно будет легко прочитать на ее лице.

– Со мной все нормально. Я… я еще пока не хочу уходить отсюда.

Энджелл прислонился к стене вагона и внимательно посмотрел на нее.

– Ладно.

Уголком глаза она заметила маленький оранжевый огонек сигары, когда он затягивался.

Ей нельзя увлекаться им. Это было бы безумием. Долго и тяжело она трудилась, выправляя его манеры, с единственной целью – помочь сестре. И ей до сих пор необходимо помочь Присцилле. Теперь слишком поздно менять планы. Но что она будет делать, если Присцилла внезапно сама выберется из неприятного положения? Эва не осмеливалась даже думать об этом.

Она представляла себе хорошенькое личико Присциллы с надутыми губками и чувствовала, как в ней начинает все бурлить от негодования. Она подавила раздражение. Подумать только, ее сестра будет не только спасена, ей еще достанется этот прекрасный молодой человек. Как горько думать о будущем.

– Так что, вы будете вкладывать деньги в предприятия Уэдертона? – непринужденно спросил Энджелл.

Эва очнулась от грустных мыслей:

– Нет.

Он хмыкнул, выдохнув облачко дыма.

– Вы еще встретите много таких людей. – Почему она никак не избавится от этого учительского тона? И все, что она произносит, звучит так холодно и снисходительно?

– Да я и не сомневаюсь в этом, – ответил молодой человек.

Ей нужно выбросить из головы мысли о нем. Он достанется Присцилле. Хорошенькой, соблазнительной Присцилле.