Энджелл вовремя подхватил ее. Одной рукой он обнял ее за плечи, другой попытался застегнуть плащ.

– Эва, застегнись, – сказал он, поддерживая ее.

Она повернулась и посмотрела на него, тщетно пытаясь сфокусировать взгляд на его лице.

– Что?

Энджелл тихо рассмеялся. Не обычное «простите», а «что».

Присцилла быстро сбежала с лестницы.

– Не надо держать нам дверь, Эмбри, – проговорила она. – Это делает мистер Энджелл. Отвезите нас побыстрее домой. Мисс Эва плохо себя чувствует.

– Да, мисс, – поклонился Эмбри и поспешил к месту кучера.

– Залезай скорее! Ты что, хочешь, чтобы тебя кто-нибудь увидел в таком состоянии? – прошипела Присцилла. Подобрав платье, она быстро скрылась внутри кареты.

– Давай пойдем погуляем, Энджелл, – опираясь на юношу, пробормотала Эва, – а то так душно. Мне не хочется сейчас возвращаться обратно в помещение.

– Думаю, что не стоит, – проговорил Энджелл. – Нам лучше поскорее добраться до дома, где ты сможешь лечь спать. Утром у тебя будет чертовски болеть голова.

– Но мне сейчас так хорошо! Энджелл, я даже не думала, что так бывает! Я никогда не чувствовала себя так восхитительно! – Она взмахнула рукой и повернулась, словно собираясь уйти. Энджелл придержал ее за край плаща.

– Я, наверное, выпила немного лишнего, – продолжила девушка. – Удивительно приятное ощущение, правда?

Он усмехнулся.

– Может быть. Но поверь, – добавил он, – завтра утром ты будешь клясться, что никогда больше себе этого не позволишь.

Эва вздохнула:

– Завтра, завтра… Черт с ним, с этим завтра! Я уже устала беспокоиться о завтрашнем дне!

Он посмотрел на нее, на ее пылающие щеки. Сейчас она была похожа на маленькую девочку. Он осторожно придержал ее за локти, чтобы она не упала.

– Меня беспокоит не завтра, а то, что ты сейчас в таком состоянии, – мягко сказал он. – Пойдем же, Присцилла ждет.

– О, наша заботливая Присцилла. – Эва повернулась к экипажу.

– Похоже, ты даже не замечаешь, что привлекаешь к себе всеобщее внимание, – пробормотал Энджелл себе под нос.

Эва взглянула на него и отвернулась. Энджелл помог ей сесть в экипаж, потом сел рядом, все еще обнимая ее одной рукой, придерживая, чтобы она не упала. Эва прильнула к нему и закрыла глаза.

– Не могу поверить в то, что ты натворила, – сказала Присцилла. – Я же просила тебя съесть что-нибудь. Зачем ты продолжала пить?

– Оставь ее, Присцилла, – сказал Энджелл, – она же не специально.

Эва открыла глаза.

– Какая разница, что я сделала? Я же взрослая женщина!

– Но это вовсе не значит, что ты можешь выставлять себя дурочкой! – язвительно проговорила Присцилла.

– Ох, ладно, – вздохнула Эва. – Энджелл, тебе нравится мое платье?

Он посмотрел на нее:

– Да.

Эва опустила голову и расстегнула плащ.

– Ты действительно так думаешь? Это меня Присцилла заставила его надеть. Я думала, оно слишком…

Энджелл быстро схватил ее за руки, запахивая плащ.

– Поверь, оно в самый раз.

– Тогда почему ты не дашь мне остаться в нем? – промурлыкала Эва, вновь закрывая глаза. – Здесь так жарко.

Энджелл обменялся с Присциллой взглядами. Присцилла была возмущена.

– Если бы я знала, что она напьется, никогда бы не посоветовала надеть это платье, – прошептала она, – ума не приложу, что заставило ее так себя вести?

– Полбутылки хереса, я полагаю, – ответил Энджелл.

– Почему ты так думаешь? – снова промурлыкала Эва. – И, кстати, почему никто не замечает, что у миссис Ван дер Зее такие волосы?!

Присцилла закатила глаза.

– Вероятно, потому, что говорить об этом неприлично, – ответил Энджелл.

Эва вздохнула:

– Но я имею в виду, они же голубые, а никто, похоже, даже не подозревает об этом. Тут нет ничего неприличного.

– Нет, – согласился Энджелл.

Воцарилась тишина. Он услышал ровное дыхание Эвы и подумал, что она наконец заснула. Но она внезапно открыла глаза.

– А мистера Хендерсона пучит.

– Эва! – взорвалась Присцилла.

– Но ведь ты тоже знаешь об этом, Цилла, – напомнила ей сестра. – Это уже вошло в поговорку. Когда это раздается словно гром посреди гостиной! А они все молчат. Разве это не странно?

– Вероятно, это лучший выход в данной ситуации, – с трудом сдерживая смех, проговорил Энджелл.

Присцилла, не двигаясь, смотрела в окно.

Эва громко вздохнула.

– Не делай вид, что ты оскорблена, Присцилла. Ты еще отыграешься, – сказал Энджелл.

– О чем ты говоришь? – недовольно спросила Присцилла.

– Не притворяйся, что не понимаешь. Я о том, что сегодня Эва была в центре внимания. Ничего, на следующем вечере все будут смотреть только на тебя.

– Ты умный, какой ты умный, – пробормотала Эва.

– Господи Боже, – выдохнула Присцилла.

– Держу пари, вы и не думали, что я на такое способна, – с закрытыми глазами произнесла Эва.

– Не способна на что? – спросил Энджелл. – Напиться?

Эва покачала головой:

– Не способна разглядеть их истинное лицо. Всех этих светских личностей. Вы не думали, что я знаю, что это почтенное общество состоит из… – Она замолчала, задумавшись.

– Педантов и формалистов? – помог ей Энджелл.

– Они все так боятся, – тихо сказала она и вздохнула, опуская голову Энджеллу на плечо, – боятся, что внезапно обнаружится, что на самом деле они не такие, какими кажутся.

Когда они подъехали к дому, Эва уже спала.

Энджелл легонько растолкал ее:

– Просыпайся, Эва. Приехали.

– Я так устала, – пробормотала она, соскальзывая с его плеча.

Эмбри распахнул дверь, и Присцилла торопливо выбралась наружу.

– Я сдаюсь, – простонала она и направилась к дому.

Эмбри молча придерживал дверь.

Энджелл встал и попытался поднять Эву.

– Нет, нет, – пробормотала она, сползая на сиденье, – мне вполне… вполне удобно здесь.

– О, черт! – буркнул Энджелл. – Скорее всего она навсегда потеряет авторитет среди слуг. Однако не оставлять же ее здесь. – Он наклонился и взял ее под руки.

Слуги делали вид, что ничего необычного не происходит, хотя было заметно, что они с любопытством поглядывают на Эву. Вероятно, не каждый день можно увидеть мисс Морланд в пьяном виде, похожую на портового матроса.

Перед тем как переступить порог спальни Эвы, Энджелл огляделся. В дальнем углу, над большой кроватью, горела одинокая лампа. У противоположной стены стоял туалетный столик, рядом – покрытый парчой шезлонг. Над камином висела полка с книгами. Стопки книг лежали и на столике рядом с кроватью.

– Добро пожаловать в святая святых. – Эва обвела рукой комнату. – Готова поспорить, ты никогда и не думал, что увидишь, как выглядит эта комната изнутри. – Она захихикала, и он поспешно вошел внутрь. Слуги остались внизу, но громкое хихиканье из спальни хозяйки они услышать все-таки успели.

– Ты можешь положить меня туда. – Она небрежно указала на кровать, застеленную покрывалом.

Он неторопливо подошел к кровати.

– Возможно, тебе стоит позвать служанку, чтобы она помогла тебе раздеться, – предложил он задумчиво.

– О, об этом не беспокойся. Уж это-то я делала сотни раз и справлюсь сама, – рассмеялась девушка.

Энджелл аккуратно положил ее на покрывало и пробормотал:

– Да, наверное, это действительно не так уж сложно, и ты справишься.

Эва моргнула и закрыла глаза. Энджелл тяжело перевел дыхание, не отрывая от нее взгляда. «Да, она прекрасна», – вновь заметил он, любуясь длинными черными ресницами и залитыми румянцем щеками девушки.

– Хотя, наверное, ты сможешь заснуть даже в одежде. – Энджелл с трудом оторвал взгляд от Эвы и огляделся, раздумывая, уходить ему или нет.

– Какой ты глупый! – произнесла Эва. – Я же не могу спать в плаще. – Она попыталась непослушными руками расстегнуть застежки.

– Ну, с плащом я тебе могу помочь.

Эва приподнялась с кровати и, слегка покачиваясь, встала перед ним.

Энджелл не без труда расстегнул плащ, и он соскользнул на пол с ее обнаженных плеч.

Она внимательно смотрела на него своими прекрасными темно-серыми глазами.

– Подожди минутку. – Она приподняла палец и, с трудом удерживая равновесие, направилась к двери. – Ты кое о чем забыл. – Не дожидаясь ответа, она потянула за ручку и закрыла дверь.

Мягкий стук захлопнувшейся двери громко отозвался в ушах молодого человека. Эва перехватила его взгляд, и Энджелл почувствовал, как внутри все задрожало от волнения.

Присцилла отпустила слуг. Они с Эвой теперь наедине. Он наклонил голову и слабо улыбнулся:

– Кто бы подумал, что мы окажемся в твоей спальне вдвоем? Как это могло случиться?

– Я спланировала это.

Он почувствовал, как нарастает возбуждение. Девушка словно играла с ним.

Она подошла к кровати и села на уголок.

– Почему ты не садишься, Энджелл?

– Эва, может быть, я выбрал не лучшее время, но мне надо сказать тебе одну вещь, – безнадежным голосом начал он, затем замолчал и сухо рассмеялся. – А может, время как раз самое подходящее. – Он опять остановился и вздохнул. – Я уезжаю отсюда скоро. Как только смогу. Я имею в виду, из города. Мне придется так поступить. Ты…

– Энджелл!

Юноша вопросительно посмотрел на нее.

– Ты поцелуешь меня, как тогда, в поезде?

Он собрался было ответить, но передумал. Зачем? Что он мог ей сказать? Нет?

Это было бы неправдой. Правда была в другом. Той ночью в поезде, мчащемся сквозь прерию, он мог безбоязненно целовать ее, потому что прекрасно знал: Эва Морланд никогда не влюбится в такого безродного бродягу, каким был он. Их разделяла огромная дистанция, и общественное положение, и образование, и… и все, что только можно себе представить. Но молодой человек промолчал и не стал говорить ей всего этого.

– Пожалуйста, – тихо попросила девушка, – если я все еще нравлюсь тебе.

Он шагнул к ней, взял ее руки в свои и глубоко вздохнул.

– Эва, мои чувства к тебе… я не могу… нет, ты, наверное, не понимаешь, – начал он, запинаясь от охватившего его волнения.

– Тогда объясни мне, – предложила она.

Господи, именно этого ему и хотелось. Больше всего на свете. Но если он объяснит все… она просто с омерзением отвернется от него. Нет, только не теперь, когда она смотрит на него искренними пьяными глазами. Только не сейчас. Он не мог оторвать глаз от ее прекрасных губ и алебастрово-белой кожи.

– Черт, – пробормотал он и наклонился к ней, раскрывая губы для поцелуя.

Он думал, поцелуй будет легким, мимолетным. Но она обвила рукой его шею, и ее губы открылись ему навстречу. Юноша заколебался на мгновение, затем проник языком в глубину ее рта и, найдя ее язык, обвил его своим.

Он наклонился ближе к ней. Эва откинулась назад, на кровать.

Только на минутку, сказал себе Энджелл, целуя ее. Одной рукой он погладил ее плечо, потом опустился ниже и, проникнув рукой под ткань платья, нашел большим пальцем сосок. Какая же это пытка, думал молодой человек, когда здесь практически у него в руках девушка, которой он никогда не сможет обладать.

Гибкое тело Эвы выгнулось ему навстречу. Пытаясь остановиться, Энджелл на секунду оторвался от ее губ. Но, увидев ее золотистые волосы, разметавшиеся по кровати, сбившееся с тонких плеч платье и тугую грудь выступающую под лифом, он не смог устоять и приник губами к ее шее, затем опустился ниже, к груди.

Эва гладила его по голове. Ее дыхание было быстрым и очень глубоким. Казалось, ее грудь приподнимается навстречу его губам. Одной рукой он приспустил платье, обнажая набухший сосок.

Он накрыл его губами, и она с шумом выдохнула, прижимая его голову к груди.

Он нежно ласкал ее сосок языком. Он хочет, чтобы ей было хорошо. Он просто обязан управлять своими чувствами, чтобы, не дай Бог, не причинить ей боли. Но когда она вновь начала гладить его, прижимаясь к нему горячим телом, он понял, что скоро уже не сможет контролировать свои желания.

– Эва, – выдохнул он в слабой надежде, что в ней шевельнется хоть капля здравого смысла.

– Да, я понимаю, – прошептала она.

Он перекатился на бок, и она повернула к нему лицо. Он почувствовал, как она нежными пальцами начала расстегивать его рубашку. Затем легко, почти воздушно, пробежалась пальцами по его груди.

Он вновь приник к ней губами, и их языки сплелись в безумном танце. Затем Энджелл двинулся вниз, покрывая поцелуями ее подбородок и шею. Руки скользнули ниже, забираясь под ее платье. Грудь Эвы казалась ему совершенной в тусклом свете лампы, а напрягшиеся соски заманчиво смотрели прямо на него. Наклонившись он накрыл один из них губами.