Дина Джеймс - Сцены любви

– М-мама, мы з-здесь, с тобой. Миранда взяла левую руку матери. Ногти были синими, а пальцы совсем холодными.

– Мама, я обо всем позабочусь. Поправляйся быстрее, чтобы мы все вместе могли поехать в Чикаго. Мама, ты нужна мне. У нас со Шривом будет ребенок.

Рейчел покраснела.

– В самом деле? Миранда пожала плечами.

– Да, – солгала она. – Правда, Шрив еще не знает.

– Как замечательно! – Рейчел слабо улыбнулась. – Я стану тетей.

– Да. Ты должна очень быстро поправляться, мама, – продолжала Миранда. – Ведь ты скоро станешь бабушкой.

Может быть, ей только показалось, что уголок рта Рут чуть дрогнул.

– О, это замечательно, мадам. Вы станете бабушкой. – Доктор Томпсон взял руку Рут и проверил пульс. – Очень хорошо, – сообщил он. – Вы сильная женщина. Сейчас вам надо отдыхать, чтобы процесс выздоровления не прервался.

Миранда слабо улыбнулась.

– Мама. – Она наклонилась и поцеловала мать в щеку. – Мы скоро вернемся.

Рейчел тоже поцеловала мать.

– Я люблю тебя, мама.

В холле Миранда бросилась в спасительные объятия Шрива. Крепко прижав ее к себе, он ощутил, как ее тело сотрясает нервная дрожь. Миранде никогда еще не было так плохо. Внутри у нее все горело огнем. Страх волнами накатывал на нее. Если ее мать умрет, она будет виновата в этом. Неужели эта история никогда не кончится? Боже правый! Неужели ее мать – это Гертруда, королева Дании, безвинная жертва кровавой дуэли между Гамлетом и Клавдием?

Мысленно она начала молиться.

– Как она? – спросил Виктор у Рейчел. Девушка, как слепая, приблизилась к нему.

– Ужасно.

Виктор говорил очень тихо, но Миранда сразу же очнулась от своих мыслей.

– Маловероятно, что кто-то мог сбить ее случайно. Она была в черном на покрытой снегом улице. Обледеневшая дорога? Сбежавшие лошади? И вообще что она делала на улице в этот ранний час?

– Сенатор Уолдрон прислал за ней, – объяснила Рейчел.

– Интересно, так ли это на самом деле, – задумчиво произнес Шрив.

Лицо Виктора помрачнело; в нем четко проступили индейские черты.

– Вы намекаете на то, что кто-то хотел ее убить. Но она – женщина, леди. Никто не воюет с женщинами.

Миранда высвободилась из объятий Шрива. Ее гневный взгляд остановился на товарище ее детских игр.

– Не говори глупости, Виктор. Индейцы и белые много лет убивали женщин друг друга. И детей тоже.

– Но не на улицах Вашингтона.

– Убийцы остаются убийцами, независимо оттого, где они живут. Я уверена, что в тех фургонах, которые вы с отцом отправили на неплодородные земли, тоже были женщины и дети.

– Миранда! – воскликнула Рейчел. Виктор побледнел.

– Я... я заслужил это.

– Да, заслужил.

– Нет, – прошептала Рейчел.

Шрив положил руку на плечо Миранды.

– Это ни к чему не приведет. Виктор провел рукой по лбу.

– Как я понимаю, ты убеждена, что сенатор Батлер в ответе за это?

Миранда попыталась привести в порядок свои мысли и чувства.

– Я не могу доказать это, но если она получила записку, то эта записка пришла от него. Уолдрон, вероятно, не имел к этому никакого отношения. Он жаден, но не коварен. Не то что Батлер. Он мог убедить ее появиться на определенной улице в условленное время. А нанять кого-то, кто сбил бы ее, не составляло труда. Если они воспользовались грузовым фургоном, то могу поспорить, что это был тот же фургон, что и при попытке похищения Рейчел.

– Но почему?

– Он уже советовал моей матери покинуть город. Он рассчитывал, что страх за Рейчел заставит ее это сделать. Но он не знал, какая моя мать решительная. – Миранда улыбнулась сестре, которая сжимала руку своего возлюбленного. – И то, что моя сестра обручена со своим спасителем. Когда мама не уехала, он, вероятно, решил устранить ее окончательно, тем более что она уговорила свою «кузину» не покупать землю.

– Ты представляешь его настоящим чудовищем.

– Смерть одной женщины ничего не значит для людей, которые способны послать отряд солдат на гибель, поджечь театр, полный зрителей, или лишить индейцев их законной земли.

– Миссис Катервуд!

Услышав ее настоящее имя, все сразу обернулись и увидели приближавшегося к ним мужчину.

– Мистер Келлер. – Миранда шагнула ему навстречу.

– Рад вас видеть, миссис Катервуд, как ваша мама?

– Кажется, она поправится, мистер Келлер.

– Кто это? – спросил Шрив, приблизившись к Миранде и взяв ее за руку.

– Это детектив из агентства Пинкертона, которого я нанимала в Чикаго. Сейчас он живет и работает в Вашингтоне. Так случилось, что по заданию сенатора Батлера он наводит справки о тебе и обо мне.

Келлер посмотрел на актера, отметив неуверенность, с которой он дотронулся до руки жены, и застывший взгляд за темными стеклами очков.

– Рад познакомиться с вами, мистер Катервуд. – Генри Келлер протянул руку и задержал ее на секунду, чтобы проверить свою догадку. Потом он взял правую руку актера и энергично потряс ее. – Я имел возможность видеть вас в Чикаго в «Макбете». Миссис Катервуд любезно предоставила мне билеты. Это был незабываемый вечер.

– Благодарю, – улыбнулся Шрив.

– Я рада видеть вас здесь, мистер Келлер, – сказала Миранда, – но как вы узнали о несчастном случае?

– Я видел, как все произошло.

– Боже мой! – шагнул к нему Виктор. – И вы не предотвратили катастрофу?

Келлер позволил себе сдержанно улыбнуться.

– Все случилось слишком быстро, но я задержал человека, который это сделал.

– Я полагаю, он не знает, кто нанял его? – невесело усмехнулся Шрив.

– Я думаю, знает, – ответил Келлер. – Он держит рот на замке, ничего не говорит, но ничего и не отрицает. Мне кажется, он ждет, что некто очень могущественный вызволит его из тюрьмы.

– Вы не можете сюда войти!

Сенатор Уолдрон поднял голову, когда дверь в его кабинет распахнулась, и возмущенный возглас его секретаря возвестил о приходе группы разгневанных людей. Первой вошла леди Эджмонт-Канфилд в сопровождении другой молодой женщины, очень на нее похожей. Трое мужчин, один из которых был лорд Эджмонт, появились вслед за ними.

Миранда остановилась перед широким письменным столом сенатора.

– Сенатор Уолдрон, вы посылали за моей матерью сегодня утром?

Он встал из-за стола, испуганный ее тоном. Все же он изобразил на лице вежливую улыбку. Лорд и леди Эджмонт-Канфилд были дорогими гостями, но трое других...

Он пригляделся к ним. Рейчел Уэстфолл была родственницей леди Эджмонт. Вторым был какой-то мужчина неприметной внешности. Среднего роста, в коричневом костюме, с каштановыми волосами и карими глазами. Его лицо не выражало никаких эмоций, совершенно ничего. Уолдрон сбросил его со счетов. Другое дело – этот белый индеец Виктор Вулф. Уолдрон посмотрел на шайена со смешанным чувством неприязни и страха. У того был такой вид, будто он уже вступил на тропу войны.

Сенатор перевел взгляд на двух дам. При пристальном рассмотрении ему показалось, что у них обеих нездоровый вид.

– Так вы посылали моей матери записку с просьбой прийти к вам сегодня утром? – повторила леди Эджмонт.

– Вашей... матери? Нет, конечно. Я не знаком с вашей матерью.

– Вероятно, мне нужно сказать вам, что моя фамилия не Эджмонт. Меня звали Миранда Драммонд. Миссис Рут Драммонд Уэстфолл – моя мать.

Сенатор удивленно поднял брови, не понимая причины обмана.

– Что вы говорите?

Шрив взял жену за руку. Его глаза за темными стеклами очков остановились на лице Уолдрона.

– Она говорит вам, что мы никогда не собирались покупать землю в Монтане и Вайоминге, Уолдрон. Мы собирали информацию о незаконных сделках с землей. Мы вовсе не английские аристократы. Я – актер Шрив Катервуд.

Лицо Уолдрона побледнело, потом покраснело.

– К черту! По какому праву? Кто разрешил вам? Я хочу знать, кто нанял вас.

– Они работали по заданию делегации от Вайоминга, – вставил Виктор.

Уолдрон бросил на него гневный взгляд.

– Если вы хотите получить поддержку в сенате, сэр, таким образом вы ее не получите.

– Успокойся, Виктор, – одернула Вулфа Миранда. – Не ставь под угрозу будущее целого штата своим донкихотским поступком.

– Миранда! – воскликнула Рейчел.

– Дело в том, сенатор Уолдрон, что мы со Шривом ищем человека, который угрожает нашим жизням. Мы случайно столкнулись с этими обманными сделками с землей как частью заговора. Мы поняли, что именно по этой причине нас преследовали.

Уолдрон обошел стол и протиснулся к двери.

– Я не хочу разбираться в ваших загадочных утверждениях. Я требую, чтобы вы немедленно покинули мой кабинет.

Прежде чем его рука коснулась ручки двери, Генри Келлер оказался там и загородил ему дорогу.

– Мне кажется, вам лучше выслушать нас, сенатор.

– Кто вы такой?

– Генри Келлер, сыскное агентство Пинкертона.

Его слова охладили пыл сенатора. Он вернулся к своему столу. Эти люди, должно быть, серьезно настроены, раз они наняли частного детектива.

Своим красивым, хорошо поставленным голосом Шрив выдвинул формальные обвинения.

– Вы и сенатор Хью Батлер предлагали нам большие участки земли вдоль реки Паудер в Монтане и Вайоминге. От мистера Вулфа и его отца, Адольфа Линдхауэра, я узнал, что эти земли либо уже заселены, либо являются частью индейских территорий.

Уолдрон попытался выкрутиться.

– Уверяю вас, они заблуждаются. Моя информация не может быть ошибочной. Она базируется на последних исследованиях картографов американской армии. Эти люди... – он презрительно кивнул головой в сторону Виктора, – без сомнения, заблуждаются. Может быть, даже преднамеренно лгут по каким-то своим причинам.

Виктор заскрежетал зубами и, сжав кулаки, двинулся к сенатору.

Уолдрон сразу попятился, но продолжал настаивать на своем.

– Мои источники самые надежные.

– Ваши источники лживы. – Виктор на пять дюймов был выше сенатора.

Внезапно Уолдрон осознал, что он был самым низкорослым мужчиной в комнате. Его толстое тело невыгодно смотрелось рядом с остальными. Даже Генри Келлер выглядел так, будто его широкие плечи распирали пиджак.

– По правде говоря, я знаю только то, что сообщил мне сенатор Батлер.

Виктор Вулф презрительно скривил губы.

– Оказывается, сенатор, вы ничего не знаете?

– Сенатор Батлер – один из самых уважаемых людей в Вашингтоне, – начал оправдываться Уолдрон. – Он никогда...

– Вы посылали записку моей матери? – прервала его Миранда.

Уолдрон подозрительно посмотрел на нее.

– Я хочу знать, о чем идет речь.

– Грузовой фургон наехал на мою мать прямо на тротуаре. На тротуаре... – повторила Миранда.

Молодая девушка, стоявшая рядом с ней, тихо застонала. Вулф обнял ее за плечи.

– Возница пустил лошадей галопом и въехал на тротуар с целью сбить ее с ног. – После драматических обвинений Шрива и Миранды голос Генри Келлера был тихим и ровным, но в нем таилась куда более серьезная угроза.

– О Боже!

– Она шла на завтрак с вами, – продолжала Миранда. – Вы прислали ей записку.

– Я прислал? – Уолдрон попятился. – Как вам пришла в голову такая мысль? Я посылал записку?! Нет. Уверяю вас, я этого не делал. Я не посылал ей никаких записок. Возница... Вы хотите сказать, что он сделал это намеренно? – Сенатор вынул платок и вытер вспотевшие ладони. – Вы уверены? Как могло такое случиться? Тем более с дамой? Она пострадала?

– Очень сильно. – Голос Рейчел дрогнул. – Она в больнице без сознания.

– Это ужасно. – Уолдрон посмотрел поочередно на обеих женщин. – Это самое ужасное происшествие, о каком мне только приходилось слышать. Бедняжка. – Он пристально посмотрел на Миранду. – Ваша мать, вы говорите?

Она кивнула.

– Прошу, садитесь. Садитесь. – Он придвинул стул Рейчел и взял ее за руку. – Вы дрожите. – Он поспешил к двери. – Принесите кофе и виски, – крикнул он секретарю. – Быстро.

Виктор придвинул стул для Миранды и усадил ее рядом с сестрой.

Уолдрон повернулся к остальным.

– Господа, прошу вас, садитесь. Расскажите мне все с самого начала. Как вы знаете, с Рут Уэстфолл мы занимаемся общим делом. – Его взгляд остановился на лице Виктора. – Я сочувственно отношусь к проблемам индейцев.

Вулф скептически усмехнулся.

Удивительно, но у них не возникло трудностей в разговоре с сенатором из Вирджинии. Вскользь упомянув о смерти Бенджамина Уэстфолла в форте Галлатин, Миранда и Виктор рассказали о положении сиу и шайенов, а так же белых поселенцев в Вайоминге и Монтане.

Уолдрон играл ножом для разрезания бумаги, слушая, как Виктор Вулф, стыдясь за свои прежние поступки, рассказывал, как жители этих территорий обращались с теми, кто по глупости купил там землю.