Людмила Белякова - Свадьба – навсегда! (сборник)

– Что, что, дядь Вась?! Не томите!

– Я ж тебе сказывал, как я себя дивно ощущал, когда меня разрывало – то ли в койку, то ли в клозет… Очень, повторю тебе, своеобразное состояние! А тут народ сильно нетрезвый был – его и так-то сложно разбудить… Ну и получилось с той шпаной, что со мной, Бог миловал, не получилось, – обкакались они… Ну, не все – те только, кто пожадничал да поболее моих угощений освоил… Кто-то все-таки проснулся и до сортира добежал. Факт, что кто-то и не добежал… сильно. Как оно, а?!

– О-хо-хо! – аж задрыгала ногами Алиска. – Ну и поворот сюжета! Класс!

Около будки опять проснулся пес. Он сел, недовольно и осоловело глядя на людей, потом поднялся, пару раз лакнул из миски с водой и улегся снова – подальше от подбиравшегося к нему солнца.

– Клевый способ. Надо взять на вооружение, – сказала Алиса, похохотав вволю. – И что дальше?

– Дальше-то?… Когда я через пару деньков про эту сортирную коллизию узнал, быстро скумекал, что все эти приключения от еды, что в Ниночкином доме меня потчевали, а я еще и в общагу приволок. Вопрос – кто повинен?… Ну, точно не хозяин – ему не с руки зятя перспективного отваживать, да и к стряпне он не приставлен. И не мамка – ей это тоже ни к чему. Один кандидат на эту подлую должность – Тонька, Ниночкина сестрица младшенькая. Больше некому.

– У-у! – всплеснула руками Алиса. – Шерше ля фам!

– Во-во, ля фам-пам-пам! – покачал головой Василий Федорович, наливая себе холодного чая. – Оказалось, с детства Тонька старшей сестре завидовала, а уж как обе в девичий возраст вошли – мм! Решила во что бы то ни стало поперед старшей сестры замуж выскочить… Гадости разные Ниночке делала – то рукава на платье зашьет, чтобы та не могла на танцы пойти, то туфли выходные спрячет… Потом уж я узнал – папаша Тоньку иной раз учил по-родительски, строго… Она и притихла. А может, и повзрослела… Но сестрицу как не любила, так и не полюбила.

– А когда у той женихи пошли, родственная нелюбовь вспыхнула с новой силой, так?

– Выходит, так. Это ты правильно поняла…

– Чего тут не понять – внутренний враг не дремлет. И значит, эта Тоня…

– … вот таким образом решила сестренку старшую в девках оставить – намешивала ухажерам ее снотворного со слабительным в угощение, пока никто не видел… Таблеточек горстку натолчет и – бух! Они ж так, без особого вкуса… Женишок раз перестрадает, второй, а как девушке скажешь про такое? Ну и драпанет претендент от греха подальше… Неизвестно ведь еще, как мои предшественники с ситуацией справлялись. Может, и не достигали финиша… Вот таким макаром один сбежал, другой. А время-то идет! Тонька надеялась, что раньше Ниночки замуж выйдет и всем докажет, что она лучше. Вот и весь сказ.

– Упф, ну и история! – выдохнула Алиса. – Страсти эти провинциальные! Мистер Шекспир реально отдыхает.

– М-да, но эти детали я потом узнал… А тогда я улучил момент – мы уж к свадьбе вовсю готовились, – когда никого поблизости не было, раз Антонину за шкирвальник – а чего стесняться? – и так, тихонько, на ушко: если ты, сучка маленькая, еще раз или мне, или сестре, или другим людям гадить будешь, я тебя такими таблетками напичкаю – неделю с толчка не слезешь и на свадьбе не погуляешь, ясно? Ни на нашей, ни на своей!

– И она чего?

– Да так, похныкала, попищала – я не я и отрава не моя… Не созналась тогда! Свадьба наша замечательно прошла – весь город говорил. А Тонька… Подросла, поумнела, влюбилась, замуж вышла – короче, выровнялась девчонка. Тоже внуки у ней растут. Так вроде все и закончилось путем. Воришек тех ненароком наказали – выходит, Тонька хоть один раз, хоть невольно, но добро сделала. И то хлеб.

Они помолчали, глядя на садик, где разворачивались на темно-зеленых кустах цветки жасмина. Не передохнуть пчелкам – придется теперь и жасмин обрабатывать, пачкая полосатые шубки в желтой пыльце.

– Ох, пойду я, – сказала наконец Алиса. – Засиделась. Спасибо за чай-сахар… Тетя Ни-на-а! Я пошла!

– А? – выглянула из дверей тетушка. – Может, еще горяченького?

– Да нет, пойду… А вам, дядь Вась, – понизила голос Алиса, вставая, – большое спасибо за рассказ. Оч-очень поучительная история.

«И очень практически полезная… Главное, дозировку угадать».

– Вы, молодые, слушайте сюда, – сказал, довольно крякнув, тот незнакомый пожилой мужчина, что в отсутствие Вальки Голубева присоединился к их банной компании.

Поскольку пожилой поставил бутылек хорошего коньяку и вел себя прилично, его вежливо слушали. Все они только что выползли из парилки, и говорить хотелось только солидному. Да, верно, что нонешнее поколение досадно уступает предыдущему по силе духа и всему остальному. Их, молодых-то, нехило сморило…

– Куда ж нашему брату, бизнесмену, без командировок? – задал солидный вполне риторический вопрос, проглотив первую порцию и закусив.

При слове «бизнесмен» Стасик едва слышно хмыкнул. Докладчик его расслышал, но воспринял это как согласие с основным тезисом.

– Да, никуда!.. На заднице сидя денег не заработаешь. С другой стороны, а как благоверную свою надолго и часто без присмотра оставлять?

Стасик опять издал какой-то непонятный, клекотливый звук.

– Понятно, стандартная ситуация, – сказал Паша, внимательно наблюдая за процессом распределения второй очереди коньяка по стопкам – специальных бокалов не нашлось. – Возвращается муж из командировки…

– О! – воздел палец к потолку незнакомец. – Потом-то, уж когда все эти дела пошли, книжки всякие про буржуйский бизнес, я про это прочел и понял: везде одно и то же. Главное, что я прав был.

Он постучал пальцем по мохнато-седой груди.

– Поясните, пожалуйста, – вежливо произнес самый интеллигентный из их компании, Валера Зайцев, аудитор. – В чем именно вы оказались так неизбывно правы?

– Неизбывно – это ты хорошо сказал, ох хорошо!..

Незнакомец закрыл и отставил бутылку, весело глянул на компанию.

– Ну что?… Чтоб кол стоял и деньги были, а, молодежь?

Все дружно чокнулись и опрокинули за это, тоже неизбывное.

– … А прав я оказался в том, что везде бабы одинаковы…

– Ну, не скажите, не скажите! – повел костлявыми плечами переводчик Валера. – Десять отличий найти несложно, если захотеть. Возраст, внешность, запросы соответственно…

– Так это пустяки, – махнул красной от воспринятого жара рукой незнакомец. – Основное – главное!

– А главное – основное? – снова подзудил Стасик, но незнакомец опять не воспринял это как подковырку.

– Да, точно… А прочел я в одном журнале, что англичане – а они люди серьезные – провели такой эксперимент над своими английскими женщинами. Предложили ста английским тетеньками на выбор – или кошелек с хорошими деньгами и по магазинам, или ужин при свечах и потом с красивым молодым мужиком в койку.

– У, это серьезно, да, ничего не скажешь, – опять съехидничал Стасик, и пожилой его опять не понял.

– Очень, парень, очень!.. И что, как ты думаешь, эти английские козлихи выбрали?!

Незнакомец обвел банное сообщество взглядом выпуклых голубых глаз. Но отвечать за английских козлих даже Стасик не решился.

– Во! – обрадовался почему-то незнакомец. – А выбрали эти англичанки кошелек и по магазинам! Восемьдесят пять процентов! Ага!.. Только пятнадцать английских дур на мужика польстились! И только если с ужином! А? Каково! Ха-ха!..

Незнакомец довольно рассмеялся, даже закашлялся, налил себе колы из пластикового баллона и, шумно глотая, выпил.

– Не может быть, – мрачно покачал головой Валера. – Чтоб только пятнадцать процентов на… э-э… кол запали?

– Факт! – Незнакомец крепко приложил короткопалой рукой по столешнице, покрытой белой льняной скатеркой. – Сам читал, собственными глазами, причем трезвый!

– М-да, фа-кы-ты, – пробормотал Валера, почему-то особенно сильно огорченный сексуальной индифферентностью британок.

– А я-то всю эту муть раньше их прознал! – Приятели глядели на самодеятельного философа-тамаду чуть приоткрыв рты, и ему пришлось продолжить. – Я знал, что, если у бабы есть шуршики на тряпки-цацки, духи-кремы всякие, на мужика она не польстится, нет!.. Она, пока мужа дома нет, по магазинам с подружкой пойдет, потом всю эту дребедень на себя по сорок раз мерить будет, потом придумает, куда бы пойти в обновах да повыпендриваться… А там у мужа командировка кончилась, и он на пороге – здравствуй, дорогая! Как ты тут без меня?… Все тихо, спокойно – живи да радуйся…

– То есть вы хотите сказать, что… – начал было Стасик, причем вполне миролюбиво, но незнакомец его особенно не слушал, поскольку был занят распределением очередных порций коньяка по стопочкам.

– … что лучший способ борьбы с бабской подлянкой – это хороший шопинг, – ответил Валера за незнакомца. – А ведь неглупо, ей-богу, неглупо…

Толстый закончил разлив и поднял глаза на собеседников:

– Ну что, по третьей?

– Тогда за вас, – учтиво предложил Валера.

– Уважил, спасибо, – сказал незнакомец, чокаясь с ним.

– Хорошо, – заговорил по-бухгалтерски въедливый Стасик. – Но вот если вы долго отсутствуете и деньги у вашей, простите, благоверной закончатся? И настанет тот самый час икс? Разориться, что ли, совсем на эти ее походы по бутикам?

– А ты все-то сразу не давай, – деловито жуя розовую ветчинку, сказал незнакомец. – Постепенно надо, чтоб ей на всю твою командировку хватило. Я-то в свое время по-умному делал. Не знаю, как современная молодежь данный вопрос решает, а у меня все как надо выходило.

– Поделитесь секретом? – наконец подал голос Паша, до этого только, как профессиональный менеджер, сначала внимательно прислушивавшийся к беседе, а потом уже начавший задавать вопросы.

– Да пожалуйста! – Незнакомец хлопнул ладонями по коленям. – С меня не убудет… Я, если надолго отлучался, потом звонил по межгороду своей законной половине и говорил: золотко, а глянь, что я тебе припас? А сам перед отъездом сотняжку-то ей в серванте под вазой оставлял.

– Сотняжку чего? – не удержался Паша-брокер.

– Ну, не долларей же! Наших, деревянных… Но в застойные времена, да при тогдашнем дефиците и очередях, на тот стольник неделю пастись можно было!..

– Сейчас несколько другая ситуация, – пробормотал компетентный Паша. – Потребительский рынок перегрет, дефицита тээнпе не наблюдается…

– Ну и у меня другая жена, помоложе, а-ха-ха! А ситуация та же! – загрохотал незнакомец. – И принцип ра-бо-та-ет! Я ж вижу конкретно, сколько она натратила, пока меня не было… Значит, носилась как угорелая по лавкам, а мужики, хоть и молодые, ей были по хрену!.. Главное, чтоб баба при деньгах была!.. Ну чего, хлопцы? Никого я не обидел, нет?

– Нет, нет! – дружно замахали руками молодые. – Столько интересного от вас узнали.

– Тогда давайте последнюю, за здоровье, я пошел – дела!

Они допили коньяк, незнакомец, попрощавшись со всеми за руку, величественно удалился, закинув, как римский патриций, простыню на левое плечо.

– А кто это был-то хоть? – поинтересовался Стасик у Валеры, который сосредоточенно дожевывал последнее колечко сервелата.

– Вася-банщик сказал – большой человек, еще с советских времен. Чуть ли не олигарх какой-то.

– Ага, – сказал Валера, глядя в стену. – Значит…

– Что – «значит»? – спросил Стасик, но, так и не дождавшись ответа, продолжил: Павлик, ты с шофером? Подкинешь?

В бане они не встречались почти полгода – «дела!», как сказал тот их случайный собеседник. Потом начался глухой для бизнеса июльско-августовский период, сменившийся сентябрьским ленивым разогревом. Словом, редко пересекавшиеся в многоведерном офисном аквариуме рыбки разного размера и юркости сплылись в парилке любимой баньки только в середине октября.

– Ох, я б того дядю здесь встрети-ил! – прошипел Стас, крутясь, как нанизанный на крючок в качестве наживки голавлик. – Мало б ему не показалось…

– Какого дядю? – из вежливости поинтересовался Валька Голубев, снова присоединившийся к их компании.

– А того, кто советы про жисть раздавал, – оживился, насколько умел, Паша.

– Ну да, да, тот… Советчик хренов!

– Зачем же так? – с укоризной заметил Валера. – Солидный человек, почти олигарх…

– Сидел бы он со своими бесплатными советами…

– А чего он насоветовал-то? – наморщил лоб Голубев. – Я не въезжаю.

– Ладно, хва жариться, пошли отдохнем, – сказал Паша. – Там нам все и поведаешь.

Они вышли из «активной зоны реактора», как называл парилку Паша, и расположились на отдых и остывание. На этот раз было только пиво – на хороший коньяк пока не заработали.

– … А тот дядька насоветовал нам, – сказал Стасик, остывший, но не подобревший, – что надо, если надолго из дома уезжаешь, жинке побольше денег оставлять, чтоб та как бы по бутикам шастала и на других мужиков не заглядывалась.

– А чё, – выпятил губу Валька. – Некий резон в этом просматривается. Шопоголизм, как и другие виды аддикций, места для секса не оставляет.