Они снова встали на лед и катались, взявшись за руки, до тех пор, пока каток не закрылся, потом сдали коньки и пошли к дожидавшемуся их экипажу. Все это время Аллегра молчала. Джефф очень жалел, что не сдержался и дал волю чувствам. Он пригласил Аллегру на чашечку кофе в квартиру своей матери, но она отказалась, сказав, что пора возвращаться в отель.

— Обещаю вести себя прилично. Простите, Аллегра, напрасно я наговорил вам всякой всячины про Брэндона, надо было мне помалкивать.

— Я польщена. — Она улыбнулась. — А нельзя ли перенести приглашение на другой раз? К сожалению, мне завтра рано вставать.

На том и порешили. Аллегра откинулась на спинку сиденья, прислонившись к Джеффу. А он сидел и думал, как было бы хорошо просыпаться по утрам рядом с ней. Но вслух ничего не сказал. Экипаж повез их обратно, за окнами по-прежнему кружился снег, а они сидели, прижавшись друг к другу, и слушали приглушенный стук копыт по заснеженной дороге.

— Хорошо, правда? — тихо спросил Джефф.

Аллегра кивнула и улыбнулась:

— Спасибо за прекрасный вечер, Джефф. Мы так славно покатались. — Это было куда лучше обеда в самом модном ресторане. Аллегра наслаждалась каждой минутой, проведенной с Джеффом, даже когда он спорил с ней из-за Брэндона. Как бы некоторые его вопросы ее ни раздражали, она хорошо понимала, чем они вызваны. И сейчас все мысли Аллегры были только о Джеффе.

— Вы хорошо катаетесь, — похвалил он.

Аллегра непринужденно рассмеялась.

— А целуетесь еще лучше.

— Вы тоже.

Они снова разговорились, и к тому времени, когда экипаж выехал за ворота парка, они шутили, смеялись, им было легко друг с другом. Остановив лошадей перед отелем, кучер открыл дверцу и помог им выйти. Джефф расплатился, добавив щедрые чаевые, кучер поблагодарил и забрался на козлы. Аллегра посмотрела вслед карете, удаляющейся по Парк- авеню.

— Я чувствую себя Золушкой, — тихо сказала она, снимая варежки и протягивая их Джеффу.

Он усмехнулся:

— И что же дальше? Мы оба превратимся в тыквы?

Давно он не чувствовал себя таким счастливым, и все благодаря Аллегре.

— Хорошо вы придумали нанять карету. Это было великолепно.

Снег, карета, катание на коньках — все это походило на волшебную сказку. Аллегра подняла глаза на Джеффа, раздумывая, не поцеловать ли его на прощание. Где-то в глубине шевельнулось желание. Он зашел с ней в отель и проводил до лифта. Дождался, когда двери откроются и, к удивлению Аллегры, вошел вместе с ней в кабину. Но еще больше ее удивило, что у нее даже мысли не возникло возразить. Двери закрылись, и они стали в полном молчании подниматься на четырнадцатый этаж. Джефф проводил ее до дверей номера. Аллегра достала из кармана ключи, посмотрела на Джеффа, но не пригласила его войти. Она испытывала смешанные чувства: если бы все сложилось по- другому, если бы в ее жизни не было Брэндона… но он есть, и не может она забыть два последних года своей жизни ради одной романтической ночи с незнакомцем.

— Здесь я с вами прощаюсь, — тихо сказал Джефф. Его взгляд выдавал такую же внутреннюю борьбу, как та, что шла в ее душе. Джефф не собирался пробивать головой кирпичную стену, но и отпустить Аллегру тоже не мог. Он не верил, что ей действительно нужно то, что у нее есть — или чего нет, — с Брэндоном. Но не желая навязываться, он уже собирался произнести прощальные слова и уйти, как вдруг она сделала маленький шажок к нему. И Джефф не совладал с собой.

Он привлек ее к себе и стал целовать, прижимая так крепко, что она едва могла дышать. С ним она чувствовала себя в безопасности, надежно защищенной, чувствовала себя желанной — сила его желания не вызывала сомнений. Более того, она знала, что если когда-нибудь проведет с Джеффом ночь, он ни за что не уйдет от нее до утра.

Повинуясь безотчетному желанию, Аллегра целовала его снова и снова. Но потом отстранилась и печально покачала головой. В глазах ее стояли слезы.

— Джефф, я не могу.

Он кивнул:

— Знаю. Я даже не хотел бы, чтобы это произошло прямо сейчас — боюсь, что угром вы бы меня возненавидели. Давайте на какое-то время оставим все как есть. Пусть у нас будет этакий старомодный роман с объятиями и поцелуями. Мне достаточно просто быть с вами… или быть вашим другом, если это вас устраивает. Я сделаю все, что вы хотите, — сказал он нежно. — Я ни на чем не настаиваю и не хочу загонять вас в угол.

— Честно говоря, я сама толком ничего не знаю. Я совсем запуталась. — Их глаза встретились, и Джефф прочел в ее взгляде настоящую муку. — Мне нужны вы, и он мне нужен, я хочу, чтобы он был таким, каким он никогда не бывает, но мне кажется, способен стать… и не понимаю, почему мне не все равно? Почему я здесь? Что я здесь делаю, почему? У меня такое ощущение, будто я в вас влюбилась. Но настоящее ли все это или просто мимолетный роман? Я вообще не понимаю, что со мной происходит, — окончательно растерялась она.

Джефф посмотрел на нее влюбленными глазами, улыбнулся и снова поцеловал. Она не отстранилась и даже ответила на поцелуй. Ей нравилось целовать его, нравилось, как он ее обнимает, нравилось просто быть с ним рядом, ездить с ним в карете, кататься на коньках.

Оторвавшись друг от друга, оба прислонились к стене у двери ее номера. Аллегра не хотела приглашать Джеффа в номер, потому что тогда дело непременно кончилось бы постелью, причем в ближайшие пять минут, а это было бы хотя и заманчиво, но нечестно по отношению ко всем троим.

— Что будет, когда мы вернемся в Лос-Анджелес? — тихо спросила она и вдруг задумалась, как Джефф воспримет реалии ее повседневной жизни. Вопрос интересный. — Сейчас все выглядит очень романтично, но как изменятся наши отношения, когда нужно будет ходить в супермаркет за продуктами, когда в четыре часа утра позвонит Кармен, потому что ее разбудила собака, опрокинувшая мусорный бак, или Мэл О’Донован, которого арестовали за вождение автомобиля в нетрезвом виде, и мне нужно будет срочно вытаскивать его из полицейского участка?

— Я поеду с вами. А иначе зачем нужны друзья? Это жизнь,

не вижу во всем этом ничего ужасного или особенно обременительного. По мне, так это даже забавно. Пожалуй, я смогу почерпнуть из жизни ваших клиентов кое-какие идеи для своих будущих романов.

— Я серьезно. Иметь дело с моими клиентами — все равно что возиться с полудюжиной невоспитанных подростков.

— Думаю, я это выдержу. Неужели я произвожу впечатление такого хрупкого, изнеженного существа? Я привык считать себя довольно гибким. Будем считать, что это тренировка, когда-нибудь у нас появятся дети, которые станут вытворять то же самое — или, будем надеяться, не станут, если мы правильно их воспитаем.

Аллегра была поражена и почувствовала себя какой-то недотепой, но вместе с тем слова Джеффа были ей приятны.

— Что вы такое говорите?

— Я говорю, что хочу встречаться с вами, проводить с вами время, а там посмотрим, что из этого выйдет. Со мной происходит то же самое, что и с вами. Я начинаю в вас влюбляться. Не знаю, как это случилось и что из этого получится, но не хочу терять то, что возникло между нами, или отдавать вас парню, который явно вас не заслуживает и, по-моему, не ценит.

Ом бережно убрал с ее лба упавшую прядь волос и посмотрел ей в глаза — в глаза, которые он знал всего пару дней, но которые уже смотрели на него с безграничным доверием.

— Но меньше всего мне хотелось бы, чтобы вы разрывались на части и страдали. Не решайте ничего пряма сейчас, все образуется само собой. Подождем до Лос-Анджелеса.

Доводы Джеффа звучали вполне разумно, и Аллегра невольно кивнула. Но потом вдруг встрепенулась и посмотрела на него почти с ужасом.

— А если я решу, что мы больше не сможем видеться? — спросила она.

Не могут же они вечно целоваться по углам — Брэндону это определенно не понравится.

— Надеюсь, вы так не решите, — ответил Джефф спокойно.

— Просто не знаю, как быть.

Аллегра чувствовала себя заблудившимся ребенком. Джефф улыбнулся, взял у нее ключи и открыл дверь.

— У меня есть на этот счет кое-какие предложения, но вряд ли они сейчас подойдут. — Он еще раз поцеловал ее в губы, сунул ей в руки ключи и, даже не переступая порог номера, легонько подтолкнул ее внутрь. — Какие планы на завтра?

— Завтра я снова встречаюсь с Хэйвертоном и агентами Брэма, потом у меня назначено несколько встреч в пригородах.

Аллегра вспомнила, что договорилась вечером пообедать с одним адвокатом, который никак не мог встретиться с ней в другое время. День предстоит долгий, и вряд ли она успеет встретиться с Джеффом.

— Боюсь, я освобожусь часов в девять, а то и позже.

— Значит, я позвоню после девяти.

Он в последний раз поцеловал ее и направился по коридору к лифту. Аллегра закрыла дверь номера, чувствуя непривычное умиротворение. Некоторое время она еще раздумывала, не позвонить ли Брэндону, но потом поняла, что не сможет. Было бы нечестно звонить ему сейчас, притворяясь, что она просидела весь вечер в номере, думая о нем. Аллегра понимала, что ей следует прекратить встречаться с Джеффом или по крайней мере целоваться, но об этом даже подумать было страшно. Может, нужно относиться к тому, что происходит, как к легкому увлечению — подумаешь, несколько объятий и поцелуев? Как только она вернется в Калифорнию, все снова станет на свои места. Когда примерно через час в номере зазвонил телефон, Аллегра все еще пыталась убедить себя в этом. От неожиданности она вздрогнула. Неужели Брэндон? Он не звонил днем, и когда она вернулась с катка, портье не передал ни одной записки. Снимая трубку, Аллегра внезапно почувствовала угрызения совести.

— Алло?

В эту минуту она чувствовала себя чуть ли не преступницей.

Джефф расхохотался.

— Аллегра, никогда не играйте в покер! Голос выдает вас с головой. Кстати, сейчас он звучит ужасно.

— Вы правы, Джефф. Меня совесть замучила.

— Я так и думал. Послушайте, вы не сделали ничего плохого, урон незначительный, ничего непоправимого не случилось. Вы не обманули его доверия. Если вам от этого станет легче, мы можем сделать перерыв. — Джефф сам это предложил, но кто бы знал, чего ему стоила эта жертва! Ему хотелось видеться с ней как можно чаще.

— Наверное, вы правы. То есть я имею в виду, нам нужно

сделать перерыв, — проговорила она несчастным голосом. — Я просто не могу так.

— Вы очень честная женщина. И это прискорбно, — пошутил Джефф. Но в действительности ему было не до смеха. Мысль о том, что они не увидятся, была для него невыносима.

— Завтра мы не сможем встретиться. — Голос Аллегры вдруг обрел твердость, а Джеффу казалось, что его сердце сжали железные тиски.

— Понимаю. Если передумаете, позвоните. — Он уже дал Аллегре все свои телефонные номера. — Надеюсь, все будет хорошо. — Он едва ее знал, но искренне беспокоился за нее.

— Со мной все в порядке, мне просто нужно обрести равновесие. Последние два дня были просто сумасшедшими.

— Но прекрасными, — добавил Джефф.

Он мечтал снова прижаться к ее губам, но боялся, что этого больше не будет. Он позвонил пожелать спокойной ночи, а вместо этого неожиданно для себя предоставил Аллегре возможность сбежать от него.

— Да, последние два дня были чудесными, — мечтательно вздохнула Аллегра, вспоминая каток, закрытый экипаж и поцелуи под снегом.

Джефф выбил ее из колеи, а сейчас ей нужно сосредоточиться на реальной жизни и думать, как она вернется к Брэндону.

— Я вам позвоню. — Аллегра чуть не поперхнулась собственными словами. Опять она думает не о Брэндоне, а о Джеффе! — Спокойной ночи, Джефф.

— Спокойной ночи.

Джефф так и не сказал ей, зачем звонил. А позвонил он только для того, чтобы сказать, что любит ее.

Глава 7

Среда показалась Аллегре бесконечной. Она побывала в нескольких фирмах и в центре города, и в пригородах, на позднем деловом ленче, а потом еще был этот обед со страшно занятым адвокатом, консультантом по налогообложению, который выполнял поручение одного из ее клиентов. Наконец последняя встреча закончилась. Выйдя из ресторана, Аллегра решила пройтись по Мэдисон-авеню, подышать свежим воздухом. Мысли ее снова вернулись к Джеффу наверное, в тысячный раз за день.

Хотя это стоило ей неимоверного напряжения, Аллегра все- таки удержалась и не позвонила Джеффу. Она просто не могла себе этого позволить — чувства были все еще слишком свежи. Между ними зародилось нечто, обладающее огромной силой. Она боялась играть с огнем, охватившим их обоих.

Идя по улице, Аллегра рассеянно скользила взглядом по витринам. И вдруг она увидела Джеффа. Он смотрел на нее с обложки книги, выставленной в витрине книжного магазина. Аллегра остановилась, всмотрелась в лицо на обложке, в глаза, которые говорили ей так много, и ноги сами понесли ее в магазин. Она вошла и не раздумывая купила книгу.