– Конечно, заходи. – Лилиан придержала для Клер дверь. – Я приготовила чай. Хочешь?

– Не откажусь. Спасибо.

Клер зашла в дом, сбросила куртку и протянула Лилиан, чтобы та повесила ее в чулан.

– Пойдем на кухню.

– Думаю, ты знаешь, что Мэрилин меня уволила.

– Слышала.

– Жизнь на этом не кончается. – Клер сложила руки на столе и посмотрела в окно. – Менеджеров политических кампаний часто увольняют. Издержки профессии.

– Уверена, что ты найдешь себе другое место.

– Конечно. Что-нибудь да подвернется. Но меня беспокоит не это, а та сцена в ресторане. Весь город в курсе. Мне никогда еще не было так стыдно. И знаешь, что тут самое неприятное? В том, что произошло, мне некого винить, кроме себя самой.

Лилиан достала из буфета еще одну чашку.

– Пройдет несколько дней, и все забудется.

– Я до сих пор не понимаю, что заставило меня явиться тогда в ресторан и закатить эту сцену. Наверное, я так разозлилась, что не могла адекватно мыслить. Представляешь, Мэрилин обвинила меня в том, что я спала с Тревором!

Лилиан налила Клер чаю.

– Как я понимаю, у тебя с ним ничего не было?

– Ты что, смеешься? Мне импонировали политические взгляды Тревора, но дальше этого дело не шло. Я профессионал. Я не сплю со своими клиентами.

Лилиан поставила чашку перед подругой.

– Вероятно, это правильная тактика при твоей работе.

– Еще бы. – Клер подула на чай. – Кроме того, если верить слухам, Торнли нравится одеваться в женское нижнее белье и разгуливать на высоких каблуках. Не знаю, как к этому относишься ты, а меня такой тип сексуального поведения совсем не возбуждает.

– Пожалуй, нижнее белье и каблуки могут несколько ослабить желание. А что ты собираешься делать сейчас?

– Через пару дней уеду отсюда. Собираюсь в Сиэтл. Там у меня есть нужные знакомые. Но я к тебе пришла не за тем, чтобы жаловаться. Ну, разве только совсем чуть-чуть.

– Тогда зачем же ты здесь?

Клер поставила чашку на стол.

– Мэрилин всегда отличалась маниакальной подозрительностью. Я бы сказала, тут налицо все симптомы паранойи. Я старалась не обращать на это внимания и не переживать по пустякам. Такие качества вполне ожидаемы в проходном кандидате. Но после этих безумных обвинений насчет нас с Тревором я начала думать, что она уже перешла ту грань, за которой начинается болезнь. И если это так, то, мне кажется, тебе следует быть осмотрительной.

– Мне? При чем здесь я?

– Видишь ли, я заметила, что ваши с Гейбом Мэдисоном отношения стали предметом ее пристального интереса. Возможно, это потому, что сейчас она без пяти минут разведенная женщина. Свободная то есть. Хотя, думаю, дело не только в этом.

Зазвонил телефон. Помня о том, что ей должна позвонить Нелли, чтобы предоставить информацию об Уитли, Лилиан бросилась к трубке.

Она услышала приглушенный шум двигателя. Звонили из машины.

– Алло?

– Уитли уехал из города. – Гейб говорил ровным голосом, даже слишком ровным. – Он сообщил некоторым своим приятелям, что берет отпуск. Дома его нет. Никто не видел его вот уже несколько дней. Тебе твоя знакомая насчет него еще не звонила?

– Нет. – Лилиан вцепилась в трубку. – Ты где?

– Мы с Митчеллом едем назад, в Эклипс-Бей. Сейчас около четырех, значит, к семи мы должны приехать.

– Я приготовлю для вас ужин.

– Теперь, когда стало известно, что Уитли исчез из Портленда, тебе не стоит одной оставаться дома. Мы не знаем, где он сейчас и чем занимается.

– До семи со мной ничего не случится. Да и Клер Дженсен сейчас у меня, так что я не одна.

Послышался невнятный шум разговора. Гейб, судя по всему, переговаривался с Митчеллом.

– Митчелл хочет прислать к тебе Брайса, чтобы он побыл у тебя, пока мы не вернемся.

– В этом нет необходимости. – Лилиан посмотрела на часы. – Послушай, я в этом замкнутом пространстве уже с ума схожу. Мне надо съездить в город за продуктами. Как только Клер уйдет, я уеду из дома. Заеду за покупками, потом в больницу к Аризоне. Я все время буду среди людей. А как только приедешь в город, позвони мне в больницу, и я поеду домой. Там и встретимся. Вот так.

Гейб согласился не сразу.

– Ладно. Только не гуляй одна по пляжу, договорились?

– Мне казалось, ты не хочешь нагонять на меня страх.

– Я изменил свое мнение. Решил, что если тебя как следует напугать, ты будешь осмотрительнее.

– Не волнуйся. Бродить по пляжу в одиночестве я не собираюсь.

– Хорошо. До встречи.

Лилиан закончила разговор и положила трубку.

Клер вопросительно на нее посмотрела:

– Что-то случилось?

– По правде сказать, я и сама не знаю. За последнюю неделю со мной произошло несколько весьма неприятных событий. На днях кто-то взломал замок в коттедже, пока я была у Гейба в старом доме Бакли.

Клер нахмурилась и медленно опустила чашку.

– Что-нибудь украли?

– Нет. Шон считает, что это дело рук того же парня, что пытался проникнуть в дом к Аризоне Сноу.

– Об этом я слышала. Весь город об этом знает. Говорят, какой-то бродяга тут у нас похозяйничал.

– Да, так говорят. Но меня беспокоит то, что нечто подобное произошло с моей квартирой в Портленде. И там тоже ничего не украли. Гейб решил, что злоумышленником мог быть парень по имени Уитли.

– А кто такой этот Уитли?

– Бывший бойфренд одной из моих клиенток.

– Но с какой стати ему ломиться в твой дом здесь, в Эклипс-Бей, или в твою квартиру в Портленде?

– Предположительно – чтобы отомстить мне. Он считает меня виноватой в разрыве отношений между ним и его бывшей подругой.

– Потому что ты свела ее с другим?

– Да.

– Понятно. Думаешь, это сталкер?

– Не исключена такая вероятность. Знаешь, одна моя приятельница предупреждала меня, когда я открывала брачное агентство, что я сильно рискую, – чуть оступишься, и тебя засыплют судебными исками от обиженных клиентов или их близких друзей. Об этом я помнила, но к тому, что на меня начнется настоящая охота, я готова не была.

– Когда мы разрабатываем систему безопасности наших кандидатов, мы предусматриваем защиту от сталкеров. Сумасшедших нынче много. Но, должна признать, я никогда бы не подумала, что такое возможно в твоем бизнесе.

– В моем бывшем бизнесе.

Клер глубоко вздохнула.

– А я-то считала, что это у меня трудная работа.

– Жизнь свахи никогда не была скучной.

– Теперь понимаю. – Клер поднялась. – Ну что ж, по крайней мере у тебя есть заступник – Гейб Мэдисон. Могло быть и хуже.

– Это так.

– Мне пора. Вижу, что у тебя проблем не меньше моего и про ту сцену в ресторане ты успела забыть. Ну, ни пуха тебе. Только пообещай, что будешь по возможности осторожной.

– Обещаю соблюдать осторожность. – Лилиан тоже встала и проводила Клер в коридор. Она достала из чулана куртку Клер и протянула ей. – Но ты же хотела мне что-то сказать.

– Что? Ах да. – Клер накинула куртку. – Но теперь это кажется такой мелочью по сравнению с твоими проблемами.

– Насчет Мэрилин, – подсказала Лилиан.

– Ну да, насчет Мэрилин. Как я сказала тебе, мне кажется, что у нее паранойя. Если к этому прибавить то, что она женщина на редкость решительная и целеустремленная, привыкшая всегда получать то, что хочет, я думаю, что тебе с ней стоит быть поосторожнее. Ты попала в сферу ее интересов.

– Но почему я?

– Потому что у тебя есть то, чего она хочет.

– И что это?

– Гейб Мэдисон.


– Ну, черт возьми! – Митчелл смотрел, как Гейб жмет на кнопку прекращения вызова. – По-моему, у нас проблема!

– Возможно. Пока не знаю. Но мне очень не нравится, что этот Уитли исчез.

Митчелл какое-то время наблюдал за внуком. Он узнавал это выражение сосредоточенной решимости: такое же выражение лица было у Гейба, когда ему было лет двенадцать и он делал домашнее задание за кухонным столом. Кое-что в человеке никогда не меняется, подумал Митчелл. Гейб был, конечно, другим Мэдисоном. Но, по сути, он не сильно отличался от своих предков по мужской линии.

– Я не об Уитли, – сказал Митчелл. – С ним мы разберемся. Я имею в виду то, что происходит между тобой и Лилиан.

– О чем ты?

– Сдается мне, ты увяз по уши и с каждой минутой уходишь все глубже.

Гейб плавно вывел машину в поворот.

– Я все-таки не понимаю – ты о чем?

Митчелл массировал ноющее колено. Он пытался вспомнить, принимал ли противовоспалительное. День сегодня выдался довольно суетливым.

– Я тут на днях пообщался с Лилиан.

– Я об этом слышал. Не лезь не в свое дело, Митч. Мои отношения с Лилиан тебя не касаются. Ты не имеешь права вмешиваться.

– Я твой дед. Я тебя растил. И я имею право знать, что происходит.

Митчелл смотрел на дорогу. Теперь, когда город остался далеко позади, машин на шоссе было немного. Дневной свет быстро мерк. Белые линии разделительных полос заглатывала подступающая мгла.

Воспоминания о прежних днях нахлынули на Митчелла. Где бы он ни находился и чем бы ни занимался, они всегда возвращались к нему в это время суток. Они приходили тогда, когда надвигающаяся ночь заявляла о себе во весь голос, и этот голос уже нельзя было игнорировать. Из многолетнего опыта Митчелл знал, что как только переход от света к темноте завершится, видения исчезнут. И вернутся только через двадцать четыре часа. Когда Митчелл сидел дома, он отгонял призраков с помощью порции виски. Но сегодня ему нечем было их отогнать. Ну что ж, не в первый раз.

Фантомы поднимались откуда-то из черных адских глубин. Они приходили точно по расписанию и появлялись всегда на одном и том же фоне – сумрачные предзакатные джунгли, пропитанные запахом смерти и сводящим нутро страхом. Самым худшим во всем этом было то, что ночь приходила неизбежно и надежды на спасение не предвиделось вплоть до рассвета.

…В ту адскую ночь они с Салливаном были единым целым; они оба знали, что жизнь их зависит от умения держать этот панический страх под контролем. И оба понимали необходимость сохранять полную тишину и полную неподвижность. Бок о бок в неумолимой мгле они каким-то непостижимым образом поддерживали это мрачное знание друг в друге. Поддерживали без единого слова и без единого движения. Без слов и без движений умудрялись удерживать друг друга на грани, не давали скатиться за край, в ту бездну, где страх обрел бы над ними верх и навлек на них смерть.

На рассвете и он, и Салливан были все еще живы. Многим другим повезло куда меньше.

Митчелл спрашивал себя, испытывает ли Салливан вечерами нечто подобное. Ждет ли приближения неизбежной ночи с тем же чувством обреченности, как ждет он, Митчелл.

– Что именно ты сказал Лилиан? – спросил Гейб.

Митчелл смотрел вперед, в сгущающуюся мглу.

– Просто взял и сказал ей, что ты, похоже, влюбился в нее без памяти. А еще сказал, что не хочу, чтобы она разбила тебе сердце.

– Так прямо и сказал? Этими словами?

Митчелл попытался дословно припомнить тот разговор в саду.

– Что-то вроде этого.

– И Лилиан дала понять, что намеревается… э… разбить мое сердце? – спросил Гейб.

Что, черт возьми, было такого в этом времени суток? Переход от дня к ночи всегда тянулся целую вечность.

– В некотором смысле.

Гейб смотрел прямо перед собой на дорогу.

– Не похоже это на Лилиан. Что именно она сказала, Митч?

– Ну, она стала раздраженной, когда я сказал, что не хочу, чтобы тебе было больно. Говорила что-то насчет того, что это скорее ей стоит переживать из-за того, что ты хочешь разбить ей сердце. Еще сказала, что все в городе уверены, будто ты добиваешься ее лишь потому, что хочешь отхватить кусок «Харт инвестментс».

Гейб кивнул:

– Я понимаю, почему у нее сложилось такое впечатление. Многие ей в последнее время об этом говорят.

– Естественное предположение, учитывая обстоятельства.

– Вероятно.

– Я сказал ей, что это все чепуха, что ты Мэдисон, а Мэдисоны никогда не женились ради денег. Не такие мы прагматики.

– Верная мысль. – Гейб выдержал паузу. – И как же она отреагировала на это твое замечание?

– Она напомнила мне, что все считают тебя не таким, как остальные Мэдисоны. А я сказал ей, что ты, конечно же, отличаешься от других, но не настолько сильно.

– Что еще она сказала?

– Дай вспомнить. Кажется, она сказала, что «Мэдисон коммершл» – твоя страсть, а когда речь заходит о Мэдисонах и их страсти…

– Ничто не может встать у них на пути. Да, верно. Я слышал об этом. Что еще она говорила?

Переход к ночи наконец завершился. Призраки отступили. Митчелл медленно перевел дух.

– Заявила, что я не прав.

– В чем?

– В том, что я говорил о твоем отношении к «Мэдисон коммершл».

Гейб крепче сжал руль.

– Последний год ты постоянно твердишь мне, что я трачу слишком много времени, обихаживая компанию. Может, ты и прав.