– Договориться? – повторил Дэриэн тихо, даже грозно. – Я говорю о том, что мы должны пожениться, Мэрайя, а не заключать договоры.

Шок на лице Мэрайи, изумленной его словами, со стороны, наверное, выглядел забавно. Но Дэриэн сейчас был абсолютно серьезен. Он любил эту женщину больше жизни. Только недавно он понял, что бесконечно любит, восхищается и уважает ее.

Все именно так и было. Ему на самом деле показалось, что у него остановилось сердце, когда он увидел ее всю в крови и решил, что она мертва. В те ужасные мгновения его собственная жизнь тоже оборвалась. Он прекратил существование. Он, Дэриэн, перестал жить и дышать, поверив, что Мэрайя Бичем, графиня Карлайл, женщина, которую он любил, больше не живет и не дышит. От него осталась только оболочка, тело, лишенное чувств.

До той минуты, как Мэрайя открыла глаза, взглянула на него и улыбнулась.

Именно в тот миг он и решил, что больше никогда не выпустит ее из виду. Что бы ни пришлось для этого сделать, сколько бы времени на это ни потребовалось, он твердо решил, что Мэрайя станет его женой, его герцогиней и останется с ним до конца жизни.

– Мэрайя, я люблю тебя, – свирепо выговорил он, плотнее сжимая кольцо своих рук вокруг нее. – Люблю и хочу жениться на тебе. И провести с тобой остаток моих дней и ночей. Я люблю тебя, – повторил он решительно. – И сколько бы ни понадобилось времени, чтобы уговорить тебя, я собираюсь сделать тебя своей…

– Да!

– …женой, – завершил он веско и только тут осознал, что Мэрайя что-то сказала. – Что – да? – переспросил он настороженно.

– Да – значит то, Дэриэн, что я выйду за тебя замуж. – Она пленительно улыбнулась, и на ее глазах блеснули слезы. – Я тоже люблю тебя, мой дорогой Дэриэн. Я люблю тебя!

Дэриэн продолжал испытующе смотреть на нее, не смея поверить в услышанное.

– Ты меня любишь? Разве это возможно? – Он насупился. – Ведь я с самого начала тебя оскорблял. Порицал, критиковал, высмеивал…

– Ты был добрым, чутким, рыцарственным… и страстным, – хрипло дополнила Мэрайя. – Или ты бы предпочел, чтобы я тебя не любила? – добавила она с озорной улыбкой, потому что он все еще продолжал недоверчиво смотреть на нее. – Пожалуй, я смогу попытаться, – проговорила она задумчиво. – Но это будет очень трудно, потому что я правда считаю тебя таким, как я сказала. Я могу попробовать не любить тебя, Дэриэн, только… – И она глухо вскрикнула, потому что его губы стремительно завладели ее губами, а руки так сильно сомкнулись вокруг нее, словно он намеревался сделать ее частью себя.

В последующие несколько минут они только страстно целовались, перемежая поцелуи словами любви и обожания.

– Я хочу, чтобы мы поженились как можно скорее, – наконец объявил Дэриэн, по-прежнему сжимая Мэрайю в объятиях, словно боясь, что если отпустит, то ее тут же унесет порыв ветра. – Думаю, самое малое, что мы заработали, помогая расстроить заговор против принца-регента, – это предоставление нам специальной лицензии. Если только ты не предпочтешь пышную свадьбу в присутствии всего света, – неуверенно добавил он, вдруг вспомнив о том, что прошлый день свадьбы у Мэрайи не был особенно счастливым. – Думаю, что смогу вытерпеть пару недель, но если только мне будет позволено еще до свадьбы проводить с тобой все дни… и ночи.

– Специальная лицензия – это как раз то, что надо, – радостно заверила его Мэрайя. – У меня была уже однажды свадьба, на которую собрался весь свет. Но ни этот день, ни сам брак не принесли мне счастья.

– Если не считать Кристины.

Она покачала головой:

– Я никогда не считала Кристину частью своего брака. Она всегда была частью меня, она была рождена, чтобы я одна любила ее и ласкала. Наверное, это смешно звучит?

Дэриэн нежно прижал ее к себе:

– Твои слова никогда не кажутся мне смешными. Но я надеюсь – искренне надеюсь и почту это за честь, – что ты позволишь мне стать отцом Кристине, когда мы поженимся.

Сердце Мэрайи и так уже переполняла любовь к нему, но после этих слов ей показалось, что оно вот-вот лопнет от избытка чувств.

– Я бы очень этого хотела! – пылко воскликнула она. – И я уверена, что Кристина тоже. Мартин никогда не был ей хорошим отцом. – Она нахмурилась. – Он так же мало интересовался ею, как и мной.

– Карлайл был идиотом, – скрипнул зубами Дэ-риэн. – Но от того, что он упустил, я только выиграл. Уверяю тебя: каждый день я намерен говорить и доказывать вам обеим, как сильно и нежно вас люблю.

– Я знаю, что так оно и будет, – благодарно улыбнулась ему Мэрайя, но тут же тревожно закусила нижнюю губу. – Но все равно остаются вопросы, которые нам надо обсудить, прежде чем строить дальше наши чудесные планы. Ты должен узнать обо мне кое-что…

– Нет! – сурово отрезал Дэриэн.

– Но…

– Я больше ничего не желаю о тебе знать, Мэрайя, кроме того, что люблю тебя, а ты любишь меня. Только это имеет значение, – твердо заявил он.

– Дэриэн, ты даже не представляешь, как я счастлива это слышать. – Мэрайя робко улыбнулась. – Но есть вещи, которые тебе правда нужно знать. Если хочешь стать моим мужем.

– Но я действительно этого хочу!

– Тогда ты должен меня выслушать, – потребовала она, потому что Дэриэн явно собрался снова возразить.

Он сжал зубы.

– Если ты собираешься рассказать о других своих мужчинах, то не надо. Все они мне неинтересны и не имеют ровно никакого значения…

– И их просто не существует в природе, – мягко вставила Мэрайя, хотя внутренне затрепетала от радости, услышав, что Дэриэн считает совершенно несущественным фактом наличие у нее любовников прежде.

Дэриэн замер, услышав ее слова. Он сдвинул брови и испытующе посмотрел на нее.

Она, не моргнув, ответила на его взгляд таким же пристальным взглядом и продолжила:

– Семь лет назад я случайно узнала, что мой муж – предатель. Дай мне дорассказать, Дэриэн, пока хватает духу, – взмолилась она, увидев, что он хочет ее перебить.

– Хорошо, – медленно кивнул он, все еще потрясенный заявлением Мэрайи.

И он стал слушать. А Мэрайя рассказала ему о том, как ее муж предал свое государство. Как она поехала с этими сведениями в Лондон, к Обри Мэйстоуну. И как Обри Мэйстоун воспользовался ее информацией и даже самой Мэрайей, чтобы выведать еще больше важных сведений от Карлайла в последние два года его жизни. Как она в течение этих семи лет продолжала работать на королевство, потому что эта работа придавала ей самоуважения. И позволяла чувствовать себя личностью, а не только мамой Кристины.

Но Дэриэн совсем утратил дар речи, когда Мэрайя объяснила, что на самом деле у нее не было никаких любовников. Что она кокетством, лестью, флиртом выуживала сведения у некоторых мужчин, но никогда ни с одним из них не ложилась в постель. Что скандальные слухи о ней приумножились с годами, потому что тщеславие этих джентльменов не позволяло им сознаться в том, что они так и не стали любовниками графини Карлайл.

Последнее ее откровение привело Дэриана в полное замешательство.

– Значит, тот ужасный эпизод, в результате которого была зачата Кристина, был единственным…

– Да, – решительно подтвердила Мэрайя.

– Дорогая! – Дэриэн застонал. – Так наша близость и все те вещи, которые мы делали…

– Были сказочно прекрасны, – горячо уверила его Мэрайя. – Ты не мог бы быть более ласковым, чутким и страстным, даже если бы знал правду, Дэриэн!

Но Дэриэн сомневался. Догадайся он о неопытности, точнее, о полной неосведомленности Мэрайи о тайнах плотской любви, он приступил бы к любовным играм гораздо более неторопливо, нежно и осторожно. Было просто чудом, что Мэрайя отвечала на его ласки так страстно, что она не единожды, а трижды достигла высшего пика!

Но откровения Мэрайи помогли объяснить то ощущение невинности, которую он чувствовал в ней, почему на ее лице то и дело вспыхивал стыдливый румянец, так не вязавшийся с ее репутацией многоопытной сирены.

– Надеюсь, ты не сожалеешь о том, что сегодня между нами произошло, Дэриэн? – шутливо упрекнула она его. – Я очень рассчитываю, что в Лондоне мы продолжим повышать мое образование в этой области. Кристину привезут только завтра вечером, – проговорила она глухо, – так что до тех пор весь дом в нашем полном распоряжении.

Ничего на свете Дэриэн не хотел так сильно, как провести ночь с Мэрайей и предаваться с ней любви бесконечно. Но сумеет ли он ограничиться одними поцелуями, лежа с ней в постели, если она вдруг захочет подождать до свадьбы?

– Я не выдержу, – решительно ответила Мэрайя, стоило Дэриэну заикнуться об этом. – Дэриэн, мне до смерти хочется снова заняться с тобой любовью. Мне же надо восполнить все упущенные годы! Я многого была лишена. И хочу учиться этому и радоваться. – Она теснее прижалась к нему. – Ты ведь не станешь отталкивать меня, Дэриэн?

Разве он мог в чем-то отказать этой женщине?

Женщине, которую любил и которую, чувствовал, будет любить всегда, всем своим существом.


– Знаешь, о чем я подумала после того, что произошло между нами сегодня в Итон-Парке… то есть уже вчера? – поправилась Мэрайя, оперевшись на локоть, чтобы взглянуть на часы, стоявшие на ночном столике. Она, не переставая, поглаживала темные волосы на обнаженной груди Дэриэна, который лежал рядом с ней на ее уютной, но сейчас изрядно растерзанной кровати.

– Ты подумала о чем-то интересном? – Вскинув брови, он лениво окинул взглядом их утомленные, насытившиеся, обнаженные тела.

– Да, – подтвердила она серьезно. – Я подумала, что именно об этом пишут поэты, поют певцы и ради этого влюбленные совершают безумства. Но я ошиблась, Дэриэн. Потому что именно это блаженство, которое мы только что испытали, и есть то, о чем пишут поэты, поют певцы и ради чего готовы отдать все на свете влюбленные! – Их занятие любовью в очередной раз стало для нее откровением. Она и не предполагала, что возможно такое наслаждение, не догадывалась, как это чудесно – стать единым целым с любимым человеком. Соединиться с ним телом, душой и сердцем.

Соединиться телом, душой и сердцем с Дэриэном.

– Дэриэн, я тебя люблю, – прошептала она страстно. – До чего же сильно я люблю тебя, мой дорогой!

– А я люблю тебя. – Его руки плотнее обвились вокруг нее. – И буду любить тебя до самого последнего дня.

– Ты обещаешь?

– Несомненно. А ты?

– Ох, да!

Мэрайя не сомневалась, что это обещание они оба будут свято хранить в своих сердцах и будут счастливы.

Эпилог

Две недели спустя.

Уолфингэм-Хаус, Лондон


– Это Энтони вышел отсюда сейчас такой несчастный? – спросила Мэрайя, заглядывая в кабинет к Дэриэну.

– Да, – улыбнулся Дэриэн, когда она поспешила в его нетерпеливые объятия.

Мэрайя вопросительно взглянула на него:

– Что же ты ему сказал, отчего он сделался таким мрачным?

Он улыбнулся уже во весь рот:

– Как мы с тобой условились, я сказал, что мы с герцогиней разрешаем ему ухаживать за нашей дочерью Кристиной.

Со времени их свадьбы прошла неделя, но Мэрайя до сих пор не могла привыкнуть к тому, что отныне ее титуловали герцогиней. Теперь она была Мэрайей Хантер, герцогиней Уолфингэм. До чего торжественно звучало! Но она-то знала, что так же сильно любила бы Дэриэна, хотела быть с ним рядом и вышла бы за него замуж, даже если бы он не был знаменитым и богатым герцогом.

Она недоверчиво посмотрела на лицо мужа, на котором светилась озорная улыбка.

– Но если ты так сказал, почему тогда Энтони выглядел таким несчастным?

Шаловливая улыбка стала шире, зеленые глаза заискрились смехом.

– Я еще добавил, что ему не только предстоит прежде завоевать ее сердце, но что я, как ее отчим, буду ожидать от него разумного и сдержанного поведения, прежде чем мы окончательно согласимся на их союз. И даже в этом случае их свадьба состоится не раньше, чем Кристине исполнится восемнадцать лет.

– Какой же ты злой отчим и брат, ведь Кристина уже призналась нам, что влюблена в него по уши! – укоризненно фыркнула Мэрайя.

– Некоторая неопределенность только пойдет на пользу моему братцу, – отмахнулся Дэриэн, нисколько не раскаиваясь. Руки его обвились вокруг ее талии, а в глазах зажегся совсем другой огонек. – Я уже говорил этим утром, какая ты сегодня красивая?

– Еще, по-моему, и часу не прошло. – Она покраснела, вспомнив, при каких обстоятельствах ей это сказали.

– А я доказал тебе этим утром, какая ты для меня непревзойденная красавица?

– С тех пор тоже не прошло еще и часу, – ответила она, смутившись.

– А не желает ли моя герцогиня, чтобы я продемонстрировал глубину своих чувств к ней прямо сейчас?

Мэрайя затрепетала, поняв, что ничего так не желает, как позволить это Дэриэну. По ее телу пробежала дрожь возбуждения.

– Только я хочу первая продемонстрировать тебе глубину своих чувств, – произнесла она глухо.