Его позиция раздражала меня. Он был угрожающим, властным. Я только пришла в себя от шока или еще чего-то там, а он даже не казался счастливым от того, что я стала прежней. Он казался сердитым.

— Я не доверяю им.

Я закатила глаза и села, потягивая руки. На каркасе моей кровати висела бесформенная футболка с маленьким пони.

— Это не тебе решать.

Я снова посмотрела на Вика, он повернулся к Коулу с полным раздражения взглядом.

— Что, черт возьми, происходит с вами двумя? — я закатила глаза. Никто не промолвил ни слова. — Хорошо. Не отвечайте. Но я хочу, чтобы Вик и Крис остались со мной, — от одной только мысли, что они будут находиться в соседней комнате, мне становилось лучше, хотя сама не могла объяснить почему.

Коул был спокоен, его взгляд был направлен на Вика. После нескольких мгновений он, наконец, заговорил.

— Ладно, — он взглянул на меня. — Если это сделает тебя счастливой, — его челюсть сжалась от злости.

Вик улыбнулся мне широкой, ослепительно красивой улыбкой, от которой я была без ума.

— Спасибо, Джевел, — он наклонился и поцеловал меня в лоб. — Будет приятно вернуться домой. Мне нужно встретиться с Крисом, но я вернусь сюда сегодня вечером.

— Отлично, — я не могла сдержать улыбку. Его улыбка была заразительна.

— И малышка, тебе нужно принять душ и снять эту отвратительную рубашку. Мне стыдно находится с тобой рядом.

— Уже над этим работаю, — я усмехнулась.

Когда он выходил с комнаты, то ничего не сказал Коулу. Как только дверь за ним закрылась, я выбралась из кровати, избегая зрительного контакта с Коулом. Он не казался таким взволнованным, каким его описывала психолог, стоя около кровати, как какой-то чертов сумасшедший охранник.

Я направился в ванную, но прежде чем я смогла закрыть дверь, Коул последовал за мной внутрь.

— Что? — я медленно повернулась, чтобы посмотреть на него.

— Это все, что ты хотела сказать? Что? — он, казалось, недоумевал, а его взгляд был жесткий.

— Это ты последовал за мной сюда.

— Я беспокоюсь о тебе, — он потер подбородок.

— А по тебе и не скажешь, — я отвернулась и рванула рубашку.

— Что это значит?

— Это означает именно то, что это значит, Коул.

— Блядь, Джулия. А чего ты ждешь? Я просто в шоке, ты стоишь здесь, дерзишь, когда час назад была словно зомби.

— Ты кажешься не слишком взволнованным, — я включила воду, стоя к Коулу спиной.

— Так ты сейчас в порядке. Вот так просто. Нет больше никаких проблем или травм из-за того, что случилось, — его голос был обвиняющим.

Я резко повернулась.

— Что это значит? Ты думаешь, что я притворялась? — я считала это странным. Я не была расстроена, но потом вспомнила все то, что произошло. Джея. Мэнди. Нападение. Воспоминания навалились друг на друга, но они не затмили мой разум.

Вместо этого они находились где-то сзади, накрыты одеялом, оставив меня онемевшей и изолированной от всего этого.

Темно-синий взгляд Коула путешествовал по моему телу. Все что на мне было одето — зеленое нижние белье.

— Я не знаю, Джулия. Ты заставляла меня два дня делать все возможное и невозможное, чтобы вывести тебя с твоего состояния, — он сделал шаг ближе. — Но потом чудесным образом появляется Виктор Мерлин, и как в каком-то сраном шоу, ты просыпаешься, как будто он твой рыцарь в сияющих доспехах.

— Ты ревнуешь, — слова выскользнули прежде, чем я смогла их остановить.

Что-то вроде рычания вырвалось с его губ, и он сжал по швам кулаки.

— Ты трахалась с ним. Я наблюдал за этим. И ты хочешь, чтобы я никак не реагировал на его присутствие здесь, в метре от тебя?

Я сузила глаза и наклонился к нему ближе, позволяя моей груди прижаться к его. Что-то порочное вспыхнуло внутри меня. Что-то, что хотело наброситься на Коула словно кобра.

— Это было твоим выбором смотреть на то, как я трахаю его, — я провела своей рукой по его телу, ощущая его дрожь под моим прикосновением. — И тебе нравилось.

Его реакция была мгновенной. Он прижал меня спиной к стене, поместив свои руки по обе стороны моей головы, как в ловушку.

— Ты не захочешь увидеть меня в гневе, Джулия.

— Или что, Коул? Поместишь меня в подвал и позволишь кому-нибудь попытаться задушить меня? — прошипела я.

Что-то страшное пронеслось по его лицу и это заставило мое сердце сжаться. На мгновение казалось, что он попытается объясниться, защитить то, что он сделал, но он молчал.

— Я не хочу, чтобы он оставался здесь.

— Это не тебе решать, — я посмотрела ему прямо в глаза. Темнота в его глазах взывала ко мне. Это заставило мою киску стать такой мокрой, а возбуждению стекать по моим бедрам от желания сорвать с него штаны.

— Как раз мне и решать, Джулия. Кто-то пытается убить тебя. Мы не можем позволить стольким людям…

— О, не пытайся повесить это на мою безопасность. Ты же не переживал об этом, взяв меня в подвал, — я не знаю, почему я постоянно об этом напоминала. Коул спас меня, я знала, что в произошедшем нет его вины, но часть меня хотела причинить ему боль. Я хотела ранить его за то, что он стоял у подножья кровати и смотрел на меня, будто ему было плевать.

— Я бы никогда не подверг тебя опасности намеренно, — его слова вышли жесткими, как будто они ничего для него не значили. Но я смогла прочитать между строк.

Я проглотила комок.

— Вик и Крис останутся.

Его взгляд посуровел, и я почувствовала, как его член запульсировал. Ему это нравилось.

— Нет.

— Ты не можешь принимать такие решения, только потому, что ты ревнуешь, — я толкнула его в грудь.

Он сжал мой подбородок двумя пальцами.

— Джулия, ты забыла? Я сделаю все, что мне захочется, — холодная улыбка расползлась по его губам.

— Уже больше нет. Нельзя все купить за деньги. Помнишь?

— Они не останутся.

— Ты встречался с Элейн за последние два дня? — эти слова заставили его остановиться. Его дыхание прервалось.

— Встречался? — потребовала я. Элейн в обтягивающем черном платье промелькнула в моей голове. «Сколько раз, Коул? Сколько раз я закрывала глаза на всех твоих женщин на стороне?» Ее слова заставили меня вздрогнуть.

Я протянула руку и сжала его член. Со свистом воздух покинул его легкие.

— Ты видел ее, в то время как я лежала в постели, считая выпуклости похожие на попкорн на потолке?

Смешок сорвался с его губ. Это был один из тех полный уверенности звуков, который заставлял мою киску сжиматься, а сердце ускоренно биться.

— Ты считала выпуклости похожие на попкорн на потолке?

— Ты видел ее? — я сжала его сильнее.

Его взгляд скользил по моему лицу, словно ласка. Я держала его член, требуя ответа, но мы оба знали, у кого был главный козырь. Мы оба знали, что именно он позволил мне играть в эту маленькую игру, хотя уже мог наклонить меня над раковиной и заставить выкрикивать его имя. Вместо этого мы просто смотрели друг на друга, как в каком-то роковом танго, которым я не могла насытиться.

— Я не видел ее, Джулия. С Элейн покончено. Конец.

И я поверила ему. Не могу сказать почему, но поверила. Может быть, причина была в том, как он это произнес, как прогромыхали его слова, словно звук камней и гравия, обжигающий мои барабанные перепонки. А может, я была просто глупой, надеющейся на лучшее женщиной, которая была безнадежно влюблена.

— Я хочу, чтобы они остались, — сказала я уже с меньшей силой. Он скользнул тыльной стороной руки по моей щеке. На мгновение слово «любовь» на костяшках кинулось мне в глаза, прежде чем его пальцы опустились на мою ключицу. — Хорошо, — он прикусил мою челюсть. — Неважно, насколько сильно я ненавижу его. Но, не забывай, — он отстранился, а его глаза впились в мои с убийственной определенностью, — если он прикоснётся к тебе, сделает тебе что-то, что мне не понравится, — его руки опустились ниже, сжимая меня за соски, — он умрет. И его маленький друг тоже.

Глава 5

Коул

Затаив дыхание, я уставился на Джулию, ожидая, как она отреагирует на мои угрозы Виктору и Крису. Она не была дурой, чтобы не воспринять их всерьез. Хватило их пребывания, чтобы сделать меня психопатом, но пока я ничего не предпринял.

Я был недалеким, плохо соображающим мужиком. Мне не нужно было это напоминать. Я знал это. Когда дело доходило до Джулии, я становился потерянным влюбленным щенком. Я хотел, чтобы она была счастлива и в безопасности. Меньше чем двадцать минут назад она лежала в постели, уставившись в потолок и считая маленькие шарики на нем, потерявшись в своем собственном мире. Я почти вывернулся наизнанку, пытаясь привести ее в чувство. Я сделал все для этого: рассказал о своем детстве, про первый раз, когда увидел ее.

Я даже пел ей. Фальшиво и плохо, но все равно пел. Но ничего не помогало. Я, наконец, достиг края, чтобы погрузиться во все это и полностью потерять мой разум, и позвонил психологу.

Хотя и это не имело значение. Потому что только он смог разбудить ее.

Я стоял и смотрел, как все встает на круги своя. Я был уверен на все сто процентов, что присутствие Виктора ничего не изменит, но произошло все с точностью наоборот. Всего мгновенье назад она была застывшая, а теперь улыбается этому идиоту, который держит ее за руку.

Я изливал душу как чертова девочка, а все, что нужно было сделать ему, так это показать свое тупое лицо и она буквально расцвела, стала счастливой и обычной Джулией. Именно я должен был вернуть ее в этот мир, это все, что я хотел, и теперь я никак не мог справиться с болью, бушующим огнем злости и зависти, струящимся по моим венам.

— Хорошо, — сказала она.

Я снова прошелся пальцами по ее нежной вершинке соска и она застонала. Этот звук заставил меня толкнуться в ее руке.

— Просто хорошо?

— Да, — она простонала, обхватив мой член сильнее, и закрыла глаза.

— Ты не хочешь трахнуть его?

— Нет.

— Смотри на меня, — потребовал я.

Ее кристально голубые и чистые глаза открылись.

— Только тебя и никого больше.

Ее голос был прерывчатым, сладким как мёд, в который я хотел окунуться. Я знал, что если я доберусь до ее трусиков, то киска будет влажной и готовой для меня.

— Помнишь ли ты все те разы, когда ты его трахала? — эти слова были еще горче, чем я ожидал. Но я не мог с этим что-либо поделать. Она пришла в себя из-за него.

— Почему ты спрашиваешь меня об этом?

— Я хочу знать.

— Конечно, я помню, — она закатила глаза.

— Тебе нравилось? — я скользнул рукой ниже ее живота, подразнивая линию бикини.

— Это глупый вопрос, — она отпустила мой член.

— Нет, — я толкнулся к ней. — Продолжай прикасаться ко мне.

Она прижмурилась.

— Я не собираюсь прикасаться к тебе, пока ты будешь продолжать говорить об этом.

Я схватил ее руку и поместил назад на мой член. Пускай все катилось в ад, я был готов разорвать все к чертям собачьим, и похоронить себя в ней.

— Ты думаешь о нем?

— Коул…

— Это делает тебя влажной, Джулия?

Воспоминания о ее сексе с Виком было подобно вскрытию старой раны. Вся та ненависть, ревность, нужда сделать её своей, бурлили в бассейне гнева.

— Я не знаю, Коул. Становишься ли ты твёрдым, вспоминая свой трах с Элейн?

— Нет, — мой ответ был незамедлительным.

— Ты серьёзно, не трахал ее? — спросила она, как если бы она только что вспомнила откровение, которое сбило нас обоих с толку, что послужило для Джея дополнительным временем, чтобы выкрутить наручники.

— Нет, — я сделал шаг назад.

Воздух между нами, казалось, трещал и плавился, даже при том, что между нами отсутствовал любой другой контакт.

— Что ты делаешь?

Она тяжело дышала, а большая грудь так часто поднималась, что заставляла меня хотеть опуститься на колени и боготворить ее словно божество, которым она и являлась.

— Я выйду, так что ты сможешь принять душ, — эти слова дались мне с трудом.

Одна часть меня хотела сорвать с ее тела эти маленькие изумрудные трусики, и трахнуть ее так сильно, чтобы она никогда не смогла вспомнить свое имя. Но другая моя часть, та, с которой я встречался не очень часто, хотела наказать ее за трах с тем ублюдком передо мной, за то, что она пришла в себя с его помощью, даже не смотря на то, что я изливал перед ней свою душу. Часами, днями, которые она даже не помнила.