Красавец Боря Кацман, второй из новичков-мужчин, поначалу держал себя с Евой заносчиво. Баловень судьбы, он искренне считал, что никакой особенной премудрости в горном туризме нет. При и при себе с рюкзаком то вверх, то вниз. Но, обмишурившись сперва на крутом спуске, а потом и на переправе, он стал вести себя тише. А на третий день похода вечером тихонько попросил Еву стать его наставницей. Ева нехотя — уж больно не импонировал ей Боря — согласилась. И к концу похода они сдружились. Причем больше внимания выказывал Боря, что радовало молодую женщину: попытка признания Володе в любви никак не забывалась. К концу второго похода уже и другие — Арнольд, Лёня, Миша — приметили близость в отношениях Евы и Бори, искренне радовались за подругу. В том походе сложилась и вторая пара: Миша и Оля. Настолько сложилась, что через три дня после возвращения в Москву молодые люди подали заявление. Боря же к досаде Евы с объяснениями не торопился, хотя охотно стал бывать у Штернов. И повторилась история с Никитой. На этот раз разлучницей стала Римма, младшая сестра Евы. Завидовавшая красоте, уму и карьерному успеху старшей сестры, она приложила все усилия для того, чтобы увести Бориса. И преуспела в том. Выслушав попреки Евы, Римма с издевкой бросила сестре в лицо жестокие слова:

— А ты та третья, что лишняя. Такой всегда и будешь. Ты слишком сильна и успешна для мужчин.

Ева вздрогнула как от пощечины, повернулась и выбежала из комнаты. В спину ей ударил Риммин торжествующий хохот.

Через полгода Римма и Борис поженились. А вскоре родители Бори собрались уезжать в Израиль. Молодые решили ехать с ними.

— Оставаться жить в России глупо, — безаппеляционно заявил Боря своей жене. — У этой убогой страны нет никаких перспектив. А Израиль — это почти Европа.

Римма согласно покивала головой и отправилась к своим родителям, дабы порадовать их. Но понимания она не нашла. Матвей Соломонович и Марина Леонидовна, родители сестер, любили свою Родину и не мыслили жизни на чужбине. Отвергли они и блестящую задумку Бориных родителей: продать свою квартиру на Ленинградском проспекте, а самим переехать в принадлежащую семье Кацман двушку в хрущобе на окраине Москвы.

— Мама, пойми: нам надо устроиться в Израиле, нам нужны эти деньги! — истерично кричала Римма. — Ты что, не хочешь счастья своим внукам?

— Я не верю в счастье на чужбине, — сдвинув брови, сказала Марина Леонидовна. — А внуки… Мои внуки, Евины дети, будут жить в России. И им отойдет эта квартира.

— Ну-ну, — зло сказала Римма. — Евке уже скоро двадцать девять, а нет и намека на замужество. Я же замужем и жду ребенка. Почему ты видишь очевидного: твоя любимица Ева — пустоцвет.

Марина Леонидовна с презрением посмотрела на младшую дочь и, ничего не ответив, вышла из комнаты. Следом за женой ушел и Матвей Соломонович. Римма и Боря торопливо собрали свои вещи и, громко хлопнув дверью, ушли. Навсегда.

Через три часа позвонила Ада Иосифовна, мать Бори.

— Матвей, как ты мог так гнусно поступить со своей дочерью? — горестно сказала она. — Пусть твоя Марина, она вообще выродок какой-то. Но ты? Ты же из хорошей еврейской семьи. Да, из-за своей жены ты не можешь уехать в Израиль. Но твой долг как еврея помочь своей младшей дочери…

— Ни вы, ни Римма для меня более не существуете, — прервал ее Матвей Соломонович. — У меня одна Родина — Россия. И предавшие ее мне не родня. Не звони нам больше.

Он положил трубку, отключил телефон и выключил мобильник.

— Матвей, как же так получилось? — грустно сказала Марина Леонидовна мужу, когда, успокоившись, они все втроем собрались за вечерним чаем. — Растили ее, воспитывали, стараясь привить только хорошее. А выросла мерзавка, способная променять Родину на чужеземную похлебку.

— Увы, в семье не без урода, — тяжело вздохнул Матвей Соломонович. — Но у нас есть дочь, настоящая дочь, которая не опозорит наших седин.

И он обнял Еву за плечи. Девушка прижалась к отцу, утешая его. Сейчас она была рада несложившимся отношениям с Борей. Жизни без России, на чужбине Ева не мыслила. Она с ужасом поняла, какой бы мукой, бедой обернулся ее брак с Борисом. Все, хватит с меня романов, твердо решила она. Пусть не будет надежд, но и не будет разочарований. Более третьей лишней я не буду, хлебнула сего сполна. У меня есть родители, работа, горы, друзья. Разве этого мало?

Отъезд Риммы в Израиль лишил Еву похода: проводив младшую дочь, на чужбину родители слегли. Ева металась между работой, больницей и домом. Известие, что и другие члены Команды в этом году по разным обстоятельствам не смогли идти в поход, что Олег отправился на Хамар-Дабан один, потрясло Еву. Эх, если бы она узнала об этом чуть раньше. Три недели отсутствия Олега стали для Евы настоящей пыткой. И какой же радостью было услышать в трубке его усталый, такой знакомый голос.

— Ты вернулся?! — радостно воскликнула Ева. — Как поход?

— Прошел, — коротко ответил Олег.

И в этом кратком ответе, в голосе, которым было произнесено это «прошел», прозвучало столько, что Ева не стала расспрашивать. Все было и так понятно.

И в следующем году Еве не удалось вырваться в горы. В середине мая начались у нее долгие и трудные командировки, связанные с модернизацией нефтепроводной системы.

— Чую, грядет тебе повышение, — подшучивал Матвей Соломонович над дочерью, встречая ее из очередной командировки.

— Ну что ты, папа, — устало улыбалась Ева. — Просто Аркадию Львовичу такие командировки уже не по силам, Галина Всеволодовна уже тоже немолода. Потому и посылают меня.

Командировочная эпопея к радости Евы закончилась в середине сентября.

— Хоть на слет схожу, — говорила она родителям. — Повидаю друзей, послушаю их рассказы.

Но еще до слета у Евы произошла неожиданная встреча. Отправившись в субботний день по магазинам, она встретила Лену Звереву, ныне Обухову. Годы притупили обиду, и Ева искренне обрадовалась своей однокурснице. Время у обеих женщин было, они зашли в кафе, поболтали, вспоминая институтское житье-бытие, договорились не терять друг дружку. Лена, отсидев подряд два декрета, работала секретаршей в небольшой коммерческой фирме. Зарплата была небольшая, работала она только ради стажа.

— Чтобы к старости хоть какую-то пенсию выработать, — грустно пошутила она.

Основным добытчиком в их семье был Никита, по-прежнему трудившийся на внешнеторговой ниве.

Слет обрушился на Еву шквалом новостей. Взятой в поход телкой Насте Киселевой полюбились горы, просит оставить ее в Команде. Таня Верчук выходит замуж. Нашла-таки на горных тропах своего суженого. Нина Рязанцева в Команде не прижилась, ушла к Валере Горину. Лидка привела в команду супругов Стаховых, Игоря и Ирину. На тусовке появилась новая группа некоего Кузьмы Трунова. Странная группа: один мужчина, Кузьма, и несколько — Ева не удосужилась пересчитать — женщин. Вяземские осуществили свою давнишнюю мечту, сходив на Путорану. А самая главная новость та, что женился заядлый холостяк Левка Кирш.

Ева принялась исподволь разглядывать новую группу. Первое впечатление явно верное: странная группа. Сразу бросается в глаза странность отношений. Женщины ведут себя так, словно находятся в услужении у Кузьмы. Сам же Кузьма воспринимает такое поведение женщин как должное. Узнав, что новую группу привел на слет Валера Горин, Ева принялась расспрашивать Таню о новичках.

— Они нас сильно выручили, — сказала та. — Нас дожди задержали на маршруте: реки взбухли, по одному склону только с третьей попытки спустились. В общем, вышли на два дня позже. Билеты пропали, денег на покупку новых не хватает. На самой станции ни почты, ни отделения банка. Стоим, прикидываем куда ехать, чтобы могли нам деньги выслать. Вдруг подходит мужчина с рюкзаком, спрашивает, в чем проблема. Валера объяснил. Мужчина, рассмеявшись, сказал, что выручит. Взял наши паспорта, купил нам и своей группе билеты. В дороге разговорились, конечно, познакомились. Валера о нашем слете заговорил, Кузьма заинтересовался, попросил разрешения присоединиться. Валера, конечно, разрешил.

Ева понимающе кивнула головой. Конечно, в такой ситуации отказать было бы хамством. Поговорив еще немного с подругой, отошла к Команде, стала присматриваться к новичкам. Стаховы ей не понравились: резкие и безаппеляционные в суждениях, надменные. Но демонстрировать им свою неприязнь Ева не стала. Вот сходим вместе в горы, там поймем, кто есть кто. Из разговоров Ева с удивлением поняла, что Ирина Стахова — старшая дочь Оксаны. Той самой, с которой Ева познакомилась в своих первых походах с Командой. Улучив момент, спросила девушку, как живет ее мать.

— Обитает в садоводческом товариществе сторожихой, — с ухмылкой ответила Ирина. — Хорошо, что добрые люди помогли ей так устроиться. Ни на что большее она же не пригодна.

Тон, которым Ирина говорила о матери, покоробил Еву. Она все же сдержалась, не ответила Ирине так, как та заслуживала, спросила только, где именно живет сейчас Оксана. Ирина охотно объяснила, как найти ее мать. В следующие выходные Ева отправилась к Оксане в гости. Две потаенные цели подвигли ее на эту поездку. Осталось с тех времен у Евы чувство вины перед Оксаной. Сейчас она и сама не понимала, почему вдруг поддержала намерение Олега наказать женщину на глазах у всей Команды. Кроме того, было у Евы навязчивое ощущение, что Оксана как-то связана с Володей. Вмешиваться в его жизнь девушка не хотела, только узнать, что у него все хорошо, что он счастлив.

Садоводческое товарищество Ева нашла легко. Домик Оксаны стоял у самого въезда в него. Ева покричала. Никто не отозвался. Тогда она нерешительно толкнула калитку. Та открылась. Ева поднялась на крыльцо, постучала. Послышались шаги, дверь распахнулась, на пороге появилась Оксана, удивленно посмотрела на неожиданную гостью. Ева смущенно попросила разрешения войти.

— Заходи, — пожала плечами Оксана и посторонилась, пропуская девушку в дом.

Домик был небольшой: маленькая терраска, тесные сени и комната с печкой. Сразу было заметно, что живут бедно. Возле стола на лавке сидели две девочки, смотревшие на гостью удивленно и настороженно. Ева смущенно выложила на стол гостинцы. Оксана погладила девочек по волосам, успокаивая их.

— Мои младшенькие, — с улыбкой сказала она. — Моя отрада и надежда. Вот здесь мы и живем. Чай попьем?

— Попьем, — облегченно вздохнув, сказала Ева.

Поначалу разговор не клеился. Ева не решалась при дочках Оксаны заговорить о том, что ее мучило. Оксана, удивленная неожиданным визитом, скупо рассказывала о себе. Попив чай, обе девочки переглянулись, рассмеялись и выбежали из комнаты. Оксана пристально посмотрела на Еву: мол, говори, что тебя привело сюда. Ева помолчала немного, потом смущенно улыбнулась.

— Оксана, хочу прощения попросить.

— За что? — искренне изумилась женщина.

— Ну, я же тогда поддержала Олега, когда он хотел тебя наказать…

— А, вот ты о чем, — рассмеялась Оксана. — Брось, ерунда. Если на откровенность, я даже была благодарна тебе.

— Как это? — опешила Ева.

— А вот так. Была у меня надежда, что Олега тем привлеку. Да разве Лидка могла допустить такое. Знала, стерва, что Олег увидит, и боялась этого.

Оксана замолчала, задумалась. Догадавшись, что продолжение разговора причинит женщине боль, Ева поспешно сменила тему, заговорив о походах, рассказав, что в прошлом году Олег ходил на Хамар-Дабан один. Оксана с интересом слушала.

— А ты бы пришла в апреле на слет, — предложила Ева, заметив неподдельный интерес женщины. — Девочек своих привела.

— Лидка убьет меня еще на подходе к слету, — горько усмехнувшись, сказала Оксана. — А теперь у вас еще и моя старшая дочь пасется. Лучшая Лидкина подруга. Нет, ходу на слет мне нет. Хотя и хочется очень прийти, дочек своих привести.

Поняв, что и эта тема задела больное, Ева засобиралась. Оксана пошла проводить ее до станции. По дороге Ева спросила-таки женщину о Володе.

— После того похода и я его не видела, — проговорила Оксана. — Не знаю, где, с кем. Ну, вот и станция. Приезжай, будем рады тебе. Только позвони предварительно, чтобы не пересечься с моей старшей. А то она приезжает иногда учить меня уму-разуму. А впрочем…

Она помолчала, грустно улыбнулась.

— Впрочем, приезжай, когда захочешь. Девочки тебе будут рады…

Матвей Соломонович оказался прозорливее дочери. В начале декабря милейший Аркадий Львович вышел на пенсию. А через две недели Еву вызвал один и заместителей Генерального директора.

— Мы решили назначить Вас, Ева Матвеевна, заместительницей начальника управления. Не скрою, у некоторых были сомнения, справитесь ли Вы с такой работой: организационного опыта у Вас еще маловато. Но разработанные Вами предложения по модернизации нефтепроводной системы страны произвели впечатление, перевесив сомнения. А от себя добавлю: молодость — это перспектива. А нам сейчас как никогда важно работать на перспективу, на будущее.