Сара Пэйнтер - Тайны призраков

Вот получу силу и никогда больше не буду официанткой, пообещала себе Кэти и, прилепив профессиональную улыбку, открыла дверь в приватный обеденный зал. Перед ней сразу же нарисовался худощавый мужчина в черной форме официанта.

– Ты – Кэти? Слава богу. Ты на подаче работала, да? Отлично. – Он практически протащил ее через комнату к буфетной стойке. Блюда с холодным мясом и чаши с салатом сменились огромными металлическими подносами с куриными крылышками, свиными эскалопами с топпингом, который, как показалось Кэти, мог соскользнуть на пол при первой же попытке переложить его на тарелку. Она постаралась успокоить себя, рассудив, что если и опрокинет салат на какого-нибудь клиента, то у него, по крайней мере, не будет ожога третьей степени.

Сидевшие за круглыми столами гости как раз решили, что пришло время подкрепиться, и к буфету тут же выстроилась очередь. Вежливая очередь – никто не толкался, не шумел, и лишь короткий блеющий смех нарушал порой ровный гул голосов. Кэти вооружилась сервировочными щипцами и приготовилась метать угощение.

Стоявший рядом с ней официант приветливо улыбнулся.

– Надеюсь, «мопсы» проголодались и не заметят, что еда остыла.

Кэти улыбнулась в ответ. «Мопсами» называли людей вообще, и это выражение стало одним из первых жаргонных выражений, с которым она познакомилась в «Грандже». Именно это нравилось ей в работе больше всего – чувство принадлежности к команде, знание секретного языка. Играло свою роль и то обстоятельство, что в семье она была единственным ребенком. Ей всегда хотелось иметь сестренку-близняшку, с которой можно было бы делиться секретами.

– Извините? – Какой-то парнишка протянул наполовину пустую тарелку. – Вы не положите мне немного… – он растерянно нахмурился, глядя на поднос с куриными конвертиками, – вот этого?

Кэти бросила взгляд на дальний край буфета, где только-только начали обслуживать первых гостей.

– Вам нужно встать в очередь. – Она махнула щипцами.

Он усмехнулся, а Кэти подумала: симпатичный, знает это и этим пользуется.

– Я нарушитель правил. Маверик. А кто такие «мопсы»?

– Вы так и останетесь голодным мавериком, если не встанете в очередь.

– Да перестаньте, я же знаю, что вы вовсе не такая зануда. – Он приложил ладонь к животу, и Кэти невольно обратила внимание и на изящную форму торса, и на то, как элегантно он носит рубашку и жилет.

– Вы даже не представляете какая, – ответила она, прищурившись.

– Прекрасно. Буду набивать желудок углеводами, но когда распухну и потеряю интерес к жизни, виноватой назову вас. – Он схватил из корзинки булочку и засунул в карман, потом положил еще две на тарелку.

К этому времени первые гости из законно выстроившейся очереди уже начали подходить к Кэти, и она решительно отвернулась от симпатичного наглеца.

– Курицу, мадам, или конвертик с пармской ветчиной? – Женщина, стоявшая первой, уже открыла рот, чтобы ответить, но не успела.

– Звучит божественно. Знаете, я передумал и возьму.

Дерзкий юнец протянул тарелку и с улыбкой смотрел на Кэти; в его сияющих озорных глазах прыгали смешинки. Кэти с удовольствием выбила бы тарелку у него из руки, но поблизости маячил Фрэнк, взгляд которого внушал главное: гости должны отходить с куриными конвертиками, а не ввязываться в мексиканскую дуэль с обслугой.

Кэти умела признавать поражение. Успешно переправив конвертик с подноса на тарелку, она холодно улыбнулась и, пожелав приятного аппетита, повернулась к женщине.

– Приятного аппетита.

Сосредоточившись на обслуживании, она время от времени поглядывала на куриного воришку. Выглядел он и впрямь мальчишкой, но легкая щетина симпатично контрастировала с хорошо сидящим костюмом. И почему только у мужчин в наше время стало немодным носить костюмы, в тысячный раз подумала Кэти. Кэрри Грант, Джеймс Стюарт, Генри Фонда – все эти секс-символы своего времени вряд ли выглядели так аппетитно в хипстерских джинсах и бесформенных вязаных шапочках.

Однако что-то было не так. Наблюдая за ним, Кэти едва не уронила куриный конвертик на чье-то платье. Нагрузив тарелку едой, он как будто двинулся к своему столу, но так и не дошел, а остановился поговорить с кем-то и ел стоя. Похоже, своего места у него просто не было.

Стройный, с немного растрепанными светло-каштановыми волосами куриный воришка выглядел так, словно только что выкатился из уютной постели. На каждый брошенный в его сторону взгляд он отвечал открытой улыбкой, но в промежутках между улыбками наблюдал за толпой с пугающей сосредоточенностью. Проследив за ним, Кэти поняла, кого он напоминает: хищника в стаде газелей. Внутренний голос нашептывал, что ничего хорошего ждать от него не приходится, но с другой стороны, а что она могла сделать? Потом ее отвлек юнец с явными признаками сахарной лихорадки, а когда она снова попыталась его найти, он уже пропал. Пропал и пропал – ей-то какое дело? Свадьба чужая и проблема тоже.

Позднее, когда убрали обеденные столы и загремело диско, а Кэти отправилась раскладывать по тарелкам остатки буфетной еды, придавая им более-менее презентабельный вид, к ней подлетел Фрэнк.

– Здесь сворачиваемся. Иди и помоги на обслуживании номеров.

Кэти взяла на кухне поднос и проверила номер комнаты. Мистер Коул, в Желтой, заказал стакан портвейна и закуску – сыр с бисквитом. Наверху Кэти бывала часто, но теперь, в ее нынешнем, депрессивном состоянии, сама роскошная лестница действовала на нее угнетающе. Дубовые панели – как же их много, латунные лестничные прутья – а ведь кому-то приходится их полировать. Она вдруг с ужасом представила на месте кого-то из этих несчастных. Что, если она так и не поймет, чем хочет заниматься в жизни? Что, если работа в «Грандже» – ее потолок?

Желтая комната находилась на самом верху. Кэти прошла по роскошно украшенному коридору к еще одной лестнице, поуже, поднялась на два пролета и оказалась в еще одном коридоре, поскромнее первого. На стенах здесь были плотные кремовые обои с тиснением, но потолок оказался ниже и декоративная лепнина попроще. По всей вероятности, когда-то здесь жила прислуга. Чистенький коридор встретил тишиной. Пожарная дверь тихонько закрылась, и свет как будто потускнел.

Непонятно почему ей вдруг стало не по себе. Устала да еще это настроение, попыталась объяснить Кэти, но беспокойство не проходило. Ее спины коснулось холодное дыхание, и она оглянулась – кто же там открыл дверь? Но дверь была закрыта.

Кэти взяла покрепче поднос и усилием воли заставила себя пойти по коридору. За одной дверью слышались приглушенные голоса, за другой вещал телевизор. Она приказала сердцу сбавить ход и попыталась посмеяться над собой. Ты же Кэти Харпер и не станешь нервничать из-за какого-то сквозняка.

Желтая комната была последней по коридору, и Кэти, удерживая поднос одной рукой, постучала другой в дверь.

Никто не ответил.

Она постучала еще раз и нарочито бодро прокричала:

– Обслуживание номеров!

Дверь качнулась и приоткрылась. Опустив голову – мало ли что может происходить в комнате, Кэти переступила порог.

– Здравствуйте? У вас все в порядке? Я только оставлю поднос и…

Краем глаза она успела заметить что-то. И даже не что-то, а мужчину, лежащего на натертом до блеска полу. Галстук на шее сбился в сторону.

– Сэр? Вы в порядке, сэр? Мистер Коул?

Лежал мужчина как-то странно. Абсолютно неподвижно. Еще не прикоснувшись к нему, Кэти уже знала, что кожа будет холодная. Мало того, холодный воздух как будто распространялся от тела вовне, и Кэти ощущала его даже там, где стояла. Поставив поднос на пол, она шагнула к лежащему и опустилась перед ним на колени.

– Мистер Коул? Вы меня слышите? Вы в порядке?

Кэти дотронулась до его руки, потом, вспомнив школьный курс оказания первой помощи, прижала к шее два пальцы. Да, кожа была холодная. Как будто только что из холодильника. В широко открытых глазах застыло выражение, которое – Кэти точно это знала – она не забудет никогда.

Холод пополз по пальцам от того места, где они касались шеи, и она еще успела подумать, что так быть не должно, что кожа не может быть такой холодной, но уже в следующий момент ледяная окоченелость распространилась по руке на грудь, внезапно замедлив дыхание. В считаные секунды ее тело остыло, а по голове пробежали иголочки. Кэти попыталась отодвинуться, но силы оставили ее. Казалось, только что она стояла возле мертвеца на коленях, держа руку на его шее, и вот теперь безвольно свалилась на пол. Голова мистера Коула оказалась в неприятной близости от ее головы, и сквозь сковавший мертвящий холод пробивались отвращение и страх. Она хотела закрыть глаза, чтобы не видеть его лицо, – и не смогла. Хотела отодвинуться – и тоже не смогла. Глазницы словно промерзли. На лице мистера Коула, которое Кэти видела в профиль, ясно выразились ужас и паника, как будто в последний момент перед ним встал худший в его жизни кошмар.

Она и сама испытала прилив паники. Холод принес страшные воспоминания. Нет, нет, только не это. Нечто похожее уже случалось с ней однажды. Тогда она ощутила похожую утрату самоконтроля. Пьяная, со слезами на глазах, она лежала тогда в снегу, и что-то еще лежало рядом. Она чувствовала, как растворяется, как растекается воля. Тогда она поклялась, что никогда больше не допустит такого. Теперь, когда холод продолжал наступать, замедляя и тормозя мысли, она сопротивлялась ему, представляя, что щиплет себя, представляя боль, удерживая ее, чтобы боль не позволила потерять сознание и рехнуться. Она смотрела на поры на лице мистера Коула и пыталась вспомнить. Нет, никакой магией она не занималась, это точно. По крайней мере, несколько месяцев. Слабость расширялась. Жутко хотелось спать, перестать думать. В глазах начало темнеть. Чей-то голос произнес «О господи», и Кэти подумала, все хорошо, кто-то пришел. Силы покинули ее окончательно, и мир погрузился во тьму.

Кэти открыла глаза, и в них хлынул свет. Размытый белый круг постепенно преобразовался в лицо. Над незнакомыми чертами свисали каштановые волосы. Через секунду перестал выплясывать нос, три глаза стали двумя, и рот вытянулся в тревожную линию. В следующую секунду она поняла, что за человек склонился над ней: симпатичный свадебный гость. Тот, что показался ей чужим.

– Слава богу. – Он опустился на корточки. – Вы живы.

Кэти повернула голову и увидела, что по-прежнему лежит рядом с мертвецом. Она попыталась сесть, и молодой человек подался вперед.

– Не надо. Вы могли повредить спину или шею.

– Я не упала, – возразила Кэти. Голова уже гудела, а три произнесенных слова добавили боли, из-за чего думать стало еще труднее. По крайней мере, она могла двигаться и теперь, протянув руку, сжала и разжала пальцы.

– Послушай… – он выпрямился, – мне надо идти. Я пришлю кого-нибудь.

Кэти попыталась распутать запутавшиеся мысли. Она вошла в комнату, увидела человека на полу и вырубилась. Нет, она опустилась на колени, дотронулась до него, а уже потом вдруг обмякла. Кэти подняла голову и моргнула от резанувшего глаза света.

Красавчик был уже у двери, но в последний момент заколебался.

– Ты в порядке, – сказал он, словно убеждая себя самого.

– Он не в порядке. – Кэти указала на мертвеца. – Надо вызвать «Скорую». Ему, конечно, уже не поможешь, но все же. – Поняв, что ее сейчас вырвет, она встала и, хотя комната качнулась и закружилась, направилась в туалет.

Когда Кэти вышла, незнакомец уже исчез, но в коридоре еще звучали его шаги.

Потом она сидела в общей гостиной с чашкой сладкого чая и отвечала на вопросы женщины-полицейского. То ли потому, что включился автопилот, то ли потому, что она не вполне оправилась от обморока, но о случившемся Кэти рассказывала спокойно и методично. Одновременно в голове у нее давал комментарии второй трек сознания. Ни шока, ни огорчения, ни каких-то других, нормальных человеческих реакций она не обнаружила, зато снова и снова ловила себя на мысли: Что ж, по крайней мере, мой день рождения будет чем-то отмечен.

Кэти закрыла глаза. Какая ж она бездушная!

Из кухни вышла Джо и, кивнув полицейской, обняла Кэти.

– Ты в порядке?

– Небольшой шок. Но ничего такого.

Джо сжала ее плечо.

– Тебе надо пойти домой. – Она повернулась к полицейской, чье имя Кэти уже успела забыть. – Не задерживайте ее, ладно?

– Есть определенная процедура, которой мы обязаны следовать. – Голос у полицейской был такой монотонный, словно она читала с телесуфлера, но не очень уверенно.

– Не волнуйся, – торопливо сказала Кэти, чтобы не дать Джо возможности поделиться своим мнением насчет их процедуры, и для убедительности улыбнулась. Джо еще раз посмотрела на полицейскую и ушла.

– Итак, – бесстрастно продолжала полицейская, на которую выразительные взгляды Джо не произвели ни малейшего впечатления. – Этим вечером вы заметили что-нибудь необычное?