Бренда Джойс - Тайны

Слейд признался, что скучал по ней - это значило так много. Но ей хотелось знать, действительно ли он любит ее, и этот поцелуй означал, что, наверное, любит.

- Милая, - пробормотал Слейд, - я такой дурак!

Регина была согласна, но у нее не было возможности отвечать. Она заплакала. Она плакала, потому что любила его и в физической близости она ощущала их единство, которое она никогда не смогла бы ощутить, не будь его любовь всеобъемлющей.

***

Внезапно Регина проснулась. Длинные тени лежали на полу спальни. Воспоминания нахлынули на нее. Она привстала. Слейд ушел.

Ее охватил страх.

Она тяжело вздохнула, стараясь успокоиться. Не так давно, утомленные, они держали друг друга в объятиях.

Но теперь им нужно было найти ключ друг к другу. Слейд ведь признал, что скучал по ней, он занимался с нею любовью так, как бывает только у любящих. Но все же и раньше он испытывал к ней страсть, однако это не помешало ему когда-то желать их разрыва.

Регина не собиралась уезжать. Она хотела, чтобы он это знал.

Поднявшись, она быстро умылась, оделась. И отправилась на поиски мужа. Может быть, он в столовой - потягивает какой-нибудь напиток перед ужином? Но там был только Рик. Он подмигнул ей, и Регине не оставалось ничего другого, как улыбнуться.

Рик предугадал ее вопрос:

- Он пошел по тропинке на север.

- Спасибо! - Регина выскочила из дома.

Тропинка вела параллельно океану, который, правда, не был виден из-за острой гряды. Вскоре тропинка устремилась вверх. Позади Регины остался дом, который скрылся из виду. Регина замерла, когда увидела впереди маленькое кладбище. Там стоял Слейд над одной из могил.

Она подходила медленно, боясь помешать. Может быть, в этом есть грустная ирония, но Слейд пытался найти утешение на кладбище, обращаясь к мертвому? А может быть, здесь он пытается избавиться от своих чувств? Эта мысль разозлила ее. Слейд боролся с собой с того самого дня, как они встретились. Она больше не позволит ему, как страусу, прятать голову в песок. Голову и сердце. Она непременно заставит его быть искренним, даже если на это уйдет вся их жизнь.

Руки в карманах, голова склонена - Регина не знала, молится ли он, скорбит или просто думает о чем-то. Ее юбки зашуршали, но он не пошевелился. Она подошла сзади, затем, повинуясь инстинкту, прошла вперед, обернулась, взяла его за запястье. Прижалась к нему всем телом.

Он ничего не сказал. Она тоже. Он принял ее присутствие - и этого достаточно. Так они и стояли в тишине. Чайки чертили над ними круги, потом исчезали в сгущающемся тумане. Солнце почти закатилось. Тени, отбрасываемые надгробными памятниками, удлинялись на глазах. Сумерки принесли прохладу.

В конце концов, он посмотрел на нее своим испытующим напряженным взглядом. Регина осмелилась улыбнуться:

- Привет, Слейд.

Он протянул ей руку. С радостью. Регина подала ему ладонь, которую тут же сжали его сильные пальцы.

- Эдвард как-то связан с тем, что ты в Мирамаре?

- Эдвард? Нет.

- Я не думаю так. Если я отошлю тебя, ты не уедешь?

- Нет, я не уеду.

- Я полагаю, ты приехал, чтобы остаться.

- Да, я приехал, чтобы остаться.

Уголки его рта изогнулись. Последний луч света скользнул по вечерней земле, Регина увидела, что его щеки влажны.

- Человек может довольно долго быть дураком. Но я знаю, пора бить в гонг.

- О чем ты? - прошептала Регина, не очень поняв его слова.

- Я не был счастлив. Я хочу быть счастлив, Регина, - его голос не был тверд.

- Дай мне сделать тебя счастливым. Я смогу! Он, кажется, рассмеялся - звук был невнятен, затем притянул ее к себе.

- Я думаю, это у тебя уже получилось… Она вздохнула с облегчением, приникнув к нему. Он не будет бороться с ней. Она хотела большего, она хотела, чтобы он открыто признался ей в любви, но она может подождать. Сейчас она счастлива его доверием. Регина улыбнулась, глядя на темно-зеленые очертания холмов вокруг них, изумрудную корону Мирамара.

- Посмотри! - прошептала она. - Мирамар улыбается нам!

Чернильная ночь объяла холмы, и они, казалось, ожили, наполнившись загадочной, таинственной радостью.

Но, скорее всего, - это шутки тумана и игра воображения.

Жизнь вскоре вошла в свою колею. Работы было много, и оба - отец и сын - трудились не покладая рук. В первые же дни своего приезда, Слейд нанял дюжину рабочих. Каждый день он уводил их в долину, где они готовили почву для весеннего сева. Время - не на их стороне, и все это понимали. Вряд ли удастся в этом году расчистить хотя бы половину подходящих земель. Слейд не стал в стороне. Регина вскоре увидела, что ее муж готов получать не меньшее удовольствие от физической работы, чем от умственной. Каждый вечер он возвращался измученный, но довольный, и - что стало привычкой - обсуждал с нею все события прошедшего дня за ужином. Регина была благодарным слушателем. Она искренне надеялась, что у него все получится, как он задумал.

Рик ничего не говорил по поводу нововведений.

Регина знала, что Слейд вынужден был прибегнуть к шантажу, чтобы добиться своего, но не винила его. Когда возникали разногласия, Регина всегда была на стороне мужа, и Рику ничего не доставалось, как уступить. Как и сыну, ему тоже хотелось обогнать время, и Рик не жалел себя. Несколько дней спустя приехал Эдвард. Все были рады его видеть, включая Регину. Он словно луч солнечного света, где бы он ни появлялся.

Виктория же продолжала злиться. Эдвард, как образцовый сын, умел смягчать все ее колкости, улыбаясь и являя пример терпения.

С тех пор, как Регина в конце лета появилась в Мирамаре, Виктория относилась к ней с холодным презрением.

Регина смогла, в конце концов, сказать себе, что Виктория неохотно, но все же признала их союз со Слейдом! А они с такой легкостью, совершенно без колебаний скакнули в омут домашней рутины, будто уже прожили так не одну жизнь.

В течение нескольких дней они испытывали некоторую настороженность друг к другу. Но Регина так старалась угодить мужу, создать уют в доме, что Слейд тоже стал искренне стремиться сблизиться с ней. Он неохотно покидал ее по утрам, а вечером возвращался, полный нетерпения. Он делился с нею всеми маленькими победами и поражениями, надеждами и тревогами. Регина всегда этого хотела, и теперь, когда он больше не отгораживался от нее, их любовь, укрепленная взаимопониманием и дружбой, становилась все сильнее.

Регина начала понимать, почему счастливые дни в Сан-Франциско кончились крахом, почему Слейд пришел к мысли о разводе. Она могла бы никогда этого не понять, если бы Слейд сам не дал ей ключ к разгадке: несколько раз он упомянул о ее жизни в Англии, пристально наблюдал за ней, ожидал ответа. В конце концов Регина напрямую спросила:

- Ты ждешь, я скажу, что скучаю по дому? Что сожалею о возвращении к тебе? Слейд замялся.

- А ты скучаешь?

И тут она поняла все: он боялся, что она не будет удовлетворена тем, что он может ей предложить.

- Нет, Слейд, нет.

Он посмотрел на нее и медленно улыбнулся. Его слова были доказательством того, что ее догадка верна.

- Я не понимал тебя, Регина.

- Думаю, все правильно, - ответила она и обняла его.

К первому октября сезон был завершен: все табуны согнаны в более укрытые от непогоды места, где будут ждать первых холодов. Слейд закончил расчистку двух сотен акров, и было видно, что ему вряд ли удастся расчистить запланированные три; половину подготовленных земель он надеялся вспахать до наступления дождей.

Дни становились короче, люди работали изо всех сил, стараясь сделать, казалось бы, невозможное. А время летело, текло сквозь пальцы - с наступлением зимы земля превратится в непроходимую грязь.

В конце октября Регина увидела в окно, что упали первые капли дождя. Ее охватило смятение. Небо стало темным, угрожающим. Наступали сумерки. Регина надеялась, что эти несколько одиночных капелек - еще не начало сезона дождей. Только вчера вечером Слейд сказал, что у них есть еще две недели.

Подошла Виктория.

- Они не успели, - тихо сказала она, начинаются дожди. Ее тон не был враждебным. Если кого-либо еще заботило богатство, которое Мирамар принесет в семью, то в первую очередь, - Викторию.

- Может быть, еще нет, - с надеждой сказала Регина.

Через десять минут мелкий дождь превратился в ливень.

Еще через час вернулись мужчины, до нитки промокшие, грязные, удрученные. Регина посмотрела на хмурое лицо Слейда, тут же бросилась к нему. Его глаза сказали ей, что зима действительно началась. Причем до того, как они завершили намеченное.

За ужином все выглядели угрюмыми. Регина первой нарушила молчание:

- Расчистить две сотни акров за одну осень - это уже чудо. Вы начнете засевать эту землю при первых признаках весны.

Слейд промолчал.

- Никакого чуда нет, дорогая. Есть работа. Чудес на свете не существует, - сказал Рик.

Слейд поднял голову. Эдвард отпил глоток красного вина и сказал:

- Слейд, мне кажется, что тебя только что удостоили комплиментом за хорошо выполненную работу.

Слейд все еще молчал, вилка замерла над тарелкой.

- Да, черт побери, - сказал Рик. - Это было тяжело, но многое уже сделано.

Регина с улыбкой посмотрела на Слейда. Хотя Рик и Слейд нашли некоторое взаимопонимание, Рик не часто хвалил сына, и Регина знала: Слейд ценит его похвалу.

Неожиданно вскрикнула Джозефина. Ее крик был таким громким, как будто кого-то на ее глазах убили.

Все вскочили и бросились на кухню. Первым бежал Слейд, он распахнул дверь, резко застыл на пороге. Его брат и отец чуть не сбили Слейда с ног.

Испуганная, с бьющимся сердцем, Регина схватила Слейда за руку и, встав на цыпочки, глянула поверх его плеча.

Джозефина лежала на полу. Над ней высился человек. Регина тоже вскрикнула, подумав, что Джозефина ранена или даже мертва. Она натянулась, как струна, ожидая, что Слейд, Рик и Эдвард бросятся на убийцу.

- Господи, - сказал высокий человек с побелевшим лицом. - Что такое с Джозефиной? Она упала в обморок, когда я вошел. И что такое, черт возьми, с вами? Вы смотрите так, как будто видите привидение!

У Регины перехватило дыхание, когда невозможная мысль пришла ей в голову, и она начала молить бога, чтобы это было правдой. На ее глазах - о, чудо! - Слейд с криком бросился к незнакомцу, но не ударил его, а обнял.

- Джеймс!

Джеймс вернулся из мира мертвых.

На кухне творилось нечто невообразимое. Слейд не выпускал Джеймса из объятий, Эдвард со спины касался его плеча, Рик сжал лицо сына.

- Где ты был? Господи! - кричал он. - Где ты, черт побери, был? Мы считали тебя мертвым.

У всех были влажные глаза, за исключением Джеймса, который буквально окаменел от удивления. Регина и плакала, и смеялась, а душа ее молилась, благодаря Бога за подобное чудо. Затем она вдруг вспомнила о Джозефине. Опустившись на колени рядом с ней, она пощупала пульс старой женщины. К счастью, Джозефина только потеряла сознание, теперь же она начала приходить в себя.

Неожиданно по спине Регины пробежал холодок.

Четверо мужчин продолжали что-то кричать. Джеймс говорил о каком-то письме. Но только один человек не участвовал в этой неожиданной кутерьме - Виктория. На ее лице отражались различные чувства, но ни одно из них нельзя было назвать радостью. Регина вздрогнула. Виктория не выглядела удивленной. Ужасная догадка пронзила Регину. Но нет, не может быть, чтобы Виктория знала, что Джеймс жив, и держала все в тайне.

Виктория поняла, что за ней наблюдают, встретившись с испытующим взглядом Регины. Улыбка мгновенно изменила лицо Виктории, но в глазах затаилась злоба.

Регина замерла. Сердце ее мучительно заколотилось: эта женщина как-то связана с тайной Джеймса.

- Я видела привидение, - прошептала Джозефина.

Регина погладила ее по щеке.

- Нет, дорогая, Джеймс вернулся, он - не дух, он - живой человек.

Джозефина попыталась сесть.

- Джеймс! - в гневе закричала она. - Я выпорю тебя так, что тебе неделю не сидеть! Иди сюда, мальчик!

И она разрыдалась. Джозефина любила его, как родного, а Джеймс, кроме нее, не знал другой матери.

Джеймс был таким крупным и сильным, что без труда поднял рыдающую женщину.

- Боже! Я виноват! Вы все думали, что я мертв? - он был в ужасе.

- Я убью тебя сию же минуту, - Рик несильно ударил сына по уху. Затем улыбка осветила его залитое слезами лицо. - И что, черт побери, случилось? Где тебя носило?

Джеймс открыл рот, чтобы ответить, но тут увидел Регину.

- Кто это?

Слейд тут же вывел ее вперед, положив руку на талию.

- Это моя жена, Регина. Джеймс не верил глазам своим.

- Так ты женился?

- Да, я женился, - сказал Слейд, в голосе его звучала гордость. - Но что случилось с тобой?