Джеки Д'Алессандро - Тайные признания

– Какова была ее реакция на поцелуй Дженсена? – с трудом произнес Дэниел.

– Я не знаю. Но ясно одно – она не рассердилась на него и не выцарапала ему глаза. – Мэтью наклонился ближе. – Меня удивляет, что ты так увлекся этой женщиной. Не следует так переживать.

– Почему ты решил, что я переживаю?

– По тебе видно, как ты относишься к тому, что она болтает с Дженсеном и улыбается ему.

Дэниел заметил, что Дженсен протянул Каролине бокал с пуншем, и постарался избавиться от неприятных мыслей о том, как этот негодяй целует его женщину. Пробует ее на вкус. Касается ее обнаженной кожи. Занимается с ней любовью.

«Она не твоя женщина. Она – очередная любовница, и больше ничего». Да, именно так. Ведь он хотел завести с ней лишь необременительный роман. И она согласилась на это, потому что ее сердце оставалось преданным Эдварду. Ужасно, что ему приходилось соперничать с ее покойным мужем – мужчиной, которого она возвела на пьедестал почти как божество. А теперь еще возник соперник в лице Дженсена. Это вполне живой человек, которого ничто не может смутить, когда он стремится к своей цели. И судя по тому, как Каролина улыбается ему, он явно нравится ей.

Что ж, Дэниел тоже не станет колебаться и преподнесет Дженсену сюрприз еще до окончания вечера.

Мэтью, стоявший рядом, тихо сказал:

– На твоем месте я бы не стал волноваться по этому поводу. Помнишь, ты однажды сказал, что все женщины одинаковы в темноте? В таком случае любая сможет удовлетворить твою страсть. В этой комнате присутствуют хорошенькие женщины, из которых можно выбрать любую по твоему вкусу.

Где? Здесь? Он что-то не заметил. Единственная женщина, к которой было приковано его внимание весь вечер, – это Каролина. Даже разговаривая с Кимберли и Гвендолин, с которыми Дэниел был когда-то в интимных отношениях, он не упускал Каролину из виду, фиксируя, где она находится, с кем разговаривает, сколько раз взглянула в его сторону. Ему пора пересмотреть свое убеждение, что «все женщины одинаковы в темноте», поскольку Каролина опровергла эту теорию.

Мэтью щелкнул языком.

– О, как меняется мнение.

– О чем ты говоришь?

– О тебе, мой друг. Совеем недавно ты утверждал, что желаешь только легких любовных связей и что твое сердце остается при тебе.

Дэниел оторвал взгляд от Каролины и Дженсена и посмотрел на друга:

– К чему ты клонишь?

– Мне кажется, ты попался в собственную ловушку. – Мэтью похлопал Дэниела по плечу, – Сочувствую тебе.

Дэниел побледнел.

– Ничего подобного. Ты ошибаешься.

– Я наблюдал за тобой, мой друг, и понял, что ты пропал.

– С каких это пор ты начал следить за мной?

Мэтью улыбнулся:

– Когда ты стал интересным объектом для наблюдения. Считай, что я в твоем распоряжении, если тебе потребуется поговорить по душам или поплакаться в жилетку.

– Едва ли дело дойдет до слез.

Мэтью одобрительно кивнул:

– Крепись, мой друг. Что касается меня, то я дождусь момента, когда смогу сказать: «Я же говорил тебе». И не исключено, даже заберу проспоренные тобой пятьдесят фунтов. А сейчас я намерен найти любовь моей жизни, увести ее домой и уложить в постель. Полагаю, ты сделаешь то же самое со своей возлюбленной. Желаю удачи.

Дэниел в замешательстве наблюдал за удаляющимся другом. Может быть, Мэтью прав? Может быть, он действительно потерял свое сердце?

Проклятие, он-то надеялся, что этого не случилось, иначе его ждет горькое разочарование, потому что Каролина дала ясно понять, что не хочет терять свое сердце.

Дэниел посмотрел на Каролину, которая теперь разговаривала со своими подругами – леди Джулианой и леди Эмили. Окинув взглядом комнату, он заметил, что Дженсен направляется к стеклянным дверям, ведущим на террасу.

Сжав челюсти, Дэниел последовал за ним. Выйдя наружу, он увидел своего соперника, стоящего в одиночестве в углу и любующегося небольшим садом.

– Удели мне минутку, Дженсен.

Тот повернулся к нему и приподнял брови, вероятно, удивившись повелительному тону.

Пробормотав что-то вроде: «Это выглядит весьма забавным», Дженсен склонил голову набок.

– Ты напоминаешь мне чайник, из которого валит пар, Сербрук.

Вполне вероятно, потому что именно так Дэниел и чувствовал себя.

– Ты целовал леди Уингейт?

Дженсен насмешливо взглянул на него:

– Не понимаю, каким образом это касается тебя.

– Очень даже касается. Ты направил свои амурные усилия не в ту сторону.

– Я волен поступать так, как мне нравится. – Он усмехнулся. – В отличие от вас, аристократов, меня не стесняют ни титул, ни строгие правила, касающиеся ухаживания за дамами и вступления в брак. На меня не давит необходимость непременно обзавестись наследником, чтобы передать ему какую-нибудь древнюю рухлядь.

– Однако ты всеми силами стараешься завоевать расположение виконтессы.

– Ты не хуже меня знаешь, что Каролина отличается от всех женщин, находящихся там. – Он кивнул в сторону гостиной. – Она получила титул; только выйдя замуж, и, слава Богу, сохранила простоту и естественность поведения.

Дэниел сжал руки в кулаки, услышав, как Дженсен фамильярно назвал Каролину просто по имени.

– Поэтому она слишком хороша для тебя.

– И вполне подходит тебе, я полагаю.

– Это не твое дело. Короче говоря, эта леди недоступна.

– Это ей решать. – Дженсен прищурился. – Вы обручены? – Прежде чем Дэниел ответил, Дженсен быстро добавил: – Нет, конечно. Твоя неприязнь к браку хорошо известна. – Его губы расплылись в медленной улыбке. – А я не испытываю подобного чувства и хочу найти подходящую спутницу жизни.

– Уверяю тебя, леди Уингейт не та женщина, на которую ты можешь рассчитывать. – Дэниел подошел ближе к Дженсену и испытал удовлетворение, от того что оказался чуть выше ростом американца. – Эта леди уже сделала свой выбор, и это не ты.

Дженсен некоторое время пристально смотрел на него, потом сказал:

– Я это знаю.

Дэниелу с трудом удалось скрыть свое удивление такой быстрой капитуляцией Дженсена. Он хотел спросить, откуда ему это известно, и тут же влепить пощечину, однако передумал. Не важно, откуда и как давно Дженсен узнал об этом. Плечи Дэниела слегка расслабились.

– Я тоже считаю, что она не подходит мне, – продолжил Дженсен.

Дэниел еще больше расслабился.

– Прекрасно.

– Однако знай – единственная причина, по которой, я говорю тебе это, состоит в том, что я не хочу чинить препятствия Каролине, – Дженсен окинул взглядом Дэниела: – Если она уже сделала свой выбор, я рад, что это ты.

– Почему?

– Потому что совершенно ясно, что ты влюблен в нее. И она заслуживает любви.

Дэниелу потребовалось немало усилий, чтобы сохранить бесстрастное выражение лица. Черт побери, сначала Мэтью, а теперь еще и Дженсен говорят об одном и том же. Неужели по нему все видно? Да, он действительно заботится о Каролине и желает ее с тех пор, когда впервые увидел. И хотя откровение Дженсена подспудно раздражало его, он по достоинству оценил честность этого человека. Ему пришла в голову мысль, что со временем, если Дженсен будет держаться подальше от Каролины, не исключено, что у него могут появиться даже дружеские чувства к нему.

Дэниел откашлялся.

– Что касается поисков подходящей женщины, Дженсен, то при всем твоем пренебрежительном отношении к аристократам я готов держать пари, что ты, в конечном счете, вывернешься наизнанку, чтобы добиться расположения благородной англичанки. – Он засмеялся. – По иронии судьбы.

Дженсен усмехнулся:

– Если я и выберу англичанку, то это едва ли будет высокомерная девица из высшего общества. Скорее я женюсь на официантке из бара.

– Тем не менее, на вечеринке в доме Мэтью ты сначала ухаживал за сестрой леди Уингейт, а потом и за самой леди Уингейт.

– Ни одна из них не является урожденной аристократкой.

Дэниел помолчал несколько секунд, затем спросил:

– Хочешь пари?

– Что ты имеешь в виду?

– Я ставлю пятьдесят фунтов на то, что ты влюбишься в аристократку.

– Идет, – сказал Дженсен без малейшего колебания. – Я их легко заработаю. Может быть, повысим ставки?

– Ты предпочитаешь потерять сотню фунтов?

– О, я не намерен проигрывать. Я даже готов поставить еще пятьдесят фунтов на то, что ты тоже влюбишься в женщину из высшего общества.

Дэниел внутренне усмехнулся. Он уже заключил подобное пари с Мэтью, так почему бы не удвоить свой выигрыш? Дженсен не понимал, что, достигнув возраста тридцати трех лет и до сих пор не сковав себя узами брака, он стал почти неуязвим для стрел амура. Даже если Каролине удалось похитить часть его прежде нетронутого сердца, то это еще не означает, что она полностью завладеет им. Его сердце остается при нем, хотя и с небольшой потерей.

– Согласен. – Дэниел улыбнулся и потер руки. – Я с удовольствием освобожу тебя от сотни фунтов, Дженсен.

Дженсен усмехнулся и покачал головой:

– Тебе не видать их. Я никогда не выберу аристократку, а ты, Сербрук, считай, уже с петлей на шее, и палач готов нажать рычаг люка на эшафоте. Тем не менее, желаю тебе удачи. – Продолжая посмеиваться, Дженсен двинулся вперед и скоро исчез в гостиной.

Непонятно чем раздраженный, Дэниел посмотрел сквозь стеклянные двери и увидел Каролину. Словно почувствовав его взгляд, она повернулась к нему, и Дэниелу показалось, что каменный пол террасы качнулся под его ногами.

И Мэтью, и Дженсен желали ему удачи, и он вдруг почувствовал, что удача действительно ему необходима.

Одетая в голубую, отороченную кружевами тонкую сорочку и такого же цвета пеньюар, Каролина мерила шагами холл. Остановившись, она взглянула на часы, стоявшие на столе в углу. Два часа ночи. Последний раз она видела Дэниела час назад, когда покидала званый вечер у лорда Эксбери. Дэниел чуть слышно прошептал: «Очень скоро увидимся». Прежде чем она успела спросить, что значит «очень скоро», ее любовник исчез в толпе.

Надеясь, что он придет к ней чуть позже этой ночью, она отослала Нельсона спать, как только прибыла домой, и поспешила в спальню, чтобы переодеться. Вот уже полчаса она ожидает в холле, надеясь услышать звон колокольчика, свидетельствующий, что Дэниел пришел.

Каролина прижала руки к груди, стараясь унять внутреннюю дрожь в предвкушении встречи. На вечере у Эксбери она провела совсем немного времени с Дэниелом. Они лишь однажды танцевали вальс, во время которого она едва могла говорить, охваченная волнением, а он откровенно раздевал ее глазами. В конце концов, ей все-таки удалось спросить его, получил ли он ее посылку. Его глаза вспыхнули, и он ответил положительно. Потом произнес слова, которые не выходили у нее из головы весь оставшийся вечер: «Я хочу дать тебе все это, Каролина. И даже больше».

После танца они немного поговорили, потом обменивались многочисленными взглядами через комнату, и в конце он произнес эту загадочную фразу: «Очень скоро увидимся».

Отсутствие общения на вечере еще больше усилило ее страстное желание встретиться с ним. Она постоянно думала о Дэниеле, не в силах сосредоточиться на чем-то другом. Она ловила себя на том, что испытывала чувство ревности каждый раз, когда другая женщина завладевала его вниманием. Леди Уолш, леди Болсэм и леди Маргейт – все они были весьма привлекательными особами.

Ей хотелось поколотить каждую из них.

Прошло еще четверть часа, и Каролина, наконец, разочарованно осознала, что «очень скоро» не означает «чуть позже этой ночью».

Тяжело вздохнув, она поднялась по лестнице и направилась в свою спальню, хотя чувствовала, что вряд ли уснет.

Каролина вошла в комнату и закрыла за собой дверь. Откинув голову назад и закрыв глаза, она прислонилась плечом к деревянной панели, испытывая тоску по Дэниелу и в то же время, стремясь всеми силами избавиться от этого чувства. Наконец она равнодушно открыла глаза и замерла, уставившись на… Дэниела.

Он лежал на кровати поверх покрывала, опираясь спиной на изголовье с кружевными подушками и заложив руки за голову. При этом был совершенно голый. И, судя по его физиономии, чрезвычайно рад видеть ее.

– Тебе, вероятно, следует запереть дверь – тихо сказал Дэниел.

Не в силах оторвать от него взгляд, Каролина протянула руку за спину и нащупала замок. Как только раздался щелчок, Дэниел медленно поднялся с кровати и подошел к ней мягкой походкой тигра, наметившего добычу.