— Влюбился, — радостно прошептала леди Аппингтон. — О Боже, Ричард!

— Черт побери, Майлс, ни в кого я…

Мама дернула его за рукав:

— Милый, как чудесно! И кто эта девушка?

— Говорю же, ни в кого я… черт!

По лицу проклятого Доррингтона расползлась кривая ухмылка.

— Все ясно, в тебя попала стрела Купидона. Знаешь, швырнув в меня подушку, ты лишний раз подтвердишь, что я прав. А ты что скажешь, Генриетта?

— Генриетта ничего не скажет, — зловеще проговорил Селвик. — Если, конечно, не хочет, чтобы ее за волосы притащили в Кале и посадили на первый же пакетбот.

Собиравшаяся было заговорить девушка испуганно закрыла рот.

А вот тяжелого, коротко стриженного Майлса в Кале не оттащишь.

— Не знаю, мне бы хотелось увидеть эту счастливицу! — объявил Доррингтон. Опустившись на одно колено, он сделал вид, что перебирает струны невидимой лютни. — У нее есть балкон, под которым можно спеть пару серенад? Ах, Амели, зачем ты так со мной…

— Не дождешься! — процедил Ричард.

— Разве можно так говорить о своей возлюбленной? — укоризненно спросил Майлс, перестав изображать трубадура.

— Я имел в виду тебя!

— Фи, как грубо!

— Хватит тебе, Майлс! — Генриетта встала ему на ногу с такой силой, что Доррингтон взвизгнул от боли. — От Ричарда ничего не добьешься, если будешь его дразнить.

Схватив за талию, Доррингтон оттащил Генриетту в сторону.

— Ну как можно быть таким правильным?

— Пожалуй, я с тобой согласна, — задумчиво сказала маркиза Аппингтон.

Пять пар глаз окинули ее удивленным взглядом. Вернее, не пять, а шесть, если считать подслушивающего у двери Стайлза.

— Дорогая, — мягко проговорил маркиз, — я знаю тебя дольше любого из присутствующих. Ты всегда казалась мне правильной, и очень не хотелось бы, чтобы спустя столько лет твой характер изменился.

— Спасибо, милый. — Леди Аппингтон послала мужу воздушный поцелуй. — Я тоже не хочу, чтобы ты менялся! Но я имела в виду предложение Майлса встретиться с этой Амели. Если пойти к ней в гости после ужина…

— Будет уже слишком поздно… — охладил ее пыл Ричард.

— Не будь смешным, — бодро ответила мать. — Мы же во Франции, а здесь нет строгих часов посещения.

Ричард умоляюще взглянул на отца.

— Ничем не могу помочь, — проговорил лорд Аппингтон, блаженно вытягивая ноги. — Я слишком давно уяснил, когда с твоей матерью можно спорить, а когда нет.

— Спасибо, дорогой, — просияла маркиза. — За это я тебя и люблю.

— Я пойду с вами, леди Аппингтон, — с воодушевлением предложил Доррингтон.

— Тебя никто не зовет! — рявкнул Ричард.

— Разве так разговаривают со старым другом?

— Хочешь сказать, с бывшим другом?

— Нечего на меня кричать, кричи на Джеффа, это он рассказал мне про Амели.

— Если Майлсу можно, то мне и подавно, — с вызовом заявила Генриетта. — Он ведь даже не член семьи. Амели будет моей сестрой, значит, я и должна с ней встретиться.

— Пока не назначили день венчания, — начал Ричард, ловко имитируя развязный акцент кокни, — позвольте вам кое-что объяснить.

— Милый, ты боишься, что мы тебя скомпрометируем? Обещаем вести себя примерно, даже папа постарается.

Наморщив нос, маркиза подмигнула мужу.

— Мама, может, на секунду перестанешь строить папе глазки и послушаешь?

— Строить папе глазки не перестану никогда, — самодовольно заявила леди Аппингтон. — Именно в этом заключается секрет счастливого брака. Я и вам всем желаю найти жен, с которыми захотите флиртовать до глубокой старости.

Маркиз и маркиза Аппингтон обменялись взглядами, которые иначе как влюбленными и назвать было нельзя.

— Хорошо, что мы с тобой получились нормальными, правда? — прошептала Генриетта, прильнув к уху брата.

— Я еще тебя не простил, — напомнил Ричард.

— Но обязательно простишь! — беспечно сказала девушка, звонко целуя его в щеку. — Я ведь твоя любимая сестренка, помнишь? Кроме того, — Генриетта огляделась по сторонам, — тебе понадобится помощь, чтобы справиться со всеми ними.

— Все-таки надеешься пойти в гости?

Сестра с жалостью посмотрела брата. Мол, можешь обманывать себя, сколько хочешь.

Уж слишком она умна для своих девятнадцати лет!

Глава 31

— Где она? Где эта маленькая стерва? — Красный от гнева Жорж Марстон ворвался в столовую, когда Балькуры только сели ужинать. Разъяренные глаза так и впились в Амели. — Ты! — заревел он, бросаясь к столу.

— Сэр! — бесстрашно выпалила мисс Гвен, и от удивления Марстон так и прирос к месту. — Будьте любезны объяснить, в чем причина вашего вторжения.

— В ней! — зарычал Марстон. Казалось, изо рта сейчас пойдет пена, как у бешеной собаки. — В этой девке!

— Девушке, — строго поправила мисс Гвен.

— Ну да, в девке! У-у-у, стерва!

Жорж оскалился, и Амели страшно захотелось поужинать в своей комнате, предварительно закрыв дверь на замок. Мисс Балькур задрожала, вспомнив грубую силу его рук. Нет, больше он до нее не дотронется! Пусть только попробует: она разобьет бокал о его голову, выберет осколок поострее и изрежет все лицо. А можно отдавить пару пальцев. Но для этого нужно, чтобы он подошел поближе.

— Нет, мистер Марстон, — обреченно вздохнула мисс Гвен. — Не девка, а девушка или мисс Балькур. Неужели в семье отца вас не учили хорошим манерам? Или несколько лет в армии свели на нет способность красиво и правильно выражаться? Напоминаю: обращаясь к малознакомым людям, тем более к дамам, следует избегать грубых, простонародных и фамильярных выражений.

— Грубых и фамильярных, — машинально повторил Жорж, меняясь в лице. Амели показалось, что ему сейчас не до политеса. — А кто сломал мне нос и палец на ноге? Красавица, за тобой должок!

Толстый палец нацелился на Амели.

Она вскочила.

— Вы пытались меня обесчестить, так что сальдо явно не в вашу пользу! Немедленно покиньте мой дом!

— Кажется, мне пора, — пробормотал Эдуард, тяжело поднимаясь со стула.

— Сидеть! — скомандовала мисс Гвен, и Балькур послушно сел.

Марстон, как ни странно, тоже.

— Всегда умела обращаться с собаками, — самодовольно проговорила компаньонка и, увидев, что Жорж снова поднялся, покачала головой. — Некоторые особи с трудом поддаются дрессировке.

Марстон двинулся к Амели.

— Говоришь, это твой дом? Нет, милая, это дом твоего братца, и он сделает так, как хочу я, иначе хуже будет…

— М-м-м… — испуганно промычал Эдуард.

Из-за стола ему выйти помешали, и он попытался сползти под стол.

— Почему бы вам не присесть, мистер Марстон? Уверена, мы обо всем договоримся, — предложила Джейн.

Но Жорж уже выбрал себе жертву, а на мисс Вулистон обращал не больше внимания, чем на бронзовые подсвечники или застывших у буфета лакеев. Интересно, думала Амели, если он на нее бросится, эти безмолвные призраки в белых париках хоть попробуют ее защитить?

— Очень рада, что вы зашли, мистер Марстон, — чуть громче сказала Джейн. Боже, о чем она? Как ни старалась, Амели ее радости не разделяла. — Давно хотела поговорить с вами о чае и индийском муслине…

Марстон замер всего в двух стульях от мисс Балькур, выпучив глаза, словно собака, хозяин которой слишком сильно натянул поводок.

— О чае? — хрипло каркнул Жорж.

— Ну да, и об индийском муслине, — напомнила Джейн, и Амели показалось, что в серых глазах кузины зажглись веселые искорки. — Подскажите, властям известно о вашей коммерческой деятельности?

Вот она, настоящая английская леди: холодная, неприступная и бьет без промаха.

Словно стеклышки калейдоскопа, странные события последних дней наконец сложились в единое целое. Значит, это был чай, а не порох для Пурпурной Горечавки! Теперь ясно, кто замазал грязью стеклянную дверь в восточном крыле и зачем повесили дополнительные гобелены. Джейн права, а вот Марстон явно напуган. Дура, какая же она дура! Эдуард и Жорж Марстон занимались вовсе не шпионажем в пользу Англии, а контрабандой!

Бешеные глаза Жоржа заметались по столовой и остановились на вылезшем из-под стола Эдуарде. Позеленев от страха, Балькур покачал головой.

— А… раненый? — неожиданно для себя самой спросила Амели.

— Это офицер таможни по имени Пьер Ларок, — пояснила Джейн, не сводя глаз с красивого лица Жоржа. — Мистер Марстон, сколько вы ему заплатили, чтобы он забыл о том маленьком происшествии?

— Понятия не имею, о чем вы! — зарычал Марстон, наступая на мисс Вулистон.

— Неужели? И мой кузен, кажется, тоже, — тихо проговорила Джейн, взглянув на Эдуарда, который трясся, как желе. — Что ж, наверное, ничего не остается, кроме как обратиться к знающим людям, — вздохнула она. — Думаю, месье Фуше или месье Деларош объяснят, откуда в зале для танцев английский чай.

Жорж нервно потер кончик сломанного носа:

— Вы не посмеете!

— Боюсь, мистер Марстон, вы не в том положении, чтобы ставить условия.

— Вы ничего не докажете! — бушевал Жорж. — Зал для танцев давно пуст, так что все это — ваши домыслы!

— Вы снова ошиблись, — мягко улыбнулась Джейн, завладевшая вниманием всех присутствующих. — Доказательства есть: ваши письма и расчеты. Я нашла их в глобусе, который стоит в кабинете моего кузена. У вас очень характерный почерк, мистер Марстон.

Огромные кулаки угрожающе зашевелились, однако мисс Вулистон оказалась не из пугливых.

— Еще раз прикоснетесь к мисс Балькур, — с ледяным спокойствием проговорила она, — и ваши письма лягут на стол господина Фуше. Так что советую держать эмоции под контролем.

Аплодисменты мисс Гвен эхом разнеслись по всей столовой. А потом началось невообразимое. Глухо зарычав, Марстон бросился на Эдуарда. Балькур завизжал, умоляя пощадить, но сильные пальцы уже смыкались вокруг его горла… Визг перешел в хрип. Амели бросилась обнимать Джейн, лакеи поспешно ретировались, а мисс Гвен ударила Марстона половником по голове, назвав сыном бешеной собаки.

И тут на сцене появился дворецкий:

— Кхм-кхм!

Кашлять пришлось долго, так что скорее всего дворецкий повредил голосовые связки. Но своего он добился: мисс Гвен застыла с занесенным над головой Жоржа половником, Марстон перестал душить Эдуарда, который с выпученными от ужаса глазами был похож на морского окуня.

Теоретически лежащая на серебряном подносе карточка предназначалась для месье Балькура, но мисс Гвен схватила ее первой.

— Лорд и леди Аппингтон желают засвидетельствовать вам свое почтение! — нараспев произнес дворецкий, упиваясь живой картиной, которую составляли хозяин, Марстон и английская леди.

— Проводите их в Зеленый салон, — велела компаньонка, видя, что от Эдуарда толку ждать не приходится. — А вы, — еще один профилактический удар половником, — сейчас же прекратите душить мистера Балькура и убирайтесь!

Марстон послушался. Бросив уничтожающий взгляд на Джейн и Амели, он гордо прошествовал вслед за дворецким.

— Надеюсь, он не встретит Аппингтонов, — проговорила мисс Гвен, опуская погнувшийся половник в супницу.

Аппингтоны. Фамилия знакомая, но Амели все еще находилась под впечатлением от встречи с Марстоном, чтобы как следует все обдумать.

— Когда ты узнала, что они контрабандисты? — шепотом спросила она у Джейн.

— Вчера вечером, — отозвалась кузина. — Сегодня утром хотела рассказать, но… Кстати, почему мы шепчемся?

— Не знаю, — пожала плечами Амели. — Как-то само собой вышло.

— Пойдемте, девочки, — позвала мисс Гвен. — Мы ведь не хотим заставлять гостей ждать.

— Удивительно, что ты воспринимаешь все так спокойно, — прошептала мисс Вулистон, когда они с кузиной появились на пороге Зеленого салона.

— Ну, немного волновалась, но ты со всем прекрасно справилась.

Джейн смущенно покачала головой.

— Ты имеешь в виду Марстона? А я, — дворецкий широко распахнул двери Зеленого салона, — лорда Ричарда, — тихо закончила она.

Амели раскрыла рот, не в силах вымолвить ни слова.

Лорд Ричард Селвик стоял, небрежно облокотившись на футляр для мумии. Увидев Амели, он улыбнулся так обворожительно, что в животе у нее образовался комок, а по спине поползли мурашки.

Эти красивые яркие губы вчера отвечали страстью на ее поцелуи, а сильные руки, сейчас игравшие с моноклем, гладили лицо, ласкали грудь, бедра… Мисс Балькур почувствовала, что краснеет.

Аппингтон! Если бы не гости, она ударила бы себя кулаком по лбу. Вот что получается, если вместо книги пэров читать греческих классиков! Хорошо хоть мисс Гвен напомнила, что Селвики носят титул маркизов Аппингтон.