Ирма слушала с похолодевшим сердцем. Не двигаясь и не дыша. Во рту ощущала горечь, словно воздух превратился в отраву.

-- Они держали её в застеклённой комнате с минусовой температурой. Скорее мёртвую, чем живую. Я помню, как она надсадно кашляла и слабо просила о помощи. Помню, потому что она звала меня. А я...

Марина осеклась, отвернувшись от объектива камеры.

-- Много позже, - вновь заговорила она через минуту, - я узнала, какие опыты проводили над Риткой. И ещё над сотней невинных женщин и детей. А тех, кто не выдерживал их многочисленных опытов, пересадок, подсадок и генотерапий, просто сжигали. Как мусор. В печи. И Ритку... - она смяла сигарету, подкурила новую. Ирма прислонилась спиной к стене, с трудом удерживаясь на ногах. -- И тебя могли... Если бы не Алекс... Он вынес тебя из клиники прямо в руки оперативников... Я ничего не знала, за границей была... Потом уже следователь рассказывал, что ты была вся в крови и без сознания...

Ирма дрожала; чувствовала, как волоски по всему телу встают дыбом.

-- А ещё через время мне позвонили и потребовали деньги в обмен на доказательства твоей виновности. Я не сразу поняла, о чём речь. А мне прислали копию видеозаписи, на которой ты...

Ирма зажмурилась: до боли и ярких кругов. Зажала уши, чтобы не слышать того, что будет говорить мать. Она и так никогда не забывала. Детский страх подкрался незаметно, холодными пальцами сжал сердце, кровавыми картинками застил глаза. Ирма замотала головой, отгоняя жуткие видения, и сползла по стене на пол...


...Артём появился первым. Сергей заметил его издалека. Он шёл неторопливо со стороны городского шоссе и осматривал местность как обычный турист. Спортивная ветровка нараспашку, на шее фотоаппарат, которым он изредка щёлкал. Оценивал обстановку.

-- Это Крутов, что ли? - спросила Леся, всматриваясь в лобовое стекло.

-- Замаскировался, - кивнув, съязвил Сергей.

Артём тем временем подошёл к девушке, закрывающей ворота. Что-то спросил, видимо. Потому как девушка принялась ему что-то живо объяснять. Крутов лыбился вовсю и энергично кивал, временами хлопая себя по лбу и делая удивлённое лицо.

Корзин с Олесей так засмотрелись на разыгранный Артёмом спектакль, что когда за спиной поздоровались, подпрыгнули оба.

-- Какого..? - возмутилась Леся, резко обернувшись, и потеряла дар речи. На заднем сидении одетый во всё чёрное, сидел её погибший брат. Краска схлынула с лица. Она перевела растерянный взгляд на Сергея. Тот пожал плечами и спокойно произнёс:

-- Ну здравствуй, Эльф...

-- Алекс?.. - выдохнула Леся. -- Ты...ты жив? Но...как?

-- Лесь, все выяснения потом, - он глянул на весело распинающегося Артёма и выругался. Он нервничал так, что неприятно ныл старый шрам в паху и немели ноги. Достал из кармана мобильник, набрал номер. Сергей видел, как Крутов, наконец, отпустил девушку восвояси и сбросил вызов. Через минуту он сидел рядом с Алексом и задавал кучу вопросов Корзину.

Когда приехала Ирма? Как попала в дом? Зачем приехала? Что делала до этого? Как долго она уже в доме? Что слышно и слышно ли? Кто ещё приезжал и приезжал ли? Когда появилась Амина? Выходила ли из дома?

-- Здесь не появлялась, - подробно отвечал Сергей, сжимая руль. -- Но мы же дом не обследовали. Может, там второй выход есть.

-- Нету, - вступил в диалог Алекс. -- Прямо за домом лес начинается, даже забора нет. И глухая стена: без окон и дверей.

-- Какой отчаянный хозяин, - задумчиво подметил Крутов.

-- Самоуверенный, - возразил Алекс. -- Камер там понатыкано, что пчёл в улье.

-- Выходит, незамеченными не пройти? - Артём скорее утверждал, а не спрашивал.

-- Пройти, - вмешалась Олеся, до этого всё время молчавшая и не сводящая глаз с ожившего брата. -- С этой стороны камер нет. По крайней мере, я не видела ни одной.

-- Уверена?

-- Можешь не сомневаться, - вместо сестры Крутову ответил Алекс. -- У Леськи глаз - алмаз.

-- Отлично. Значит, можем выдвигаться, - Артём вытянул из кобуры пистолет.

-- Нет, - сухо отрезал Алекс. Крутов замер с пистолетом в одной руке и обоймой в другой.

-- Что "нет"? - он зло прищурился, предчувствуя ответ друга.

-- Я пойду один.

Алекс поёжился, уловив на себе три пары ошалелых и осуждающих взглядов.

-- У тебя что "крышу" ветром сдуло? - совершенно спокойно поинтересовался Артём, точно подобные разговоры были у них в порядке вещей. Вернул обойму на место, снял пистолет с предохранителя, засунул в кобуру. Поправил её, подтянул ремень.

-- Сдуло, - охотно согласился Алекс.

-- Ну-ну, - улыбнулся Крутов так, словно они всё решили и пора бы уже выдвигаться. Алекс перехватил его руку, когда тот почти открыл дверцу.

-- Сварог, ты не понял. Это моё дело. Я пойду один, - чётко, практически по слогам выговорил Алекс.

-- Саш, нельзя туда одному, - прошептала Леся. Алекс посмотрел на сестру. Она никогда не называла его Сашей. Всю жизнь привыкала к его новым именам, но так и не смогла. Алекс стало универсальным. Но не сегодня. Что-то сломалось в его сильной и храброй сестрёнке. Он сломал её. Но не тогда, когда "погиб", а сейчас, восстав из мёртвых. И она боялась за него впервые. Нет, не так. В её раскосых изумрудных глазах Алекс впервые читал страх и обречённость. Знание: если он войдёт в дом, уже не вернётся никогда.

Но он не мог иначе. Там, за этим проклятым серым забором была его жена. Один на один с жестокой и беспощадной убийцей. Сумасшедшей, помешанной на мести. И он не мог допустить, чтобы Ирма пострадала. Не имел права, потому что любил. Её одну больше жизни.

-- Твоё дело? - усмехнулся Артём. -- Значит, как труп бомжа палить в собственной квартире, так вместе с Крутовым. Заказчика недоразвитого прессовать снова с другом. Корзину мозги прочищать тоже Артёмка справится. А как в герои играть, так: "Сварог, отдохни в уголочке и не возникай. Это моё дело". Нет уж, увольте. Героем и я хочу быть, - он саркастически оскалился.

-- Да как же ты не понимаешь, что сейчас...

-- Это ты не понимаешь, - зло бросил он, схватив Алекса за воротник "кожанки", - ни план дома, ни сколько людей внутри. Это ребята, - он коротко кивнул в сторону Корзина и Леси, - только Ирму и Амину видели. А может, там ещё с полсотни отморозков с автоматами. И что ты тогда будешь там делать? В одиночку? При всей моей любви к тебе, братишка, - он отпустил Алекса и похлопал по плечу, - но до Бэтмена ты не дотягиваешь. Так что, идём вместе. И без возражений.

-- Хрен с тобой, - отмахнулся Алекс. Как будто вдвоём они справятся с полсотней вооружённых отморозков, которыми пугал Артём. Крутов победно улыбнулся. Леся выдохнула с облегчением. -- Я в парадную, ты через гараж. Надеюсь, с замком справишься?

-- Обижаешь, - протянул он, продемонстрировав другу походный нож, одним движением превращающийся в универсальную отмычку. -- И не такие вскрывали.

-- Ладно, - Алекс проверил оружие, почесал бровь. -- Олесь, у тебя будет ровно тридцать минут. Если через полчаса мы не выйдем из дома, звони Крушинину. Он, - кивнул на Корзина, - пусть расскажет Игнату, что произошло. Чётко, по-военному. Как нам. А дальше - как повезёт.

-- Саш, - Леся осторожно тронула его руку, - береги себя.

-- Всё будет хорошо, сестрёнка, - подмигнул он. -- И да, - добавил, уже выйдя из машины. -- Чтобы ни услышала, не вылезай из машины. Ни при каких обстоятельствах. И с кавалера своего глаз не спускай. Поняла?

Олеся кивнула...


...В доме пахло пылью. Характерный затхлый запах заброшенности и отсутствия свежего воздуха. Как в подвале, но Алекс стоял у входной двери, всматриваясь в расчерченный слабыми солнечными лучами полумрак. Прямо перед ним расположилась широкая лестница, с двух сторон ограждённая отвесными стенами. За одной находилась просторная комната с диваном и домашним кинотеатром, в другой - деревянная дверь. Алекс потрогал круглую ручку - заперто. Осмотрелся в поисках двери из гаража, но не нашёл. Задумчиво почесал бровь и неожиданно насторожился. Сверху доносились голоса. Алекс прислушался. Женские. Один принадлежал Марине. Второй незнакомый, комментирующий реплики Марины. Жёстко и жестоко. С насмешками и злыми выпадами.

О чём шла речь, Алекс не понимал. Как не понимал, каким образом в доме оказалась Марина. Зачем? И где Ирма? Алекс тихо поднялся на несколько ступеней и замер, поражённый словами незнакомки.

-- Ты не представляешь, Ирма, на что способна простая пилочка для ногтей. А мамочка наша вот представила и преставилась...

И гнусный, издевательский смех. Алекса покоробили эти слова, заныла спина. Давно не болела, а сейчас тянуло и покалывало, словно на плечи накинули тяжеленный мешок.

-- Хотя какая она мамочка, - продолжала насмехаться девушка.

Алекс осторожно выглянул из своего укрытия, окинул беглым взглядом огромное помещение без единого окна с огромным телевизором напротив двери, экран которого пестрил изображением Марины. В углу заметил большую колонку. А судя по объёмному звуку, заполняющему всю комнату, колонка была не одна. У дальней стены стояла Ирма: перепуганная, растерянная, загнанная в угол. Сердце захолонуло от её искажённого болью лица. Молчала и заламывала пальцы от бессилия и невозможности ответить на дерзкие слова собеседницы. Амину Алекс не видел, но говорившая, несомненно, была ею.

-- Родную дочь выбросила на помойку. В прямом смысле. Хорошо, бомжиха попалась сердобольная, в приют меня сдала, а не супчик сварила... И плевать на слезливые откровения мадам Нежиной! Обманули её; искала она; сказали, что я умерла... Чушь! Не верю ни единому слову. Ни тогда, ни сейчас! Я не нужна была ей никогда. И ты ей не нужна. Никто не нужен. Она и сестру родную убила. Ввела смертельную дозу снотворного, а потом сама же в печку отправила. Видела бы ты её, когда я сказала ей это! Вся съёжилась, глазки забегали. А потом заявила, что она её спасла! Спасла, представляешь?..

Алекс сглотнул. Он знал, что Ритка стала расходным материалом экспериментов своего отца, но чтобы Марина... Нет, подобное никак не укладывалось в его голове. Но вот Ирма, похоже, верила этой психопатке. Ну что ж, это её право. Особенно в свете того, как Марина обращалась с ней всю жизнь. И последние годы, в частности. До свадьбы с ним.

Алекс сцепил зубы, сжал рукоять пистолета. Прохлада металла дарила мнимое спокойствие и уверенность, что всё будет хорошо. Только бы ещё увидеть Амину. Где же она прячется? Выглянул снова, но Амину не нашёл. Такое ощущение, будто призрак говорил.

-- А знаешь, я ведь нисколько не раскаиваюсь в содеянном. Зачем? Все они получили по заслугам. И Машка. Помнишь нашу старосту, Ирма? Вижу, что помнишь. Не нужно было глумиться над моими чувствами. Ох, как не нужно. Я ведь действительно очень любила твоего мужа...

Алекс не сразу понял, что она сказала. Подумал, что ослышался, но ошибся.

-- Я, а не ты. Ты пользовалась им, его деньгами, именем. А я ценила его, дорожила. И тот чёртов компромат, который его дружок принёс мне, тебе отдала намеренно. Хотела, чтобы ты ушла от него. Чтобы не вешала на него своего ублюдка...

Алекс услышал хлёсткий звук, а затем глухой с шипением. Он заглянул в комнату. Ирма сидела на корточках, хватая ртом воздух и бешено глядя на склонившуюся над ней черноволосую девку. Наконец, Алекс увидел её. Теперь можно действовать. Главное, чтобы она немного отошла от Ирмы. Нельзя рисковать Иркой. Только не ею.

-- Павлик тоже отправился вслед за мамочкой и идиотом Томилиным, - процедила Амина.

И вновь захохотала. Едко, что Алекс передёрнул плечами. Не по себе стало.

-- Они все думали, что смогут обхитрить меня и выжить. Глупцы. Я не оставляю в живых тех, кто меня обидел. А они обидели. Все. И даже ты. Ты - особенно. Ну что ты смотришь на меня? Нечего сказать, да? Ах, прости, - наиграно сочувственно протянула она, - ты же не можешь говорить. Бедняжка. Тогда тем более нечего жалеть этот "планктон". Павлик... Он был готов на всё ради своей матушки, даже убить. Это ведь из-за него ты немая. Это ведь он заказал Алекса и украл твоего ребёнка. Хотя почему украл? Он прекрасно сыграл роль отца. Тебя в психушку, а ему младенца. Видела бы ты его, с каким облегчением он отдавал ребёнка мне. Ещё бы, ведь младенец напоминал ему о собственной неполноценности...

Алекс поморщился от внезапно вонзившейся в поясницу боли, словно шилом проткнули. Как же некстати разболелись старые травмы. Он сделал глубокий вдох - выдохнул. О чём говорила Амина, не вникал. И так знал. Павел Соколов, бывший бойфренд Ирки и предполагаемый отец её ребёнка, был бесплоден. Пропавший из больницы малыш, которого вот уже два года безуспешно искали все, кому сейчас доверял Алекс, был его сыном. Его, тогда ещё Алексея Туманова.

Это было зимой. Чуть больше трёх лет назад. Алекс встречал Леську из командировки, как у билетных касс увидел Ирку. Она вела себя странно: сперва подошла к кассе пригородных поездов, постояла немного, а когда подошла её очередь, вдруг ушла, даже билет не купила. Побродила по залу, но при этом ни разу не взглянула на расписание поездов. У выхода столкнулась с ним, посмотрела отрешённо. Алекс до сих пор помнил её заплаканные глаза. Потом она вернулась к кассе, Алекс пошёл за ней. Ей было всё равно, куда ехать. Она так и сказала кассиру. Тогда Алекс понял, что случилось нечто непоправимое. Он взял два билета на Московский поезд в одно купе. Ирма безразлично взяла билет и вышла на перрон. А он не находил слов, чтобы хоть как-то вывести её из оцепенения. Они и в купе молчали до самого вечера. Алекс вышел на минуту за чаем, а когда вернулся - не узнал Ирку. Волосы распущены, в глазах лихорадочный блеск. Из-под клетчатого шерстяного одеяла, в которое она закуталась, выглядывали босые ноги. Алекс редко боялся женщин, всегда уверенно добивался каждую, какую желал. Но тогда растерялся. Он понял сразу, чего Ирка от него хочет. Понял и струсил, захотел сбежать, но она отрезала ему путь, закрыв дверь купе на защёлку и собой. Против неё, красивой, дерзкой, страстной и такой желанной Алекс не устоял. Хотя заранее знал, чем закончится эта встреча. Тогда Алекс не стал всё усложнять, притворился спящим, позволив Ирке сойти на ближайшей станции. Сам же тайком сопроводил её до дома, вернее, до квартиры Леськи. А когда узнал о беременности Ирки даже и мысли не допустил, что ребёнок может быть от него. Пока не побеседовал с Павлом. Тот сам признался, что бесплоден. Сложить два и два было совершенно не сложно. Мужчин у Ирки после вагонного свидания не было. Как и до, кроме Павла. Алекс знал.