— Если вы пришли в себя, мадемуазель, думаю, нам лучше продолжить наш разговор в более уединенном месте. И, пожалуй, вам следует перекусить.

Не в состоянии думать о еде, Грейс бросила взгляд на по меньшей мере тридцать окон, выходивших в сад и открытых свежему сентябрьскому ветерку. Он прав: вряд ли это место можно считать уединенным.

Не имея особого выбора, она взяла его под руку, теплую и мускулистую под черной тканью сюртука.

— Вы чувствуете себя достаточно хорошо, чтобы идти, мадемуазель? — заботливо спросил он.

— Вполне, — отозвалась Грейс. — И можете называть меня «мисс». Мисс Готье.

Кивнув в знак согласия, Рутвен повел ее назад по коридору и вверх по лестнице, где они услышали голос Белкади, который отчитывал кого-то на повышенных тонах.

— Уэлем не принял бы вас, даже будь он здесь, — доносилось сверху. — Так что сделайте одолжение, убирайтесь отсюда, пока вас не увидели Рутвен или Бессет и не задали вам хорошую трепку.

Спутник Грейс напрягся. Затем, негромко выругавшись, отпустил ее руку и поспешил вверх по лестнице.

— Вон! — услышала она его голос. — Убирайтесь из этого дома, сэр!

Последовав за ним, Грейс увидела Белкади, стоявшего у конторки, и Рутвена, решительно шагавшего через холл.

— Вас предупреждали, Колдуотер! — Рутвен ткнул указательным пальцем в лицо молодого человека, одетого в выцветший плащ и державшего под мышкой потертую папку. — Сейчас же уходите, или я выкину вас на улицу.

— Намасте,[7] лорд Рутвен, — отозвался молодой человек, сложив молитвенно руки и издевательски кланяясь. — Как поживаете? Я надеялся, что Уэлем соизволит прокомментировать для прессы получение герцогского титула. Наши читатели охотно бы проследили за столь интригующими поворотами в его судьбе.

Лорд?

Лорд Рутвен. Лорд Лейзонби. Голова Грейс шла кругом. Она чувствовала себя так, словно оказалась на каком-то абсурдном театральном представлении. За последние два дня ее жизнь превратилась в кошмар, и она начала опасаться, что в нем появится еще один труп, ибо Рутвен схватил молодого человека за шиворот и поволок к двери с выражением крайнего ожесточения на лице. Она не дала бы за его жизнь и ломаного гроша, а ведь парень пришел сюда с той же целью, что и она.

— Mon Dieu, неужели весь Лондон ищет Уэлема?

Грейс даже не поняла, что произнесла эти слова вслух, пока молодой человек не полуобернулся, глядя на нее через плечо.

— Джек Колдуотер, мэм, к вашим услугам. Я репортер из «Морнинг кроникл», — сообщил он с загоревшимися глазами. — Вы знаете Уэлема? Хотите что-нибудь рассказать? Или ответить на несколько вопросов?

Рутвен резко остановился и склонился к уху молодого человека.

— Вы начинаете испытывать мое терпение, сэр, — произнес он с убийственным спокойствием. — Вам лучше убраться отсюда без лишнего шума. Для вашего же блага.

Однако незваный гость не выглядел обескураженным.

— Мне всего лишь показалось любопытным, Рутвен, что Уэлема выпускают из тюрьмы, а спустя несколько месяцев его отец умирает. Я хотел расспросить его об этом, и только. Он винит правительство? Или себя? Или вас? Время, согласитесь, выбрано удачно.

Внезапно Рутвен, казалось, взорвался — но в холодной, сдержанной манере. Схватив Колдуотера за грудки, он прижал его к двери и приподнял, оторвав от пола.

— Как вы сказали? — вкрадчиво произнес он. — Я покажу вам, что такое «удачно». Я придушу вас на месте, жалкий проныра!

— Прекратите, сэр! — проблеял тот, болтая ногами в воздухе — Я всего лишь делаю свою работу.

— И она заключается в том, чтобы преследовать невиновного человека? — злобно процедил Рутвен. — Чтобы перевернуть каждый камень в Лондоне в поисках грязи, а потом опубликовать ее в своей газетенке? — Он резко встряхнул свою жертву. — Это и есть ваша работа?

— Моя обязанность, — Колдуотер судорожно сглотнул, — задавать неприятные вопросы.

— Это предполагает такие же ответы, — прорычал Рутвен. — Моему кулаку не терпится ответить.

Должно быть, Грейс издала какой-то звук. Рутвен оглянулся через плечо и смягчился, позволив противнику соскользнуть вниз по двери, став на ноги. Затем лорд повернулся к Грейс и схватил за локоть.

— Выкиньте этого писаку отсюда, Белкади, — приказал он и двинулся вверх по мраморной лестнице, увлекая за собой Грейс. — И никогда больше не впускайте.

— С удовольствием. — Управляющий вышел из-за конторки с таким видом, словно его попросили избавиться от ненужного чемодана.

— Боже правый, — промолвила Грейс, ускорив шаг, чтобы угнаться за Рутвеном.

— Прошу прощения, — натянуто произнес он. — Я не привык к дамскому обществу.

— Не в том дело. Я… — Она помедлила, бросив взгляд вниз, где Белкади буквально выбросил журналиста на улицу, словно тот ничего не весил. Колдуотер приземлился на зад, выронив блокнот. Не успел он подняться на нетвердые ноги, как дверь клуба захлопнулась за ним.

Рутвен остановился.

— Прошу прощения, — повторил он, хотя его глаза все еще опасно сверкали. — Подобные сцены не для дамских глаз.

О Боже, подумала Грейс. Такого человека лучше не иметь своим врагом. Похоже, этот тип не знает жалости.

— Я дочь французского военного, сэр, а не какой-нибудь хрупкий английский цветок, — сказала она. — Мне приходилось видеть мужчин, зарезанных на алжирских базарах из-за проигрыша в шахматы. Я всего лишь хотела сказать, что, похоже, все на свете ищут Уэлема. Интересно почему?

Темные глаза ее собеседника, казалось, прожигали насквозь.

— По разным причинам, — произнес он, сжав зубы. — Что вы знаете о нем?

Грейс вздернула подбородок.

— Многое, наверное…

— Многое? — повторил он с явным сомнением. — Вы очень наивны, мадемуазель Готье.

— Есть вещи похуже, чем наивность, — парировала она, собравшись с духом. — Пожалуй, мне пора, лорд Рутвен. Если Рэнс уехал, мне незачем здесь оставаться.

— Пойдемте со мной, — произнес он непререкаемым тоном.

Надо быть дурой, подумала Грейс, чтобы последовать за этим мужчиной, о котором она ничего не знает, кроме того, что он пугает ее. Слова «мрачный» и «опасный», казалось, были придуманы специально для него. Тем не менее Грейс обнаружила, что покорно идет за ним вверх по лестнице и дальше по коридору. Возможно, потому, что у нее нет лучшего варианта. Или потому, что он назвался другом Рэнса. Шаткие основания, но других у нее в запасе не было.

Лорд Рутвен остановился у одной из дверей и распахнул ее. Войдя внутрь, Грейс оказалась в кабинете, вдоль стен которого высились книжные полки, заполненные массивными томами с тисненными золотом корешками. В комнате приятно пахло кожей, пчелиным воском и табаком.

— Устраивайтесь поудобнее, — сказал Рутвен, указав на пару диванов, стоявших друг против друга перед камином. — А я прикажу подать чай.

Грейс не стала спорить.

— Члены клуба не станут возражать против моего присутствия здесь? — поинтересовалась она, когда он вернулся.

Лорд Рутвен сел на один из диванов, устремив на нее взгляд темных глаз. Грейс вдруг показалось, что он пытается заглянуть ей в душу. Это была пугающая мысль. И скорее нелепая. Что такого она сказала, чтобы он так насторожился?

— Что вам известно об этом доме, мэм? — спросил он наконец.

Грейс пожала плечами:

— Честно говоря, ничего, кроме адреса.

— Вообще-то это не совсем клуб, — сказал он. — Это общество.

— Общество?

— Организация мужчин, имеющих одинаковые, скажем так, интеллектуальные запросы.

— Вот как? — переспросила она настороженным тоном.

— Да. Повидавших мир. — Он сделал небрежный жест рукой. — Путешественников, дипломатов. И наемников, таких как Рэнс Уэлем.

— Незадолго до смерти моего отца мы получили письмо от Рэнса, — сказала Грейс. — Не представляю, как ему удалось отправить его из тюрьмы. Но он как будто… чувствовал, что папа угасает, и написал, что, если мне когда-либо понадобится помощь, я могу прийти сюда. Это все, что я знаю.

— Так вы не виделись с ним? — Вопрос прозвучал резко, как удар хлыста.

Грейс отпрянула.

— Ни разу, с тех пор как он попал в плен в Алжире, — сказала она.

— Я был с ним там. Мы вместе вернулись в Англию.

— Понятно, — тихо отозвалась Грейс. — Мы ужасно переживали за него. Но вскоре папа заболел и я увезла его в Париж.

— Зачем вы приехали в Лондон, если не для того, чтобы встретиться с Рэнсом? — осведомился Рутвен.

— Чтобы работать. Я пробыла в Лондоне около года. — Она начала уставать от его высокомерного тона и пристальных взглядов. — Что вы вообразили себе, милорд? Что я последовала за ним? Что между нами что-то было?

Пришла очередь Рутвена отвести глаза.

— Вы красивая женщина, мадемуазель Готье. А Лейзонби никогда не мог устоять… перед соблазном.

— Зато я всегда могла устоять перед повесой, — ядовито отозвалась она. — Кем Рэнс и является. Он прекрасный солдат и верный друг, но тем не менее ловелас.

— Я всего лишь хотел убедиться, — сказал Рутвен.

— Зачем? — требовательно спросила она.

Он выгнул черную бровь.

— Оставим эту тему, мадемуазель Готье. — Он снова сделал ленивый жест рукой. — Раздражительность не к лицу ни одному из нас. Итак, вы приехали, чтобы работать. Кем именно? Разве Готье не обеспечил ваше существование?

Грейс выпрямилась на сиденье.

— Вряд ли это касается вас, сэр, — натянуто отозвалась она. — Тем не менее отвечу. Мой отец как мог обеспечил меня, пусть даже по вашим стандартам я небогата. Но я не люблю праздность. Мне нравится работать. Последние несколько месяцев я работала у мистера Итана Холдинга, владельца судостроительной компании «Крейн и Холдинг».

Рутвен, казалось, напрягся.

— «Крейн и Холдинг», — повторил он. — Самая большая компания, строящая суда для британского флота. У них есть верфи в Ливерпуле и Ротерхите.

— И в Чатеме, — добавила Грейс. — Итан, мистер Холдинг, недавно вытеснил оттуда конкурентов. — Она опустила голову, уставившись в пол. — Я… была гувернанткой у его падчериц, Элизы и Анны. Их мать погибла в трагическом происшествии год назад.

Последовало продолжительное молчание. Через открытые окна Грейс слышала стук колес карет и повозок, шорох метлы, подметавшей крыльцо, и голос швейцара, подзывавшего экипаж. И все это время Рутвен не сводил с нее холодного изучающего взгляда.

— В сегодняшнем номере «Морнинг кроникл» напечатано сообщение о смерти Холдинга, — наконец сказал он. — Предполагается, что ему перерезали горло.

Грейс с новой силой ощутила горечь потери. В этом деле нет ничего недосказанного. Смерть Итана была быстрой, ужасной и реальной. И определенно от перерезанного горла.

События прошлой ночи предстали перед ее внутренним взором. Она видела Итана, хрипящего на полу, царапающего пальцами ковер, словно он пытался куда-то отползти. Неужели это случилось всего лишь три дня назад? Внезапно ей сделалась дурно, и она подалась вперед, схватившись за край дивана.

Ей нужно поскорее уйти. Этот человек — хоть и пэр королевства — не в состоянии помочь ей отыскать Рэнса. Тот уехал. Она не найдет здесь поддержки. Хуже того, от ее внимания не ускользнули полицейские, дежурившие этим утром на углу площади, и она заметила, что один из них следовал за ней на всем пути сюда. Как она объяснит свой визит в клуб? А ведь придется. Полиции будет несложно проследить ее связь с известным убийцей, Рэнсом Уэлемом.

Какой же она была дурочкой! Грейс вцепилась пальцами в ручки кресла и попыталась встать, но способность управлять своим телом покинула ее.

— Мадемуазель Готье? — раздался словно издалека голос лорда Рутвена. — Мадемуазель? — повторил он более резко.

— Oui? — Грейс удалось разжать пальцы. — Прошу прощения.

— Какое отношение вы имеете к смерти мистера Холдинга?

Ей удалось выдержать его взгляд.

— Ваш сегодняшний визит сюда связан с убийством Холдинга? — Его глаза сверкали как черные бриллианты. — Вы присутствовали при этом? Вас допрашивали?

— Да! — выкрикнула она, поднявшись наконец с кресла. — Да, да и да — вот ответ на все ваши вопросы. Я серьезно опасаюсь, что я главная подозреваемая. Впрочем, не знаю. Мне ничего не объяснили. Меня выставили из дома и запретили видеться с детьми. Ко мне приставлен полисмен, который следует за мной по пятам. Думаю, можно с уверенностью сказать, что я увязла в этом деле по уши.

Выпалив эту тираду, Грейс подхватила юбки и кинулась к двери. Но Рутвен оказался проворнее и преградил ей путь. Она уткнулась в него и почувствовала, что внутри у нее что-то оборвалось. Рутвен схватил ее за плечи, и она обмякла, приникнув к нему с коротким рыданием.