Нужно еще было найти обещанную Агнес Трапп «книгу рецептов». Если бы мне удалось найти ее сейчас, может быть, Траппы наконец-то оставили бы меня в покое, по крайней мере, пока я не отдам собаку Вильяму. Я подозревала, что Агнес нужен вовсе не рецепт ежевичного желе ― что в этом такого особенного? ― а секреты лекарственных снадобий тети Джэйлис. Ну что ж, раз я знаю об этом, пусть берет. Главное, я должна быть уверена, что это никому не причинит вреда.

Опись имущества хранилась в ящике письменного стола в кабинете вместе с копией тетиного завещания. Я достала ее, пошла в гостиную, уселась поудобнее и принялась читать длинный список.

Опись составлена основательно: комната за комнатой. Я быстро просмотрела опись гостиной, в которой значились столы, шкафы, мягкая мебель, картины, портьеры… На первый взгляд, все было на месте. Последним шел список книг из большого книжного шкафа. Проверка всех книг заняла бы слишком много времени, но пока хватит и беглого осмотра. Тем более что во время уборки этой комнаты я потратила немало времени, стоя перед книжными полками, и довольно неплохо запомнила их содержимое. Коллекция книг была весьма обширной: романы, несколько биографий (тетя, как и я, не очень любила этот жанр), полное собрание воспоминаний путешественников, книг о разных экзотических странах и далеких городах. Книги о животных ― целые три полки о птицах, еще полка книг о бабочках и мотыльках, две ― о деревьях, цветах и травах. Однако главная, и самая привлекательная, секция была заполнена книгами по садоводству и садовым растениям. Я внимательно осмотрела их. Нет, они предназначались садоводу, а не целителю.

В любом случае у Агнес Трапп был доступ к этим книгам, как и к тем, что стоят в кухне на полке, и к тем справочникам, что хранятся в кабинете. Значит, остается только «кладовая».

Я пролистнула содержимое описи до раздела «кладовая». Длинные «фармацевтические» списки ― страница за страницей, перечень разнообразных растворов и химикатов, все баночки и коробочки по порядку. Затем шел скромный список мебели и, наконец, три последние страницы занимал перечень книг.

Гадать мне не пришлось. Первое же название было отчеркнуто красным карандашом. Только оно и было выделено во всем списке. И название развеивало последние сомнения.

«Домашние снадобья и рецепты Джуди Сэнтлоу». Джуди Сэнтлоу! Старая леди, прожившая в Торнихолде семьдесят лет и превратившая его в оплот, крепость против сил зла и колдовских чар. Первая хозяйка поместья, заслужившая репутацию колдуньи, которая затем перешла к тете Джэйлис и наконец по наследству досталась мне. Джуди Сэнтлоу, чьи знания и рецепты, без сомнения, изучала тетя Джэйлис.

Рецепты, которые зачем-то были очень нужны Агнес Трапп.

Я проверила, закрыты ли двери, взяла тряпку для пыли и пошла наверх.

На первый взгляд, я не заметила ничего похожего на книгу Джуди Сэнтлоу, но среди книг, стоявших на полках, было много старых, потрепанных от частого пользования, что можно было легко пропустить небольшую книгу, завалившуюся за остальные. Поэтому я стала методично доставать книги ― полку за полкой, ― рассматривать их по одной, протирать от пыли и ставить на место. Это была нелегкая работа. И шла она очень медленно. Не только потому, что я тщательно протирала каждую книгу, прежде чем поставить ее на место, но и потому, что среди них попадалось много редких и интересных изданий. Поэтому я часто прерывала работу и начинала листать ту или иную книгу. В своем роде это была редкая и, наверное, очень ценная коллекция. Не могу судить о ее полноте, но мне показалось, что там было все ― от простого справочника по гомеопатии до старинного трактата по ботанике, отпечатанного на толстых пожелтевших листах немецким готическим шрифтом. Я нашла переводы трудов Диоскорида и Галена, репринтные издания Кальпепера, Жерара и Джона Паркинсонов, по крайней мере полдюжины книг о выращивании лекарственных растений в саду, книги о диких растениях и их использовании, стоящие рядом с фолиантами типа «Лекарственные средства маори» и «Памятка колдуна-целителя». Вот такой урожай книг. И множество рецептов ― от простых, вроде мятного чая, до «оберните плоды кумара листьями пурири, запекайте медленно на горячих камнях, а потом сушите на солнце в течение 10 дней». И никаких следов книги Джуди Сэнтлоу. Единственную по-настоящему ценную находку я обнаружила на верхней полке за чьим-то трехтомником о съедобных и ядовитых грибах, растущих в Европе.

За трехтомником лежал покрытый пылью, но все равно сверкающий хрустальный шар тети Джэйлис. Тот самый, в который я заглянула много лет назад на берегу реки Идэн.


В четыре часа я сделала перерыв, выпила чашку чая, навестила пса в сарае и снова вернулась к работе. Когда я закончила и все книги снова стояли на своих местах, за окном смеркалось, а руки и ноги у меня ломило от усталости. Я приняла душ, покормила собаку, приготовила ужин для Ходжа и для себя. После этого я впервые поднесла спичку к поленьям в камине и полутемная комната озарилась приятным мягким светом. Блики огня играли на полированной поверхности мебели и стеклах книжного шкафа.

Когда я подошла к французским окнам, чтобы задернуть шторы, Ходж стал проситься на улицу. Я выпустила его, потом, после минутного размышления, вышла вслед за ним и направилась к сараю. На этот раз пес ― пора уже называть его по имени Рэг ― встретил меня на пороге и покорно дал отвести себя в дом. Я села в одно из кресел у камина с книгой «Голуби, как их разводить и кормить», продолжая краешком глаза следить за псом. Несколько минут он беспокойно ходил по комнате, обнюхивая и исследуя все вокруг, часто оглядываясь на меня и радостно виляя хвостом, когда ему удавалось поймать мой взгляд.

― Рэг? ― попробовала я. Он подошел, дал себя погладить и почесать за ухом, наконец, глубоко вздохнув, улегся у моего кресла и, помигивая, стал смотреть на пламя.

Это был долгий тихий вечер. Пес спал, изредка поднимая голову, когда я подходила к камину, чтобы положить туда новое полено. Не знаю, был ли он приучен спать у камина в доме своих прежних хозяев, но на мой каминный коврик улегся сразу и без колебаний. Наконец послышался звук, которого я ждала уже давно, ― Ходж давал понять, что хочет зайти. Я посмотрела на пса. Рэг понял голову, взглянул на окно и застучал хвостом по полу. Я поднялась и впустила кота. Ходж сделал было шаг внутрь, но вдруг остановился, как вкопанный, раздулся до невероятных размеров и яростно зашипел. Рэг лежал смирно, виляя своим жалким хвостом. Кот пошел на него. Пес съежился и переполз ближе к моему креслу, ища защиты.

Увидев эту бескровную дуэль, я успокоилась. Было ясно, что Рэг общался с котами и раньше и что они ему в общем-то нравились. Ходж, как агрессивная сторона, понял, что опасности чужак не представляет, и вскоре успокоился.

Я посидела еще немного, глядя поверх страниц, как кот ― воплощение достоинства ― прошествовал к соседнему креслу, уселся в нем и стал умываться, бросая редкие недружелюбные взгляды на собаку.

Какое-то движение на столе у моего локтя привлекло мое внимание. Хрустальный шар. Я положила его на столик рядом с креслом и совсем забыла об этом. Теперь я завороженно смотрела, как на хрустальной поверхности переливаются свет и тень, сполохи пламени и чернота ночи.


Взвейся ввысь, язык огня,

Закипай, варись, стряпня!

Наверное, нехорошо цитировать в такой момент «Макбета», не так ли? Но это заклинание великий драматург наверняка не придумал сам, а взял из какой-то другой истории о ведьмах и колдовстве…

Ходж, настоящий кот колдуньи, не отрываясь смотрел на шар, задрав лапу, которую собирался вылизывать. Его огромные глаза были широко открыты, но шерсть на спине лежала ровно. Ему было просто интересно, не более того.

Я взяла шар в руки и погрузила взгляд в его переливающуюся поверхность.

Она все еще была там, среди теней и сполохов пламени камина, моя стая белых голубей. Словно я заглянула в старинную игрушку, в которой, если ее потрясти, белые бумажные хлопья начинали падать, словно снег. Стая за стаей проносились птицы, кружась перед моим взором, и наконец все слилось в белое облако. Потом движение птиц стало замедляться, и они медленно опустились.


Мне показалось, что Рэг был даже рад вернуться на ночлег в свой сарай. Я поставила ему миску с водой и печенье. Потом налила в кухне блюдце молока для Ходжа. Кот явно был еще взволнован, но изгнание собаки немного смягчило его, да и наш обычный ритуал укладывания в постель не предвещал для него новых неожиданностей. Поэтому он поднял хвост трубой и отправился впереди меня наверх, в спальню.

Оставалась еще одна часть моего вечернего ритуала. Я набрала ведерко воды для голубей и поднялась в мансарду.

Наверное, я даже ожидала чего-то похожего, но тем не менее прошло несколько секунд, прежде чем я уняла суеверную дрожь, поднимавшуюся по спине. На насесте сидели три голубя. Они чистили перышки и ворковали. Нельзя было вообразить более невинной картины, чем эти птицы мира, несущие, однако, послания от мертвецов.

Новый голубь отличался от других. Он был серо-голубой, а грудка переливалась всеми оттенками синеватого. Он спокойно смотрел на меня своими яшмовыми глазками и не выказал протеста, когда я подошла и взяла его в руки.

И конечно же, в кольце была записка. Я осторожно вытащила бумажку и посадила птицу на место. Насыпав в кормушку зерна и сменив воду в поилке, я наконец взялась за записку. Голуби слетели вниз и стали клевать зерно, а новенький направился к поилке.

Стоя под электрической лампочкой, я развернула клочок бумаги.

Написано по-другому. Тонкие заглавные буквы: «Добро пожаловать в Торнихолд. Господь да благословит твой сон». Подписи не было.

Я подошла к окну и стала смотреть на гаснущие в небе краски заката. В небе, где я летала той незабываемой ночью в лунном свете над шепчущим что-то старинным лесом. Мне всегда нравилось думать, что в мире есть нечто такое, что мы не в силах понять разумом. Сейчас я настолько погрузилась в созерцание, что окажись «ночной кошмар» реальностью, я бы спокойно восприняла даже это. «Господь да благословит твой сон». Может быть, если я забуду все прошлые, давно прошедшие кошмары и буду помнить только то хорошее, чему меня учили в детстве, Он это сделает.

Глава 19

Как я и думала, Агнес не стала дожидаться, пока я сама принесу ей вожделенную книгу рецептов. Она появилась вскоре после завтрака, и к тому времени как я услышала стук захлопнувшейся двери и Ходж стремглав помчался наверх, окно сарая было предусмотрительно занавешено, Рэг получил строгий приказ сидеть смирно, хрустальный шар убран в письменный стол вместе с документами. А я стояла на кухне и мыла банки для ежевичного желе.

― Ну, мисс Рэмси? ― прозвучало вместо приветствия. Агнес запыхалась и тяжело дышала. Лицо ее раскраснелось.

― О, Агнес, как я рада вас видеть! ― тепло обратилась я к гостье. ― Я и сама собиралась вас навестить, но совершенно забыла про это желе. Кажется, здесь не больше двух пинт. Лучше, наверное, прямо сейчас с ним управиться, правда? Только хотелось бы мне знать…

― Вы говорили, что поищете книгу, ― резко перебила она.

― Да, конечно. Из-за этого я и не успела закончить разливать желе. Я нашла опись, просмотрела все книги в этом доме ― ужасная работа, отнимает кучу времени. Одно название показалось мне особенно интересным, но… Кстати, вы не могли бы подсказать мне, по какому рецепту лучше всего варить ежевичное желе? Я так и не смогла найти никакого особого рецепта и пользуюсь старым ― фунт сахара на пинту сока и несколько яблок, которые мне удалось найти под деревом…

― Это подойдет. ― В ее голосе отчетливо слышалась злоба. Лицо женщины еще больше покраснело, но, думается, не от намека на мой обобранный сад, а от чего-то другого. Впрочем, ей удалось обуздать свои чувства, более того, она достала из сумки очередной гостинец ― на этот раз это была полная корзинка свежей ежевики.

― Вот, принесла вам. Около нас она тоже растет, я вам говорила. Тут еще несколько диких яблок, они тоже сгодятся.

― Спасибо большое! Как вы добры. ― Кажется, я уже в сотый раз повторяла ей эти слова, и каждый раз доля притворства в моем голосе все увеличивалась. ― Значит, мне не нужно будет в ближайшее время ехать к каменоломне.

― Конечно.

Вдруг я поймала ее взгляд, искоса брошенный на меня, и поняла, что она принесла мне эти ягоды только для того, чтобы помешать мне еще раз отправиться к каменоломне. Но почему?! Не найдя разумного ответа, я мысленно пожала плечами, отвернулась и стала мешать густеющий сок.

― Так что же с книгой? ― резко прозвучало за моей спиной.

― Ах да. Я думаю, вы ее уже видели раньше? Я имею в виду, вы наверняка знаете, что она была у моей тети?