— Не думали же вы, что я упущу такую возможность повидаться с подругой, правда?

Женщине удалось слегка усмехнуться, затем её лицо исказилось, поскольку тело пронзила родовая схватка, и она настолько сильно сжала руку Луизы, что едва не сломала её.

— Бетси, я сейчас попробую повернуть ребенка, — вставил доктор. — Вы должны чуть-чуть полежать спокойно. Просто продолжайте держаться за подругу и говорите с ней.

Луиза не знала доктора, но слышала, что он уважаем. Она молилась за Бетси, чтобы это было правдой, и старалась не думать, насколько, по общему мнению, уважаемыми были доктора её сестры.

Луиза сосредоточилась на лице Бетси, а не на докторе, надавливающем на живот последней.

— Как вы намерены назвать ребенка? — спросила она, изо всех сил стараясь не выказать паники, что сдавила ей горло.

— Если девочка… Мери Грейс, — выдавила Бетси, хватаясь за руку Луизы как за спасательный трос. — А если… мальчик… Джеймс Эндрю. По отцу.

Невзирая на переживаемый ею страх, Луиза улыбнулась.

— Красивые имена.

Бетси испустила пронзительный вопль, и Луиза сильнее прижала руку женщины к своей груди, отчаянно молясь.

— Теперь спокойно, — обратился доктор к Бетси, — ребенок маленький. Это хорошо. Легче поворачивать.

— Разве вы не можете что-нибудь дать ей, чтобы приглушить боль? — проскрежетала Луиза, когда Бетси испустила другой, более слабый вопль. — Бренди? Настойки опия?

Доктор замотал головой.

— Нужно, чтобы она была начеку и смогла тужиться, как только я поверну ребенка в правильное положение.

А если у него, в итоге, не получится? Нет, она не будет об этом думать. Она должна быть сильной ради подруги.

— Теперь, Бетси, полежите спокойно еще немного, — прошептал доктор, на удивление невозмутимо, в то время как надавил и протолкнул в нее руку.

Луиза взглянула на доктора и заметила, как тот нахмурился, крайне сосредоточившись. Бетси снова стиснула руку Луизы, но, по крайней мере, не кричала.

Вдруг, доктор широко улыбнулся.

— Думаю, маленький негодник перемещается! Не шевелитесь… не шевелитесь… Ну вот! Он перевернут!

Из глаз Луизы полились слёзы, когда Бетси с криком обмякла на кровати.

— Мы ещё не закончили, дамы, — заметил доктор. — Ещё нужно, чтобы он вышел. Теперь вы должны толкать, Бетси. Толкайте!

Следующая часть прошла настолько быстро, что Луизу кинуло в дрожь. Только что Бетси тужилась с искаженным от боли и сосредоточенности лицом, и вот уже доктор показывает извивающегося, вопящего младенца. Радостно улыбаясь во весь рот, медсестра перерезала пуповину и вытерла начисто малыша, прежде чем вернулась опять к кровати отдать его Бетси.

— Ну вот. Оказалось, что «маленький негодник» — девочка. Вдобавок, прехорошенькая.

Когда Бетси взяла малышку, Луиза зарыдала.

— Мисс Норт! — воскликнула Бетси. — Вы в порядке?

Стараясь справиться со своими безудержными эмоциями, Луиза закивала сквозь слёзы.

— Она… очаровательная, — она склонилась над Бетси, чтобы взглянуть на ребенка. — Ангелочек.

Настоящий ангелочек, невзирая на морщинистое красное личико и мокрые, черные, тоненькие волосики, облепившие голову.

— Хотите подержать мою Мери Грейс? — прошептала Бетси.

Луиза кивнула, не в силах и слова произнести от переполнявших её эмоций. Бетси передала младенца, и Луиза затаила дыхание. Мери Грейс была хрупкой словно кукла из белой древесины, ротик — маленький розовый бутончик, а кулачки, которыми она размахивала в воздухе — не больше пастернака.

— Появилась на свет, сражаясь, да? — проворковала Луиза девочке. — И разве ты не самая сильная малышка?

Луизе довелось держать на руках многих детишек заключённых, и на коленях у неё часто сиживали племянники, но теперь ощущения были иными. Она чувствовала, на какую-то толику, что помогла этому ребенку появится на свет, и эта мысль наполняла её радостью.

Одно дело слышать, что женщины часто рожают благополучно. И совсем другое — видеть, как это случилось.

Луиза передала ребенка обратно Бетси, и почувствовала приступ зависти, когда ротик младенца зачмокал, присосавшись к груди матери. Ком подступил к горлу. Ей захотелось иметь собственного ребенка. Ребенка Саймона.

— Ваш муж будет в восторге, — прошептала Луиза.

— Ох, Джеймс! — воскликнула Бетси. — Я о нём забыла!

Медсестра хихикнула.

— Я не буду говорить ему, что вы так сказали, когда пойду звать, — она спешно удалилась прямо за этим.

Уже дождавшись выхода последа, доктор побежал заботится о следующем пациенте, оставив Луизу и Бетси одних с прелестной Мери.

Бетси баюкала малышку, целуя в маленький лобик.

— Это мой первенец.

— Медсестра так и сказала.

— Я боялась, что бесплодна. Я ни разу не забеременела, пока работала в том борделе на Друри-Лейн, поэтому волновалась, — слёзы навернулись на глаза Бетси. — Но вот она, милая малышка.

Луиза сжала руку Бетси.

— Да, она — очаровательна.

Бетси взглянула на Луизу.

— И без вас, мисс Норт, у меня не получилось бы.

— Ерунда, — сказала Луиза. Она собралась было объяснить, что она больше не мисс Норт, как Бетси посмотрела за неё и вздрогнула.

— Вы только взгляните! Поверить не могу, что он тут, именно он. Столько лет не виделись.

Луиза обернулась и заметила как Саймон пробирается сквозь переполненную палату, обходя медсестёр и груды грязного и пропитанного кровью белья. Она удивленно взглянула на Бетси.

— Вы его знаете?

Бетси кивнула.

— Это лорд Горинг. Он посещал бордель каждый субботний вечер, точно как часы.

У Луизы заухало сердце и пересохло во рту. «Я половину юности провел в борделе». И перед смертью отца, Саймон носил титул пониже, титул маркиза Горинга.

— Вы уверены, что это он?

— Теперь-то он вырос, но я бы узнала его, где угодно. Он единственный маркиз, которого мне довелось встречать. Бедный мальчик, его дед вел себя как осёл каждый раз, как приводил туда паренька. Безжалостно стращал его.

— Дед? — грудь Луизы вдруг сдавила внезапная боль. — Его приводил дед?

— Начал брать его туда, когда мальчишке было четырнадцать. Дед — тот мужчина, о котором я рассказывала, помните? Граф, который стал моим покровителем на несколько месяцев?

Луиза едва могла дышать, тысячи мыслей роились в её голове.

— Вы никогда не упоминали его имени.

Бетси нахмурилась.

— Нет, и к тому же я не думала, что должна упоминать, что знаю лорда Горинга. Просто я очень удивилась, увидев его… — она прервалась. — Тихо, он подходит.

Святые небеса, и она всё ещё не сказала Бетси, что Саймон — её муж.

— Хм, Бетси…

— Так как дела у молодой мамочки? — пророкотал за ней голос Саймона. Когда Луиза повернулась, он пристально глядел на неё, а не на Бетси.

— Прекрасно, и у ребенка тоже, — сказал Луиза, затем быстро добавила, — миссис Микл, это мой муж, герцог Фоксмур.

Она услышала судорожный вздох Бетси, но не посмотрела на неё, так как хотела видеть реакцию Саймона.

— Медсестра попросила уведомить вас, миссис Микл, что ваш муж спит, — он перевел взгляд на лицо Бетси. — И она не хотела будить… Бетси? — он замер, улыбка спала с его лица.

Сомневаться не приходилось. Они знали друг друга. И, вероятно, в библейском смысле [43].


Но хотя Луизу поразила острая боль ревности, она была не сравнима с грустью, которую ощутила девушка, подумав о Саймоне, которого в четырнадцать лет запугивал в борделе родной дед. Особенно учитывая, каким подавленным он выглядел, словно ни с того ни с сего появился друг детства с намерением рассказать истории о его досадных мальчишеских выходках.

Но он быстро пришёл в себя, коротко кивнув Бетси.

— Вас так зовут, да? Бетси? Уверен, моя жена, должно быть, упоминала ранее об этом, — бормотал он, а Саймон никогда не бормотал. — Простите, что обращаюсь к вам так бесцеремонно, когда мы только познакомились, но после того, как жена вас описывала, мне кажется, будто я вас уже знаю.

— Б-благодарю, мило… ваша светлость, — запинаясь, произнесла Бетси.

Чувствуя за собой вину, что не ввела Бетси в курс дела раньше, Луиза взяла её за руку и предупреждающе сжала. Она не хотела, чтобы Саймон знал о том, что рассказала ей Бетси, по крайней мере, пока она не выяснит всё подробнее. Какой смысл смущать его и вдобавок его знакомую.

— Роды прошли великолепно, — выпалила Луиза, чтобы замять неловкое молчание. — Доктор поразительно быстро повернул ребеночка, и поглядите, вот она — прелестная маленькая девчушка.

— Хорошо, хорошо, — быстро произнёс Саймон. Он положил руку Луизе на плечо. — Значит, ты готова идти?

— Еще нет, — сказала Луиза. Когда пальцы Саймона судорожно вцепились ей в плечо, она притворилась, что не заметила этого, решительно надев на лицо улыбку. — Я думала немного задержаться с Бетси, чтобы помочь ей с ребенком. И, в любом случае, разве тебе не надо отправляться на сессии?

— Но как ты доберешься домой? — спросил он, в глазах его была заметна паника.

— Миссис Харрис еще здесь, не так ли? И я уверена, она всё ещё ждет меня, чтобы отвезти обратно в Фоксмур-хаус.

— Да, но…

— Ну же, Саймон. Со мной всё будет в порядке.

Он с явной тревогой перевел взгляд с Луизы на Бетси, затем снова посмотрел на жену. Странно — он уже открыл ей, что посещал публичный дом в юности. Тогда отчего он так разволновался, что она встретилась с этой женщиной из борделя?

Разве что это было больше, чем просто соитие для него.

Нет, она не вынесла бы мысли об этом. Но она всё прояснит. О да, непременно прояснит.

— Ваша жена права, ваша светлость, — голос Бетси был удивительно спокоен. Она укачивала ребенка. — С ней всё будет в порядке рядом со мной. Она моя подруга. Я никогда в жизни не допущу, чтобы ей что-то навредило.

— Спасибо, — произнес он глухим голосом. Саймон встретился взглядом с Луизой, боль промелькнула в его глазах. — Но не долго, дорогая. Сессия, вероятно, не продлится допоздна.

Луиза кивнула, прежде чем прогнала Саймона прочь. Как только он покинул лазарет, она повернулась к Бетси, сосредоточившись на вопросах.

Бетси, склонив голову, крепче обняла спящую малышку.

— Я ошиблась, — пробормотала она. — Приняла за другого человека. Это не он. Извините, это не он.

— Не глупите, — прошипела девушка. — Я знаю, что это был он. И, причем, не только из-за того, что вы мне сказали.

Бетси замотала головой.

— Не знаю, что меня заставило наплести такую ложь. Ваш муж — не тот человек…

— Черт побери, послушайте меня! Всё хорошо… я уже знала о борделе!

Бетси вскинула голову.

— Что?

— Я имела в виду, что знаю о посещении Саймоном одного публичного дома в юности. — Украдкой взглянув на других пациентов, Луиза понизила голос. — Он сам рассказывал мне.

Глаза на лице новоиспеченной матери казались огромными.

— Вдобавок, я знаю, что это… как-то повлияло на него. Он ненавидит своего деда, но не знаю по какой причине, а теперь вы говорите мне, что именно он привёл его в бордель. — Она сжала руку Бетси. — Вы должны рассказать мне, что ему сделал граф.

— Спросите своего мужа, — произнесла Бетси.

— Я уже спрашивала. Он мне не ответил, — Луиза сглотнула. — И если вы не расскажете, мне ничего не останется, как предположить, что его дед совершил что-то жуткое и извращённое, как те отвратительные мужчины, о которых я слышала от заключенных, — мужчины, которые трогают детей…

— Нет, нет, ничего подобного! — Бетси разрывали сомнения, потом она призналась: — Хорошо, мне это казалось жутким, но не извращенным.

— Значит, он не трогал его.

Её лицо померкло.

— Ну, он, по правде говоря, время от времени сильно порол его. Но больше всего он причинял ему боль вот тут. — Она показала на грудь. — Внутри. Там, где никому это не видно.

— Кроме вас, — прошептала Луиза.

Бетси побледнела.

— Между мной и вашим мужем ничего такого не было, клянусь.

— Хотите сказать, — язвительно произнесла Луиза, — вы не делили с ним постель?

— Я имела в виду… он не интересовался мной… то есть, он интересовался, но… — Она издала глубокий вздох. — Для мальчишки я больше была как… собеседница. Понимаете? — Она тяжело сглотнула, посмотрев на свою крошку. — Бедняжка, его мать была бесчувственным человеком, а отец без конца увлечен азартными играми, а дед…

— Вовлекал внука в грех.

— Вовлекал? — Бетси грубо рассмеялась. — Отнюдь нет. — Наклоняясь ближе, Бетси прошептала: — Лорд Монтит называл это «обучением», правда-правда. Говорил, что мальчишка должен зарубить себе на носу, что «шлюхи для постели, а леди для свадьбы».