И опять гордость помешала Рози закричать, броситься к ногам Вивиана и умолять не покидать ее.

— Я оставлю в банке деньги на твое имя, — сказал он, — к тому же ты теперь зарабатываешь не меньше меня, сама знаешь.

Рози решила, что это одна из причин, почему он так рвется уехать. Последние несколько месяцев она чувствовала, что ее популярность несколько превысила популярность Вивиана. Рози не могла бы объяснить, как и почему это произошло, но она начала получать больше писем, цветов и знаков внимания даже в мелочах, которые теперь было трудно припомнить.

Сейчас, оглядываясь назад, она была абсолютно уверена, что это задевало его самолюбие. Он хотел проявить себя, а не просто всегда сопровождать «самую прекрасную женщину в мире».

Все решилось очень быстро, и только после ухода Вивиана она поняла, что произошло на самом деле: он оставил ее навсегда.

Последний удар был самым сильным, так что Рози долго не могла оправиться. Она собирала вещи мужа, согнувшись под огромной навалившейся тяжестью, заглушившей в ней все чувства.

— Ты… женишься на этой женщине? — спросила она Вивиана.

— Вряд ли я смогу это сделать, раз я женат на тебе, — ответил он.

Вивиан как-то странно замолк, и, бросив на него взгляд, Рози спросила:

— Что случилось? Ты чем-то обеспокоен?

Она слишком хорошо его знала, чтобы не понять — он борется со своей совестью. Или, возможно, с чувством порядочности, которое, как она всегда считала, ему присуще.

— Наверное, мне стоит признаться, — сказал он. — Я был женат еще до нашей встречи!

— Женат? — Рози показалось, что это не ее голос.

— Я был в ту пору очень молод, — продолжил он. — Она была старше меня, и, когда она сбежала с богачом, меня это не удивило.

— Ты… хочешь сказать, — запинаясь проговорила Рози, — что мы… не женаты?

— По всему выходит, я двоеженец! — ответил Вивиан. — Я ничего не знал о жене и не имел от нее вестей уже пять лет, когда мы познакомились, и потому решил, что она мертва.

— И это… так и было?

— Как ни странно, я услышал о ней на прошлой неделе, когда прочел в газете, что тот тип, с которым она провела все эти годы, оставил ей состояние и оно теперь оспаривается его детьми от другой женщины.

Рози закрыла глаза. Все это казалось ей ложью, даже больше того — все это казалось ей нереальным. Она словно участвовала в одном из многочисленных скетчей, которые им приходилось разыгрывать. Все происходило как будто понарошку.

Когда Вивиан ушел, Рози поняла: ее семья была права, утверждая, что она выбрала себе путь, ведущий в пропасть. Хоть она и была счастлива с Вивианом, тем не менее знала, что он забрал у нее что-то очень ценное — самоуважение.

— Как такое могло случиться именно со мной? — спрашивала у себя Рози.

Этим вопросом женщины мучаются испокон веков. Но что случилось, то случилось. Она, леди Розамунда Ормонд, была не женой, а любовницей актера. Он увлек ее в мир, о котором она ничего не знала, и который, она вынуждена была теперь признать, не восполнил все ее потери.

Но было слишком поздно: слишком поздно что-то менять, слишком поздно, чтобы вернуться назад и признать, что она совершила ошибку.

Рози была красива, пользовалась у публики успехом. На каждой афише театра «Гейети» имя Рози Рилл было написано большими буквами.

— Я докажу всем, что я не хуже других, если не лучше! — с вызовом заявила себе Рози.

Именно так она и поступила, но куда это ее привело? К пятидесятишестилетию, отпраздновать которое она могла всего лишь с двумя поздравительными открытками и букетиком дешевых цветов, подаренных ей Эми, костюмершей, ушедшей из театра одновременно с ней.

— Как я все ненавижу! Ненавижу эту унылую жизнь, скорее бы умереть! — еле слышно пробормотала Рози.

Когда она произносила эти слова, шедшие от сердца, открылась дверь и вошла Эми.

— К вам пришли, мисс Рози!

— Кто? — спросила Рози.

— Она не назвалась, но говорит, что приходится вам племянницей и хочет видеть вас по важному делу.

— Моя племянница? — Рози в изумлении уставилась на служанку.

Она попыталась вспомнить, кто играл ее племянницу в последней постановке, в которой она участвовала. Для нее специально был написан скетч, потому что публика любила «нашу Рози», как они ее называли, но настоящей актрисы из нее так и не получилось. Ей не удалось справиться с возрастными ролями, требовавшими темперамента и мастерства.

Кто-то играл ее племянницу в скетче, но кто это был? Она все-таки не настолько стара, чтобы не вспомнить такую простую вещь!

— Ну так что? Вы примете ее или нет? — спросила Эми.

— Что ж, проси, — ответила Рози. — Все веселее, чем сидеть здесь и вспоминать прошлое!

Лучше уж беседовать с помешанной на сцене девчушкой, чем сама с собой.

Через несколько минут вновь вошла Эми.

— Уже идет! — радостно объявила служанка. — Она говорит, ее зовут Айна Уэскотт.

Рози медленно повернула голову. На пороге появилась очень юная и, как ей показалось, испуганная девушка.

— Спасибо, — тихо поблагодарила незнакомка, минуя Эми, и пошла дальше.

Рози изумленно смотрела на девушку не в состоянии решить, то ли она сошла с ума, то ли у нее галлюцинации.

Потому что видела перед собой собственный портрет. Такой она была сорок лет назад.

Глава вторая

В первую минуту Рози не могла вымолвить ни слова. Затем произнесла чужим голосом:

— Кто… вы такая?

— Я… ваша племянница, — ответила девушка дрожащим голоском, — вам, быть может, это покажется дерзостью, но… я пришла к вам… за помощью.

— За помощью? — повторила Рози, чувствуя, что ум ей отказывает и она перестает ясно мыслить.

Тут девушка неожиданно улыбнулась, и ее лицо осветилось сиянием.

— Я так счастлива… познакомиться с вами! Я столько о вас слышала… Для меня вы всегда были… самым удивительным человеком в мире!

— Как же так? — поразилась Рози.

Тут она внезапно поняла, что девушка, так похожая на нее, все еще стоит.

— Садитесь, дорогая, и расскажите, что все это значит. Вы меня так удивили, что я совершенно сбита с толку.

— Я очень боялась… что вы меня не примете.

— Давайте-ка начнем сначала, — предложила Рози, — скажите мне в точности, кто вы такая.

— Я дочь вашей младшей сестры Аверил.

— Аверил!

Повторив вслед за девушкой это имя, Рози вспомнила, что Аверил была совсем маленькой девочкой, когда она убежала из дому. Этакий хорошенький голубоглазый ребенок, все еще не покидавший пределы детской, тогда как ее вторую сестру, Мьюриель, уже перевели в классную комнату.

— Так значит, ты дочь Аверил! — сказала она спустя минуту. — Расскажи мне о ней.

Айна долго смотрела на Рози, потом спросила:

— Разве вы не знаете, что мама… умерла?

— Прости, я не имела ни малейшего представления.

— А теперь… и папа умер, — продолжила Айна, — и мне некуда деться. Я подумала… если вы не слишком заняты… то, возможно, поможете мне найти… какое-то дело, чтобы я могла зарабатывать на жизнь.

Рози смотрела на Айну так, словно не поверила услышанному.

— Ты хочешь сказать, что мать не оставила тебе денег? А как же твой дедушка? Я знаю, он еще жив.

Рози это знала, потому что долгие дни, когда ей нечего было делать и не с кем поговорить, она читала судебную хронику в газетах и статьи о светской жизни в женских журналах. Иногда в них упоминался ее отец, ведь он многие годы являлся лордом-наместником Харфордшира, главой судебной власти в графстве.

— Дедушка действительно жив, — ответила Айна, — но вы, наверное, не знаете, что мама была отвергнута семьей, потому что, как вы, убежала с тем, кого любила.

— Твоя мать убежала? — переспросила Рози, не смея поверить услышанному.

Айна улыбнулась, и от этого стала так похожа на отражение своей тетки, которое та видела в зеркале, когда была ее ровесницей, что Рози стало жутко.

— Побег мамы не был таким блестящим и романтичным, как ваш, — продолжила она, — ее избранником стал всего лишь викарий местной церкви. Вы помните церковь в парке?

— Конечно, помню, — ответила Рози.

— Папа не был так красив, как мистер Воэн, но тоже считался очень привлекательным. Я частенько дразнила его, говоря, что все женщины нашего прихода ходят в церковь только для того, чтобы пожирать его глазами в надежде, что он одарит их своим вниманием.

— Значит, Аверил вышла замуж за священника!

— Мама рассказывала мне, как разгневался дедушка, когда узнал, что она влюблена. Он накричал на нее, пригрозив, что если она выйдет за папу, то навсегда покинет родной дом!

Айна с опаской взглянула на Рози, прежде чем продолжила рассказ.

— Дедушка добавил, что у него была когда-то дочь, которая заключила катастрофический брак, и он не может допустить, чтобы такое произошло во второй раз.

— Как это похоже на моего отца! — с серьезным видом заметила Рози.

— Он очень сурово обошелся с мамой, запретив ей видеться с моим отцом. А потом нажаловался епископу, и тот перевел папу в глухую деревушку Глостершира.

— Но твоя мама последовала за ним?

— Они сбежали вместе самым романтическим образом, — ответила Айна, — и поженились по дороге в деревню, куда он был только что назначен викарием. Они боялись, что дедушка вышлет за ними погоню и попытается вернуть маму домой.

— Но он и не думал так поступать, — предположила Рози, уверенная в своей догадке.

— Мама рассказывала, что они поначалу не имели от него никаких вестей, но потом от дедушки пришло письмо, в котором говорилось, что она утратила право называться его дочерью и отныне ее имя никогда не будет упоминаться в его присутствии, а кроме того, она не получит ни пенни из его денег!

Рози закрыла глаза. Она отлично помнила, что испытала, когда получила похожее письмо. Какой виноватой чувствовала себя перед Вивианом, ведь он явно надеялся, что у нее будет достаточно денег хотя бы на собственный гардероб.

— Это, разумеется, означало, — продолжила Айна, — что родители жили очень бедно, но они были так счастливы, что отсутствие денег не имело значения.

— По-настоящему счастливы? — спросила Рози.

— Не думаю, что двое могут быть счастливее, — ответила Айна. — Только когда я подросла, мама иногда жалела, что я лишена всего того, что было у нее в юности: карет, лошадей, красивых платьев, приемов и балов…

— И, конечно, огромного числа друзей нашего круга, — еле слышно добавила Рози.

Айна рассмеялась задорным и радостным смехом.

— Думаю, мама не особенно переживала из-за того, что потеряла все это. Она была очень счастлива с отцом. Наш приходской домик был красив и удобен, я не помню, чтобы мы когда-нибудь думали о деньгах… Вот только теперь… — Она бросила на Рози испуганный взгляд синих глаз и тихо произнесла: — Поэтому я и пришла к вам.

— И ты действительно полагаешь, я смогу тебе помочь?

— Мне больше не к кому обратиться, — сказала Айна. — У папы не было никаких денег, помимо жалованья, поэтому теперь, когда он умер, я… должна зарабатывать… хотя бы на хлеб.

Девушка пыталась говорить спокойно, однако Рози поняла по ее голосу, что она всерьез опасается будущего.

— Смею предположить, дорогая, что, если бы ты обратилась к своему дедушке, он мог бы простить тебя за «грехи твоих родителей» и принять в свои объятия.

— Не думаю, что такое возможно, — ответила Айна. — Папа написал ему письмо, когда мама умерла, просто потому что счел своим долгом сообщить ему о смерти его дочери.

— И что произошло?

— Письмо было отослано назад разорванным пополам.

Рози с трудом перевела дыхание.

— Неслыханный поступок!

— Папе было очень больно… и я знаю, если бы мама была жива, она бы… расплакалась.

Айна говорила обо всем очень просто. Наступила пауза, после которой снова заговорила Рози:

— Значит, ты пришла ко мне, потому что больше у тебя никого не осталось.

— Ни души! — подтвердила Айна. — В любом случае, я всегда хотела познакомиться с вами, потому что считаю, вы поступили очень смело и правильно, когда убежали со своим мужем и стали такой знаменитой.

— Откуда ты можешь это знать? — поджав губы, поинтересовалась Рози. — Как-то не верится, что твои родители говорили обо мне.

Прежде чем ответить, Айна долго вглядывалась в Рози, и ее бледные щеки чуть тронул румянец.

— Я думаю… хотя это кажется странным… папу шокировало то, что вы… выступаете на сцене. Но мама часто говорила о вас, когда мы оставались вдвоем. — Девушка, помолчав, вздохнула. — Она рассказывала мне, какой вы были красивой, как все восхищались вами и как дедушка рассчитывал, что вы заключите выгодный брак с кем-то, кто не уступал бы ему в знатности.