Джоанна Линдсей - Тревоги любви

Энтони держал под узцы лошадь, ожидая, пока слуга отведет ее в конюшню, когда подъехал Джордж к особняку на Пикадилли. Хозяин, казалось, совсем не обрадовался его появлению.

— Сам добрался до дома? — Джордж заметил, что 196 Энтони хмур как туча. — Надеюсь обошлось без сломанных костей.

— Значит, видел мое падение? Чертовски мило с твоей стороны мне о нем напоминать.

Джордж примирительно хлопнул друга по плечу.

— Думаю, что тебя может заинтересовать вот это, старина, — и он протянул Энтони клочок бумаги.

Брови Энтони вскинулись в удивлении: на бумажке был записан абсолютно для него ничего не значащий адрес.

— Доктор? Или мясник? — саркастически ухмыльнулся он.

— Ни тот, ни другой. По этому адресу найдешь того рыжеволосого малого, который пытался использовать тебя в качестве мишени. Странный парень. Он даже не подъехал посмотреть, попал ли он. Наверное, считает себя первоклассным стрелком.

Глаза Энтони загорелись.

— Так ты проследил за ним?

— Да, после того, как убедился, что ты отскреб свои кости от земли. Хочешь нанести ему визит?

— Можешь не сомневаться в этом. Я слишком долго ждал этой встречи.

Розлинн открыла дверь в кабинет и очень удивилась, застав Энтони за чисткой пары дуэльных пистолетов. Она не хотела его видеть после того, как глупо вела себя прошлой ночью на балу.

— Тебе что-нибудь нужно, дорогая? — Он по-прежнему не смотрел на нее.

— Готовитесь к дуэли, мой господин? — съязвила Розлинн. — Слышала, что это одно из ваших любимых занятий. Чей же несчастный муж на этот раз будет стреляться с тобой?

— Муж? — Энтони улыбнулся. — Не совсем, дорогая. Твой дорогой кузен — прыткий парень. Если он не сумел с первой попытки избавиться от меня, то я не поручусь, что он не попытается еще раз.

— Нет! — У Розлинн перехватило дыхание, глаза расширились. — Я никогда не предполагала…

— Правда? — сухо отрезал он, — Не беспокойся об этом, дорогая. Я предполагал.

— Хочешь сказать, что женился на мне, подвергая свою жизнь опасности.

— Есть вещи, за которые можно отдать жизнь, по крайней мере, я хотел бы в это верить.

О Боже, она думала, что после свадьбы все закончится. Ей никогда даже в голову не приходило, что Джорди попытается убить ее мужа. А ее мужем был Энтони, и она вряд ли переживет, если с ним что-нибудь случится из-за нее.

Энтони увидел наконец, почему ни одному из его агентов не повезло в розыске Кэмерона. Шотландец снял квартиру в лучшей части города, где жили сливки общества во время сезона. Хозяин дома сказал, что Кампбелл живет здесь только несколько дней.

Кампбелл — Энтони был уверен, что под этим вымышленным именем скрывается Кэмерон. Он чувствовал это. Комната находилась на втором этаже. Энтони тихо постучал, и буквально через мгновение дверь распахнулась. Перед ним действительно стоял Джорди Кэмерон. Он тоже узнал Энтони и сразу попытался захлопнуть дверь перед его носом. Англичанин не должен появиться в его комнате целым и невредимым и с такой зловещей улыбкой, которая могла взбесить и напугать кого угодно.

— Я рад, что не нужно терять время для представления друг другу, — сказал Энтони, помешав ему закрыть дверь. — Я буду очень разочарован, если мне придется объяснять, зачем я здесь. И я дам тебе шанс гораздо больший, чем ты дал мне сегодня утром. Настоящий ли ты джентльмен, чтобы принять мой вызов?

Спокойный, бесстрастный тон вернул Джорди немного воинственности.

— Ага! Я не такой дурак, парень.

— Ну, это спорный вопрос, но я не думаю, что мы решим его обычным путем.

В воздухе промелькнул кулак, и Джорди отлетел на обеденный стол, ножки которого сломались, и Джорди съехал на пол.

Энтони подошел и встал у него в ногах.

— Это за сегодняшнее утро. А теперь приступим к выяснению основного вопроса.

— Я не собираюсь драться с тобой, — сказал Джорди, ощущая, что кровь сочится из десен и стекает по подбородку.

— Но, конечно же, тебе придется, милый мальчик. Это твой единственный шанс.

— Ты сумасшедший!

— Нет, — тон Энтони изменился, в нем пропала веселость. — Я убийственно спокоен.

Он протянул Джорди руку, заставляя его подняться. Джорди попытался оттолкнуть его, но Энтони ударил его коленом. Он отлетел так далеко, что в этот раз сам успел подняться прежде, чем Энтони приблизился к нему. Джорди не успел перевести дыхание, но опять получил по зубам.

— Достаточно! — завопил он.

— Еще мало, Кэмерон. — Энтони ничуть не расстрогали его жалобные стоны. Он взял парня за шиворот и прижал к стене:

— Слушай внимательно, Кэмерон. Теперь она и ее наследство принадлежат мне. Я женился на ней неделю назад.

— Ты лжешь! — с трудом выдохнул Джорди. Но новость задела его даже сильнее, чем побои. — Она не могла выйти за тебя, пока ты не подпишешь этот идиотский контракт, а вряд ли существует мужчина в здравом уме, который согласится.

— Ну, в этом ты не прав, дружище. Я подписал его и в присутствии свидетелей. А потом сжег.

— Нет, ты не мог. Не при свидетелях.

— Должен ли я говорить, что свидетели — мои родственники? — поинтересовался Энтони. Джорди еще все-таки сопротивлялся.

— Ну и что? Она получит все назад, когда я сделаю ее вдовой.

— Кажется, ты не понял? — сказал Энтони, опять сгребая Джорди за шиворот. — Не имеет никакого значения для тебя, шотландец, умру я или нет. Согласно моему новому завещанию, вся моя собственность, включая и наследство моей жены, в случае моей смерти переходит во владение моей семьи. Конечно же, они побеспокоятся, чтобы моя жена ни в чем не нуждалась, но не более того.

Она потеряла все в тот день, когда вышла за меня замуж. И ты тоже.

Единственный глаз Джорди сузился от злости.

— Она возненавидит тебя за то, что ты обманул ее!

— Это моя проблема, правда? — заметил Энтони, поднимаясь. — А твоя проблема — убраться из Лондона сегодня же без дальнейшего ущерба для твоего здоровья. Если ты завтра будешь еще здесь, шотландец, мне придется засадить тебя в тюрьму за небольшое утреннее происшествие в парке.

— У тебя нет доказательств.

— Нет? — усмехнулся Энтони. — Лорд Амхерст видел все от начала до конца и проследил за тобой. И посадить тебя в тюрьму или нет — решать мне.

— Ты… ты вызвал Джорди? — тон Розлинн был нерешительным и смущенным.

— Он не принял моего вызова.

— Но ты виделся с ним?

— Я виделся с ним. Больше он не потревожит тебя.

— Ты…

— Я не сделал ничего. Только настоял, чтобы он уехал из Лондона. Наверное, сейчас он уже собирает вещи. И не жди меня к обеду. Я собираюсь в клуб.

Дверь за Энтони закрылась. Никакой радости, хотя больше ей ничего не угрожает со стороны Джорди Кэмерона. Но она, напротив, удручена и подавлена: Энтони был так холоден и безразличен к ней. Откладывать больше нельзя. Нужно принять решение и сделать это сейчас, сегодня, пока он не вернулся. Розлинн бросилась к Нетти.

— Это то, чего ты действительно хотела, девочка? Розлинн замялась. Она наконец рассказала Нетти все: как Энтони соблазнил ее в этом самом доме, об условиях, которые она поставила перед ним, даже о том, как он солгал, что будет верен ей, и о том, как всплыла на следующий день его страшная измена. Закончила она свой рассказ тем, что надумала сделать теперь.

— Я думаю, что это будет большой ошибкой, девочка.

— Почему?

— Насколько я поняла, ему это вряд ли понравится.

— Я буду делить с ним постель, — возразила Розлинн.

— Ты будешь делить с ним постель лишь какое-то время.

— Он согласился подарить мне ребенка!

— Да, это так. Но он не согласился оставить тебя в покое, когда родится ребенок. — Я просто защищаю себя, Нетти, — оправдывалась Розлинн. — Постоянная близость с ним. Я не хочу влюбляться в него.

— Ты уже влюбилась.

— Нет, не влюбилась! — Она вскочила и отвернулась, боясь выдать себя. Ведь и впрямь с ее чувствами творилось что-то неладное. — И не влюблюсь. Я отказываюсь! Пусть он сам решает. Понять не могу, зачем я рассказала тебе все.

Розлинн минут десять сидела и разглядывала свое отражение в зеркале. Она приняла правильное решение. Она не простит Энтони. По крайней мере, не сразу. Но она и сама устала от этого противостояния. Ведь она могла зажать ярость в груди и держать Энтони в руках. У нее мог бы быть ребенок. Она хотела ребенка. Но для этого нужно было сломить свою гордость и пойти к Энтони. После его сегодняшней холодности ей было бы трудно сделать первый шаг. Она вдруг поняла, что безумно хочет, чтобы он был только ее. Но раз уж это невозможно, она должна помнить всегда, вбить себе в голову, что она не единственная женщина в его жизни, и принимать его таким, каким он есть.

Розлинн решительно вышла из комнаты. Пройдя через зал, она настойчиво постучала в дверь Энтони. Но вся ее решительность растворилась в этом стуке, и к ней вернулись ее сомнения. Она опять постучала, правда, уже так тихо, что едва расслышала. Но первый стук сделал свое дело. Виллис открыл дверь и, увидев Розлинн, молча вышел из комнаты, оставив для нее дверь открытой. Розлинн нерешительно вошла и не увидела Энтони. Она посмотрела на пустую постель. Щеки ее покраснели. И неожиданно ее осенило, зачем она пришла сюда, — заняться с Энтони любовью. Она его еще даже не видела, а сердце ее забилось чаще. Он же смотрел на нее не отрываясь. Она была одета в белое шелковое белье, под которым притягательно просвечивались нежные очертания ее тела. Халат был из такой же белой ткани с короткими рукавами, открывавшими ее прекрасные руки. Ее волосы были распущены и спадали рыже-золотыми волнами по спине; у него зудели пальцы от непреодолимого желания дотронуться до них.

— Розлинн?

Она повернулась на звук его голоса.

В его голосе прозвучал вопрос. Он хотел знать, зачем она здесь? Но разве нужно объясняться? Разве это не очевидно? Виллис и тот понял, зачем она пришла сюда, одетая подобным образом. Она стеснялась отвечать, а Энтони хотел заставить ее сделать это. Она должна была знать, что будет нелегко. Он сидел в своем любимом кресле и вопросительно смотрел на нее. Она смутилась еще больше, вспомнив, что именно на этом кресле он заставил ее сидеть, когда переодевался в тот день. Сейчас Энтони был одет в ту же серебристо-голубую сорочку и легкие брюки, что и в первую ночь их любви. От воспоминаний щеки ее запылали еще жарче.

— Ну, моя дорогая.

— Я… я подумала, что мы должны…

Она оробела сразу под его взглядом. Ее переполняли чувства, из-за которых она не могла говорить.

Энтони потерял терпение, ожидая, когда же она скажет, что ей здесь нужно.

— Что должны? Мы многое должны сделать. Что именно ты имеешь в виду?

— Ты обещал мне ребенка! — выпалив это, она попыталась ретироваться, шагнув обратно к двери.

— Ив этом причина? — Энтони не двинулся, но Розлинн почувствовала, что ей не следует сейчас уходить.

— Нет, я… я просто понимала, что должна быть какая-то причина.

— Чтобы разделить со мной постель? — неожиданная злость в его тоне заставила ее вздрогнуть. Но она приняла решение и должна была смириться с этим. — Да.

Нетти предупреждала ее, что ему это не понравится, и она теперь видела это сама: он сжал челюсти, а его холодные голубые глаза были очень злыми. И он по-прежнему не сдвинулся с места, пожалуй, только сильнее сжал бокал с коньяком, который держал в руке. Голос его был тихим и недоверчивым.

— Это так не похоже на тебя.

— Все меняются рано или поздно.

— Ничего не изменилось, кроме того, что ты там навоображала своим умиком. Она съежилась от страха.

— Ну, если ты ни согласен…

— Стой, где стоишь, Розлинн, — резко отрезал он. — Я еще не закончил, — он поставил свой бокал на стол и скрестил руки, не спуская глаз с нее. И потом спокойно, хотя и холодновато, произнес:

— Значит, ты просто хочешь использовать меня в целях продолжения рода.

— Мог бы сказать об этом и повежливее.

— Давай называть вещи своими именами, моя дорогая. Тебе нужно семя и ничего больше. Вопрос состоит в том, насколько я смогу дать тебе то, что тебе нужно. Видишь ли, для меня это что-то новое. Не уверен, что смогу справиться с этим безупречно.

В этот момент он был страшно зол, и единственное, что хотел, это посадить ее себе на колени и сделать все, чтобы пробудить ее чувства. Но он должен показать ей, отчего она отказывается, и рано или поздно она поймет, чего же действительно хочет.

Розлинн уже сомневалась. Он сказал все это так — так четко. Если он будет к ней безразличен, то как они будут заниматься любовью? Он же сам сказал, что для этого желание должно быть обоюдным. Конечно, они оба были тогда поглощены страстью и он говорил, что не хочет никого, кроме нее. И все это оказалось ложью. А теперь ее муж не уверен, что сможет сделать все, как она хочет. Да просто он не любит ее с самого начала!