Элоиза Джеймс - Три недели с леди Икс

– Индия моя! – проревел он, чувствуя, что вот-вот окончательно перестанет себя контролировать, ослепленный яростью.

– Я спас ее репутацию, тогда как ты молча позволял этой гарпии поносить ее! – рычал Вэндер в ответ. – В твоей власти спасти Лалу от участи, что хуже смерти – от жизни бок о бок с такой матерью, – но я женюсь на Индии! Потому что именно я встал на ее защиту, ты, поганый ублюдок!

Слова Вэндера били куда больнее его свинцовых кулаков. Руки Торна разжались, Вэндер рывком высвободился и откатился к стене, где сел, тяжело дыша.

Под левым глазом Торна наливался порядочный синяк, а с шеи свисали ошметки льняной рубашки. Разорвав тугой воротничок, он отбросил его в сторону.

– Ты не женишься на ней, – хрипло сказал он. – И плевать мне, о чем ты там объявил. Я – единственный, кто на ней женится!

– Ты спал с ней, – спокойно проговорил Вэндер. – Ты, неблагодарный мерзавец, спал с самой желанной женщиной Англии – и не смей говорить мне, что это не так! И слепой увидел бы, какими глазами ты смотришь на нее… и после этого ты не попросил ее руки? А когда эта дьяволица попыталась втоптать ее в грязь, ты молчал как тот самый мерзавец! Ты что, вовсе спятил? – Вэндер вновь заорал.

– Не твоего ума дело! – рявкнул Торн. Его буквально трясло от злости.

– Чушь собачья! – Вэндер тяжело дышал. – Да я бы так и эдак женился на ней, даже если бы эта сука Рейнзфорд меня не спровоцировала! Я решил просить ее руки сразу же, как только увидел, а потом мы с ней мило побеседовали и я даже удостоился братского поцелуя в щечку. А ты спал с ней – а потом спокойно смотрел, как ей плюют в лицо!

– Вчера я просил ее руки! – рявкнул Торн. – А она мне отказала, так что глупо мне было бы заявлять, что мы женаты. Но я намерен повторить попытку.

– Так ты просил ее руки после того, как спал с ней? И ты простодушно решил, что леди Ксенобия Индия Сент-Клер станет твоей женой лишь потому, что ты великодушно сделал ей предложение после этого? С чего бы ей соглашаться?

– Она могла понести от меня, – хмуро сказал Торн.

Но правоты Вэндера он оспаривать не мог. С чего бы Индии соглашаться стать его женой?

Вэндер выругался себе под нос. Глаза его метали молнии.

– Так ты не использовал «письма»? О чем, черт тебя дери, ты думал?

– Рядом с ней я вообще не могу думать, – чистосердечно сознался Торн. – А когда я попросил ее стать моей женой, она наотрез отказалась. А еще сказала, что если она беременна, то оставит дитя мне…

Вэндер – лучше, чем кто-либо иной в этом мире – понимал, что это значило для Торна. Однако Вэндер лишь презрительно фыркнул:

– И ты ей поверил? Черт тебя возьми, Торн, ты на самом деле идиот… или ты ее совсем не знаешь!

– Я лишь недавно понял, что это ложь…

– Она просто расставила для тебя ловушку – и ты с размаху в нее угодил. Возможно, у тебя и был шанс ее добиться – в конце концов, пустила же она тебя в свою постель, – но ты, остолоп, и его лишился!

В мозгу Торна роились образы: Роуз, завороженно глядящая на Индию, которая читает ей книжку… вот Индия рассказывает ему о том, как ее бросили родители… Черт подери, Вэндер прав! Она проверяла его – и он завалил экзамен!..

Торн медленно поднялся, уже понимая, что через пару часов будет весь в синяках – ведь они с Вэндером налетели друг на друга словно два разъяренных вепря, и их поединок ничуть не походил на дружескую потасовку…

Вэндер же продолжал сидеть, прислонясь спиной к стене и положив руки на колени. Не поднимая головы, он проговорил:

– Она моя, Торн, и чем раньше ты смиришься с этим, тем лучше. Ты обошелся с ней как с продажной девкой и не защитил, когда она в этом нуждалась…

Вэндер тяжело поднялся, морщась, приложил ладонь к боку и вышел из комнаты, не оглянувшись…

Торн вошел к себе в комнату. От него сильно пахло бренди, а левый глаз заплыл и ничего не видел.

…К черту все! Прекрасный сон закончился. И пусть он продлился всего полдня… Ему снилось, что Индия принадлежит ему, что он может жениться на этой женщине: блестящей, умной, прекрасной… забавной. На женщине, которая в любви такая же ненасытная, как и во всем остальном, которая упивается жизнью…

Однако леди Ксенобия Индия – это истинная леди. А он – жалкий ублюдок. И повел себя как и подобает ублюдку. Разумеется, она не желает его знать. И весьма любезно послала его ко всем чертям…

Торн приказал приготовить ванну и погрузился в горячую воду. Он принуждал себя взглянуть правде в глаза. Да, он непременно еще раз сделает Индии предложение – чтобы доказать ей, что ее возможная беременность тут решительно ни при чем.

Однако толку от этого все равно не будет. Дочери маркизов не выходят за бастардов – во всей Англии о таком никто не слышал. Индия станет супругой Вэндера. Она создана для того, чтобы стать герцогиней. И они будут прекрасной парой, образцом для подражания в высшем свете!

Торн вылез из ванны и стремительно оделся. Если он намерен просить будущую герцогиню стать его женой, то должен сделать это как подобает джентльмену… каковым он не является. Нет, он не станет тащить ее в чулан, словно распутную девку. Он падет перед ней на одно колено, решил Торн, завязывая галстук замысловатым узлом…

Ну а когда Индия ему вновь откажет… что ж, будь что будет. Он разом лишится ближайшего и старейшего своего друга и возлюбленной. При мысли об этом Торн едва не задохнулся от отчаяния.

Однако близилось время ужина. Индия, возможно, уже внизу, пьет с дамами херес. Интересно, а леди Рейнзфорд уже на пути в Лондон или стыдливо скрывается в своей комнате? Впрочем, ну ее… Торну совершенно наплевать на то, что будет с этой леди – да и, положа руку на сердце, с ее дочерью.

Он спускался по ступенькам, намереваясь затащить Индию в свой кабинет – о, весьма учтиво затащить! – для того чтобы там по всей форме сделать ей предложение руки и сердца. Однако внизу его поджидал отец.

– Прости, но мне сейчас не до разговоров, – сказал Торн, идя по направлению к гостиной.

– Сын…

Что-то в голосе Вилльерза заставило Торна помешкать и оглянуться.

– Бывали времена, когда ты выглядел получше…

Торн раздраженно отмахнулся:

– Уверен, ты слышал шум и истолковал его правильно…

– Флеминг вылез из кожи вон и никому не позволил подняться на второй этаж, покуда вы… беседовали. – Лицо герцога было бесстрастно – в отличие от выражения глаз. – Они получили специальное разрешение из епископата, Тобиас. Если ты выедешь прямо сейчас, то догонишь их: до утра они никак не успеют пожениться. Они поехали в Пигглтон, где проживает приходской викарий.

Словно тяжелый молот ударил Торна по затылку. Он в одночасье превратился из цивилизованного человека в плотоядного хищника, притом весьма голодного.

Он убьет Вэндера. Он жестоко расправится с ним. Он порвет его на куски!..

Кровь застучала у него в висках, и Торн вдруг с ужасом осознал: за это он убьет своего лучшего друга не моргнув и глазом! И к черту уважение к Индии! Она – его женщина, и нет на свете такого герцога, который посмеет безнаказанно на нее посягнуть! И пусть даже Торну придется вырвать ее из объятий Вэндера у самого алтаря и, словно пленную рабыню, кинуть в свой экипаж!..

– Что ж, прекрасно!

И Торн направился к выходу, чувствуя, как разум его мутится. Да, он настигнет их, убьет Вэндера и женится на Индии!..

Разумеется, она уехала с Вэндером. Куда еще она могла деться? Ведь сам Торн так и не успел предложить ей руку и сердце…

– Моя карета готова, – послышался за его спиной ровный голос отца.

Торн едва кивнул герцогу, мельком заметив выражение насмешливого удовлетворения в глазах отца – очередное странное подтверждение его отцовских чувств, – и запрыгнул на подножку кареты, уже на ходу приказав кучеру гнать в Пигглтон. Следующие несколько часов он то нещадно поносил сам себя, то пытался обуздать ярость в адрес Вэндера. Наконец он услышал, как копыта коней зацокали по мощеным улочкам городка…

Когда карета въехала во двор гостиницы под названием «Карета и рожок», Торн беззастенчиво приказал разбудить хозяина. Однако и здесь, и на прочих трех постоялых дворах городка, где Торн перебудил всю челядь, никто и спросонья не признался, что видел чету, по описанию похожую на Вэндера и Индию. Даже пятифунтовые банкноты ничем не помогли… как не помогло и выражение лица Торна в сочетании с иссиня-черным синяком под глазом: хозяева гостиниц пугались, но клялись, что похожих по приметам пар они не видели…

Что еще мог он сделать? Торн узнал, где находится церковь, и решил, что с раннего утра будет у порога храма, дабы предотвратить венчание.

Он оплатил номер в гостинице, но о сне не могло быть и речи. Всякий раз, как воображение его рисовало Вэндера с Индией, лежащих в одной постели, Торн вскакивал в холодном поту. Перед его глазами неотступно сияло лицо Индии, лежавшей бок о бок с ним, – и он верил, что она счастлива… а затем он видел ее презрительную усмешку – когда она говорила, что была девственной, чего он даже не заметил…

Так вот отчего решила она выйти за Вэндера! Оттого что он, Торн, своим бесчувствием разрушил все, что было между ними… как, впрочем, погубил и ее доброе имя…

А ведь Индия даже не попыталась опровергнуть ни единого грязного обвинения леди Рейнзфорд! Она лишь объявила во всеуслышание, что Роуз – ее дочь! И это было на нее не похоже…

Торн вглядывался в тьму за окнами. И ждал.

И строил планы.

Индия лежала навзничь, устремив невидящий взгляд на полог постели. Она ощущала себя ледяной принцессой из детской сказки – той, у которой от чар колдуньи сердце превратилось в кусок льда…

Что за напасть? Ведь подле нее сейчас – стоит руку протянуть – сказочный принц, воплощенная мечта… и она, по всем меркам, должна умирать от счастья!

Вэндер лежал на боку, подперев рукой голову, и внимательно смотрел на нее. Смотрел с нежностью… Индия понимала, что он хранит молчание потому, что многое понимает… А еще она осознавала, что подле нее, в постели, находится дивное мужское тело, мускулистое и мощное – пусть даже вполне одетое…

И она понимала, что во всей Англии не сыщется незамужней леди, которая не желала бы сейчас быть на ее месте! Черт подери, она допустила такое лишь потому, что всеми силами стремилась изгладить из своей памяти то безумное и грешное воспоминание: когда подле нее в постели лежал Торн… который ни разу не взглянул на нее с любовью!

Наверное, Вэндеру прискучило ее молчание: он нежно коснулся запястья девушки. Ладонь его была большая, мужественная… однако с рукой Торна сравниться не могла.

…А тело Торна – все покрыто шрамами. Это тело воина…

…И Индия вновь напомнила себе: никогда Торн не смотрел на нее с таким обожанием, как Вэндер… который, похоже, просто ее боготворит!

…Торн же смотрел на нее словно на умалишенную – а порой, глядя на нее, потешался! А еще, в иных ситуациях, в глазах его читалось такое вожделение… словно он в любой момент готов кинуть ее навзничь на землю и…

…Впрочем, это он с ней уже проделал! Ведь он овладел ею словно какой-нибудь блудливой горничной в темном чулане, где их могли застигнуть в любой миг! И она наверняка не первая, кто угодил в тенета эротических чар мистера Дотри… хоть побейся об заклад! Наверняка в Англии можно создать «Клуб сердец, разбитых Торном Дотри»!..

– Индия…

Голос Вэндера прозвучал удивительно спокойно. Его пальцы заскользили по ее руке умиротворяющим, успокаивающим движением…

Индия взглянула на него – только для того, чтобы убедиться: да, он на самом деле выглядит восхитительно. Увы, это было так… У большинства английских джентльменов подбородки безобразно плавно переходят в шею, а вот Вэндер походит на одну из тех греческих статуй, которые Индия упрятала в чуланы поместья Торна. Черт возьми, у них с Вэндером будут красивые дети!..

…К тому же с ним Индии было спокойно. Он был могуч… мужественен… и любой леди Рейнзфорд заткнет рот раз и навсегда… и он станет прекрасным мужем…

…и Индия справится. Она сумеет… спать с ним. И выйти за него. Да, она сможет!

– Когда на меня напала леди Рейнзфорд, ты повел себя словно святой Георгий, поражающий змея! – произнесла Индия, с трудом складывая губы в улыбку.

– Увы, змей пока не повержен…

– Однако когда ты прилюдно объявил, что мы уже женаты… знаешь, с твоей стороны это было благородно. Я благодарна тебе.

– Я лишь обнаружил тайное стремление моего сердца… – Вэндер не сводил с нее глаз.

…В течение последнего часа Вэндер сказал ей столько восхитительных слов, что уж куда там Торну! Более того: они лежали в одной постели – и Вэндер не сделал попытки даже поцеловать ее! Он боготворил ее, уважал…

Им сам Бог велел пожениться!..

…Индия смотрела вверх, где бархатный полог над постелью был собран в очаровательную розетку. Ей надоело лгать…