Но в моих правилах было не смешивать - и даже не взбалтывать - работу и личную жизнь. Все мои постельные увлечения оставались только со мной и только в постели. В остальное время - я светская дама, стильная, богатая и умная. И верная, пусть мужа никогда рядом не бывает.

   На работе я работала, за что Яша мне просто поклонялся. Не играла в игры, не лазила в интернете без надобности и не раскладывала косынку. Я трудилась, как привыкла трудиться всегда, отчетливо понимая, что свекор дал мне всего лишь шанс и только от меня зависит, как он реализуется.

   Первое время в иерархии редакции я находилась где-то между фикусом в глиняной кадке и плакатом Марлен Дитрих, висевшем на стене, потому что меня считали такой же отрадой глаз, как Марлен, и такой же бесполезной, как чахлый цветок. Первое - льстило. Второе - раздражало до зубового скрежета. Элеонора Авраамовна сделала меня блестящим знатоком в женской моде и довольно посредственным обывателем - в мужской. И снова приходилось учиться, наверстывать и заниматься, но, черт побери, какой это казалось радостью после тошнотворной маски примерной жены и леди, которую пришлось носить, не снимая, несколько лет.

   После замужества я полюбила заграничные поездки. Распробовала их, и этот вкус пришелся по душе. Новые страны - новые люди - новые знания. Меня всегда отличала острая познавательность, и такую возможность я просто не могла упустить. Рита помогла выбрать классный фотоаппарат, научила необходимым азам и отправила по Европе, в которую я до одурения влюбилась. За комфорт и любовь людей к самим себе. Будь моя воля, не вылезала бы оттуда. Впрочем, имея возможность, я и так из нее не вылезала, как белка мотаясь из одного конца в другой.

   И каким-то незаметным образом, очень плавно и спокойно в журнале появилась моя собственная колонка, где я рассказывала интересные традиции, мифы, истории о достопримечательностях и упоминала пикантные мелочи, которые с тщательностью ювелира находила. Каким-то образом мое хобби превратилось в почти призвание, работу и приносило неплохие деньги. Душа пела, а жизнь наладилась. Ремонт квартиры подходил к концу.

   Это был, безусловно, волнительный момент. Я с опаской заходила внутрь, жадно осматривалась и тихо офигевала. Рита выполнила и перевыполнила план, и я даже готова была ей заплатить, потому что то, что она сделала - для меня. Если ты заходил в дом и хоть немного знал меня, то не должно было остаться сомнений, что здесь живу я, я и только я.

   Конечно, мне самой никогда не удалось бы так гармонично сочетать цвета. Много бежевого, много черного, вкраплений ярко-красного и нежно-лилового. Вещей минимум, но все функциональны и уютны. Квартира казалась просторной, но жилой и теплой. Много техники, хромированные вставки и куча всяких наворотов грели бившееся птичкой сердце.

   - Это что, шест для стриптиза? - озадаченно нахмурилась я, касаясь пальцами холодного металла.

   Рита слегка покраснела.

   - Мне показалось, он здесь к месту.

   Безусловно, в темно-лиловой, чувственной и эротичной спальне он смотрелся к месту, я бы сказала, очень к месту, но...

   - Я же не умею.

   - Ну и что? Он тебе не мешает. К тому же всегда можно научиться.

   - Спасибо тебе. Это...классно. Очень круто. Правда.

   - Я рада, что ты рада, - улыбнулась Рита и порывисто кинулась мне на шею. На сей раз я позволила ей это. Заслужила.

   Чего еще желать? Хорошей престижной работы? Денег? Дома? Машины? Мужа? Любовника? Все это было, и будь моя воля, я бы остановила время и жила в этой идиллии, но все равно находились какие-то проблемы извне, какие-то бытовые неурядицы, грозившие пошатнуть мой внутренний хрупкий мир.

   Позвонила Элеонора Авраамовна. К тому моменту после свадьбы прошло больше года. Я встала на ноги, думать про нее забыла, но она позвонила. Сама. Заинтригованная, я взяла трубку.

   - Ты нужна мне по делу. Приезжай, - в приказном тоне отчеканила старушка.

   Бегу и падаю. Молчала целый год, не приехала на свадьбу и даже не заплатила за последний месяц. А теперь? Приезжай.

   - И вам добрый день, - вежливо и холодно поздоровалась, падая на мягкий пуфик. - Как поживаете?

   - Кончай выпендриваться. Собирайся.

   - По какому такому праву вы мне приказываете? Кто вы такая?!

   - Александра, хватит препираться! Хвост в зубы и на выход.

   - Нет.

   - Нет?

   - Нет, - упрямо повторила и чиркнула зажигалкой. - И точка.

   Она помолчала.

   - Я дам тебе те черные жемчужные бусы.

   Чуть сигарету не проглотила.

   - Да ладно?!

   Она явственно скрипнула зубами.

   - Да. Приезжай.

   Вспомнив почти одноименную песню Гостей из Будущего и осознав, что жадность все равно сильнее меня, я повздыхала и принялась собираться, чтобы через сорок минут позвонить в знакомую, ничуть не изменившуюся дверь. Открыла чужая и незнакомая женщина.

   - Вы Саша? - вежливо улыбнулась она.

   - Да.

   - Прошу вас.

   Вначале заглянула в гостиную. Элеонора Авраамовна всегда сидела в гостиной, на своем излюбленном, чуть потертом стуле - спина прямая, запястья едва касаются столешницы, плечи развернуты, как у настоящей танцовщицы, губы накрашены. Иногда можно было подумать, что старушка такой же элемент меблировки, как стол, стул и картины, потому что она царила здесь. Всегда. Но сейчас на законном месте ее не оказалось.

   - Где Элеонора Авраамовна?

   - Александра, она в спальне, - женщина, почти касаясь моего локтя, приглашающе указала на дверь из темного дерева. - Пройдемте.

   Она лежала. За пять лет мне не удавалось увидеть, как она лежит в постели. Ни разу. А сейчас вот лежала. Ни осанки, ни плеч, ни прямой спины, и даже не видно запястий. И губ. Нарисованных ярко-красных губ тоже не было.

   - Соизволила-таки, - заворчала она и приподнялась на локтях. Сиделка с проворством обогнула меня и взбила подушку, подтянув ее повыше. - Замужество пошло тебе на пользу.

   - Спасибо. Не жалуюсь.

   - Любовника, поди, уже завела?

   Я осторожно присела на стоявшее у кровати глубокое кресло и сложила руки на коленях.

   - Есть один.

   - И кто?

   - Свободный художник. Из Питера.

   - Тю, Александра, что так мелко?

   - Он только для постели.

   - А муж?

   - Муж работает. Влился в семейный бизнес, теперь мотается по стране. А Россия - страна большая.

   - Все понятно, - по-старому усмехнулась бабулька. - Сплавила паренька.

   - Да.

   - Молодец. Хорошо устроилась.

   - Я знаю. Все, как вы учили.

   Мы замолчали, рассматривая друг друга. Она - изучающе, я - с суеверным ужасом. Мне пришлось наблюдать множество смертей на своем веку - абсолютно разных по исполнению и содержанию. В память врезались две - смерть брата и ее смерть, витавшая в воздухе. Смерть брата до сих пор не вызывала ничего, кроме отвращения. Он сам себя сгубил, сам был виноват и выбрал свою дорогу сам. Не хотел жить, предпочел другой мир, иллюзию, мечту, если хотите.

   И Элеонора Авраамовна. Более жизнелюбивого человека, чем она, мне так и не удалось встретить. Пережила всех - детей, мужей, родителей, друзей. Помнится, как-то она неудачно пошутила:

   - Те, кого ты видишь в моем доме - друзья второй волны.

   - Это как? - недоуменно спросила я.

   - Это очень просто, - с улыбкой пояснила старушка. - Друзья первой волны давно гниют в могиле.

   И она ни разу не пожалела, что пережила их всех, потому что во главе списка была ее жизнь. И вот теперь Элеонора Авраамовна угасала. Это не зависело от ее планов, желаний и здоровья. Она просто умирала. От старости. Если это называют судьбой, то теперь я буду ее бояться.

   - Отвратительно выглядите, - не стала ей врать.

   - Знаю, - ухмыльнулась Элеонора Авраамовна. - Спасибо за честность. А то приходят всякие и давай петь о том, как я прекрасна. Я старая, но не слепая.

   - Зачем вы меня звали?

   - Звала? Ну да, звала. Я нашла тебе домработницу.

   - Мне не нужна домработница.

   - Нужна, - старушка продолжила с нажимом напирать.

   - Нет.

   - Да. Ты же хочешь жить в чистом доме.

   - У меня есть собственные руки. А платить человеку за то, что он будет смахивать пыль - расточительство.

   - Угу. Я была бы безумно рада от тебя услышать эту фразу вместо обычного нытья о том, что тебе мало платят.

   - Нашли, что вспомнить.

   - Нашла.

   Я отнекивалась и приводила сто причин, почему не хочу никакую домработницу. В свой дом мне было неприятно впускать посторонних. Но Элеонора Авраамовна так просила, всячески расписывала достоинства предприятия, что я махнула рукой, решив, что если меня что-то не устроит - я уволю ту женщину.

   История до банальности обычна и проста. Женщина пятидесяти пяти лет. Мужа нет, зато есть великовозрастный сынок-оболтус, женившейся на предприимчивой девахе двадцати лет отроду, приехавшей с затрапезной деревеньки из пятой точки мира. А еще у женщины была старенькая однушка, которая очень скоро стала невыносимо тесной для них троих, и новоявленная семейка указала мамаше рукой на дверь, заставив переписать квартиру "на будущих внуков". Ну а пока внуков не было - на них, молодых и красивых. Проще говоря, выставили ее на улицу и все.

   И вот теперь Элеонора Авраамовна просила приютить и дать работу непонятной тетке неизвестно откуда, более того - впустить эту женщину в свой собственный дом.

   - Вам-то это зачем?

   - Она моя крестница.

   - Вы же в бога не верите.

   - Не верю. Но крестница все равно есть.

   - Ладно, - вздохнула печально и поднялась. - Давайте эту вашу...крестницу. Возьму.

   - Спасибо, - бабулька улыбнулась и сползла на подушки. - Не пожалеешь.

   Женщина, словно почувствовав, что мы все решили, робко высунулась с кухни, нарисовалась на пороге и робко кивнула.

   - Добрый день. Я Зоя.

   - Уже не добрый, Зоя. Вещи с собой?

   Она выбежала в коридор и притащила два пакета - по одному в каждой руке.

   - Это все? - вежливо уставилась на истершееся изображение девушки в бикини.

   - Да. Больше нету.

   Мы с Элеонорой Авраамовной переглянулась.

   - Ладно. Обувайтесь и спускайтесь вниз. У подъезда стоит вишневый ниссан...

   - Кто? - непонимающе хлопнула она ресницами.

   - Джип, - с легким раздражением уточнила. - Красный джип стоит. Ждите меня около него.

   - Могла бы сделать выражение лица подобрее, - подколола старушка.

   - Могла бы. Но не хочу. Кстати. Где мои обещанные бусы?

   - Какие?

   - Из черного жемчуга которые. Вы их мне обещали.

   - Правда? - старушка округлила глаза и невозмутимо пожала плечами. - Я обманула.

   - Ну вы и...

   - Всего хорошего, Александра.

   - И вам не болеть.


   Глава 62

   К моему удивлению, Зоя оказалась приобретением полезным. Убирала хорошо, за питанием моим следить начала, когда узнала, что я язвенник, но готовила вкусно. Рестораны я не слишком жаловала, исключением были случаи, когда за меня платил другой человек, а после появления домработницы и кухарки в одном лице бывать в них практически перестала. Даже полтора килограмма набрала в нужных местах, и теперь брючки на мне смотрелись весьма завлекательно и пикантно, чем я не преминула воспользоваться. В мои дела женщина не лезла, мой уголок у окна - мягкий бесформенный красный пуф, столик из черного стекла и ноутбук - не трогала, с советами не спешила, но очень хотела поговорить. До безумия.

   Мне было плевать на то, что случилось в ее семье, кто ее сын и невестка, мне было все равно, как она прожила жизнь, и вообще, чем занималась и что любила. Я сделала одолжение умирающей старухе и не видела смысла это скрывать. Но и не обижала. А женщина, очевидно, чувствовала себя неуютно, уж не знаю, почему. Мялась, исподлобья смотрела нерешительно и пыталась заговорить. Я видела, как она подходит ко мне сбоку, решительно открывает рот, застывает и через несколько секунд опускает глаза и уходит. Однажды она, наконец-то нашла в себе силы промямлить:

   - Александра Леонидовна, я там...котлетки сделала. Если хотите, подогрею вам. Покушайте.