12 мая 2001 года


Мы еще не отработали хореографию, но впереди две недели — уйма времени, и потому я ни капельки не волнуюсь. Однако есть кое-что другое: в наших с Фло отношениях начинают намечаться некоторые трещины. Полагаю, так бывает всегда: нервотрепки и напряжения не избежать. Флоренсия уже не в таком сильном восторге от моего танца и уже не столь жарко хвалит меня. Боюсь, пословица гласит правильно: чрезмерная близость порождает презрение. И с той, и с другой стороны. Она каждый раз громко вздыхает, когда я делаю что-то, с ее точки зрения, неправильно. Конечно же, Фло не высказывает претензии напрямую. Правда, она несколько раз намекнула, чья вина в том, что различные комбинации передних и задних сакада (вымещений) проходят не так гладко, как должны бы. Она заявила (порой Фло ведет себя слишком авторитарно), что мне нужно подходить к ней ближе и не опираться так сильно на ее руку. Зато вчера я в свою очередь накинулась на партнершу, когда из-за одного ее ганчо — а они всегда немного запаздывают — получила удар в голень. Полагаю, проблема в ее энроске (вращение со скручиванием ног, которое придает ускорение.) Фло отказалась даже выслушать меня, когда я пыталась помочь ей исправить ошибку; я прекратила объяснения и просто надулась. Обычно я не жалуюсь на небольшие травмы, но вчера почему-то решила извлечь как можно больше пользы из этого мелкого случая.

Но все-таки уж лучше заниматься с ней, чем с мужчиной.


23 мая 2001 года


Начинается! Мы сменили музыку, а это значит, надо менять и хореографию: то, над чем мы работали, теперь не подходит. А выступление послезавтра. Давно прошли дни мира и гармонии. Когда не враждуем открыто, мы по очереди ворчим. Существует множество поводов принять угрюмый вид или дуться. Например, когда одна из нас забывает порядок (последовательность движений). Или когда другая медлит, нарушая таким образом расчет времени. Или если одна из нас нечаянно разжимает руки во время поддержки и приземление второй партнерши нельзя назвать мягким. Мы постоянно виним друг друга, царапаем самолюбие, и нападки наши становятся даже более яростными, чем драки бездомных кошек. Подождите-ка, как ни странно, мне это что-то напоминает.

Когда я испытывала подобное раньше? Ах да, вспомнила: когда танцевала с мужчиной.

Какой же вывод можно сделать из этого печального опыта? Проблема заключается вовсе не в противоположном поле. Стать лесбиянкой не выход из положения. На самом деле виноваты другие люди. Жан Поль Сартр сказал: «L'enfer, c'est l'autre» («Ад — это другие люди»). Полагаю, он говорил о танго. Нет, я даже полностью уверена, что именно о танго. Можно изо всех сил стараться вести себя иначе, однако танго — это война. Если думаете, что можете танцевать с другом, то жестоко ошибаетесь. Танго неизменно превращает друзей во врагов.

Мораль этой истории такова: лучше танцевать с уже имеющимися врагами, чем заводить новых. По крайней мере, как правило, мы подспудно ожидаем, что представители другого пола ведут себя по-свински. Когда же нас обижает другая девушка, мы не теряем к ней преданности. К тому же многие женщины любят ненавидеть мужчин, но совсем непросто относиться плохо к представительницам своего пола.

Однако настоящая проблема в том, что, как бы ни было удобно танцевать с женщиной, она ваш противник, но и у вас нет никакого желания делить с ней ложе. А если вас не влечет к партнеру, какое же это танго?


14 июня 2001 года


Прошлым вечером я пошла послушать легендарного Альберто Кастильо в «Торквато Тассо». Да, старичок еще может преподать урок и показать, как следует наслаждаться жизнью, вместо того чтобы жаловаться и оплакивать свою судьбу. В весьма солидном возрасте девяноста пяти лет он по-прежнему не сдается. Подозреваю, его превосходное самочувствие каким-то образом связано с тем фактом, что он просто заспиртован. Альберто Кастильо может считаться настоящим ожившим кошмаром любого пуританина: за всю свою жизнь он выпил море виски, перепробовал различные наркотики, переспал с немыслимым количеством женщин, спустил в казино несметное количество денег и в довершение к этому выпустил из себя дыма больше, чем любая печная труба. А ведь он все еще с нами!

Пока я направлялась к зданию, Освальдо, привратник, или бездомный парень (как вам больше нравится), который однажды отдал меня прямо в руки ловкого мошенника, или шофера (как вам больше нравится), чмокнул меня в щечку.

— Где же ты пропадала? Я так по тебе скучал!

— И я по тебе, mi amor! — сказала я, не желая раскрывать грустную причину, по которой отсутствовала несколько последних недель. (Какой смысл вообще куда-то ходить, если для меня все равно нет ни партнеров, ни партнерш.)

— Che! Я приберег для тебя одну вещицу!

Он опустил руку в карман и вынул колечко. Пурпурное пластиковое кольцо, похожее на то, что обычно снимают с бутылок в продуктовом магазине.

— Я нашел его на улице и подумал о тебе. — Он протянул мне безделушку.

Как же меня это тронуло! Я просто лишилась дара речи! И откуда только он узнал, что пурпурный — мой любимый цвет?

— Каждый раз, когда я смотрю, как ты танцуешь с кем-то, я вижу ангела!

Да уж, он либо нагло лжет, либо ему требуются очки.

— Если и существуют ангелы, Осви, то ты один из них! — воскликнула я, внезапно почувствовав себя намного лучше. Не важно, лгал он или же действительно был слеп, его слова согрели мне душу.

Я надела кольцо. Оно подошло мне просто идеально, и я до сих пор еще не сняла его с пальца. Решено: стану надевать его каждый раз, когда буду чувствовать себя подавленно, чтобы напомнить себе — в этом мире я не одинока. Вообще-то я уже начинаю подозревать, что у меня действительно есть ангел-хранитель, который появляется в различных обличьях и поддерживает меня каждый раз, когда я падаю в пропасть.

Например, прошлой ночью, когда я ждала автобус на остановке.

— Не волнуйтесь, дорогая, все наладится, — внезапно произнес мужчина рядом со мной.

Сначала я даже не услышала его слов — так была поглощена печальными мыслями: зачем я согласилась на предложение Флоренсии? Идиотка! Я же с самого начала понимала, что это ужасная мысль. Конечно же, я все сама знала! Но уже слишком поздно! Я упустила свой самый последний шанс. И винить, кроме себя, некого…

Дело не в том, что незнакомец умел читать чужие мысли. Просто оказалось, я бормочу что-то себе под нос, одновременно жестикулируя и обращаясь к кому-то отсутствующему.

— Извините. Вы что-то сказали? — спросила я, пытаясь вести диалог как нормальное человеческое существо. То есть как женщина, которая ни за что не станет разговаривать сама с собой, стоя посреди оживленной улицы.

— Я сказал, не стоит беспокоиться, все будет в порядке!

Парень явно не представлял себе, о чем говорит. Ничего больше не будет в порядке. Но тем не менее я решила, что это очень мило с его стороны. Один из эпизодов, столь характерных для Буэнос-Айреса.


17 июля 2001 года


Почему самые приятные вещи всегда случаются в самое неподходящее время? Представьте, что вы в разгаре приготовления мусаки на двенадцать человек, хотя даже не представляете, как это делается, но, естественно, должны бы знать, особенно если вы гречанка. По крайней мере наполовину. Я устраивала ужин в честь Инесс, сестры Жака, чтобы отпраздновать ее помолвку с каким-то Хуаном Карлосом, которого в первый раз увижу только на вечеринке. Пока что я знаю о нем лишь то, что он владеет эстансией — то есть фермой, — а познакомились они на матче по поло в Виндзоре. А теперь она переедет сюда, в Буэнос-Айрес. Я так взволнована и счастлива за нее. И за себя тоже. Как же приятно, что рядом скоро будут родные. Конечно же, сестру мужа моей двоюродной сестры все-таки можно считать родственницей!

К счастью, подготовка к ужину началась за день до того. С соусом бешамель мне пришлось особенно нелегко. Первую неудавшуюся жидкую попытку, больше похожую на слюни, я спустила в унитаз. А все началось с моей руки. В преддверии катастрофы она начала так сильно дрожать, что все содержимое пакетика с молоком пролилось в миску, наполненную массой из муки и масла, таким образом оправдав предчувствие беды.

Пока я направлялась к зданию, Освальдо, привратник, или бездомный парень (как вам больше нравится), который однажды отдал меня прямо в руки ловкого мошенника, или шофера (как вам больше нравится), чмокнул меня в щечку.

— Где же ты пропадала? Я так по тебе скучал!

— И я по тебе, mi amor! — сказала я, не желая раскрывать грустную причину, по которой отсутствовала несколько последних недель. (Какой смысл вообще куда-то ходить, если для меня все равно нет ни партнеров, ни партнерш.)

— Che! Я приберег для тебя одну вещицу!

Он опустил руку в карман и вынул колечко. Пурпурное пластиковое кольцо, похожее на то, что обычно снимают с бутылок в продуктовом магазине.

— Я нашел его на улице и подумал о тебе. — Он протянул мне безделушку.

Как же меня это тронуло! Я просто лишилась дара речи! И откуда только он узнал, что пурпурный — мой любимый цвет?

— Каждый раз, когда я смотрю, как ты танцуешь с кем-то, я вижу ангела!

Да уж, он либо нагло лжет, либо ему требуются очки.

— Если и существуют ангелы, Осви, то ты один из них! — воскликнула я, внезапно почувствовав себя намного лучше. Не важно, лгал он или же действительно был слеп, его слова согрели мне душу.

Я надела кольцо. Оно подошло мне просто идеально, и я до сих пор еще не сняла его с пальца. Решено: стану надевать его каждый раз, когда буду чувствовать себя подавленно, чтобы напомнить себе — в этом мире я не одинока. Вообще-то я уже начинаю подозревать, что у меня действительно есть ангел-хранитель, который появляется в различных обличьях и поддерживает меня каждый раз, когда я падаю в пропасть.

Например, прошлой ночью, когда я ждала автобус на остановке.

— Не волнуйтесь, дорогая, все наладится, — внезапно произнес мужчина рядом со мной.

Сначала я даже не услышала его слов — так была поглощена печальными мыслями: зачем я согласилась на предложение Флоренсии? Идиотка! Я же с самого начала понимала, что это ужасная мысль. Конечно же, я все сама знала! Но уже слишком поздно! Я упустила свой самый последний шанс. И винить, кроме себя, некого…

Дело не в том, что незнакомец умел читать чужие мысли. Просто оказалось, я бормочу что-то себе под нос, одновременно жестикулируя и обращаясь к кому-то отсутствующему.

— Извините. Вы что-то сказали? — спросила я, пытаясь вести диалог как нормальное человеческое существо. То есть как женщина, которая ни за что не станет разговаривать сама с собой, стоя посреди оживленной улицы.

— Я сказал, не стоит беспокоиться, все будет в порядке!

Парень явно не представлял себе, о чем говорит. Ничего больше не будет в порядке. Но тем не менее я решила, что это очень мило с его стороны. Один из эпизодов, столь характерных для Буэнос-Айреса.


17 июля 2001 года


Почему самые приятные вещи всегда случаются в самое неподходящее время? Представьте, что вы в разгаре приготовления мусаки на двенадцать человек, хотя даже не представляете, как это делается, но, естественно, должны бы знать, особенно если вы гречанка. По крайней мере наполовину. Я устраивала ужин в честь Инесс, сестры Жака, чтобы отпраздновать ее помолвку с каким-то Хуаном Карлосом, которого в первый раз увижу только на вечеринке. Пока что я знаю о нем лишь то, что он владеет эстансией — то есть фермой, — а познакомились они на матче по поло в Виндзоре. А теперь она переедет сюда, в Буэнос-Айрес. Я так взволнована и счастлива за нее. И за себя тоже. Как же приятно, что рядом скоро будут родные. Конечно же, сестру мужа моей двоюродной сестры все-таки можно считать родственницей!

К счастью, подготовка к ужину началась за день до того. С соусом бешамель мне пришлось особенно нелегко. Первую неудавшуюся жидкую попытку, больше похожую на слюни, я спустила в унитаз. А все началось с моей руки. В преддверии катастрофы она начала так сильно дрожать, что все содержимое пакетика с молоком пролилось в миску, наполненную массой из муки и масла, таким образом оправдав предчувствие беды. Все мои надежды утекли в трубу вместе с белым соусом. Но я постаралась приободриться. Происшествие меня не обескуражило (ну ладно, признаю, немного все-таки обескуражило), и я начала все с самого начала. Я поздравила себя с тем, что еще в супермаркете предусмотрительно приобрела двойную порцию всех продуктов, так, на всякий случай. Теперь я находилась на самой решающей стадии разделения желтков и белков и даже задержала дыхание, поскольку такая задача требовала просто сверхчеловеческой концентрации усилий. Слишком сложное и каверзное дело. Я уже почти приготовилась с облегчением вздохнуть после исполнения сложной задачи… как вдруг зазвонил телефон и вывел меня из состояния глубокой медитации. Слишком поздно: несчастье уже произошло. Прозрачное вещество весело плавало в миске. И какую пользу теперь можно извлечь из своей предусмотрительности в супермаркете? Телефон звонил не умолкая, однако мне было не до него — я вся отдалась отчаянию.