Этельстан кивнул, и вместе они повели своих людей по направлению к воротам Алдгейт, выставив над головой щиты от стрел, которые продолжали дождем сыпаться на город.

17 декабря 1009 годаВозле Гритхэма, Линдсей

Эльгива стояла возле своей лошади; в животе все сжималось и выворачивалось от нетерпения, когда она ждала разрешения войти в главную залу дома Сиферта. Она очень устала, ноги и руки были тяжелыми, словно каменными, и ей хотелось поскорее уйти с улицы в тепло. Однако стражники, стоявшие на входе, смотрели на ее спутников с подозрением. Снег, который норовил пойти все утро, все-таки начал падать большими влажными хлопьями. Наконец к ней подошел Алрик, который вел переговоры с вооруженной охраной.

– Я должен сопровождать вас в дом, миледи, и с вами пойдет Тира. Ваши воины, однако, должны будут остаться в конюшнях под охраной.

Эльгива кивнула. Она уже боялась, что ее просто развернут, прежде чем она успеет переговорить со своей кузиной.

Внутри заширмленного прохода седобородый дворецкий неприветливо потребовал от них назвать свои имена и дело, по которому они прибыли, а затем, оставив их под бдительным присмотром четырех стражников, отправился проинформировать свою госпожу, что Алрик из Йорвика и его сестра Илхвин просят разрешения переночевать.

– Ты должен был назвать этому старику мое настоящее имя, – пробормотала она Алрику. – В доме своей кузины я нахожусь в относительной безопасности.

– Сейчас вы находитесь южнее Хамбера, миледи, – ответил Алрик, – и, если здесь произнесут вслух ваше настоящее имя, вы не будете в безопасности даже в зале собственной кузины. Можете не сомневаться, что ваша кузина и так прекрасно догадается, кто находится у ее ворот.

Нетерпеливо постукивая пальцами по ширме рядом с собой, она выглянула из-за нее и увидела, как старый слуга медленно идет в сторону помоста. Им еще раньше сказали, что лорд Сиферт по-прежнему находится с королем в Уорчестере, и это было уже хорошо. Эльгива считала, что, будь он здесь, она смогла бы заручиться его поддержкой в деле продвижения Свена на трон Англии, но для нее стало большим облегчением, что ей не придется начинать это непростое дело прямо сегодня. Она устала, а некомфортное состояние, связанное с ранней беременностью, казалось сейчас даже более неприятным, чем отложилось у нее в памяти. Семь дней пути по зимним дорогам вымотали ее больше, чем она ожидала. Зелья, которые готовила для нее Тира, мало помогали от тошноты и постоянной боли в руках и ногах, и в данный момент ей больше всего на свете хотелось взять в руки чашу подогретого вина и сесть к огню на выложенную подушками скамью.

Дворецкий наконец дошел до другого конца залы, где ее кузина в окружении двух пожилых женщин расхаживала взад и вперед с раскричавшимся ребенком на руках. Должно быть, это был сын Альдит. Легкая зависть змейкой сдавила ее сердце, но скоро и у нее тоже будет свой собственный сын.

Казалось, ее кузина была слишком занята разбушевавшимся отпрыском, чтобы обращать внимание на старого слугу, и Эльгива не заметила признаков того, что Альдит поняла, кто именно просит увидеться с ней, когда старик развернулся и кивком головы позвал их.

– Оставайся здесь, – сказала она Тире, – и ни с кем не разговаривай.

Она кивнула Алрику, который повел ее через шумную, заполненную людьми залу.

Подданные Альдит занимались обычными зимними делами: группа мужчин чинила кожаные ремни на кольчугах и конской упряжи, тогда как другие точили с помощью оселков ножи и мечи. Три женщины сидели за ткацкими станками, а группа девушек приглядывала за стайкой маленьких детей, которые возились в загородке, расположенной подальше от центрального очага. Несколько женщин сидели в кругу с веретеном и пряжей в руках, а другие отодвигали от стен столы на козлах и готовились накрывать ужин.

Ко времени, когда они достигли помоста, Альдит отдала своего сына служанке и теперь вышла вперед, чтобы поздороваться с ними. Ее густые темные волосы под матерчатой повязкой были заплетены в косу и уложены в узел на голове, так что она казалась даже более высокой, чем запомнилось Эльгиве. Одно плечо ее дорогого темно-зеленого сиртеля было мокрым от слез сына – или, возможно, чего-то похуже. Эльгива поджала губы, прикидывая стоимость платья на Альдит, застежек с драгоценными камнями, которыми была подколота повязка на голове, и вышитой драпировки, украшавшей стены за ее спиной. В этой зале чувствовалось богатство, здесь было золото, которому Свен и Кнут могли бы найти хорошее применение. Она улыбнулась Альдит, но та в ответ взглянула так холодно, что Эльгива почувствовала, как от тревоги и страха у нее опять больно сжался желудок.

– Вы, Алрик, – и ваша сестра, – добро пожаловать, – сказала Альдит, хотя голос ее звучал вовсе не приветливо. – Хотелось бы узнать, какие дела привели вас так далеко на юг.

Жестом она пригласила их следовать за собой и отвела в небольшой отгороженный уголок за вышитыми портьерами. Там друг напротив друга стояли два кресла с искусной резьбой, а на металлической цепи висела масляная лампа. В тот же миг, как только портьеры закрылись за ними, Эльгива почувствовала, как пальцы кузины вцепились в ее запястье, словно когти ястреба.

– Кому еще известно, что ты приехала сюда? – прошипела Альдит.

Ошеломленная Эльгива вырвалась из длинных и цепких пальцев своей двоюродной сестры.

– Никому, – резко бросила она. – Я приехала сюда втайне. До сегодняшнего дня я даже не надевала женского платья. Я же не дурочка, моя кузина. Тебе нечего бояться.

– Бояться нечего только тому, кому нечего терять. – По голосу Альдит чувствовалось, что она на грани истерики. – После того как был убит твой отец, я все время боюсь. И даже мой муж боится.

Эльгива перевела взгляд с побледневшего злого лица кузины на два кресла. Она выбрала себе то, что побольше, и села, сбросив с плеч свой плащ. Затем она подала знак Алрику, который занял позицию, откуда он мог следить за тем, чтобы никто не подошел к ним достаточно близко и не услышал их разговор. После этого она, высокомерно подняв бровь на свою кузину, спросила:

– Именно поэтому Сиферт и бегает за королем, как побитый пес? Потому что боится его?

Альдит обиженно напряглась.

– Король отдал ему приказ прибыть ко двору. У Сиферта не было выбора.

– Выбор есть всегда, – сказала Эльгива. – Садись.

Ее кузина заколебалась; она явно была возмущена, что ею командуют в собственном доме. Затем она пододвинула кресло немного вперед, чтобы оно стояло под углом к Эльгиве.

– Ты сошла с ума, когда решилась приехать сюда, – сказала Альдит. – Они по-прежнему разыскивают тебя. Что тебе здесь нужно? – В ее карих глазах горела злость.

Глаза, как у коровы, всегда думала о них Эльгива: большие, влажные и теплые. Но сейчас они стали недружелюбными и даже несколько дикими. Не такой она помнила свою двоюродную сестру. Альдит, будучи на шесть лет младше ее, всегда была мягкой и приветливой, послушной и готовой услужить. Однако теперь в выражении ее лица не осталось ничего приветливого. Или мягкого. Что-то сделало ее очень даже жесткой. Было ли причиной тому ее замужество или, может быть, страх? Наверное, все же страх, решила она. И скорее всего, страх перед Идриком, мясником короля.

Что ж, это было общим для них обеих. Но теперь ей предстояло каким-то образом обернуть страх кузины в свою пользу. Она склонилась вперед и твердым жестом положила руку ей на колено.

– Это ведь Идрик так пугает тебя, верно? – тихим голосом спросила она. – Альдит, он убил моего отца. Он заставил меня скрываться, и я знаю, что мы находимся в опасности. Но я тебе не враг. Что с тобой сделали такого, что ты сейчас так боишься?

Лицо ее кузины побледнело еще больше, а губы плотно сжались в одну тонкую линию. Она на некоторое время отвернулась от Эльгивы, а когда вновь посмотрела на нее, в глазах ее читалась мука. Сплетя пальцы, она начала нервно раскачиваться взад-вперед, глядя пустым взглядом куда-то вдаль и тяжело дыша, как будто ей не хватало воздуха.

Эльгива подумала, что на самом деле это Альдит потихоньку сходит с ума.

Впрочем, через несколько секунд ее кузина, похоже, пришла в себя и, восстановив дыхание, начала свой рассказ.

– Идрик приезжал сюда всего с месяц назад, – сказала она. – Сиферт был в отъезде, а с Идриком явилось больше людей, чем мой муж оставил мне для охраны. Сначала я радушно приняла их. Мне нечего было скрывать, и я подумала, что, когда они не найдут здесь твоих следов, они попросту оставят нас с миром.

Она сделала паузу, судорожно глотнув воздух, после чего продолжала:

– Но они не уехали. Идрик стал хозяйничать в моем доме, а его приспешники обыскали каждую деревню и каждый хутор на расстоянии дня пути отсюда. Мужчин пытали, женщин избивали, но все бесполезно, потому что искать тут было нечего. В последнее утро своего пребывания здесь Идрик пришел в мои покои со своими головорезами и приказал девушке, ухаживающей за моим сыном, взять ребенка и выйти. Он сказал, что его люди присмотрят за ними, пока я буду отвечать на его вопросы. Я сделала все, как он хотел. Я ответила на каждый его вопрос – а их было немало, – но все это время я слышала, как плачет мой ребенок и кричит та девушка, и это все никак не кончалось. – Она зажмурилась и закрыла уши ладонями, как будто до сих пор слышала эти ужасные звуки.

Эльгива продолжала молчать и ждала. У этой истории существовало продолжение, и Альдит требовалось освободиться от нее.

Ее кузина сделала еще один глубокий судорожный вдох, набрав побольше воздуха.

– Они изнасиловали Дженну, так звали ту девушку – Дженна. Они раздели ее догола и набросились на нее, как дикие псы. Я не знаю, сколько их там было. Десять? Пятнадцать? – Тут она заговорила хриплым прерывистым шепотом. – Ей было всего двенадцать лет, еще совсем дитя. После того как все это закончилось, она не могла говорить. Она пострадала так сильно, что мы мало чем могли ей помочь. В ту же ночь она умерла. – Альдит подняла глаза на Эльгиву. – А еще я не знаю, что они сделали с моим сыном. Следов на нем никаких нет, но…

Голос ее сорвался и затих. Эльгива вспомнила постоянно плачущее дитя, которое она увидела, зайдя в залу, но усилием воли отбросила это воспоминание в сторону. Единственный ребенок, имевший значение для нее сейчас, был тот, которого она носила под сердцем.

– Ты рассказала Сиферту о случившемся?

Альдит покачала головой:

– Идрик предупредил меня, что будет очень некстати, если Сиферт вдруг получит новости, которые могут его расстроить. Это может даже повредить ему. – Губы ее скривились в гримасе. – Говоря это, он улыбался. Идрик способен улыбаться даже тогда, когда делает свою ужасную грязную работу. Я думаю, что это просто дьявол во плоти.

«Нет, никакой он не дьявол, – подумала Эльгива. – Просто человек, опьяненный и потерявший голову от власти». Она встала и внимательно посмотрела на свою кузину, которая сейчас выглядела даже более изможденной и разбитой, чем сама Эльгива.

– Придет время, Альдит, когда Идрик вместе с королем заплатят за все свои преступления, совершенные против нашей семьи. Я отомщу им за смерть отца и своих братьев, а вы с Сифертом поможете мне в этом.

Альдит посмотрела на нее долгим подозрительным взглядом.

– Что ты имеешь в виду?

Эльгива оперлась руками на подлокотники кресла Альдит, так что теперь их лица находились лишь на расстоянии нескольких дюймов друг от друга.

– Три года назад мой отец обручил меня с врагом короля. Из-за этого он сейчас мертв, а мои братья убиты, но на Севере есть другие люди, которые знали о наших намерениях и одобряли их, хотя и избежали мести короля. Я думаю, что твой муж был одним из них. Однако Сиферт пока не знает о том, что моя свадьба действительно состоялась. Я жена Кнута, сына короля Свена, – произнесла она напряженным шепотом, – и в данный момент я ношу его ребенка. – Она заметила, как лицо ее кузины расцвело пониманием. – Вскоре датский король и его сын заявят о своих претензиях на мои земли и преданность со стороны моей родни, а когда это случится, Этельреду придется поберечь свой трон.

Она вглядывалась в лицо Альдит, следя за ее реакцией, но, к ее удивлению, та оттолкнула ее.

– Ты лжешь! – воскликнула Альдит. – Мой муж никогда не нарушит свою клятву верности королю.

– Не говори глупостей! – фыркнула она. – Любой нарушит, если в результате сможет получить за это земли и влияние. И даже если сам Сиферт на самом деле невинен, словно едва родившийся ягненок, твое близкое родство со мной сделает его подозрительным в глазах короля. Это и сейчас уже так, иначе он не стал бы держать Сиферта так близко к себе, как и Идрик не стал бы так жестоко обращаться с твоими людьми. У тебя нет другого выбора, кроме как помогать мне!

Альдит испуганно прижала руки к губам, и Эльгива подумала, что та вот-вот расплачется. Но ее кузина вскоре опустила руки и пристально посмотрела на нее.