Поли Стирмен


Ты придешь ко мне

OCR: Саида; SpellCheck: Федор

Стирмен П. С 80 Любовный реванш. Романы/Пер. с англ. Е.Ю. Горшковой, А.М. Полонского. – М.: Редакция международного журнала «Панорама», 1995. -192 с.

ISBN 5-7024-0386-X

Аннотация

Героини романов английской писательницы Полли Стирмен – женщины с их переживаниями и разочарованиями, ожиданиями и надеждами.

Героиня первого романа – Сандра Бернон – девушка-сирота попадает в Лондон. Полная романтических представлений, она оказывается обманутой богатым повесой. Поставив крест на личном счастье, она решает делать карьеру. Однако предстоит еще одно любовное испытание, которое возникает после случайного знакомства…

Джени Филд – героиня второго романа, была брошена в юном возрасте некогда любившим ее человеком с ребенком на руках и без средств к существованию.

Упорный труд, талант и время сделали ее известной в кругах финансистов. Судьба распорядилась так, что Джени тяжело заболела. Казалось, что жизнь кончена, но в трудную минуту появился он…

Глава 1

– Я знаю, Джанет, ты не хочешь меня слушать, – сказала Энни Карпентер. – Но не советую откладывать операцию надолго. Я признаю, что на сегодняшний день состояние твое стабильно. Но завтра, все может измениться. Хотя кардиология не моя специальность…

– Роберт знает, что у меня больное сердце. – Джени отошла от окна и взглянула на подругу, стараясь, чтобы Энни не заметила страха в ее глазах и словах.

– Он очень симпатичный парень, – улыбнулась та.

Восемь лет назад, когда Роби родился, Энни советовала ей самой воспитывать сына, хотя все вокруг убеждали Джени отдать мальчика родителям бывшего мужа. Она в те времена бедствовала, муж отказался платить алименты. Тогда у нее были только твердое желание сохранить ребенка и преданность Энн, дававшая силы принять решение и устоять.

– Ты абсолютно уверена в том, что операция – это единственный выход? – Спрашивая, Джени пыталась забыть о проблемах прошлого, чтобы сосредоточиться на сегодняшних.

Энн посмотрела на нее понимающим, проницательным взглядом.

– Да, в твоем случае поможет только операция.

– Я не хочу уезжать из города, – умоляюще протянула Джени. – Может, найдешь мне хирурга здесь?

Они уже тысячу раз говорили на эту тему.

– Конечно, если бы я не была хирургом… Но я хочу, чтобы ты уехала из Нью-Йорка, подальше от своей работы. Посмотри, от тебя уже остались кожа да кости, ты на грани и продолжаешь медленно убивать себя.

– Мне кажется, ты сгущаешь краски. Но пойми, что мне не с кем оставить ребенка. Проблемы со всех сторон.

– В твои тридцать два года у тебя в жизни нет ничего, кроме работы. Подумай о своем больном сердце, ведь ты должна еще поставить на ноги Роби. Если хочешь увидеть внуков, делай, что я тебе говорю, и не возражай. В конце концов, я посылаю тебя не на край света.

– Хорошо, – согласилась Джени. – Но только в Огайо.

– Мой зять один из лучших кардиохирургов в стране, а клинику, где он работает, знают во всем мире.

– И твой зять, и его клиника, достаточно, далеко от Нью-Йорка и инвестиционных компаний «Мейер», «Бергман» и «Трирз».

– Не стану возражать, – кивнула Энни. – Ты можешь поехать в мой дом в Виллоу Крик. Конечно, для вас с сыном дом большой, но он уютный и его легко отапливать. Паркеры живут рядом, они прекрасные люди и о вас позаботятся. Мать Дайаны Паркер была моей лучшей подругой, когда после войны я впервые приехала в США. Она приглядит за мальчиком, пока ты будешь в клинике.

– Ты собираешься сказать об операции отцу Роби, его бабушке и дедушке?

– Не имею ни малейшего представления, где отец Роби. – Джени взглянула на подругу. – Последнее, что я о нем слышала, – это то, что он путешествует с какой-то рок-группой по Австралии.

– Ну а как насчет Брюсса и Шерон?

– Одна из причин, по которой я согласна ехать в Огайо, – чтобы он был подальше от них. – Она вновь почувствовала на плечах груз старого семейного страха. – Для них моя болезнь – прекрасный предлог, чтобы стать официальными опекунами сына. Как только они поймут серьезность моего положения, они тут же потребуют опекунства. А я не хочу даже слышать об этом.

– До сих пор не можешь простить им того, что случилось после рождения Роби?

– Нет, не могу. И никогда не забуду, как они пришли в родильный дом и потребовали отдать им моего сына. Я помню, что галстук адвоката, которого они привели с собой, стоил больше, чем все, что у меня тогда было, и помню, как они предложили мне деньги за то, чтобы я отдала им Роби.

– И эти восемь лет ты делала все, чтобы занять высокое положение и заработать столько денег, сколько, как они считали, необходимо для твоего сына.

Джени нервно засмеялась.

– Они любят Роби так же сильно, как и ты.

– Энн, пожалуйста. – На мгновение Джени почувствовала боль и беспомощность, которые она испытывала всегда, встречаясь с Брюсом и Шерон Фишер. – Я больше не хочу обсуждать это.

– Хорошо, – Энн махнула рукой. – Но когда тебе будет столько лет, сколько мне, ты по-другому посмотришь на многие вещи.

– Возможно, – согласилась с ней Джени, чтобы только избежать дальнейшего обсуждения этой темы.

– Но тогда уже будет слишком поздно для всех вас…

– Я думаю, мы сможем переехать в Огайо в рождественские каникулы Роби, – вернулась к их разговору Дженни, и подошла к окну с видом на Манхэттен. Несмотря на середину сентября, деревья в центральном парке стояли зеленые и ярко светило солнце. – К этому времени я разбросаю часть моих клиентов по другим ассоциациям. И завершу объединение «Гринвуд»…

Но Энн твердо перебила ее.

– Нужно ехать сейчас, дорогая. Ты очень похудела в последнее время, и я хочу, чтобы ты отдохнула и набралась сил перед операцией.

– И как долго мне отдыхать?

– Как минимум четыре месяца. – Энн встала из-за стола, показывая, что дальше спорить бесполезно. – И ты можешь позволить себе это.

– Но за мной там столько дел, – возразила было Джени.

– Молчи, не то я увеличу отдых до шести месяцев.

Джени закусила губу.

– Вот так. Ты довольно упряма, но в здравом смысле тебе не откажешь. Ты знаешь, когда бороться, а когда отступать. Эти качества тебе скоро понадобятся. Все будет хорошо.

– Правда?

– Конечно.

– Я очень надеюсь, что ты права и все будет в порядке. Можешь договариваться со своим зятем.

– Я знала, ты примешь правильное решение. И довольно об этом.


Джени и Роби приехали в Огайо во второй половине октября. Пейзаж представлял собой смесь желтого, оранжевого и зеленого. Было еще тепло и солнечно. Однако Джени помнила, что Энни предупреждала ее о суровых зимах на Среднем Западе.

– Здравствуйте, мисс Филд, можно войти? – послышался голос за дверью.

Он принадлежал маленькой пышной женщине среднего возраста, в копне ее темных кудрявых волос виднелись уже седые пряди, но лицо сияло приветливой улыбкой.

– Да, пожалуйста. – Энни предупреждала, что здесь возможны неожиданные визиты.

– Я бы пришла навестить вас раньше, но хотела, чтобы вы немного устроились. – Женщина держала в руках кастрюлю, из которой исходил чудесный аромат. Она протянула ее Джени. – Добро пожаловать на ферму Виллоу Крик. Я – Дайана Паркер.

– Спасибо, – ответила, приятно, удивленная Джени. – А я – Джени Филд.

– Я это знаю, – сказала с улыбкой Дайана. – Мы вас ждали. Надеюсь, что вам здесь понравится.

– Да.

На самом деле, Джени была несколько подавлена величием большого старого дома. Вся ее жизнь прошла в маленьких тесных квартирках. И только восьмилетний Роби, с его детской способностью адаптироваться к новым условиям, чувствовал себя как дома. Он поставил кастрюлю в холодильник и сказал.

– Мы устроились здесь просто замечательно.

– Может, вам нужно чем-нибудь помочь? Я бы прислала одну из моих девочек. У меня четыре дочки.

– Правда?

– Да. С нами только самая младшая Эмм, остальные живут отдельно. А у меня еще и три сына, – сказала Дайана с гордостью.

– Семеро детей?

– И четверо внуков.

– Боже мой! -Джени была единственным ребенком в семье.

Ее родители умерли, и семьей для нее всегда была она сама.

– У всех Паркеров большие семьи, – продолжала Дайана, следуя приглашению и усаживаясь на одну из табуреток. – А у вас только один ребенок?

– Да. Его зовут Роберт. Роби. Ему восемь лет.

– Я видела, как он садился в школьный автобус сегодня утром. Он просто восхитительный малыш.

– Да, – улыбнулась Джени.

– Энни Карпентер говорила, что вам нужен помощник по дому, который позже приглядит за мальчиком, когда вы будете в клинике.

– Да, я была бы рада, если бы вы кого-нибудь порекомендовали.

– Почему? Мне самой хочется помочь вам, – ответила Дайана без колебаний. – Хотелось бы, чтобы и Роби был возле меня. Этот старый дом, на верху холма, кажется очень пустым. А Роби и мой старший внук одного возраста и могли бы играть вместе.

– Я… Спасибо… – Джени была в замешательстве. Там, в Нью-Йорке, требовались недели, чтобы найти няню, а сегодня одно улыбающееся лицо миссис Паркер заставило ее принять решение. – Я думаю, сыну с вами будет хорошо.

– Вот и славно, – обрадовалась Дайана, польщенная комплиментом. – Может, еще что-нибудь нужно по дому?

– Я не знаю, как пользоваться печкой. Октябрьские дни были теплые, но сегодня похолодало, и по телевизору предупредили, что ожидаются заморозки.

Печка была большая, старая и заканчивалась ступенями под потолком.

– Не думайте об этом. Джони Бертон на прошлой неделе проверил ее – печь прекрасно согреет вас зимой. А Том скоро придет и займется растопкой.

– Том?

– Да, мой сын, Томас. Он присматривает за этим домом.

– По-моему, Энни что-то говорила о нем.

– Том – хороший парень, у него золотые руки. Он холостяк.

За дверью мелькнула чья-то тень, и раздался приятный мужской голос.

– Я слышу, обо мне здесь говорят?

– Я только что сказала о тебе нашей новой соседке.

– Входите, пожалуйста, – пригласила Джени.

– Вот уж никогда не думал, что умение обращаться с инструментами и холостяцкая жизнь такие ценные качества, – съязвил Том, открывая дверь.

Дайана пропустила мимо ушей его насмешку.

– Том, это Джени Филд.

– Здравствуйте.

Томас Паркер был высокий широкоплечий мужчина с прямым носом, тяжелой челюстью и копной непослушных черных волос. Глаза у него были серые, а ресницы черные. В одной руке он держал гаечный ключ и отвертку, а в другой – сложенную в трубочку газету. Он положил ее на стол и протянул Джени мозолистую руку. Ни один из мужчин, которых она знала, не имел таких рук.

– Добро пожаловать на ферму Виллоу Крик, мисс Филд.

– Благодарю. – Джени заметила, как ее маленькие белые ручки исчезли в огромных мужских руках. Почувствовав силу его рукопожатия, она быстро отдернула руку. Наверное, слишком быстро, чтобы это выглядело по-дружески. Но она поняла это слишком поздно. Том нахмурился. Ей следовало бы помнить, что здесь пожатие руки означает больше, чем просто вежливое приветствие.

– Если вам что-нибудь понадобится, то Том живет в гараже, через дорогу.

– В гараже?

Джени уже давно заметила красный гараж по другую сторону дороги. Его невозможно было не заметить- он стоял, прямо, перед окнами ее дома, свежевыкрашенный, с привлекательной серо-черной шиферной крышей. На фасаде его красовалась большая вывеска- «Паркер. Запчасти. Ремонт. Томас Паркер – механик-владелец».

– Том ремонтирует машины, – объяснила Дайана, увидев, что Джени смотрит в сторону гаража. – Большие машины, комбайны, тракторы, косилки. Его отец и братья работают на ферме, это еще выше на холме. – Она показала в сторону фермерского дома, еще большего, чем у Энни, с круглым крыльцом, высокими узкими окнами и зелеными ставнями. Крышу покрывал темно-красный шифер. – Это и есть ферма Виллоу Крик. Раньше здесь останавливался дилижанс из Колумбуса в Цинциннати.

– Вы скоро будете знать о нас все. – Том подталкивал мать к выходу. – Я затоплю печь и почему бы вам не устроиться спать на ней на ночь?

Джени вспыхнула. Ужасно, что чужой человек так быстро уловил в ней боль и усталость, которые она, как будто небезуспешно, пыталась скрыть от окружающих.

– Ой, дорогая, извини, я тебя совсем заболтала.

Пухлое лицо Дайаны выражало смущение и угрызение совести.

– Да нет, что вы, посидите еще, – возразила Джени.

– Нет, я пойду, вот только Том растопит печь. Поторапливайся, сынок.

– Слушаюсь. Не успеешь и глазом моргнуть, как все будет готово. – Он исчез в погребе и через пять минут появился на кухне. – Все в порядке. На всякий случай термометр висит на стене в гостиной.