— А вот и не угадала…

— Да ладно… А то я их не знаю.

— В этот раз Саня с Викуном ни при чём… Это я нечаянно…

— Понятно, — Наташа снова рассмеялась, — Значит, одним провокатором в «патруле» стало больше.


Положив трубку, Женька какое-то время смотрел в окно. Декабрьский снег мягко ложился на крыши домов, на пешеходные дорожки, на голые ветви деревьев… казалось, что вся природа за окном исполнена зимнего умиротворения, и это умиротворение разливается по всему городу, наполняя собой улицы, дома, квартиры и души людей…

На какое-то мгновение Журавлёву тоже показалось, что покой посетил его мятежную душу… Но это было лишь одно мгновение.

Ещё раз посмотрев на часы, он решительно вышел в прихожую. Уже одевшись, вдруг снова представил себе Наташу Морозову… А, точнее — её глаза… Огромные, цвета крепкого чая… Точно такие же глаза были у Милены…

Тогда, пять лет назад, он не сразу сообразил, чем привлекла его эта белокурая девочка… Да, она понравилась ему, и однажды, сидя в машине, он попытался дать волю рукам… Но не только её признание в беременности остановило его тогда…

Наташка смотрела на него испуганно-умоляюще… Её глаза были так близко, что на миг ему показалось, что это Ленка сейчас сидит рядом с ним… И тогда, и потом, вспоминая тот вечер, он видел перед собой эти огромные карие глаза…

Наташа прочно заняла место в его душе… Но это была не любовь, не увлечение… Это было нечто другое…

Воплощение несбыточной мечты.

Далёкие воспоминания.

Неизгладимая вина, замолить которую перед самим собой он так и не смог…

Глава 2

Наташа тихонько прошла через всю спальню к детской кроватке и, наклонившись, взяла на руки трёхмесячную дочку. Потом подошла к кровати, присела на край и потянула вниз молнию домашнего халатика. Анечка крепко спала, но подходило время кормления, а ждать, когда девочка проснётся и сама запросит есть, было некогда. Конечно, можно было бы просто подогреть смесь и покормить её потом, в любое время, и не самой, а попросив Анну Сергеевну… Но Наташа очень боялась, что Анечка привыкнет к искусственному вскармливанию и бросит грудь, и поэтому прибегала к спасительной бутылочке с соской лишь в самых крайних случаях. Глядя на старшего Валерика, она буквально ощущала, как сжимается её материнское сердце… Из-за её болезни он уже на шестой день после рождения остался без грудного молока. Она часто печально вспоминала, как уже через пару часов после выписки из роддома с сыном её увозили обратно на скорой — практически без сознания… Если бы не Дима… Она с содроганием подумала, что было бы, если бы за месяц до этого они снова не помирились с Димкой… Что было бы с Валериком, если бы в тот день она была совсем одна?.. А что было бы с ней?.. А Дима… Дима тогда не испугался, оставшись один на один с новорождённым сыном. Он не отдал его в детскую больницу, как советовали многие знакомые. Он сам возился с крошечным с малышом, пока не приехали из отпуска его родители. Наташа вспомнила, как Анна Сергеевна противилась их примирению, когда сын привёл беременную Наташку в их дом… Она долго не верила, что Наташин ребёнок — Димкин ребёнок, слишком долго они были в ссоре — почти восемь месяцев… И как она изменилась, увидев внука, похожего на Димку как две капли воды…

…Глядя на полусонную дочку, припавшую к материнской груди, Наташа ласково улыбалась… Ожидая рождения Валерика, она была лишена того, что делает беременную женщину по-настоящему счастливой… Тоска… Слёзы… Одиночество… Вот этого ей пришлось хлебнуть тогда в полной мере. Лишь в последний месяц ожидания ребёнка, когда к ней вернулся Дима, она почувствовала такую необходимую любовь и заботу.

С Анечкой же всё было по-другому… Дима и раньше, ещё до их ссоры, хотел детей, а когда родился Валерик, он тут же начал мечтать о дочке. Наташа долго не решалась сказать ему о диагнозе, который ей поставили в результате послеродового осложнения… И, если бы не трава, которую ей привёз её школьный товарищ по наставлению своей матери — известной в их маленьком городке травницы…

Вспоминая всё это, Наташа тяжело вздохнула. Да, с Анечкой всё уже было по-другому… Узнав, что жена ждёт второго ребёнка, Димка окружил её заботой и буквально не спускал с неё глаз… Он уже с четвёртого месяца хотел отменить все её концерты, и Наташе стоило огромных трудов убедить его, что она в состоянии петь и стоять на сцене. Сама же она не представляла себя, сидящую дома, и до последнего дня уезжала с ним в студию, где они репетировали и записывали свои песни. Единственное, на что она согласилась, это не ездить с ним на концерты «Ночного патруля», которые проходили поздно по вечерам. Но, даже зная, что она находится дома, рядом с его родителями, Дима без конца звонил ей на мобильный телефон и спрашивал, как она себя чувствует. Узнав, что у них будет дочка, он всю ночь просидел у синтезатора в наушниках, а наутро уже пел едва проснувшейся Наташке новую песню, посвящённую Анечке…

…Наташа наклонилась к малышке и ласково поцеловала её в голову, потом перевела взгляд на часы… Половина второго. Скоро должна прийти с работы свекровь. Они с Димой почти три года жили вместе с его родителями, но этим летом им удалось купить свою собственную квартиру — по соседству. Ремонт в новом жилье ещё не был закончен, поэтому Дима с Наташей и детьми жили «на два дома» — по обстоятельствам, благо их двери располагались рядом, на одной лестничной площадке.

Выписавшись с Анечкой из роддома, Наташа лишь две недели была занята исключительно дочкой — бесконечные звонки от заказчиков возымели своё действие, и она, едва оправившись, начала усердно репетировать. Их с Димкой домашняя студия располагалась в их новой квартире — одну из четырёх комнат они отвели под творческие занятия, поставив там синтезатор, пульт и усилитель, и теперь Наташа, уложив Анечку в детской, шла в дальнюю небольшую комнатку и распевалась. Дима купил ей домашний тренажёр, чтобы она как можно скорее могла прийти в форму, и Наташа, начиная со второй недели, практически без отдыха совмещала обязанности молодой мамы с творчеством. Когда Анечке исполнился месяц, состоялся её первый после рождения дочки концерт, после чего они с Димой уже не отказывались ни от одного предложения выступить, благо, Анна Сергеевна помогала нянчиться с внучкой — Валеру молодые родители зачастую брали с собой и на выступления, и на репетиции.

Являясь руководителем группы «Ночной патруль», параллельно Дима вот уже четвёртый год усердно продвигал творчество своей талантливой жены, и небезуспешно. Наташин голос полюбился огромной армии её поклонников, как в их большом городе, так и за его пределами. Они неоднократно выезжали на гастроли в соседние области, выступали в ночных клубах, на корпоративах и городских мероприятиях. По приглашению знакомого музыканта, Константина Романова, они уже дважды гастролировали в Германии — один раз вместе с «Ночным патрулём», а второй раз ездили только Наташа с Димой — она давала сольные концерты для русскоязычной публики.

Оба безгранично талантливые, они всегда были полны идей и проектов, и вот теперь сбывалась Димина давняя мечта… Уйдя несколько лет назад из продюсерского центра «Кри-Стар», он остался и без студии, и без материальной базы. На первое время выручил Романов — уезжая в Германию, он продал Димке свою собственную студию, где и поселился «Ночной патруль» после ухода из продюсерского центра. Но вскоре Димке стало не хватать места — его творческие амбиции и проекты требовали воплощения, а для этого нужны были помещения и новая аппаратура. Находясь в затруднительном материальном положении, он долго искал выхода из сложившейся ситуации, и вот теперь выход был найден.

Наташа ещё раз посмотрела на часы и тут же перевела взгляд на дверь.


— Ест? — пройдя на цыпочках, Дима присел на корточки возле жены и дочери.

— Да, — так же, шёпотом ответила Наташа, — Сейчас уже заканчиваем…

— Мне уже пора собираться, — Дима наклонился к ребёнку и ласково поцеловал в розовую щёчку.

— А гостей дождаться не успеешь?

— Не знаю, — он пожал плечами, — отец недавно звонил, сказал, что уже на вокзале, поезд скоро подойдёт…


Наташа что-то хотела ответить, но в это время дверь снова отворилась, и Валерик со всех ног бросился к родителям.


— Тс-с… — приложив палец к губам, Дима другой рукой «поймал» сына, пока тот не помешал матери кормить сестрёнку.

Прильнув к отцу, тот с интересом с минуту наблюдал за процессом кормления.


— Наши девочки, да?.. — посмотрев на маму и Анечку, Валерик поднял на отца синие-пресиние глязёнки, — Да, папа?

— Да, наши девочки, — улыбнулся сыну Дима и потрепал его по белой пушистой макушке.

— Да! — в подтверждение Валерик с совершенно серьёзным видом кивнул головой, но буквально через несколько секунд все попытки сохранить мужскую серьёзность сошли на нет, и малыш, придвинувшись к маме, как бы невзначай подсунул голову под её свободную руку. Беззвучно рассмеявшись, Наташа ласково прижала его к себе.

— Ну, тогда и я… — лукаво улыбаясь, Дима обнял её колени и положил на них голову. Одной рукой держа дочку и всё ещё прижимая локтем другой руки к себе сына, Наташа свободной кистью пригладила тёмно-русые, рассыпавшиеся по её коленям, волосы мужа. В этот момент она подумала, что вот так была бы согласна сидеть всю оставшуюся жизнь — в окружении своих самых дорогих и любимых… Неделю назад ей исполнилось всего двадцать три года, а у неё уже есть всё, что нужно для настоящего счастья — творческая работа, успех, популярность… Но, самое главное, у неё есть её семья — Валерик, Анечка, и, конечно, Дима… её любимый Дима… Она его так любит, что заранее прощает ему все его слабости и недостатки… Впрочем, у него их нет!.. Он — первый и единственный мужчина в её жизни… любимый настолько, что она даже не умеет на него сердиться… Вот и сейчас, она совершенно забыла, что собиралась ещё с утра отругать его «за вчерашнее»…


— Да, Саня… — звонок нарушил из семейную идиллию, и Дима, нехотя поднявшись, достал телефон, — Ты уже там? Вот тебе не сидится… Пульт?.. А ты его включил?.. А пилот?.. А другой пилот, тот, что под рубильником?.. А центральный рубильник включил?.. Так с него и надо было начинать, — Дима негромко рассмеялся и обернулся к Наташе, — Наташка тут тебе привет передаёт… Нет, она позже приедет. Аню оставить не с кем… Сегодня к родителям гости приезжают, вот, пока встретят, накормят… потом уже и детей на них повесить можно будет… Гости?.. дядька мой с дочерью… Ага… Взрослая… Лет двадцать… — Дима снова рассмеялся, — Да я сам не знаю, красивая или нет, я её видел раза два, и то в детстве… А ты чего так громко спрашиваешь? Ирки рядом нет?..


Перекинувшись с Говоровым ещё парой фраз, Дима отключил телефон и снова посмотрел на Наташу.


— Сашка уже там, в студии. Наверное, я тоже уже поеду…

— Папа, я с тобой! — выскользнув из-под маминой руки, Валерка подбежал к отцу и, обняв его за ногу, запрокинул голову.

— Нет, сегодня ты останешься дома, — Дима погладил малыша по голове, — У нас с мамой очень важное мероприятие, там не до тебя будет.

— Я с тобой, — упрямо повторил Валерик, — на мелоплиятие.

— Нет.

— Мама… — не уговорив отца, Валерка подбежал к Наташе и просяще поднял на неё глаза, — Я с вами!

— Понимаешь, — Наташа постаралась придать лицу серьёзное выражение, — Нам, конечно, будет трудно без тебя, но ты очень нужен сегодня бабушке с дедушкой. К ним приезжают гости, и без тебя они никак не справятся. Понимаешь?

— Да… — Валерка был готов уже расплакаться и даже трогательно наморщил свою мордочку, но серьёзность маминого тона не оставляла ему сомнений: бабушка с дедушкой нуждаются в его помощи… А он — настоящий мужчина. Так всегда говорит ему папа… и поэтому… поэтому он должен остаться. Ну, хотя бы пока — остаться… Мама уйдёт позже, и уговаривать её всегда намного легче… Поэтому, кто знает…


Согласно кивнув, Валерик демонстративно громко вздохнул и покорно уселся рядом с матерью, по-отцовски сцепив маленькие пальчики рук. Украдкой взглянув на сына, Наташа переглянулась с мужем — оба едва сдерживались, чтобы не рассмеяться…

* * *

Дима всё же успел дождаться гостей. Он уже одевался в квартире родителей, чтобы отправиться в новую студию, когда входная дверь открылась, и на пороге показался его отец, Александр Иванович, в сопровождении мужчины лет сорока пяти, очень похожего на него самого и молодой девушки, лет двадцати, с волнистой копной тёмно-рыжих волос, выглядывающих из-под капюшона светлого пуховичка.

— Ну, вот, успели, — Александр радушно развёл руками, — Узнали родственника?

— Ничего себе! — гость изумлённо посмотрел на высокого молодого человека, — Вот это вымахал, племянничек!..