Пенелопа Дуглас - Убежище

Адреналин все еще гулял по венам; глубоко вздохнув, я поднялся с таким ощущением, словно мое тело стало раз в десять тяжелее.

– Я не люблю, когда мне устраивают такие засады! – процедила она. – Предполагалось, что это место будет безопасным.

Я моргнул и укоризненно посмотрел на нее.

– Везде небезопасно.

Направившись к лестнице, я снял толстовку, поднялся на площадку и взял бутылку воды, которую оставил у окна.

– Ты должна быть бдительной. Я наблюдаю за тобой. На улице ты уставилась в телефон. И тебе едва удалось оттолкнуть меня. Ты слишком много времени тратишь на панику.

Я жадно припал к бутылке, испытывая сильную жажду, и не только из-за физической нагрузки. Слишком много раздумий, беспокойства, стратегий… Я нуждался в этой встряске.

Мне недоставало тех ночей, канувших в прошлое, когда была возможность выпустить пар. Когда у меня были друзья, с которыми я мог забыться.

Звук ее шагов донесся с лестницы. Глядя в окно, я видел яркие огни Меридиан-Сити, сиявшие на противоположном берегу реки – такой резкий контраст с темнотой, царившей на этой стороне.

– Я усвоила все, чему ты меня научил, – сказала Рика. – Я доверяла тебе и не воспринимала происходящее всерьез. Если нечто подобное когда-нибудь произойдет снова, я справлюсь.

– Ты должна была справиться в этот раз. Что если это был бы не я? Что бы с тобой случилось?

Девушка смотрела в окно. Взглянув на нее, я заметил боль в ее глазах, и чувство вины сковало меня изнутри. Мне было ненавистно видеть это выражение. Рике и так досталось, а я только что заставил ее опять пережить потрясение.

– Думаю, тебе это понравилось, – произнесла она тихо, все еще не отрываясь от окна. – Мне кажется, ты этим наслаждался.

Мое сердце пропустило удар. Я отвернулся от нее и проследил за взглядом, устремленным на улицу.

– Если бы наслаждался, то не остановился бы.

Рика посмотрела на меня. Снизу послышался шум автомобиля, проехавшего мимо и разбрызгавшего лужи.

– Знаешь, я тоже за тобой наблюдаю, – сказала она. – Ты тихий. Никому не позволяешь увидеть место, где ты спишь или ешь…

Я закрыл бутылку крышкой, так что пластик затрещал у меня в кулаке. Я знал, о чем говорила Рика. Знал, что отдалился от друзей.

Но мне нужно было все держать в себе, чтобы не рисковать и случайно не показать то, чего никто не должен был видеть. Уж лучше так.

В последнее время ситуация усугублялась. Все казалось чертовски неправильным. Рика и Майкл были поглощены друг другом, а Уилл был трезвым всего несколько часов в день. Сейчас я оставался один на один с собой гораздо чаще, чем раньше.

– Ты словно робот. – Она медленно вздохнула. – Не такой, как Дэймон. Предугадать, что у тебя на уме, невозможно… – Рика замолчала, а потом продолжила: – За исключением моментов, вроде этого, когда ты носишь маску. Тебе понравилось, не так ли? Только в такие минуты я вижу хоть какие-то твои эмоции.

Повернув голову к ней, я смягчил взгляд и сказал в шутку:

– Ты не проводишь со мной круглые сутки.

Несколько секунд я смотрел ей в глаза. Мы оба знали, что конкретно я имел в виду. Рика не видела меня с женщинами. На ее щеках заиграл легкий румянец. Послав мне полуулыбку, она оставила эту линию допроса. Прокашлявшись, я продолжил:

– Тебе нужно поработать над контратаками. И над скоростью. Если ты останавливаешься, то даешь нападающему серьезный шанс тебя обездвижить.

– Я знала, что с тобой мне ничего не грозит.

– Это не так, – строго ответил я. – Всегда будь готова к опасности. Если тебя схватит кто-то кроме Майкла, он в любом случае получит по заслугам.

Рика сложила руки на груди, и я буквально ощутил исходившее от нее негодование. Это было понятно: она не хотела всю свою жизнь быть начеку. Однако Рика всего лишь принимала базовые меры предосторожности. А что будет в случае, если она примет неправильное решение, сложно представить. Майкл не всегда находился рядом. Но если был с ней, не отходил ни на шаг. Мы с ним уже несколько недель толком не разговаривали.

– Как он? – спросил я.

Девушка закатила глаза, и я понял, что ее настроение улучшилось.

– Он хочет улететь в Рио или еще куда-нибудь, и пожениться там.

– Я думал, вы оба решили подождать, пока ты не окончишь колледж.

Рика кивнула, вздохнув.

– Да, я тоже так думала.

Я прищурился, посмотрев на нее. В чем же тогда дело?

Их родители ожидали, что свадьба пройдет в Тандер-Бэй, и, насколько я знал, пара не возражала. На самом же деле Майкл был решительно настроен сделать событие грандиозным. Он хотел увидеть Рику в платье, идущую к алтарю ему навстречу. Ведь он вырос с мыслью, что она выйдет замуж за его брата. Теперь Майкл намеревался показать всем, что Рика принадлежит ему.

А потом меня осенило.

Дэймон.

– Он боится, что свадебная шумиха привлечет Дэймона, и тот вернется, – предположил я.

Рика опять печально кивнула, продолжая смотреть в окно.

– Майкл думает, если он на мне женится, то со мной не случится ничего плохого. Чем быстрее, тем лучше.

– Он прав, – сказал я. – Свадьба – сотни гостей, я и Уилл плечом к плечу с Майклом, – эго Дэймона такого не выдержит. Он не останется в стороне.

– Никто не видел его и ничего о нем не слышал целый год.

Я сжал челюсти. От предвкушения у меня внутри все перевернулось.

– Да, именно это меня и пугает.

Год назад Дэймон хотел заставить Рику страдать. Вообще-то мы все этого хотели, однако он зашел дальше остальных. Не поддержав Дэймона, мы стали для него врагами. Он напал на нас, причинил боль Рике и помог брату Майкла, Трэвору, в покушении на ее убийство. Майкл резонно предположил, что его злость, скорее всего, не иссякла. Если бы мы знали, где он сейчас, то беспокоиться было бы не о чем, но детективы, которых мы наняли, чтобы найти Дэймона и проследить за его передвижениями, не добились успеха.

Поэтому Майкл не хотел, чтобы Рика оказывалась в центре внимания – например, во время пышной свадьбы в нашем богатом прибрежном городке.

– Тебя не интересует роскошная свадьба, – напомнил я. – Тебе нужен только Майкл. Почему бы просто не сбежать и не сделать так, как хочет он?

Она молчала несколько секунд, после чего тихо произнесла, задумчиво глядя вдаль:

– Нет, – Рика покачала головой. – За собором святого Килиана, там, где заканчивается лес и скалистые утесы возвышаются над морем, под полночным небом… – Она кивнула куда-то вдаль, и красивая, мечтательная улыбка коснулась ее губ. – Вот, где я выйду замуж за Майкла.

Наблюдая за ней, я размышлял об этом завороженном взгляде. Как будто Рика с самого начала знала, что выйдет за Майкла Криста, и представляла этот момент всю свою жизнь.

– Что это за здание? – спросила девушка, кивнув в сторону окна.

Я проследил за ее движением, но даже не глядя понял бы, о каком здании она говорила. Это место для додзё было выбрано неспроста.

Сквозь стекло я смотрел на строение, расположенное на противоположной стороне улицы, примерно на тридцать этажей выше нашего. Без света разбитых уличных фонарей намокший от дождя серый камень казался еще темнее.

– «Понтифик», – ответил я. – Раньше это был шикарный отель. И до сих пор им остается вообще-то.

«Понтифик» был заброшен несколько лет назад. Его построили, когда ходили слухи о возведении здесь футбольного стадиона в попытке привлечь больше туристов в Меридиан-Сити. И в попытке возродить Уайтхолл – захудалый урбанистический район, в котором мы сейчас находились.

К сожалению, со стадионом так и не сложилось, а «Понтифик» пошел ко дну после безуспешных попыток остаться в бизнесе.

Я окинул взглядом темные окна, тени штор, едва заметных внутри сотен пустовавших комнат, погруженных в тишину. Трудно представить, что в такой громадине не осталось ни следа жизни. Точнее, невозможно. Мои недоверчивые глаза исследовали каждую мрачную впадину. В поле зрения попадали лишь несколько сантиметров пространства номеров, а дальше все поглощала тьма.

– Такое чувство, будто за нами кто-то следит.

– Знаю, – согласился я, осматривая одно окно за другим.

Заметив краем глаза, как Рика дрожит, я поднял свою толстовку и отдал ей.

Она взяла ее, благодарно улыбнувшись, и развернулась, собираясь спуститься на первый этаж.

– Холодает. Поверить не могу, что уже наступил октябрь. Скоро придет Ночь Дьявола, – радостно сообщила Рика нараспев.

Я кивнул, двинувшись следом за ней.

Однако, бросив взгляд в глубь комнаты в последний раз, я ощутил пробежавший по телу холодок от мысли о сотнях манящих пустых номеров отеля на противоположной стороне улицы.

И столь давней Ночи Дьявола, когда мальчишка, который когда-то был мной, преследовал девушку, которая могла быть похожей на Рику, в месте, которое могло оказаться тем самым мрачным отелем за окном.

Только, в отличие от сегодняшнего вечера, он не остановился, а сделал кое-что, чего не должен был делать.

Я спустился по лестнице, всего в нескольких сантиметрах от Рики, двигаясь синхронно с ней и практически дыша ей в затылок.

Она не подозревала, насколько близка опасность.

Ночь Дьявола. Вот и все.

Последняя для нас.

В мае мы окончим школу, наша четверка разъедется по колледжам и будет возвращаться домой только на зимние или летние каникулы. К тому же в нашем возрасте будет несолидно устраивать всякие инфантильные выходки; мы больше не сможем ссылаться на свою юность, объясняя, почему решили праздновать ночь накануне Хэллоуина, не имея других причин, кроме желания подурачиться. Мы станем мужчинами. Такое уже не прокатит, так ведь?

Поэтому сегодня все закончится. Это финал.

Я захлопнул дверцу своей машины и пересек парковку, пройдя мимо «БМВ» Дэймона в сторону задних ворот собора, за которыми меня ждала приемная с кухней, несколькими столами и диванами. Один из кофейных столиков был завален брошюрами, обучающими молиться по четкам и «Поститься с пользой для здоровья».

С глубоким вдохом мои легкие наполнились неизменным запахом ладана, витавшим в этих тихих залах. Как и мой друг Дэймон, я родился в католической семье, но на практике нас можно было считать католиками с тем же успехом, с каким «Тако Бэлл»[4] можно назвать мексиканским рестораном. Я играл роль, чтобы ублажить свою мать, а Дэймон играл ради забавы.

Я шел по коридору в здание церкви, но пронзивший тишину громкий хлопок заставил меня остановиться и оглядеться по сторонам в поисках источника звука. Как будто книга упала на стол.

По утрам в пятницу здесь обычно немноголюдно, хотя сейчас наверняка найдется несколько заблудших душ, замаливающих свои грехи, стоя на коленях у скамеек, потому что исповедь только закончилась.

– Что мы обсуждали вчера? – послышался звучный голос Отца Бейра откуда-то слева.

– Не помню, Святой Отец.

Я улыбнулся. Дэймон.

Свернув влево, беззвучно преодолел другой мраморный коридор, скользя пальцами по стенам, обшитым блестящими панелями из красного дерева, и стараясь не рассмеяться. Я остановился перед открытой дверью кабинета священника и прислушался. Дэймон отвечал Бейру плавным, спокойным тоном, словно следуя сценарию.

– Ты безответственный и не раскаиваешься в содеянном.

– Да, Отец.

Моя грудь затряслась от едва сдерживаемого смеха. Произносимые Дэймоном слова всегда звучали так противоречиво. «Да, Отец», – как будто он полностью признает, что вел себя дурно, и в то же время: «Да, Отец, разве вы не гордитесь мной?».

В большинстве своем мы каялись в исповедальнях в нефе, однако Дэймона после многих лет безуспешного наставления на путь истинный силами его отца и священника заставляли еженедельно посещать индивидуальные беседы.

Он чертовски ими наслаждался. Ему нравилось являться для кого-либо дьяволом.

Я осторожно заглянул в комнату и увидел священника, расхаживавшего вокруг стола, в то время как Дэймон стоял на коленях у одной единственной скамьи. Большая черная Библия Бейра лежала перед ним на пюпитре.

– Ты хочешь предстать перед Судом Божьим? – спросил Святой Отец.

– Мы все будем судимы.

– Я тебя не этому учил.

Дэймон немного склонил голову, отчего его черные волосы заслонили глаза, однако я заметил на его губах едва уловимую улыбку, которую Бейр, скорее всего, не видел. Мой друг был в школьной форме – брюках-хаки и традиционно помятой белой оксфордской рубашке с расстегнутыми манжетами. Ослабленный сине-зеленый галстук свисал с его шеи. Мы только собирались на занятия, но он, судя по виду, провел в этой одежде всю ночь.

Вдруг Дэймон повернул голову в мою сторону, высунул язык и провокационно провел им по губам, дерзко ухмыляясь. Я беззвучно засмеялся, улыбнулся ему и покачал головой.