Алена Нефедова - Уха из петуха

Доковыляв до ступенек, Сергей вцепился в перила и не сумел сдержать болезненного шипения. Лилия Андреевна обогнала его и, войдя первой в дом, включила свет. Прекрасно, теперь если чего и не рассмотрела из его плачевного вида, то наверстает.

— У вас пинцет есть?

— Что?

— Пинцет, колючки вытащить.

— Да я как бы и так справ…

— Сядьте, — властно приказала женщина, и Сергей предпочел подчиниться. Во-первых, какой дурак станет спорить с представителем органов, а во-вторых… во-вторых, его гребаный хрящ любви внезапно заинтересованно шевельнулся, желая узреть, кто это умеет говорить таким вот тоном. Сергей кинул быстрый взгляд вниз, надеясь, что хоть впереди обошлось без дыр, и послушно усадил свой зад на диван, целомудренно подтягивая к себе одеяло.

— Не двигайтесь и ждите меня. Я быстро.

Лилия Андреевна быстро растворилась в ночи, мелькнув подолом пестрого цветастого халата, оставив его рассматривать цепочку из собственных следов с крошечными кровавыми капельками. Чисто японский ужастик, мать его. Петух. Долбануться можно. А ему уже черте что придумалось. Интересно, какая служба занимается одичавшими петухами-террористами. Карликовыми, едрит их. Может, в какой-нибудь отлов животных позвонить? Или если он дикий, то тут к егерям обращаться надо? Этот гад может быть хоть десять раз карликовым, а орет, как целая толпа рыночных зазывал, и жить так невозможно.

Госпожа участковый появилась в дверном проеме так же бесшумно и стремительно, как и исчезла. Привидение власти, ей богу. Она несла небольшой красный тазик, уперев его в свое округлое бедро, и при каждом шаге полы халата немного распахивались, совсем чуточку демонстрируя очертания ее ног выше колена. Чуточку, но Сергею хватило для нового бунта нижней кобелиной чакры. А когда она грациозно опустилась перед ним на пол и наклонилась чуть вперед, ставя свою ношу и открывая вид на коварную ложбинку между грудей, к которой его глаза тут же словно гвоздями прибили, мужчина страдальчески сглотнул и судорожно стиснул одеяло на своих бедрах, глубоко втягивая воздух, пропитанный ночной прохладной свежестью и еще чем-то, бьющим прямиком в глубины подсознания.

…А он такой румяный, с корочкой глянцевой, хрустящей, сам-то духмяный, паром сытным исходит, и капустка в нем с яичком вареным, а на донышке лист капустный с угольком, к нему приставшим, на капустном-то листе самые вкусные пироги из печи получаются…

— Попробуйте, не горячая? — подняла глаза Лилия Андреевна, ловя его ошарашенный выкрутасами собственного мозга взгляд.

— Что?

— Воду попробуйте, не горячо ли, — терпеливо повторила женщина.

От внезапно нахлынувшего воспоминания о бабушкиных пирогах живот утробно зарычал, а Сергей, не удержавшись, гулко сглотнул. И что за напасть с этой селянкой — ну вот ладно бы только нижнюю часть тела будоражила ложбинками да коленками круглыми, так еще и что-то глубоко-глубоко запрятанное, никому не показываемое столько лет, умудряется вытащить наружу. И с чего? А всего лишь пахнуло от нее чем-то неуловимо сладким, женским — но не терпким запахом страсти, от которого тело звенит и вибрирует, а забытым домашним теплом, уютом, пирогами, которые пекут для тебя и так, как ты любишь, а не покупают на бегу в ларьке у метро; той нежной заботой, выраженной в свежевыглаженной рубашке, кружке крепко-заваренного чая с лимоном, в привычном, но столь необходимом ежедневном вопросе: "Как прошел твой день, любимый?" и ответе: "Скучал по тебе, любимая…"

"Э-э-э, это точно твои мысли, мужик?" — охренел дебил.

"Да я сам охренел, — мысленно ответил дебилу Сергей. — Ну его к лешим, это бабкино молоко, так и последние мозги можно в гальюне оставить".

"Но по первому пункту склонен с Вами согласиться, коллега. Я б вдул", — поправил средним пальцем дужку воображаемых очков на переносице воображаемый дебил.

"Чур, я первый", — поддержал Серега.

— Сергей Михайлович?

— А? — встрепенувшись, он, моргая, уставился в тазик. — Это зачем?

— У Вас все ноги перепачканы, как же я буду колючки вытаскивать? — пояснила ему Лилия Андреевна и добавила успокаивающе, как для маленького: — Я очень осторожно, опыт имеется.

У нее есть опыт по мытью ног малознакомым мужикам? Вот и где и каким образом она его приобрела, спрашивается? Нет, ну твое ли это собачье дело? С чего так взыграло ретивое мужское на пустом-то месте?

Не дождавшись его ответа, Лилия Андреевна аккуратно, но уверенно обхватила его лодыжку и, приподняв, опустила в воду. Сергей хотел взбунтоваться. Вот что это за нарушение личного пространства. Прямо домогательство в чистом виде. Но едва пальцы ласково скользнули по своду стопы, резко сдулся. Потому что… а-а-а-а-а-а… это был реальный кайф.

Он даже пощипывания в местах боевых ранений не заметил, потому что каждое поглаживание отдавалось прямиком в его члене. Мама дорогая, сколько лет прожил и знать не знал, где у него, оказывается, эрогенная зона имеется. Да еще какая. У Сергея чуть глаза не закатывались, и только и оставалось, что зубы стискивать, чтобы не застонать в голос, как офигевшая порноактриса, у которой внезапно приключился самый настоящий оргазм.

Испугавшись собственной неадекватной реакции на эту эротическую пытку, Сергей резко подался вперед, бормоча "да что я, сам ноги помыть не могу чт.." и спровоцировал очередную аварию, столкнувшись лоб в лоб с поднявшей голову Лилией Андреевной. Господи, да он за всю жизнь не попадал в такое количество дурацких и неловких положений, сколько за последние сутки.

— Больно? — доконала его сочувствием женщина.

Нет, это уже просто выше его сил.

— Знаете, что, Лилия Андреевна, я, пожалуй, справлюсь сам. И вообще — поздно уже и все-такое… — Ну красавец ты, Серега, человек тебе помогает, а ты выпроваживать ее кидаешься. Но если так и дальше пойдет, сидеть ему завтра в кутузке по обвинению в нападении и принуждении. Вот только к чему первым делом принуждать станет, он еще и сам не понял. То ли непотребностями всякими заниматься, то ли пирожков напечь.

Возражать и настаивать Лилия Андреевна не стала, только кивнула на бутылку с коричневой бормотухой.

— Это настойка прополиса. Очень хорошо обеззараживает и раны заживляет. Обработайте царапины, — быстро дойдя до двери, она обернулась: — Я завтра загляну вас проверить и все заберу. Спокойной ночи, Сергей Михайлович.

Покосившись на бутылку, Сергей оттолкнул ее подальше, как будто она кусалась.

— На фиг, молока мне на сегодня выше крыши. В задницу еще и народные средства, а то и до утра не дотяну.

Кое-как избавившись от колючек, он обтер ранки антибактериальными салфетками и, кряхтя и охая, дошел до спальни. Повалился лицом вниз и блаженно вздохнул, почти сразу начиная погружаться в дрему.

— КУ-У-УПИ МУШМУЛУ-У-У-У-У-У-У-У-У-У-У-У-У, — раздалось где-то прямо под окном, и Сергей злобно оскалился, натягивая подушку на голову. Ну ладно, стервь пернатая, ты сам нарвался. Война так война.

Двадцать три раза, именно столько раз проорал горластый мерзавец, прежде чем наступила тишина, в которую уже и не верилось. Сон как рукой сняло, и Сергей лежал, настороженно вслушиваясь, морально готовясь к новой акустической атаке. Но, очевидно, петух удовольствовался своей победой или просто выдохся. Ничего-ничего, торжествуй пока, поганец. Пытаясь наконец уснуть, Сергей стал считать про себя овец, уныло констатируя, что баран-то тут, похоже, всего один — он сам. Это же надо было умудриться купить чертов дом с таким обременением. Как уснул и сам не понял, зато проснулся мгновенно, когда по мозгам треснуло очередным "Ку-у-у-у-упи-и-и".

Сергей сел на кровати, чувствуя себя зомби. Очень своеобразным, надо сказать, зомби, любимым блюдом которого являются куриные мозги.

Посмотрел на часы — пять минут восьмого. Ладно, пришло время взглянуть своему врагу в лицо… или что там у петухов? Выглянув из окна спальни, Сергей обозрел территорию внезапного междоусобного конфликта. Противника нигде не было видно. Придется осуществить вылазку непосредственно на место. Чувствуя себя героем-разведчиком, мужчина вышел во двор и, крадучись, стал обходить дом, внимательно на этот раз глядя под ноги. Холоднючая роса буквально обожгла пальцы ног в шлепанцах, заставляя их рефлекторно поджаться. Петух был обнаружен у сарая в глубине двора, и, судя по пристальному взгляду одного блестящего глаза-бусины, засек он Сергея первым. М-дя, потеря тактического преимущества в виде внезапности получается. Тфу. Понесло в самом деле.

— Ну вот мы и встретились, — ухмыльнулся Сергей, пренебрежительно рассматривая тщедушное тельце коварного истребителя его нервных клеток.

Петух и в самом деле выглядел не слишком впечатляюще — ростом едва ли сантиметров тридцать, с ярким черно-красным оперением, гладким, перышко к перышку, отливающим зеленым блеском, словно и не живой вовсе, а вырезанная искусным мастером статуэтка из полудрагоценного поделочного камня. Где в этом шибздике только могли рождаться те дурные децибелы?

— Имей в виду, ты выселен. Пшол вон. Выметайся по-хорошему, — счел нужным сообщить своему пернатому визави мужчина, в ответ петух только повернул голову, посмотрел на него вторым глазом, а потом, потеряв интерес, стал скрести ногами и что-то там выклевывать. Хотя Сергей не без оснований подозревал, что дело совсем не в гастрономическом интересе, а в желании продемонстрировать полное пренебрежение к его словам.

— Кыш отсюда, — начал заводиться Сергей и махнул руками. — Иди выноси мозг кому-то другому.

Ага, теперь-то он привлек внимание проклятой птицы. Издав возмущенное "Ку-у-уо-о", петух шарахнулся от него в кусты. Неужели все так просто? Воодушевившись легкой победой, Сергей схватил валявшуюся неподалеку палку и стал азартно колотить по зарослям, гоня мерзавца все дальше.

— Сергей Михайлович, Вы снова на тропе войны? — раздалось за спиной, и Сергей стремительно обернулся, но, увидев Лилию Андреевну, счел за благо тут же снова отвернуться. Она опять была в форме, а учитывая, что на нем из одежды были только спортивные штаны, данный факт грозил стать очередным поводом для его неловкости. Нет уж, премного благодарен. Вчера было более чем достаточно.

— Занимаюсь очисткой территории от паразитов, — почти огрызнулся Сергей, саданув по кустам своим орудием и прогнав петуха еще на пару метров. — Надеюсь, Вы, как представитель закона, не против?

— Нет, что Вы, пока не откопаете топор войны, не начнете им бросаться и Ваши действия не попадут в сферу моей ответственности. Только Вы уверены, что Ваши усилия принесут желаемые плоды?

— Пф-ф, — гордо фыркнул Сергей, тесня противника еще дальше. — Еще как уверен. Пусть этот гад ищет себе новое пристанище. Я его на своей земле терпеть не намерен.

— Ну, раз так, то хорошего Вам дня, — в последних словах ему, может, и послышался тонкий намек на насмешку, но Сергей сделал вид, что страшно занят своими победоносным продвижением к дальней границе участка и поворачиваться, дабы убедиться, не стал. Будут потом веснушки эти весь день перед глазами еще торчать — не сотрешь.

— И Вам так же, — только и буркнул он.

Прогнав пернатую заразу до забора, Сергей сначала кровожадно оскалился, наблюдая за метаниями птицы, а потом озадаченно почесал затылок. Вот что он теперь должен сделать? Зажать в углу и грохнуть палкой. Как-то это… перебор прям. Тогда поймать и вышвырнуть к чертям? Но петух решил сию дилемму самостоятельно. Громко захлопав крыльями, он взлетел на забор и спрыгнул на другую сторону. Подскочив к частоколу, Сергей с нескрываемым удовольствием наблюдал, как пернатая вражина улепетывает по ничейной земле к ближайшим зарослям, за которыми поблескивала речушка. Мужчина не постеснялся освистать беглеца и даже для верности швырнуть ему вслед палку.

— И не вздумай возвращаться, скотина, — проорал он и с довольным видом отправился завтракать…

— Моя прэ-э-э-элесть, — дурным фальцетом возопил Сергей, бахнув плоды трудов праведных по центру стола.

Если кто-то из дам думает, что эксперименты высокой кухни, размазанные по огромному квадратному блюду в стиле рисунков Сальвадора Дали, могут восхитить мужчину, то, вероятнее всего, с этим мужчиной что-то глубоко не так. И даже возможно предположение, что данный индивид мужского полу как бы не совсем, собственно, этого полу есть. Среднестатистический мужик скорее поймает кайф от тарелки борща или шницеля на полстола, чем от 50 грамм фуагра, погребенных под внушительным стогом издевательски полезной зелени. Ну, оно понятное дело, товарисчи не от мира сего, готовые на нечеловеческие жертвы во имя непонятно чего, а именно: вегетарианцы, веганы, сыроеды, фрутоеды и даже бретарианцы (в мире зафиксировано аж 5000 таких дуралеев), периодически затесываются и в наши ряды, но процент их ничтожен.