— Лили! Это твой великий день! Ты волнуешься?! — прогорланила Бет как Тасманский дьявол, входя в комнату (Примеч. Тасманский дьявол (другое название сумчатый чёрт) – это редкий представитель млекопитающих семейства сумчатых хищников. Отличается очень буйным нравом. Даже во сне этот небольшой зверек постоянно издает зловещие крики).

— Конечно, я взволнована, — а именно так и было. Бабочки в моём животе превратились в вертолеты. Чем ближе подходило время моего прохода к Куперу и произнесения наших клятв, тем более нервной я становилась. Сказать, что я не нервничала, было бы малодушием, но я никак не могла поверить, что он выбрал меня. Меня. Я боролась со слезами весь день. Иногда казалось, будто недостаточно места в моем сердце, чтобы хранить всю любовь, и переполненность чувствами проявлялась в виде мокрой соленой жидкости.

Когда я потянулась за салфеткой, Бет потянулась к коробке и вытащила одну для меня.

— Позволь мне, — сказала она, промокнув салфеткой под глазами и щеку. — Мы подправим твой макияж столько раз, сколько нужно. Не беспокойся об этом. Это лучший вид слез.

— Спасибо, Бет. Я счастлива, что ты здесь.

— Я счастлива быть здесь, милая.

Я тщательно вытерла слёзы и осмотрелась:

— Хорошо, я готова к своему платью, — хотя у меня и не было слишком много времени для поисков платья, я нашла то, которое, думаю, было предназначено для меня. Это было современное платье без бретелек в древнегреческом или римском стиле, легкое и струящееся, с завышенной талией и длинной, до пола, юбкой. Оно было простым, но элегантным. Когда я надела его, то почувствовала, будто оно было сшито для меня, и теперь, надевая его, я знала, что это было Моё Платье.

— Ты прекрасна и полностью готова, — сказала Мэгги, подходя ближе и крепко обнимая меня. — Нам нужно выходить сейчас. Уже пора. Мы оставим тебя на несколько минут, хорошо?

— Хорошо. Я буду следом за вами, — Мэгз и Бет ушли, тихо закрыв за собой дверь, и я осмотрела комнату, пока пыталась отдышаться. Я услышала тихий стук в дверь и подошла, чтобы ответить.

— Бабушка, — я мгновенно улыбнулась бабушке Купера, потому что она была воплощением любви.

— Лили, дорогая, — тепло сказала она, дотронувшись до обеих моих щек. — По шкале от одного до десяти, насколько сильно ты нервничаешь?

Смеясь, я сказала:

— Даже не знаю. Я вроде как противоречу сама себе.

— Тебе нужно увидеть Купера, — она безуспешно пыталась сдержать смех. — Клянусь, он спросил меня раз двадцать, идеально ли повязан его галстук, — она хихикнула. — Поверь мне, дорогая, ты выглядишь прекрасно.

Я подошла к краю кровати и глубоко дышала. Бабушка подошла и села рядом со мной, обняв при этом.

— Ты готова выйти замуж за Купера, дорогая?

— Всегда готова, бабушка, — я обернулась к ней, чтобы она смогла увидеть, насколько серьезной я была.

— Хорошо, потому что не думаю, что смогу ещё удерживать Купера от проникновения сюда и перебрасывания тебя через плечо в стиле пещерного человека, — она изумленно покачала головой и похлопала меня по бедру. — Когда будешь готова, дорогая, все будут готовы начать, — она встала, собираясь уходить, а затем остановилась. — Да, чуть не забыла, — она передала мне небольшой листок бумаги, который был сложен. — Купер попросил меня передать это тебе.

Я взяла его:

— Спасибо, бабушка. Я люблю тебя.

Она обняла меня:

— Я тоже тебя люблю, дорогая, — погладив меня по лицу, она сказала. — Ты такое счастье, — она широко улыбнулась и закрыла за собой дверь.

Я развернула сложенную бумажку и, прочитав её, громко рассмеялась.


Не могу дождаться того момента, когда поцелую тебя. ~ К.


Я подошла к сумке, которую собрала вчера вечером. В ней было письмо от моего папы. Я боролась с собой, стоит ли его читать или нет, но сегодня я нуждалась в нём. Я осторожно достала письмо из сумки и сначала просто держала его, водя кончиками пальцев по краям. Я знала, что когда прочитаю это письмо, то услышу голос отца, и понимала, что это будут его последние слова, которые он когда-либо скажет мне. Думаю, я специально хранила это письмо, осознавая, что в нём были недосказанные слова. Зная папу, он с большой вероятностью сохранил эти слова для такого дня, как сегодня. Я открыла письмо и начала читать.



Дорогая Лили,

Ты хоть представляешь, как сильно я тебя люблю? Я смотрю на тебя сейчас и не могу удержаться от мысли, как сильно ты похожа на свою мать. Очень. Я никогда не говорил тебе, но именно она научила меня быть бесстрашным. После того, как ей диагностировали рак, она решила, что не позволит времени, которое у неё осталось, удерживать её от жизни. Несмотря на трудности, каждый проведённый с ней день был особенным. Эти воспоминания остались со мной на всю жизнь.

Лили, ты являешься её частью. Твоя сила исходит от неё. То, что с тобой произошло, не сломало тебя. Я знаю это. Пройдёт некоторое время, но ты тоже осознаешь это. Я знаю, что у тебя впереди ещё есть много времени, чтобы жить. Оно ещё не наступило. Ещё будет тот, кто затронет твое удивительное сердце. Думаю, возможно, ты уже пленила чьё-то сердце, даже не зная об этом. Просто ты такая.

В любом случае, сейчас я собираюсь заткнуться. Мне просто было нужно сказать тебе, как я горжусь тобой, потому что ты не сдалась, потому что ты боролась и победила. Живи, Лили. По-настоящему живи. И, как гордый отец, я буду наблюдать издалека.

С любовью, Папа.


Я сложила письмо и прижала к сердцу, затем положила его обратно в свою сумочку. Я решительно вытерла слезы:

— Спасибо, папа.

Как только я собралась с духом, то услышала тихий стук в дверь.

— Кто там?

— Это Хайден, — тихо сказал он через дверь.

Я открыла дверь и увидела его, такого потрясающе красивого в своем костюме. Он резко вдохнул.

— Ты потрясающе выглядишь, Лили.

— Спасибо. Что ты здесь делаешь? Разве ты не должен быть с Купером?

— Нет, я именно там, где должен быть, — он слегка потупил глаза, а его голос оставался низким и тихим.

— Что ты имеешь в виду? Они начнут с минуты на минуту.

Глядя на меня, он шагнул ближе:

— Лили, для меня будет честью провести тебя к алтарю. Я знаю, что я не твой отец, но если ты позволишь мне, то я бы очень хотел быть на его месте. Только сегодня.

— Ты... ты серьезно?

— Совершенно серьезно. Купер знает, что я здесь. Это его идея, но я польщен, что он предложил мне быть тем, кто сделает это. Сейчас я спрашиваю тебя... могу ли я провести тебя к алтарю, Лили?

— С удовольствием. Спасибо, Хайден, — ему пришлось наклониться, чтобы он мог услышать меня. Я очень старалась не думать о том, что моего папы не будет здесь, и теперь Хайден просит разрешения занять его место, и это заставило мое сердце снова тосковать по нему.

Хайден согнул руку в локте, а я просунула свою внутрь, и он положил свою другую руку поверх моей.

Улыбаясь Хайдену, я сказала:

— Показывай дорогу.

Мерцающие огни и белые бумажные фонарики освещали двор, а свечи выстроились вдоль прохода, ведущего к Куперу, и это очень напоминало тот вечер, когда он сделал мне предложение. Когда мои глаза встретились с его, всё остальное отступило, всё, что я могла видеть — его лицо. Он был одет в черный костюм вместо смокинга. Все переживания мгновенно исчезли, и я подавила желание пробежать по проходу к нему. Мне нужно было коснуться его, почувствовать его, дышать одним воздухом с ним.

Как только Хайден и я появились в поле зрения, начала играть версия песни Адель «To Make You Feel My Love» (Примеч. Название песни переводится как «Чтобы ты почувствовал мою любовь»), и мы пошли навстречу моему «навсегда». Когда мы приблизились, Купер подошел, и Хайден вложил мою руку в руку Купера. Хайден поцеловал меня в щеку, прежде чем занять свое место в передней части алтаря рядом с Купером и Джо.

Купер прошептал мне на ухо:

— Ни одна женщина никогда не выглядела так красиво, как ты прямо сейчас.

— Я так тебя люблю, — я не могла думать ни о чем другом в этот момент.

— Я люблю тебя, дорогая. И я готов жениться на тебе. Прямо сейчас.



Я услышала, как кто-то стучит по бокалу вина, а затем знакомый голос перекричал все остальные.

— Хей, слушайте. Так как Хайден провёл Лили к алтарю, я должен сказать тост шафера, — Джо ненадолго остановился, чтобы убедиться, что привлёк моё внимание, глядя мне прямо в глаза, а затем улыбнулся так искренне, что никто не мог усомниться в его словах. Я улыбнулась в ответ с такой же искренностью, а Купер сжал мою руку под столом.

— Хотя я и должен сказать много хороших слов, потому что такие речи соответствуют случаю, — Джо продолжил, — я хочу, чтобы вы все знали, что это не просто слова, которые я говорю только потому, что должен сказать их. Я готов подписаться под каждым словом, которое произнесу, — Джо повернулся к Куперу и мне.

— Купер, я знаю тебя давно, ты один из лучших людей, которых я когда-либо имел удовольствие знать. Возможно, даже лучший. Поэтому, думаю, это делает тебя самым лучшим мужчиной. Ты рядом со мной уже много лет, не задавая вопросов. Зная, какой ты парень, я понял, что когда ты пришел ко мне и сказал, что влюблён в девушку по имени Лили, то она, должно быть, удивительная девушка. И я был прав, — Джо остановился и улыбнулся мне. — Лили, хотя я и знаю тебя не слишком много времени, кажется, что это не так. У тебя есть подход к людям. Я не знаю точно, какой, но что-то привлекает к тебе людей... что-то, что мотивирует их хотеть быть лучше. По отдельности вы оба — удивительные люди. Вместе вы нарушаете нормы, увеличиваете ожидания, устанавливаете новые высоты и убеждаете всех вокруг, что настоящая любовь реальна, ощутима, потому что мы можем физически увидеть и почувствовать это, просто находясь в одной комнате с вами. Черт, даже я завидую тому, что есть у вас, а я никогда не был падок на любовь. Так что, спасибо вам. Спасибо вам обоим за то, что вы такие, за то, что каждый день привносите в этот мир, потому что я знаю, что моя жизнь, — он положил руку на сердце, — лучше уже просто потому, что у меня есть вы, — Джо поднял бокал. — Так что, за Купера и Лили. Пусть у вас всегда будет любовь, смех и ваше «долго и счастливо».