Когда дверь за Костей закрылась, с Самойлова слетела вся его напускная воинственность, и он уныло побрел на кухню за очередной рюмочкой спиртного. Он выпил не закусывая и сказал в пространство:

— Конечно, я сам всех выгнал. И Лешку, и Костю. Но если бы они были нормальными сыновьями, они бы не ушли от меня. К этому Буравину.

* * *

Катя упала у самого порога дома. Она довольно долго пролежала без сознания, потом пришла в себя. Не поднимаясь, она дотянулась рукой до мобильного телефона, висевшего у нее на шее, и попыталась позвонить, но, набрав номер, снова потеряла сознание.

* * *

В это время Буравин и Полина были дома, довольные тем, что могут хоть немного побыть наедине.

— Все, Виктор. Нам пора бежать по делам, — напомнила Полина. — Тебе по своим, мне — по своим.

— Я не могу от тебя оторваться, — признался счастливый Буравин.

— Может быть, надо почаще ссориться, чтобы слаще мириться было? — засмеялась Полина.

— Нет уж, ссориться я не намерен, — не согласился на такой вариант Буравин, — тем более что во всех ссорах я оказываюсь крайним. Я и так тебя люблю. И вообще — жизнь прекрасна! У детей наших все замечательно. Посмотри на Алешу с Машей — просто образец юных влюбленных. Да и у Кати с Костей все должно быть в порядке. Они похожи друг на друга: два сапога пара.

— Знаешь, что я подумала, Виктор? А было бы здорово, если бы твоя бывшая жена тоже нашла свое счастье. По-моему, неплохо, что у нее начинается роман с вице-мэром.

— Ты переживаешь за счастье Таисии? — удивился Буравин.

— А почему бы нет? Разве она не заслуживает женского счастья? — ответила вопросом на вопрос Полина.

Буравин не успел ей ответить, потому что у него зазвонил мобильник.

— Алло! Алло! Катя! — отозвался он. Но дочь не отвечала.

— Странно. Катя позвонила и молчит. Теперь связь оборвалась. Ничего не понимаю!

— Я думаю, надо выяснить, что она хотела, — посоветовала Полина.

— Может быть, это очередные шуточки моей дочери? — предположил Буравин.

— Витя, не надо, — не согласилась с ним Полина. — Мы недавно решили отказаться от глупых подозрений в отношении друг друга. Пусть это правило распространится и на наших детей!

— Ты права, Полина. Я перезвоню, — Буравин набрал номер. — А теперь Катя не берет трубку. Странно. Давно она мне не звонила, а тут…

— Да что гадать! Немедленно поезжай и все выясни! Какие могут быть дела, если что-то странное с твоей дочерью? Выясни, и тогда будь спокоен!

— Правда. Надо съездить и развеять все опасения!

Но опасения подтвердились. У самого входа в квартиру Буравин увидел лежащую без сознания Катю. У него похолодело в груди.

— Катя, дочка, что с тобой? — бросился он к дочери. — Ты меня слышишь?

Катя с трудом приоткрыла глаза и тихо сказала:

— Я упала…

— Господи, боже мой… Ребенок мой бедный… как так случилось?.. — причитал Буравин, беря Катю на руки. — Потерпи, малыш, потерпи, пожалуйста…

Через несколько минут машина Буравина уже мчалась к больнице на полной скорости, не обращая внимания на красный свет.

* * *

Алеша договорился с врачом о медкомиссии. Когда разговор был уже завершен, в кабинет вошел Буряк. Врач ему обрадовался:

— Вот и вы. Очень кстати, Григорий Тимофеевич! То, что я сказал Алеше, вас тоже касается. Нужно срочно пройти медкомиссию…

— Нужно так нужно! — кивнул Буряк.

— Вы к Андрею Москвину, наверное? — догадался врач. — Ну не буду задерживать вас. Честь имею!

Когда врач ушел, следователь спросил у Алеши:

— Как ты думаешь, Лешка, ты свою медкомиссию успешно пройдешь?

— Уверен.

— А я вот — нет, — вздохнул следователь и пошел в палату к Андрею.

— Есть какие-нибудь новости? — поинтересовался первым делом Андрей.

— Есть. Взяли мы Марукина. Точнее — он сам «взялся». Он действительно оказался подельником Михаила Родя. Говоря казенным языком, Марукин и Родь были в преступном сговоре.

— Да? Странно. Тогда почему Марукин охотился за смотрителем маяка, если они были в одной связке?

— Марукин обманул своего подельника, завладел его золотом, а потом, вероятно, попытался избавиться от Родя, — предположил Буряк. — Но Михаил Родь оказался хитрее и поймал Марукина. Правда, уже после того, как Марукин нанес тебе увечья…

— Ничего, — Андрей потер голову. — Надеюсь, моя голова пострадала не напрасно.

— Совершенно не напрасно. Когда Марукин появился в нашем отделении, я уже связал все узлы воедино.

— А как он появился в отделении, если, как вы говорите, его поймал смотритель маяка? — не понимал Андрей.

— А он его сдал. Зачем Михаилу Макарычу такой балласт? Только вот свои монеты смотритель уже вернуть не смог — Марукин их спрятал… где бы ты думал? — в сейфе в моем кабинете!

— Ну и ну. Изобретательный тип, — покачал головой Андрей.

— Не говори. И наглый. В общем, теперь Марукина ждет суд, а смотритель еще где-то прячется.

— А как все это связано с делом о моем учителе? — перешел к главному вопросу Андрей.

— Поскольку все версии указывают на то, что исчезновение профессора Игоря Сомова произошло не без участия Михаила Родя, то, вполне возможно, и клад смотрителя — это часть сомовской коллекции. А поскольку теперь клад у нас в руках, проверить версию может эксперт. То есть ты, Андрей. Ты согласен быть экспертом?

— Разумеется! Настолько, насколько могу быть полезен…

— Вот выпишешься из этого учреждения — и милости прошу исследовать находки.

— Да я уже готов к выписке! — подскочил Андрей. — Надо только с врачом договориться! Скажите, а есть у вас фотография этого Родя? А то я только слышу: смотритель, смотритель — неуловимый, как тень отца Гамлета.

— Фотография? Есть, конечно. Даже с собой, — следователь достал из внутреннего кармана фотографию и протянул ее Андрею. Андрей внимательно рассмотрел фотографию и тихо спросил:

— Знал литы, смотритель, кого трогал?

— Я захватил с собой одну монетку, — вспомнил Буряк. — Остальные — в хранилище, сейчас идет опись и приблизительная оценка, но одну монету я взял показать тебе.

— Сразу определенно ничего сказать не могу, — сказал Андрей, вертя монету в руках, — но точно одно: эта монета, перед тем как попасть в руки к смотрителю, на самом деле долго пролежала в земле.

— Но она чистая, словно только что из музея, — заметил следователь.

— Верно. Потому что после того как ее извлекли из земли, она подверглась обработке.

— Какой обработке? — не понял Буряк.

— Не буду затуманивать вашу голову научными терминами, скажу одно — любые находки подвергаются реставрации для того, чтобы их можно было сохранить для потомков как можно дольше.

— И можно узнать, в чьих руках она побывала после того, как ее нашли и перед тем, как она попала в сундук смотрителя? — спросил следователь.

Можно. Я обязательно проверю и эту монету, и остальные, чтобы определить способ реставрации. У профессора Сомова был фирменный рецепт реагента для восстановления древних находок. И мы его знаем…

— Мы — это кто?

— Мы — это я и Полина Самойлова. Полина — очень хороший специалист. Кроме того, у нее в кабинете есть все необходимое для качественной экспертизы.

— Замечательно, вы с Полиной мне поможете, — улыбнулся следователь.

— И еще замечательно, что я окончательно вычеркнут из списка подозреваемых, — заметил Андрей.

— Не сердись на меня! Такая профессия. В списке подозреваемых могут быть кто угодно — друзья, родственники. Даже самого себя я могу подозревать.

— Вот как?! Нелегкая эта работа…

— Из болота тащить бегемота, — подхватил Буряк. — А смотрителя вытащить из катакомб еще труднее.

— Почему вы думаете, что смотритель в катакомбах?

— Денег у него нет. Бежать из города не на чем и не на что. А учитывая, что и клада нет, то, думаю, он и в катакомбах долго не продержится. А у нас, у следствия, терпения хватит его караулить у входа.

— Что ж, рад вашему оптимизму и готов всячески помогать следствию.

— А я обещаю держать тебя в курсе событий. Выздоравливай побыстрее!

И Буряк вышел из палаты.

* * *

Таисия чувствовала себя невероятно счастливой. Она шла по улице рядом с Кириллом, помолодевшая и похорошевшая на десяток лет.

— У меня такое странное чувство, Тая, как будто не было этих двадцати с лишним лет, — признался Кирилл. — Как будто мы только вчера гуляли здесь с тобой, а сегодня встретились вновь.

— А у меня другое чувство, Кирилл.

— Какое?

— Как будто меня, как замороженную лягушку, вытащили из ледяной воды и поместили в тепло, — улыбнулась Таисия. — Я и отогреваюсь и, вместе с тем, боюсь, что все это скоро закончится.

— Нет, теперь я не отпущу тебя ни за что!

— Откуда вдруг такая решительность, Кирилл? Мы столько лет только здоровались друг с другом, как едва знакомые…

— Столько лет я был слеп, Таисия. А сейчас — прозрел.

— И не боишься вновь ослепнуть? — спросила Таисия, заглядывая Кириллу в глаза.

— Только от любви! — признался Кирилл.

Она побродили, взявшись за руки, по городу и зашли в маленькое кафе. Кирилл сам заказал вино, и Таисия удивилась:

— Надо же, помнишь, какое вино я люблю.

— Но ты же помнишь, какие я люблю запахи? — напомнил ей Кирилл о подарке на день рождения.

— Да, мы с тобой довольно консервативны в своих привязанностях.

— Я бы сказал — постоянны, — уточнил Кирилл. — Таисия, послушай меня. Я хочу… хочу, чтобы мы жили с тобой вместе. Зачем жить врозь, когда нам хорошо вместе? И зачем тянуть с этим вопросом?

— Но… а зачем спешить? — растерялась Таисия.

— Потому что, если люди любят друг друга и хотят быть вместе, они должны жить вместе. Разве не так?

— Жить вместе? — Таисия задумалась. — Интересно, в каком месте, ты предполагаешь, мы будем жить?

— У меня… Хотя бы первое время. Потом мы придумаем что-нибудь, что устроит тебя, милая.

— Нет, нет, что ты, — поспешно отказалась Таисия. — В дом, где ты жил со своей женой, я ни за что не пойду. Ладно. Не переживай, Таисия, — согласился с ней Кирилл. — Я не нищий, я позабочусь о том, чтобы у нас с тобой был новый дом.

— Но у меня есть дом! — напомнила Таисия.

— Если ты не хочешь идти в дом, где жила моя бывшая жена, то я тоже не хочу идти в дом, в котором жил Буравин, — объяснил Кирилл.

— Но мне не хочется оставлять Катю одну! У нее… трудная ситуация в жизни, — призналась Таисия.

— Милая, о твоей Кате мы позаботимся. Вместе. По-моему, я ей не противен.

— Да, мне тоже так показалось! — усмехнулась Таисия, вспоминая Катины наставления.

* * *

Не получив поддержки у отца, Костя решил зайти к Алеше в надежде, что тот поможет ему немного с деньгами. Оказалась, что дверь в доме Зинаиды открыта, и Костя вошел без стука. Алеша что-то увлеченно мастерил на кухне, поэтому не сразу заметил брата.

— Привет, — окликнул его Костя. — Дверь не закрываете!

— Ух ты! Привет, братишка. Ты где пропадал?

— Пропадал и еще пропаду, Алешка. Уезжаю в другой город. Дела, брат.

— Темнишь?

— Как обычно, — улыбнулся Костя. — Люблю напускать на себя таинственный вид.

— И у тебя это неплохо получается, — заметил Алеша. — Проходи, садись!

Костя присел на табуретку недалеко от Алеши.

— Вот, только что у отца был, — сообщил он, — расстроился.

— Что, он и с тобой поссорился? — догадался Алеша.

— Угу. С отцом происходит что-то странное. Какая-то теория заговора в голове, всюду ему чудится тень Буравина…

— Надеюсь, это временные проблемы, — сказал Алеша.

— А вы с Машей, я погляжу, именно из-за этих проблем здесь обосновались? Не тесно?

— Что ты! Здесь очень уютная и доброжелательная атмосфера. Мне нравится.

— Да, я забыл. Для тебя главное — атмосфера, — с иронией сказал Костя.

— А для тебя?

— Деньги, конечно, — открыто заявил Костя. — Хочу заработать на достойную жизнь.

— Понятно… Катя требует? — поинтересовался Алеша.

— Нет. От меня Катя сейчас ничего требовать не может, — при упоминании о Кате Костя помрачнел.

— Костя, почему ты так говоришь? У вас все в порядке с Катей? — Алеша почуял что-то неладное.

— У меня все в порядке. И у Кати все в порядке. Даже более чем. Можно даже сказать, что у вас с Катей все в порядке, — загадочно произнес Костя.

— У нас с Катей? Что ты имеешь в виду?

— А ты ничего не знаешь?

— А что я должен знать? — ответил вопросом на вопрос Алеша.

— А давно ты видел Катю? — подозрительно спросил Костя.

— Да сто лет уже не виделись, — признался Алеша. — Впрочем, как и с тобой.