Коринн Майклс - Утешение

Рейтинг: 18+

Серия: Утешение для двоих #1 (про одних героев)

Главы: Пролог+37 глав

Переводчик: Даша Ж.

Редактор: Настя С.

Вычитка и оформление:Ольга З., Таня П.

Обложка: Таня П.

ВНИМАНИЕ! Копирование без разрешения переводчиков запрещено!

Специально для группы: K.N

(https://vk.com/kn_books)

ВНИМАНИЕ!

Копирование и размещение перевода без разрешения администрации группы, ссылки на группу и переводчиков запрещено!

Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления! Просим вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения. Спасибо.

Натали

— О, Хлоя, если тебе хочется уже родиться, пожалуйста, подожди, пока твой папочка вернется, — требую я, поддерживая живот во время очередного приступа ложных схваток. Я хватаюсь за комод и пытаюсь «передышать» их. Кажется, они участились.

Как только они проходят, я пытаюсь сделать то, ради чего вообще пришла сюда. Аарон уехал, но я хочу закончить детскую, чтобы, как только он вернется, мы смогли насладиться еще несколькими неделями. Я хожу по тому месту, которое вскоре будет ее комнатой, складывая еще несколько милых розовых платьев в комод. Мы с Аароном сражались из-за различных розовых вещей, которые сейчас разбросаны по всему дому. Он ненавидит их. Я люблю их.

Он настаивал на том, чтобы покрасить ее комнату в маскировочный цвет. Коричневый, зеленый и черный цвет для девочки? Нет. Я чуть было не родила во время этого спора. Вернувшись домой, я увидела, что он и Марк красят стены в эти цвета. Я забросала Марка всевозможными домашними предметами, пока выгоняла его вон из дома. Мой муж ощутил, как сильно он может пострадать от моей руки. Я, может, и не служила в военно-морском флоте, но со мной лучше не связываться. В конце концов, победила я, фиолетовые стены и отвесное плетение вокруг ее белой кроватки.

— Папочке понравится эта комната, Хлоя. Не могу дождаться, чтобы увидеть его лицо, когда он заметит этих прекрасных бабочек.

Нуждаясь в очередном перерыве, я сажусь в свое кресло-качалку и поглаживаю живот. Меня умиротворяет мысль о том, что она там. Я могу защитить ее — это моя работа. Мне нравится быть беременной, и это чудо, что мы смогли зачать ее. Я однажды уже говорила Аарону, что хочу попробовать зачать еще одного, как только она родится. Я закрываю глаза и погружаюсь в свои мысли, позволяя миру вокруг меня исчезнуть.

Я представляю, как держу ее в своих руках, сидя здесь, в этом кресле, успокаивая и целуя ее. Я воображаю, как она спит у Аарона на груди, слушая его сердцебиение. Она завладеет его миром и закрутит вокруг своего пальчика.

Тук, тук, тук.

Я слышу стук в дверь, но мне необходимо несколько секунд, чтобы встать с кресла.

ТУК, ТУК, ТУК.

В этот раз стук гораздо сильнее.

— Иду! — кричу я в сторону двери. Боже, дайте же мне секунду.

С тех пор, как я стала размером с кита, поход вразвалочку до двери занимает у меня минуту. Я открываю дверь, и вижу Марка Диксона — босса Аарона и его близкого друга. Он работает в «Коул Секьюрити» вместе с Аароном и служил с ним много лет. Его голова низко опущена, и когда он поднимает на меня глаза, его взгляд полон сожаления.

— Что случилось?

— Ли… — у него перехватывает дыхание при звуке моего имени. Того, которое использует Аарон. Что-то определенно не так.

— Что произошло? — спрашиваю я снова, в то время как меня начинает трясти.

Его глаза наполняются слезами, и я понимаю. Я понимаю, что моя жизнь больше никогда не будет прежней. Я знаю, то, чего я больше всего боялась в жизни, вот-вот случится, потому что Марк чуть не плачет. Марк не стоял бы у моей двери, если бы не случилось что-то действительно плохое.

— Это Аарон.

Мое сердце замирает и мир, в котором я живу, прекращает свое существование.

— Не надо, — я умоляю со слезами на глазах, застилающими зрение, и учащенным дыханием.

Это не может происходить на самом деле.

— Пожалуйста, не надо, Марк. Пожалуйста! — я умоляю его снова, потому что, как только он скажет это… но все же я понимаю, что это неизбежно. Это не имеет значения, потому что он не может остановить происходящее. Это уже случилось.

— Натали, мне жаль.

Те самые ужасные слова, которые боится услышать жена каждого военного. Однако, предполагалось, что я не должна буду об этом больше беспокоиться. Мы покончили с этим. Мы вырвались. Я не должна была больше бояться.

Пожалуйста, Господи, не забирай его у меня! Пожалуйста!

— Но я б-беременна, у меня будет ребенок, — я заикаюсь, как будто это каким-то образом сделает все происходящее нереальным. — Он сказал, что вернется. Аарон сказал, что он… — я замолкаю, потому что становится трудно дышать, и прикрываю рот рукой, чтобы задушить крик, который вот-вот вырвется. Все вокруг становится бесцветным.

— Это было самодельное взрывное устройство. Мне жаль, — говорит Марк, и его глаза наполняются невыплаканными слезами.

Я чувствую, что падаю.

Но Марк подхватывает меня и заключает в свои объятия.

— Мне так чертовски жаль!

— Нет, нет, нет, — Марк держит меня, когда я всхлипываю, сжимая свой живот. — Ты врешь! — шипя, говорю я, вырываясь из его объятий.

— Я бы хотел, чтобы так и было... — говорит он, пока я безуспешно пытаюсь отстраниться.

— Это какая-то ошибка. У нас будет ребенок. Он говорил, что это простая операция! — я кричу и бью Марка по груди. — Ты врешь! — кричу я, даже зная, что это не ложь.

— Мне жаль.

— Прекрати говорить, что тебе жаль!

Мое горе превращается в ненависть. Я ненавижу его. В этот момент я ненавижу всех. Ненавижу Аарона и каждого, кто был там. Я ненавижу этот дом и все в нем. Ненавижу воздух, которым он больше не дышит. Ненависть поглощает меня. Ненависть душит меня.

— Убирайся вон! — кричу я и толкаю его в грудь. — Убирайся к чертовой матери из моего дома! Аарон вернется через несколько дней, и тогда мы будем готовиться к рождению нашей дочери.

— Пожалуйста... — Марк умоляет, но я отказываюсь смотреть на него.

Это не может быть правдой, потому что Аарон жив.

Он не мертв. Как смеет Марк врать мне?

— Он вернется. Он не оставил бы меня. Он обещал!

Аарон не соврал бы мне. Он никогда не врет. Когда он уходил на задания, он всегда прощался так, будто в последний раз. Но в этот раз он поцеловал кончик моего носа и сказал: «Не рожай этого ребенка, пока я не вернусь».

— Могу я позвонить кому-нибудь? Твоей матери?

— Нет! Ты не можешь никому позвонить, потому что он не мертв. Иди и приведи его, Марк! Иди, найди моего мужа и приведи его домой! — я отступаю назад, тыча в него пальцем. — Вы все обещали. Он обещал, — когда появляется резкая боль, я обхватываю свой живот, но она не идет ни в какое сравнение с той агонией, которая поселилась в моей душе. Слезы текут, не прекращаясь, пока я борюсь с хваткой Марка. — Он обещал.

— Я знаю, — говорит Марк, прижимая мою голову к своей груди.

— Он солгал.

Моя жизнь окончена.

Мое сердце мертво.

Я двадцатисемилетняя вдова.

3 месяца спустя

— Аарон Гилчер был мужчиной, который слишком рано покинул этот мир. Он был любящим мужем, отцом своего не рожденного ребенка и другом, — мягко говорит священник. — Мы все собрались сегодня здесь, чтобы сказать «до свидания», но не «прощай». Он будет жить в наших сердцах, пока мы будет его помнить.

Из моего горла вырывается всхлип. Я не могу его сдержать. Мой желудок сжимается от понимания, что его больше нет. Его действительно нет, и происходящее подтверждает это. Это последний кусочек пазла, который я так отчаянно не хотела складывать.

Я чувствую, как чьи-то руки хватают меня за плечи и сжимают их. Мне не нужно смотреть, чтобы понять, кто это. Джексон и Марк стоят с обеих сторон за моей спиной. Защищают меня, когда мой муж больше не может. Мама сжимает мою руку, пока отец держит Арабеллу. После того, как она родилась, я хотела почтить память ее отца. Я не могла определиться между именем, которое мы выбрали вместе, и чем-то особенным. В конце концов, когда я ее увидела, то поняла: мне хочется, чтобы до конца жизни у нее была частичка ее отца.

— Господь, пожалуйста, воодушеви наши сердца и даруй им покой в это время. Помоги нам хранить Аарона в памяти и подари нам спокойствие от понимания, что он в твоих руках, — священник заканчивает молитву, и вот-вот начнется та часть, которую я боялась больше всего.

— Ли, я здесь, — шепчет Марк позади меня.

Я киваю. Потому что если позволю себе заговорить, то знаю, что уже буду не способна контролировать эмоции, рвущиеся наружу. Будь сильной, это скоро закончится. Я смотрю вниз на свое черное платье и пытаюсь сосредоточиться на чем-нибудь, кроме происходящего. Я заправляю за ухо длинный белый локон, что падает мне на лицо. Меня начинает трясти, и Марк крепче сжимает мое плечо.

Почетный караул, стоявший до этого на расстоянии, выстраивается передо мной. Я знаю четырех из них. Они были его друзьями, его братьями, и сейчас они должны отдать мне то, что любая жена хочет держать в своих руках в последнюю очередь.

Их эмоции спрятаны глубоко внутри, но по глазам лучшего друга Аарона я могу видеть, через какую боль он проходит. Лиам прилетел из Калифорнии, чтобы быть здесь. На протяжении последних восьми лет он был самым близким другом Аарона. Они вместе окончили курсы подготовки военно-морского флота. Связь, появившаяся из-за постоянного риска, который присутствует в их жизнях, была неразрушима. Новость о смерти Аарона потрясла его, и он поклялся, что будет здесь.

Лиам и Джеф натягивают флаг, пока я стараюсь не закрывать глаза. Но я не могу. Я слышу, как шелестит и хлопает натянутая ткань. Я вдыхаю и сосредотачиваюсь на выдохе. Боль в моей груди просто невыносима, меня разрывает на кусочки прямо изнутри.

Я чувствую, как моя мама сжимает мою руку. Открываю глаза и вижу, как бывший босс Аарона преклонил передо мной колено.

— Натали, от лица президента Соединенных Штатов Америки и главы Военно-Морских Операций прими этот флаг, как символ нашего почтения твоему мужу за его служение стране и военно-морскому флоту.

Слезы неконтролируемо льются из моих глаз, а сердце колотится в груди. Он протягивает руку, и я понимаю, что мне нужно принять то, что он хочет мне дать. Я должна… но я не могу пошевелить рукой. Я поднимаю одну руку, она сильно трясется, и я киваю. Когда он вкладывает флаг мне в руку, я снова всхлипываю. Это не может происходить на самом деле. Я имею в виду, что на протяжении трех месяцев знала, что Аарон умер, но это … этот флаг. Это финал. Я не хочу, чтобы он наступал. Он доказывает, что это все не ложь.

Я опускаю руку и смотрю в его глаза, пока очередная слеза скользит по щеке.

— Мне жаль, Натали. Аарон был прекрасным человеком.

— Спасибо, — кое-как умудряюсь сказать я.

Я закрываю глаза и опускаю голову.

Как это может быть моей жизнью? Почему это произошло? Как мне теперь продолжать жить? Все эти вопросы проникают в меня и кипят, учащая мое сердцебиение.

Я слышу звуки плача вокруг, но ничто из этого меня не волнует. Никто не может познать ту невероятную агонию, в которой я нахожусь в этот самый момент. Потеря любви всей моей жизни, отца моего ребенка, съедает меня живьем. Моя жизнь могла быть именно такой, какой я хотела, и это разрывает меня на части. Это разрывает всю меня, унося и полностью поглощая все хорошее.

К черту жизнь.

К черту любовь, и к черту каждого, кто говорит мне, как им жаль.

Я смотрю на мою малышку, спящую на руках ее дедушки. У меня есть Арабелла. У меня есть прекрасная девочка, которой нужна мать.

Члены ВМФ начинают ритуал. Я видела жен, которые проходили через это, и соболезновала им. Я не единственная, кто переживал подобные моменты.

Старшина Волфел выходит вперед и срывает жетон со своей груди. Он делает шаг вперед к урне, рядом с которой стоит деревянная коробка. Она занимает место гроба. Не было тела, чтобы его захоронить, только его часть. Аарона разорвало на части, в точности, как и меня. Волфел стоит там несколько мгновений перед тем, как бросить жетон в урну. Звук металла, ударяющегося о дерево, проходит через мою душу и словно проникает в меня.