Коринн Майклс - Утешение

— Я ненавижу мысль, что нужно покидать тебя, — его шепот щекочет мою кожу.

Я тоже это ненавижу, но сейчас сначала думаю и только потом говорю. Необходимо тщательно подумать, прежде чем что-то сказать. Я очень осторожна там, где нужно защищать его сердце и свое собственное.

— Все будет хорошо.

Конечно, я не знаю этого. Наши жизни постоянно висят на краю пропасти, в любой момент готовые переступить грань и разбиться. Он может умереть в любой момент. Я могла бы сказать, что это слишком большой стресс. Но если мы можем любить друг друга, значит, у нас есть шанс.

Лиам стягивает с меня футболку и прижимает ближе к себе. Будто он держится за что-то большее, чем просто за этот момент. Беспокойство начинает нарастать, и я начинаю сомневаться в правильности того, что мы делаем. Если страх начинает одолевать уже сейчас, есть ли у нас вообще шанс?

Его губы скользят вниз по моей ключице, и я пытаюсь унять беспокойство. Хочу оставаться с ним в этот момент. Отдаться ему и позволить вытащить меня из дебрей моего собственного разума.

— Будь со мной, — приказывает он своим глубоким хриплым голосом.

Я закрываю глаза, и он обхватывают губами мой сосок. Он посасывает и слегка покусывает его, пока мое тело извивается под ним. Его руки движутся вниз по моему телу под шорты. Он не торопится, и я запоминаю каждое движение. То, как он гладит пальцами мои бедра. Каждое касание к моему клитору, словно он играет со мной.

Лиам разрушает мою защиту. Я полностью открыта и принадлежу ему. Он может смотреть через мои защитные слои прямо в сердце.

— Лиам, поцелуй меня, — я хочу спрятаться за своими стенами.

— Позволь мне любить тебя. Впусти меня, — тон его голоса не оставляет места для сомнений. Он знает, что я напугана. Он хорошо меня знает. Я закрываю глаза, и он входит в меня пальцем. — Ты моя. Я не позволю тебе упасть.

— Невероятное ощущение, — стону я от прикосновения его пальца к моему клитору. Вдруг он вытаскивает его, и я чувствуют себя опустошенной. Распахиваю глаза и начинаю всхлипывать. Лиам смотрит на меня, пока снимает одежду. Я сажусь и отталкиваю его руки.

— Дай мне.

Мои руки нежно касаются его футболки. Я двигаюсь медленно, распаляясь от знания того, что находится у него под одеждой. Этот мужчина слишком красив, чтобы описать. Я двигаюсь вниз по его обнаженной груди и ногтями слегка царапаю кожу. Он шипит, когда мои пальцы скользят по его животу.

— Никакой другой мужчина не владеет моим сердцем, — шепчу я. — Никакой другой мужчина не владеет моим телом, — я смотрю ему прямо в глаза, в то время как снимаю с него штаны. Они падают вниз, и он возвращает меня под себя.

— И ни один другой мужчина не будет владеть.

Его губы обрушиваются на мои, а его язык погружается в мой рот. Я целую его со всей любовью, что есть во мне. Он управляет моим телом, и я ему это позволяю. Лиам принадлежит мне, а я принадлежу ему. Мы есть друг у друга, и что бы ни случилось, я не смогу вернуться назад.

Я не хочу возвращаться назад.

Он окончательно раздевает меня и ложится сверху.

— Я люблю тебя, — мне нужно, чтобы он знал. — Я твоя.

Он входит в меня, и я практически кричу от нахлынувших ощущений. Он не отводит от меня взгляда, пока двигается назад и затем снова медленно входит.

—Лиам! — вскрикиваю я, когда чувства и эмоции начинают литься через край.

— Ни один другой мужчина не будет внутри тебя, — говорит он вслух, но я не могу понять, кого он пытается убедить, себя или меня.

— Никто… только ты, — говорю я.

— Ни одна другая женщина не будет владеть моим сердцем, — уверяет меня Лиам. — Никто никогда не завладеет моим сердцем. Только ты, Натали, — его глаза так близко, когда он скользит во мне.

Слишком много слов и эмоций. Лиам уничтожил мое решение держать что-то в себе. Он знает, что мне нужно, и дает мне это. Вместе с его телом и словами.

Я высоко парю, когда он переворачивает меня на живот. Лиам входит в меня сзади, и я двигаюсь ему навстречу. Мне нужно, чтобы он отпустил себя. Я хочу свести его с ума, чтобы он не мог думать ни о чем, кроме того, насколько ему хорошо сейчас.

— Трахни меня, — кричу я, двигаясь назад, чтобы встретить его толчки. Он почти кончает, сжимая мою шею, а звук шлепков по коже наполняет комнату. Тяжелое дыхание, стоны, наша любовь разносится эхом по комнате. Я закрываю глаза, а он сжимает меня все крепче, трахая без остановки. Это Рай и Ад. Я сдерживаю свой оргазм, потому что хочу, чтобы мы кончили вместе.

— Давай, черт бы тебя побрал, — говорит он сердито. — Дай мне почувствовать, как ты кончаешь.

Он двигает бедрами, кружит пальцем по моему клитору, и я кончаю.

Со стоном я отпускаю себя. Лиам целует мою спину и кончает минутой позже. Мы падаем на кровать, изнеможенные и удовлетворенные.

— Ты невероятна, — говорит он, поглаживая мою спину.

Я переворачиваюсь и лениво улыбаюсь.

— Ты тоже невероятен. Я сейчас вернусь.

Встаю и направляюсь в ванную. Заворачиваюсь в халат и смотрю на левую сторону раковины. Старая бритва Арона и зубная щетка. Они были частью дома, и я забыла избавиться от них. Беру их в руку. И ничего не чувствую. Ни грусти, ни злости, просто желание избавиться от них.

Лиам открывает дверь и смотрит на меня. Он видит, что находится в моей руке, и закрывает дверь.

— Лиам! — кричу я и бегу за ним.

— Я ухожу.

— Нет! Пожалуйста, все не так, как ты подумал, — пытаюсь объяснить я. — Я не плакала или что-то в этом роде, я просто увидела и взяла. Пожалуйста, остановись, позволь мне объяснить.

Он одевается, и слезы начинают литься из моих глаз.

— Извини, мне нужно идти.

— Стой! — кричу я, и он поворачивается — Я не была расстроена, я не плакала над его бритвой. Я просто увидела ее и... я не знаю... я просто взяла ее в руку. Это не то, что ты думаешь.

— А что это? — он смотрит в сторону, но я вижу боль в его глазах.

— Я не знаю. Я не могу объяснить это.

Лиам берет мои руки в свои ладони, и я смотрю на него.

— Попробуй.

— Я увидела ее там, но ничего не почувствовала. И я не чувствую вины. Ты не можешь ожидать, что я буду бесчувственной. Ты первый мужчина, который был в моей постели после него, и должен иметь какое-то сочувствие к этому, — я жду, чтобы он полностью осознал то, что я сказала.

— Ты думаешь, у меня нет сопереживания твоим чувствам? Ты, блядь, издеваешься? Я никогда не говорил ни слова, но я сражаюсь с долбаным призраком, — слова Лиама остры, и он явно расстроен.

— Ты сражаешься с кем-то сам по себе. Я никогда не заставляла тебя так чувствовать себя.

Его глаза встречаются с моими, а затем он разворачивается, чтобы уйти.

— Может быть, и нет. Но я видел тебя, прижимающую эту бритву к своей груди, и это не мое воображение.

— У тебя есть два варианта, — говорю я, намереваясь покончить с этим, потому что он создает проблему из ничего. — Ты можешь довериться мне, когда я говорю, что нет поводов для беспокойства. Или ты можешь уйти.

— Для тебя все так легко?

— Нет, — отвечаю я, не оставляя места для споров. — Не смей винить меня в этом. Это все ты.

Лиам делает шаг в сторону двери, и мое сердце сжимается. Его рука ложится на дверную ручку, и он поворачивается ко мне.

— Мне просто нужна минута, я скоро вернусь.

Я понимающе киваю.

— Я могу подождать минуту.

Он делает шаг навстречу мне. Мгновение — и я снова в его руках. Он прижимает меня близко к себе и дышит вместе со мной.

— Нет ничего более ценного, чем вот это, — клянется он и отпускает меня.

Я забираюсь в кровать и с нетерпением жду, когда же пройдет минута.

— Нет, мам, я слышу тебя, — отвечаю я, пытаясь положить еду в сумку, которую собираю в поездку. Я подумала: раз мы собираемся на неделю, нам следует упаковать все, что может понадобиться.

— Вы вернетесь вовремя к ее вечеринке? — спрашивает она.

Она прилетает за три дня до вечеринки в честь дня рождения Арабеллы, чтобы помочь. Самолет из Арканзаса стоит не дешево. И сколько бы я ни объясняла ей, что вернусь на целую неделю раньше, это не остановит ее.

— Мама, все будет хорошо. Это в двух часах езды, и Лиам в любом случае должен вернуться на работу.

— Я в восторге от вас, ребята, — признается она. Мама очень поддержала мои отношения с Лиамом. Она всегда любила его, и ей было достаточно увидеть, как он относится к Арабелле.

— Лиам потребовал этого. Я чувствую себя ужасно, что снова бросаю работу, но планирую разобраться с некоторыми вопросами удаленно. Я думаю, это важно.

Я действительно жду эту поездку. После примерно недельных споров с ним я подумала, что было бы несправедливо снова ее переносить. Лиам сделал ценное замечание. Я работаю с командой бывших спецназовцев. У каждого были свои задания. Все они знают, каково это — быть единственным, кто уходит, и не будут завидовать моему шансу провести время с ним.

Конечно, Марк не стал на меня ругаться и сказал, что ему даже не нужно подтверждение Джексона. Но я все равно испытывала чувство вины и надеялась, что они скажут мне «нет».

— Что ж, я не могу дождаться, когда увижу тебя и мою прекрасную внучку.

— Мы тоже ждем не дождемся, когда увидим тебя. Я позвоню, когда вернусь из Короллы, — я хватаю несколько снеков и бросаю их в сумку. Мы уезжаем через три дня и, по крайней мере, в этот раз у меня есть время собраться.

— Хорошо, повеселись там. Люблю тебя.

Я кладу трубку и слышу, как паркуется машина. Громкие звуки двигателя дают мне понять, что это Робин. Отлично, теперь даже я называю его тупую машину по имени. Я выхожу, чтобы узнать, почему Лиам здесь. Он сказал мне, что будет очень занят тренировками перед отъездом.

— Привет, — говорю я, стянув накидку с дивана и набросив ее на плечи.

— Привет, прости, у меня есть только несколько минут, и я подумал, что ты должна услышать это от меня, — Лиам выглядит расстроенным и решительным. Он опускает край своей форменной фуражки так, что я не вижу его глаз.

— Так, что случилось?

Он топает ногой, и я уже понимаю, что ничего хорошего не услышу.

— Я уезжаю сегодня.

— Что? — восклицаю я.

— Мне нужно отлучиться на несколько дней. У нас есть миссия, и им нужно, чтобы мы приехали.

— Но завтра у тебя начинается отпуск. Мы собирались в Короллу, — говорю я и затягиваю накидку еще сильнее.

Он поднимает глаза, и я вижу в них решимость и неизбежность. У него нет выбора.

— Я знаю. Я постараюсь вернуться назад как можно скорее… они сказали, что это на день или на два. Если мы не сможем уехать в пятницу, то поедем сразу, как только я вернусь.

— Я не смогу больше взять отгулов. У меня были проблемы, когда я брала эти пять дней.

Лиам делает шаг навстречу мне и кладет руки на мои плечи.

— Я знаю. Я тоже не рад этому, но должен идти. Это небольшая команда парней.

— И ты не можешь поручить это другому командиру? — спрашиваю я, заранее зная ответ.

Жизнь девушки солдата. Работа на первом месте, и только потом — мы.

— Натали, — говорит он, обнимая меня все крепче. — Я единственный, кто должен уходить.

— Хорошо, я поняла. У меня нет выбора. Я ненавижу это. Я расстроена, но что есть, то есть.

Лиам прижимает меня к себе и впивается в мои губы. Он держит меня крепко и продолжает целовать. Это отчаянный, безысходный поцелуй, как будто он запоминает меня. О сжимает меня в своих объятиях, словно в тисках. Лиам не унимается, и я не могу отделаться от мысли, что это прощальный поцелуй. Это такой поцелуй, когда ты не уверен, будет ли когда-нибудь еще один. Я борюсь с желанием разрыдаться, хотя чувствую это даже кончиками пальцев. Это безумно больно, и я пытаюсь вырваться, но Лиам не отпускает меня от себя.

Наконец, он отходит. Мое дыхание становится прерывистым.

— Что это было? — спрашиваю я.

— Я увижу тебя так скоро, как только смогу. Постараюсь вернуться до того, как мы должны будем уехать, — он проводит ладонью по моей щеке.

— Лиам, — я пытаюсь остановить его, но он продолжает идти. — Лиам! Подожди! — я начинаю бежать за ним, и он останавливается. — Ты не можешь поцеловать меня, словно в последний раз, и затем просто уйти, — я прижимаю руки к груди. Он поворачивается и смотрит на меня.

— Я никогда не уходил от кого-то до тебя. Я не знаю, как это делается, — объясняет он.

Я никогда не думала, как это должно быть непривычно для него. Он ведь был один.

Делаю шаг навстречу и обнимаю его.