Катриона Флинт - Утраченное сокровище

— Нам необходимо, чтобы кто-то информировал нас о том, что происходит в доме кузена.

— Так вам нужен шпион?!

— Можете называть это как хотите, — Шелдон пожал плечами.

— Мне очень жаль, господа, но я не умею одновременно петь, танцевать и произносить реплики, к тому же, у меня нет опыта в подобной роли. Не представляю, как можно выполнить такое задание…

— Очень просто. Вы будете работать на Уинслоу, общаться с ним, его служащими, — все еще не теряя надежды, произнес Шелдон. — Он нанял много людей, у них есть семьи…

— А детей кто-то должен учить… — продолжала мыслить Молли. Все вроде бы просто, но у этих двоих что-то еще на уме, какой-то подвох. — Это он сам предложил вам найти для него учительницу?

Шелдон неожиданно покраснел.

— Он не доверяет нам. Его адвокат дал объявление в газету, мы его прочли…

— А этот адвокат тоже получит свою премию в следующем году?

— Без сомнения, — Шелдона стала раздражать ее настойчивость. Он предлагает ей работу! Послать бы ее к чертям, но она им нужна. Им нужен человек, которого они смогут полностью контролировать, и эта актриска с долгами, как раз им подходит.

— Если я приму эту роль, то должна работать учительницей в лагере для лесозаготовителей, не более того?

— И посылать нам раз в неделю информацию со всеми подробностями.

— Вы должны стать другом Уинслоу, — добавил Хэрлен.

— Другом? Насколько же близким? — язвительно спросила Молли. Кажется, им нужна проститутка, а не актриса.

— Напрягите ваше воображение! — неожиданно резко сказал Шелдон. — Добывайте информацию любыми способами, которые вас устроят. Это все, что мы от вас требуем.

— И тогда нашему кузену придет конец! — Хэрлен даже подскочил с места от возбуждения.

Молли задумалась. Инстинкт подсказывал ей, что оба эти типа — отъявленные мерзавцы, но и упускать такую сказочную возможность — заработать приличную сумму денег — она не могла.

— Вернемся к вопросу оплаты. Будет вполне справедливо, если часть обещанного мне гонорара я получу авансом, — закончила разговор Молли.

Через час она была готова к отъезду. Вещи сложены, счет за проживание уже оплачен. На ней теперь было скромное серое дорожное платье — богини Афродиты больше не существовало. Ее ожидал небольшой домик, снятый братьями Роквеллами. Она заглянула в свою сумочку: ее не устраивала моральная сторона дела, но припрятанная кучка купюр дарует спасение. О, ужас! Артур перед тем, как сбежать, ограбил ее, вытащив из потайного карманчика все деньги, которые ей с таким трудом удалось скопить.

«Проклятье! Чертов ублюдок! Когда-нибудь я найду тебя и разобью твою мерзкую башку!»

Что же оставалось? Только уповать, что эта новая роль ей удастся. «Вперед — за наследством!»

В дверь постучали. Пришел коридорный забрать ее вещи.

— Вы готовы, мадам?

— Да, я ко всему готова, — и Молли, гордо подняв голову, покинула номер «Паласа».

Сэмпсон Левин восседал в кожаном кресле, вытянув ноги. Его мысли витали вокруг большого листа бумаги, лежавшего на столе. Это была афиша премьеры постановки комедии «Богиня любви» — причины вчерашнего пожара в театре «Мажестик». Постановка могла принести ей славу. Афишами был завешан весь город — на стенах, рекламных будках, деревьях… Вчера они были глашатаями победы, сегодня — свидетелями поражения.

Сэмпсон грустно помотал головой. «Прелестная женщина! Ее карьера погибла в огне…» А ведь у него были связаны такие заманчивые планы насчет нее…

Задумав что-то, он уже не отступал. В обед он заезжал в «Палас», но гостиничный клерк сказал, что актриса уже расплатилась и съехала. По счету платил высокий, хорошо одетый господин. За небольшую мзду он выудил все интересовавшие его детали отъезда актрисы…

Дверь с тяжелой металлической монограммой резко распахнулась, в кабинет, отстранив помощника Дженкинса, ворвался Уинслоу Форчун.

— Сэмпсон, когда же вы дадите мне ответ? Вы нашли женщину, которую я искал?

— Не все сразу, уважаемый, не все сразу!

Дженкинс бесшумно притворил дверь в кабинет, оставив адвоката наедине с клиентом. Сэмпсон отметил про себя, что Уинслоу одет в тот же мятый костюм, галстук небрежно повязан. «Интересно, как часто он меняет костюм?» Сам адвокат одевался у лучшего портного в городе и, разумеется, самого дорогого. Уинслоу же даже не удосужился отдать в гостинице свой костюм почистить и отгладить.

— Отличный день, Уинслоу! Присаживайтесь.

— Ужасный день! Я лучше постою.

— Как вам будет угодно, — Сэмпсон указал на афишу.

— Я только что разговаривал с редактором «Дейли ньюс», — сказал Уинслоу, разглядывая афишу. — Никто так и не откликнулся на наше объявление об учительнице. Никто!

— Я знаю, — спокойно ответил Сэмпсон, иронично поглядывая на этого медведя, случайно забредшего в приличный дом.

— Но почему!

— По многим причинам. Главная — не многие согласятся ехать в глушь, в преддверии зимы. Вы ведь наверняка уже искали добровольцев в Обурне, Плейсвилле, Джорджтауне?

— И еще в Сакраменто, Мейерсе, Коломе, Килей и других местах. Разве в Калифорнии не осталось учителей? Они что — перевелись, черт возьми?

— Никто не захочет работать у черта на куличках вдали от любого города. Такая перспектива отпугнет любого. За последние три года я послал к вам восемь женщин-учительниц, и все они сбежали.

— Две остались и вышли замуж, — возразил Уинслоу.

— Но остальные шесть не смогли этого сделать, — парировал Сэмпсон. — И что особенно плохо, они даже не доработали до конца семестра. Последнюю учительницу до сих пор разыскивают, но никто о ней ничего даже не слышал.

— Знаю, я нанимал людей, чтобы нашли ее, и… ничего. Конечно, она сбежала с ухажером. Другого объяснения я не вижу. Сэмпсон, если я не найду другую учительницу, мои люди бросят работу и увезут куда-нибудь свои семьи. Я уже потерял нескольких специалистов и плюс к тому же — я теряю свою репутацию. Я обещал им и не держу своего слова! — Уинслоу плюхнулся в кожаное кресло с высокой спинкой. — Я обещал своим рабочим, что построю школу в поселке для их детей. И сдержу свое слово. Мне нужен хоть кто-нибудь, чтобы воспитывать и учить детей.

Уинслоу был расстроен и тих. Сэмпсон наблюдал с любопытством за метаморфозой в поведении клиента и друга. Такое уже случалось не раз с тех пор, как он взялся вести это дело о наследстве. Эгоизм дедушки, мечтавшего попасть в книги по истории, сгубил молодость его внука. Стремление Уинслоу выполнить завещанное превратилось в манию. Собственные мечты и желания Уинслоу отступили на второй план, даже любовь побоку. Его невеста отказалась от помолвки, не желая ехать с ним в глушь. Он отпустил девушку, и она вышла замуж за одного банкира из Окленда.

Скоро кончатся пять лет, оговоренные в завещании, и вопрос о наследстве будет окончательно решен. Какая ноша упадет тогда с плеч Сэмпсона! С плеч Уинслоу тоже.

— Не так просто найти женщину на это место, Уинслоу. Где искать подходящую кандидатку?

— Я найму мужчину!

— Мужчина может заработать гораздо больше на другой работе…

— А я и буду платить ему больше.

— Черт возьми? В городе поговаривают, что последнюю учительницу разбудили среди ночи и швырнули в реку!

— Кто распускает такие слухи?

— Мне сказал об этом редактор «Дейли ньюс» вчера утром. А вам он не говорил?

— Нет, у него кишка тонка, заявить мне такое прямо в лицо!

— Думаю, вы правы, но сказал, что этот слух бродит по городу уже больше месяца.

— Агата Пауэл еще месяц назад работала в школе. Я знаю, откуда идет эта вонь, Сэмпсон!

— Ты, конечно, думаешь, что обедню испортили братья Роквеллы?

Уинслоу кивнул в ответ. Он уже давно подозревает, что именно Роквеллы создали проблему с учительницей. Подобные методы вполне вписываются в их понимание «цивилизованных» методов борьбы за наследство. Они перекупали лесорубов, суля им более высокие доходы в других местах, мешали отправке грузов, запугивали возможных покупателей его леса, подбивали сбежать учительниц… При этом Шелдон и Хэрлен в отличие от других мерзавцев, предпочитали делать грязную работу чужими руками.

— И это мои единственные родственники! Как бы я хотел быть сиротой…

— Мы это можем устроить, — поддразнил его Сэмпсон. — В Сан-Франциско можно подкупить кого угодно, были бы деньги.

— Всех, кроме учительницы. Что касается этих двоих братцев, то я не позволю никому другому расправиться с ними, это удовольствие я приберегаю для себя, когда все кончится.

— Я тебя понимаю. У каждого человека есть право самому придушить в объятиях дорогих родственников.

— Придушу я одного Шелдона. Хэрлена же раздавлю как букашку, а потом… — он снова взглянул на афишу. — Зачем ты мне это дал?

— В память о горяченьком шоу в Сан-Франциско. Такие афиши были расклеены по всему городу, я снял одну из них со стены у входа в контору.

— Пожар сильно разрушил здание театра? — ничего более умного он не нашелся спросить. В нем вспыхнули воспоминания, и он не хотел, чтобы Сэмпсон заметил его реакцию на афишу.

— Театр сгорел, но не до конца. После пожаров в Чикаго и Бруклине несколько лет назад люди стали бояться ходить в театры. Сгорели декорации, сцена. Вода усилила разрушения. Можно сказать — Афины пали. Критики более язвительны — «Богиня любви» сгорела от чувств.

— Для нее это катастрофа, — Уинслоу ткнул пальцем в афишу. — Она прелестна…

— Еще бы, — подмигнул Сэмпсон, — но как ты это заметил? Сейчас она просто безработная актриса. В «Мажестике» начался ремонт. Потом будут ставить другую пьесу…

Уинслоу глубоко задумался.

— А она не сможет учить детей? Я знаю одно местечко в горах, ну прямо созданное для богини!

Сэмпсон расхохотался.

— Извини, Уинслоу, но даже ты не сможешь найти богиню. Она исчезла. Эта афиша будет согревать тебя воспоминаниями в долгие зимние ночи в твоих горных краях.

— Ты очень любезен. И куда же она отправилась? — Уинслоу уже не старался скрыть свой интерес к этой женщине.

— Куда-куда?! — передразнил его Сэмпсон, — Она уже нашла себе покровителя и днем покинула «Палас». Роль сыграна, а ее менеджер сбежал из города. Она поступила так, как и любая друг женщина в ее обстоятельствах.

Уинслоу ничего не мог на это возразить. Конечно, она не святая. Жаль только, что он не успел сделать ей предложение раньше.

Сэмпсон думал о другом. У него не было личных мотивов связаться с прелестной Афродитой. Его вполне устраивала очаровательная вдовушка миссис Фриман, женщина страстная и независимая. С тех пор, как шесть лет назад умерла жена Сэмпсона, миссис Фриман взяла на себя обязанности на его супружеском ложе, предоставив ему полную свободу решать все остальные проблемы самому. Сэмпсон по достоинству оценил это преимущество своего положения, их связь не была ему в тягость. Она понимала его и не покушалась на его свободу. Чего же большего хотеть?

Сэмпсон заставил себя вернуться к проблеме Уинслоу. Скорее всего, его клиент проиграет борьбу за наследство, но надеялся, что приятель не очень болезненно перенесет этот удар судьбы, когда все разрешится. Ему был приятен этот Уинслоу Форчун. Кузены Роквеллы были ему совсем несимпатичны. Хотелось защитить Уинслоу от этих двух придурков. Однако чаша весов перевешивала в пользу этих чертовых братцев. Чтобы хоть как-то разрядить атмосферу, Сэмпсон предложил:

— Почему бы нам не совершить какое-нибудь дикое безрассудство в эту последнюю ночь вашего пребывания в Сан-Франциско?

— Пожалуй, я не против, если бы меня этой ночью сбили бы с пути праведного, — согласился Уинслоу.

— Только прошу вас, не в этом наряде. Давайте нанесем визит моему портному.

— К вашему портному? Какого черта? Вы уже предлагали мне это прошлой осенью, и он пошил мне несколько костюмов, которые я ни разу не носил. Кажется, я и так ему переплатил!

Сэмпсон добродушно рассмеялся.

— Хорошо, тогда выметайтесь отсюда! Я заеду за вами в отель в восемь часов.

— К этому часу я постараюсь вас удовлетворить и выряжусь как городской хлюст, обещаю.

— Да уж, пожалуйста, а то вы выглядите как Дикарь. Все, все, убирайтесь! У меня есть еще куча дел, нужно кое с кем повидаться…

— И найти для меня учительницу, — напомнил Уинслоу.

— Да, да, может, и это!

Хэрлен оглядывал Молли так, как будто он купил себе новую кобылицу. Она еще удивилась, как это он ей в рот не заглянул, проверить все ли зубы на месте. Стиснув зубы, она ждала оценки своего внешнего вида. Наконец, он удовлетворенно кивнул.