Наталья Сейнер - В деревню за любовью

Все разошлись. Стало непривычно тихо. В стареньком мангале ярко-красным цветом переливались угли. Угомонилась птичья команда в сарае – рассевшись по своим насестам.

На улице стало прохладнее. Призывно покачивался от лёгкого вечернего ветра пустой гамак. Саша удобно устроился в нём, оттолкнулся от толстого ствола и задремал под шум воды в душевой кабинке – Алёша смывал последствия моторемонта, жары и шашлыков.

Затем парень принарядился и отправился гулять. Мама взяла с него честное слово, что он будет постоянно на связи, а он с мамы, что она ограничится смсками и не будет названивать через каждые полчаса.

Когда Саша проснулся, уже совсем стемнело. Он был укрыт лёгкой махровой простынёй, но даже под ней было душно. Вставать он не спешил, любовался чернеющим над ним ночным небом, украшенным яркими звёздами. На улице горели ночные фонари, освещая дорогу полуночникам. На скамеечке возле крыльца неподвижно сидела Даша. Саша неслышно подошёл.

– Не спится? – спросила она, не оборачиваясь.

– Тебе, кажется, тоже?

– Сына жду.

С завидной регулярностью в течение последнего часа он отвечал на Дашины смски с вопросом «Когда ты придёшь домой?»: «Уже иду!»

Саша подошёл ближе и уселся рядом. Втянул носом свежий запах её мокрых волос. Он только сейчас заметил, какие они длинные. Влажные локоны коснулись его обнажённого горячего плеча.

– Если бы вчера кто-нибудь сказал мне, что я проведу выходные в деревне, не поверил бы.

– Это плохо – выходные в деревне?

– За мои последние три десятка лет – это самые замечательные выходные.

Даша улыбнулась и посмотрела на Сашу. Она была так близко к нему.

– Я рада.

Они помолчали немного.

Вдруг Саша спросил:

– Вчера врач в травмпункте говорил про какую-то операцию и про кровотечение. Сегодня всё нормально?

– Вполне.

Хорошо, что в темноте не было видно, как молодая женщина покраснела, представив себя лежащей на проезжей части без чувств.

– Спасибо ангелу-хранителю, что он не оставил меня одну и послал тебя…

– Послал меня? – удивился Саша и стал вглядываться в Дашино лицо в темноте.

– Есть такая древняя легенда, – она немного помолчала и начала: «К человеку обратился ангел.

– Хочешь, я покажу тебе твою жизнь? – спросил он.

– Хочу, – ответил человек.

Ангел поднял его над землёй и человек увидел свою жизнь и две пары следов, идущих рядом.

– Кто это со мной? – спросил человек.

– Это я, – ответил ангел, – я сопровождаю тебя всю твою жизнь.

– А почему иногда остаётся только одна пара следов?

– А это самые трудные периоды твоей жизни.

– И что же, ты бросал меня в самые трудные минуты?! – возмущённо спрашивал человек. – Как ты мог меня оставить?

– Нет, не бросал, – тихо ответил ангел, – это я нёс тебя на руках…»

Под светом фонарей кружились большие и маленькие насекомые. Где-то далеко «ухала» музыка – гуляла в выходной день молодёжь.

– Почему ты поехала одна? – нарушил молчание Саша.

– Не хотела волновать родных людей. Думала, справлюсь. Сейчас я, конечно, понимаю, что была не права. Каждому человеку в сложной ситуации необходима поддержка близких… и физическая, и моральная.

На дороге послышался шум, весёлая болтовня. Алёшин голос она распознала издалека.

– Пойдём спать, – обратилась она к Саше.

Он засмеялся:

– Как будто ты его и не ждала вовсе, да?

– Ага.

Рано утром Александр отправился домой, в Москву. Даша, завернувшись в тёплый халат, вышла провожать его на улицу.

– Счастливой дороги, – пожелала она и тише добавила: – Пусть хранит тебя Бог.

Возвращался домой Александр Аверьянов в добром расположении духа, несмотря на то, что ни разу не позвонила дочь и он лишился любовницы.

Все неприятности с лихвой компенсировали выходные в деревне, в незатейливой, приятной компании. Александр думал об Алёшке, Даше и улыбался. Вспомнил, как она облизывала сладкие от сиропа пальцы, как шлёпала босыми ногами по грядкам и трогала его ночью влажными мягкими волосами…

Даша вернулась в постель и крепко уснула. Часа два ещё можно с чистой совестью подремать. Алёшка сопел в соседней комнате.

Никто из них даже не предполагал тогда судьбоносность этой, казалось бы, случайной встречи, которая впоследствии перевернула жизнь всех участников этой истории.

Саша стоял в очередной пробке. Где-то впереди сломалась или «закипела» машина, и теперь целый ряд автомобилей перестраивался кто вправо, кто влево: кому как повезёт. Он еле сдерживал поднимающееся внутри раздражение и опять взглянул на часы. Сегодня он опоздает – к бабке не ходи. Традиционно накинутых двух часов на столичные пробки оказалось мало, и Александр Аверьянов нервничал, потому что его непунктуальность даст повод подчинённым думать, что и им так можно. А от своих сотрудников он требовал обязательности, исполнительности, точности и профессионализма. А как можно спрашивать с коллег, если сам не являешься примером. Как раз сегодня, в преддверии выходных, на девять утра была запланирована рабочая встреча с заведующими, то бишь менеджерами всех отделов. Саша тоскливо посмотрел на часы – без пятнадцати, а до офиса ещё, при хорошем раскладе, полчаса езды – он не успеет вовремя.

Мужчина опять подумал, как очень часто в последнее время, о Даше: вот она одной рукой плотнее закутывается в халат, а другой – крестит его отъезжающую машину, думая, что никто не видит. Или её несуразный хвост, который абсолютно не даёт представления о том, какие у неё длинные и красивые волосы.

Прошёл почти месяц после его неожиданного уикенда в деревне, и вряд ли они ещё хоть раз увидятся, но воспоминания доставляли Александру удовольствие. Даша не была красавицей, как его жена, но думать о ней было приятно… Он мысленно улыбнулся и успокоился: «Подумаешь, опоздаю. Начальство не опаздывает, а задерживается».

Ровно в половине десятого спокойный и невозмутимый он вошёл в свой светлый прохладный кабинет. За большим круглым столом послушно сидели коллеги.

– Прошу прощения за опоздание, – обратился Александр, – давайте начнём.

Закрутился очередной сумасшедший день. Совещание было внеплановым, к некоторым из присутствующих у генерального директора были претензии. Высказать их было необходимо корректно и осторожно.

С заключительным докладом выступила заведующая отделом маркетинга. Саша неприязненно посмотрел в её сторону. Она, конечно, специалист в своей области, но пышные формы девицы, которые она, не стесняясь, выставляла на показ, отвлекали окружающих от работы. Вот и сегодня, несмотря на неоднократные замечания руководителя, её мини-юбка лишь слегка скрывала округлый зад, а светлая рубашка открывала грудь до самых сосков, ясно давая понять, что бюстгальтер отсутствует.

«Наверняка и трусов нет», – зло подумал Александр, разглядывая собравшихся мужчин. Кто-то вожделенно пялился, некоторые смущённо отводили глаза.

– На сегодня всё, – немного резковато сказал Александр и встал из-за стола: – Всем спасибо, все свободны. Юлия Валентиновна, задержитесь, пожалуйста.

«Сейчас, наверное, все мужчины со стопроцентной уверенностью сделали однозначный вывод, зачем я её оставил», – вздохнул начальник.

Дождавшись, пока за последним закроется дверь, Александр обратился к женщине-вамп.

– Юлия Валентиновна… – начал он.

– Зовите меня Юлиана, – капризно перебила его соблазнительница, подойдя вплотную и якобы случайно коснувшись его руки. Звали девицу Юля. Саша знал это точно, потому что видел её паспорт, когда принимал на работу, но красотка предпочитала «Юлиана» и без отчества. – Я же просила.

– Я тоже просил вас соблюдать дресс-код компании, но вы игнорируете мои замечания.

– Жарко, – Юлиана присела на стул и томно потянулась, отчего её груди практически вывалились из рубашечки.

– Мы все находимся в одинаковых условиях, – возразил начальник, – и все это понимают.

– Разве я не понимаю? – девушка прекрасно сыграла недоумение. – Я красивая женщина и не хочу этого скрывать.

– Значит, вы отказываетесь выполнять этические требования компании, – Саша терял терпение.

Голос Юлианы стал низким, зашуршал, как дорогая шёлковая ткань.

– Может, сделаете для меня исключение, – доверительно зашептала она, – я в долгу не останусь. Например, сегодня вечером я готова дать… аванс.

Она откровенно его соблазняла! Не будь у Александра твёрдых принципов – не заводить отношений на работе, он бы давно отдался мужскому влечению и занялся сексом с Юлианой. Наверняка она многое умеет.

«А может, ну их, принципы, – мелькнула шальная мысль, – девушка не возражает, даже совсем наоборот». Он так соскучился по женскому телу.

– Где?

– Я жду вас в восемь у себя дома. Обещаю прекрасный вечер, – она довольно встала и, вызывающе виляя бёдрами и громко стуча высоченными шпильками, вышла из кабинета.

Саша отправился в лабораторию. Здесь он любил находиться больше всего. Разговорился с Павлом Шеиным. Парнишка пришёл к ним работать совсем недавно и где-то был совсем ещё наивен. Александр сразу взял его под своё крыло, потому что разглядел в нём талант и трудолюбие. Молодых специалистов владелец небольшого, но прибыльного завода искал повсюду, предлагал практику в современной лаборатории и стажировку на перспективном предприятии. Не жалел стимулирующих доплат, особенно для иногородних, каким и был Пашка Шеин.

После обеда Александр поехал на какое-то никому не нужное совещание промышленников, которое ничего толкового дать не могло: пафос, разговоры ни о чём – в общем, пустая трата времени. Но там должны были появиться знакомые заводчики, которых Александру нужно повидать обязательно.

Он освободился только к шести вечера, злой, неудовлетворённый. Нужные люди не явились, и Саша битых два часа слушал серьёзные рассуждения о конъюнктуре рынка, курсе валют и т. д., аналогичные спорам о том, что было вначале: яйцо или курица. Раздражение в последний месяц стало его постоянным спутником. Не помогла даже пятничная пьяная вечеринка с друзьями: из-за границы вернулся, полный впечатлений, Колька.

А вот дочь звонила всё чаще и чаще – соскучилась. Первый восторг от роскоши, новизны прошёл, и Яна всё больше думала об отце, доме, друзьях. Расспрашивала, уточняла все подробности.

Саша возвращался по знакомой дороге, мимо своей старой квартиры, точнее бабушкиной.

«Нужно заехать, посмотреть», – подумал он и свернул в переулок. Последний раз он был здесь в тот злосчастный вечер, когда выгнал Жанну. Потом попросил соседку, добрую старушку, которую знал с детства, вызвать слесаря и поменять замки. Поднялся на свой этаж, позвонил в знакомую дверь, чтобы попросить новый ключ: дома ли?

Зинаида Ивановна долго возилась с тяжёлой дверью. Саша много раз предлагал ей поменять раритетное полотно, но старушка отказывалась, мотивируя свой отказ тем, что дверь ей дорога, что это её старая приятельница. С ней ей спокойнее. Зинаида Ивановна всю жизнь прожила одна. Она была лучшей подругой Сашиной бабушки. Они и квартиры-то вместе получали, как научные сотрудники, и Сашку вдвоём опекали, когда он гостил у бабушки Марины. Зинаида Ивановна в прошлом – декан химико-биологического факультета с многочисленными высокими регалиями, которые сейчас были никому не интересны, но старушка любила достать их, разложить на старом дубовом комоде и вспомнить былые годы. Саша иногда ей подыгрывал и с заинтересованным видом слушал то, что знал наизусть с детства.

Как всегда, Зинаида Ивановна, маленькая и шустрая, по-доброму встретила своего «Шурочку». Во всех подробностях рассказала, как меняла замки; показала, как пользоваться новыми ключами молодому «неумёхе», и была такова за своей «дорогой» дверью.

Саша вошёл в пустую квартиру: ничего не изменилось, всё на своих местах. Да, давненько здесь не было жилички. Он снова подумал о Даше, представив её в роли новой обитательницы этой квартиры, и ему стало стыдно. Она другая, совсем не такая. Пропикали электронные часы на стильном камине – семь вечера. Через час он должен быть в гостях. Почему-то ожидаемого трепета Саша не испытал. Вспомнил Юлиану, вальяжно развалившуюся на кресле. Нет, не вдохновляет, слишком доступна.

«Может, мне в деревню рвануть? Я же был приглашён!» – неожиданная мысль показалась очень правильной. Именно то, что ему сейчас было нужно. Саша принял решение, и сразу стало легко. Дыхание участилось, он засуетился, нетерпеливо закрывая дверь и путаясь в незнакомых ключах.

Даша рассматривала свою прооперированную грудь. Неизвестно, кому она должна была сказать «спасибо»: врачу в платной клинике или доктору травмпункта, но спустя месяц от хирургического вмешательства осталась только еле заметная царапина. Уже две недели как она вышла на работу: день, ночь, двое суток дома. Она работала пекарем в небольшой пекарне, пристроенной к кухне полноценного гостиничного комплекса с рестораном, большой стоянкой, заправкой и универсальным магазинчиком. Комплекс располагался на трассе, в пяти километрах от посёлка, разделив расстояние до райцентра аккурат пополам. Туда Даша добиралась на своей «семёрке». Общественный транспорт был в единственном варианте. Автобус ходил нерегулярно, один раз в день, а то и через день, и абсолютно неудобно для её рабочего графика. Самые активные деревенские жители около года назад отправились на приём к главе администрации и потребовали ежедневные рейсы, да к тому же не меньше трёх. Руководство пошло навстречу. По маршруту ходили хоть и не три, но регулярно два рейсовых автобуса, утром и вечером, для работающего в райцентре населения. Но они оказались невостребованными. Состоятельная половина сельских жителей предпочитала ездить с комфортом на собственных авто, вторая же половина – экономная и находчивая – на халяву: как бы случайно опоздав на автобус, голосовали на дороге, напрашиваясь в попутчики. Равнодушные проезжали мимо, но чаще земляки, завидев знакомых, останавливались и подсаживали халявщиков, не желающих тратиться на общественный транспорт.