Джули Беннет - В омуте колдовских глаз

– Я буду делать все, что в моих силах. Ты нуждаешься в моей помощи, поэтому я буду стараться.

– Я знаю. А теперь иди спать. Я приду позже. Хочу посидеть с ней чуть дольше и подышать свежим воздухом.

Аннабель представляла, как сидит на этих качелях с Эмили и Люси точно так же, как когда-то ее мама сидела с ней и с Патрисией. Труднее всего будет оставить в прошлом эти драгоценные воспоминания. А голые стены ее родного дома наверняка разобьют ей сердце.

– Может, я заберу Эмили в дом? Уже поздно.

– Она может поспать у меня на руках. От нее веет таким спокойствием и умиротворенностью. Пока не найду другую работу, я буду проводить все свое время с девочками.

– Бель, ты все, что у меня осталось. Ты и эти сладкие малютки. Я сделаю все, чтобы не разочаровать тебя. Мы справимся. Вместе.

Аннабель очень хотелось верить его словам, потому что она ни за что не справилась бы одна.

– Пап, я люблю тебя.

Он подошел к ней и, поцеловав в макушку, вернулся в дом.

Аннабель сидела в тишине, и по ее щекам текли слезы. Она думала о человеке, которого по-прежнему любила и который ранил ее настолько сильно, что она сомневалась, что ее сердце когда-нибудь исцелится.

С самого первого дня он знал, чем закончится дело, но все равно решил поиграть с ее жизнью. Такое отношение было непростительным.

Подъездную дорожку осветили автомобильные фары, и Аннабель поднялась на ноги, крепче прижав к себе спящую Эмили.

Из машины вышел Кольт с какой-то коробочкой в руках. Когда он подошел ближе, Аннабель узнала шкатулку с драгоценностями, которая принадлежала ее матери.

– Я ненадолго, – бросил он. – Просто подумал, что мне следует вернуть ее тебе.

– Но как она оказалась у тебя?

– Твоему отцу нужны были деньги. Он знал, что в округе ни у кого нет таких денег, поэтому пришел ко мне. Я ничего здесь не трогал, потому что ждал, что он выкарабкается и захочет вернуть эту шкатулку обратно. Мне кажется, она принадлежит тебе по праву.

Аннабель сделала шаг в сторону.

– Положи ее, пожалуйста, на вон тот столик.

Кольт поднялся на крыльцо и положил шкатулку на стол рядом с креслом-качалкой.

– Знаю, ты ненавидишь меня, – сказал он, – и считаешь меня самым ужасным человеком на земле.

Аннабель посмотрела в его синие глаза и увидела в них непролитые слезы, но она не хотела верить, что у него есть сердце.

– Но все, что произошло между нами, было настоящим. Я не хотел этого, – добавил он. – Я хотел ограничиться деловыми отношениями и физической близостью. Но ты показала мне, что есть что-то намного большее. Знаю, ты не поверишь мне, но я не такой, каким ты считаешь меня. Я просто хотел осуществить мечту своего отца и доказать людям, которых я люблю больше всего на свете, что я чего-то стою.

Кольт стиснул зубы, но Аннабель заметила, как задрожал его подбородок. Ее сердце обливалось кровью, когда она смотрела на его терзания, но он сам виноват в том, что случилось.

– А в итоге я причинил страдания той, которую люблю.

До нее еще не совсем дошел смысл его слов, когда Кольт повернулся и спустился по ступенькам крыльца. Его хромота, еще более заметная этим вечером, напоминала ей, что он был всего лишь человеком. Что он допускал ошибки и не был идеальным. Но Кольт разбил ей сердце, а теперь хотел исправить все с помощью этих слов?

Она прижала Эмили к себе и тоже спустилась с крыльца.

– Ты не можешь ошарашить меня такой новостью, а потом просто взять и уйти, – окликнула его Аннабель.

– Слишком поздно. Ты больше не веришь мне, – бросил он, открывая дверцу машины. – Но я хочу, чтобы ты знала… – Кольт покачал головой, посмотрел на звездное небо, а потом повернулся к Аннабель. – Ты должна знать, что то время, которое я провел наедине с тобой, было самым лучшим в моей жизни.

Когда Кольт появился в конюшне в пять утра, он думал, что тяжелая работа поможет ему забыться.

Когда он вчера признался Аннабель в любви, его будущее стало вдруг ясным и понятным. Оказалось, что самым главным в его жизни была семья. Его отец никогда не ставил дела превыше своих близких. Эллиоты достигли успеха, потому что знали, что такое честь и верность.

Пусть Аннабель все еще ненавидит его, но он не собирается сдаваться.

Вернувшись в дом, Кольт включил компьютер и отправил письмо своему адвокату. Может, ему никогда не удастся вернуть ее, но он ни за что не станет продолжать процесс по выселению ее из родного дома.

Его пожирало чувство вины, но было еще кое-что. В ту секунду, когда Кольт вчера увидел Аннабель, он понял, что не только любит ее, но любит представлять ее и этих чудесных малышек своими, чтобы они жили с ним в Пебблбруке.

Услышав с грохотом захлопнувшуюся дверцу машины, Кольт подошел к окну и выглянул наружу. Посмотрев вниз, он увидел самое захватывающее зрелище в его жизни: Аннабель в джинсах, ботинках и зеленой майке, которая так шла к ее глазам, доставала из багажника прогулочную коляску. Потом она разложила ее и, открыв заднюю дверцу машины, достала оттуда Эмили и Люси.

Аннабель усадила детей в коляску и огляделась по сторонам.

– Я здесь, – позвал ее Кольт.

Она подпрыгнула от неожиданности и, прижав руку к сердцу, посмотрела на него. Ее глаза остановились на его обнаженной груди.

– О… мм… Мне нужно поговорить с тобой.

– Я сейчас спущусь.

Он не успел выйти за порог, как появилась Аннабель, толкая коляску с близняшками. Его сердце екнуло при виде малышек, которые уставились на него своими выразительными зелеными глазами.

– Я хочу увидеть документы, которые подписал мой отец.

– У меня есть копия в моем кабинете.

– Тогда пойдем туда.

Аннабель старалась смотреть ему в глаза, но у нее не получалось. Ее взгляд то и дело останавливался на его обнаженной груди.

– Скажи мне, только честно, когда ты предложил переехать к тебе, ты просто хотел меня или пытался замести следы, чтобы я не узнала правду? Просто я подумала, что ты надеялся, что я влюблюсь в тебя без памяти и мы просто будем жить долго и счастливо. Я права?

– Да, – сглотнул Кольт.

Когда она закрыла свои изумительные изумрудные глаза, Кольту показалось, что выключилось солнце. Он знал, что ему придется объясниться, а потом уже думать, что делать дальше.

– Я попросил тебя переехать ко мне, потому что хотел более серьезных отношений. – Он чуть приблизился к ней и остановился. – И да, я думал, что, если ты влюбишься в меня и мы будем жить долго и счастливо, ты никогда не узнаешь, что сделал твой отец или я. – Еще один шаг, и Кольт оказался с ней лицом к лицу. – Но я хотел уберечь тебя от страданий, хотел начать новую жизнь без сердечной боли. И меньше всего я хотел обидеть тебя.

– Неужели ты в самом деле думал, что я ничего не узнаю?

– Когда я понял, что влюбился в тебя, я пытался сделать так, чтобы удержать тебя и вместе с тем исполнить мечту отца. И я не понимал, что мой отец предпочел бы мое личное счастье земле, на которой можно построить пансион.

– Почему я должна верить тебе? – прошептала Аннабель.

– Потому что этот дом становится лучше, когда в нем есть ты. Так же как и моя жизнь. Я всегда хотел семью, и, когда увидел твоих девочек, я понял, что хочу, чтобы мы все жили вместе здесь, в Пебблбруке. Я все испортил, – добавил Кольт. – Мне нужно было сказать тебе правду в самом начале, но я не знал тебя и думал только о том, чтобы исполнить волю отца… Так же как и ты стремилась исполнить мечту своей матери.

Его сердце сжалось, когда Аннабель мягко улыбнулась в ответ:

– Да, она во что бы то ни стало хотела открыть маленькую гостиницу.

– Тогда бери свой дом и делай из него все, что захочешь.

– Что? – Ее брови поползли вверх.

– Я сегодня написал своему адвокату и внес необходимые изменения в договор. Земля останется за тобой.

– Но почему?

– Потому что она твоя. Мне нужна только ты, и, если я не могу получить тебя, мне тем более не нужна твоя земля.

– Ты просто отдаешь ее обратно?

Эмили потянулась к нему, и Кольт инстинктивно взял ее на руки. По крайней мере одна из них была на его стороне. Люси затихла в коляске и пристально рассматривала его, словно что-то обдумывала.

– Да. А еще ты можешь обратиться к моему проектировщику и застройщику. У тебя будет неограниченный бюджет, чтобы открыть свою гостиницу.

– Кольт, – ее глаза наполнились слезами, – а как же твоя собственная мечта?

– Думаю, я исполню ее, и надеюсь, мы займемся этим делом вместе. Твоя земля остается за тобой, и ты можешь делать со своим домом все, что тебе заблагорассудится. Но я хочу кое-что взамен.

Аннабель широко распахнула глаза.

– Я хочу, чтобы ты носила мое имя. Радость моя, выходи за меня замуж. Мне ничего не нужно, только чтобы ты была счастлива. Чтобы ты была рядом со мной и дала мне еще один шанс.

– Ты серьезно? – недоверчиво спросила Аннабель.

– Более чем.

Она прикрыла рот дрожащей рукой и покачала головой.

– Я хочу сказать «да», – прошептала она, – но мне страшно.

Эмили склонила головку на плечо Кольта, а он обнял Аннабель и притянул к себе.

– Я боюсь не меньше твоего. Может, то, что происходит между нами, покажется кому-то настоящим безумием, но я знаю, чего хочу.

Аннабель взяла его лицо в свои ладони.

– Значит, земля остается за мной. Я переезжаю к тебе, и мы посмотрим, что у нас получится.

У него отлегло от сердца, и он лишь крепче прижал ее к себе.

– Это больше, чем я заслуживаю. Но есть еще кое-что.

– Ты о чем?

– Я хочу помочь твоему отцу, потому что он не справится один.

Аннабель не сдержалась и расплакалась.

– Кольт, ты берешь на себя слишком много. Ты, наверное, не шутишь, раз решил взвалить на себя весь мой багаж.

Он нежно коснулся губами ее губ.

– Радость моя, я хочу тебя больше всего в жизни.

Люси закапризничала в коляске. Аннабель взяла ее на руки, и малышка тут же успокоилась.

Кольт обнял свою новую семью, и его сердце запело от радости.

Посмотрев на него, Аннабель счастливо улыбнулась.

– Я нашла идеальное имя, которым ты можешь называть меня.

Кольт громко захохотал:

– И что это за имя?

– Твое.

Нолан провел тяжелую ночь на дежурстве и решил проехаться, чтобы немного развеяться.

Когда он въехал на ранчо и завернул за угол дома, он увидел Кольта, который обнимал Аннабель и ее девочек. Похоже, к его брату вернулся здравый смысл.

Нолан остановился и сдал назад, чтобы остаться незамеченным. Он радовался, что его младший брат нашел свое счастье. Нолан не сомневался, что из них четверых первым остепенится именно Кольт, и сейчас немного завидовал ему. Он тоже мечтал о семье и давно устал возвращаться в дом, где его никто не ждал.

Когда Нолан строил его, он думал о будущей жене и детях.

Но он упустил свою мечту. Несколько лет назад он расстался с женщиной, которую любил, и надеялся, что сможет забыть ее и найти кого-то другого, кто заполнит образовавшуюся в его сердце пустоту.

Теперь он понимал, что никто не сможет заменить ему Пеппер Мэннинг. Они вместе прошли через настоящий ад, но, когда она нуждалась в нем больше всего, его не оказалось рядом. Нолан посвятил свою жизнь, чтобы спасать других, но не смог спасти от сердечной боли человека, которого любил больше всего на свете.

Так что да, Нолан завидовал, что его брат нашел свою любовь и обрел настоящую семью. И если бы можно было вернуть время вспять, он ни за что не отпустил бы Пеппер.

Но второго шанса не бывает… не так ли?