Эйлин Драйер - В плену страсти

– Нет! – настаивала Сара, чувствуя, что ее охватывает паника. – Я не могу. У меня не будет никаких трудностей, Йен. Клянусь! Но я не смогу пойти дальше входа к Волшебным ступенькам.

– Я даже спорить с тобой не буду, детка. – Фергусон был в ярости, Сара так и чувствовала, как она пульсирует в нем.

– Ты просто не понимаешь, – стояла она на своем, приводя любые доводы, кроме правды. – Если ты не отпустишь меня домой, моей репутации придет конец, и это отразится на всех моих домочадцах. Арти лишится шансов на удачное будущее.

– Даже если ты получишь приглашение от герцога Дорчестера?

От его самонадеянности у нее перехватило дыхание.

– Ты всегда делаешь такие бессмысленные предложения? – возмутилась она. – Как только тебе в голову пришло, что герцог этого чертового Дорчестера примет в доме незаконнорожденную, когда там ждут принцессу Шарлотту?!

Не надо было этого говорить. Йен резко приподнял голову.

– Принцесса?

Саре казалось, что она вот-вот задохнется.

– Полагаю, именно поэтому твои друзья собираются в Риптоне. Герцог устраивает для принцессы домашний вечер.

На лице Йена вспыхнула безумная улыбка, он широко развел руки.

– Ну тогда решено! Нет способа лучше защитить твою репутацию! Что касается твоего статуса… Если Рейксы появятся на этом вечере, то ты будешь принята в Риптоне столько, сколько понадобится. А теперь садись на коня, иначе я сам заброшу тебя в седло.

Сара даже не помнила, как отвернулась от Йена или как бросила на землю его веревку, и теперь та валялась там, как дохлая змея. Внезапно она поняла, что, спотыкаясь, идет вниз по холму, а слезы раздражения и ярости жгут ей горло. Она не может поехать с ним, не может объяснить почему. Но она должна просто пойти домой.

Сара почти добрела до дороги, когда у нее за спиной раздался стук копыт Харви.

– Не будь ребенком, Сара, – проговорил Йен непростительно строгим голосом, как будто он отчитывал нашалившее дитя. – У нас на это нет времени.

Если бы только можно было вернуться в Фэрборн, подумала Сара. Она могла бы просто идти на запад до тех пор, пока не увидит нелепые столбы, на которые покойный баронет взгромоздил дурацкие украшения из итальянского мрамора. Пройти мимо них, подняться к дому и зажить обычной жизнью. Залечить свое сердце.

Вот только она очень опасалась, что ее сердце больше не принадлежит Фэрборну.

– Если ты отказываешься слушать меня, – вымолвила она, – то продолжать бесполезно. Поезжай туда сам. Следуй указателям в Биминстер, а затем – в Серн-Эббас. Риптон-Холл встретится тебе по пути, ты его точно не пропустишь.

– Сара, прекрати! – вскричал Йен, хватая ее за руку.

Сара попыталась вырваться. Он ее не отпускал. И снова, как это уже было в подвале, Йен схватил ее и запечатал ей рот поцелуем. И снова все мысли, все возражения исчезли. Захлестываемая чувствами, она крепко обняла его и жадно ответила на его поцелуй, приоткрыв рот, прижимаясь к нему языком, зубами, каждой клеточкой своего тела с такой силой, что было удивительно, как она не опрокинула Фергусона на землю.

Вспыхнула молния. Кровь, густея, потекла по ее жилам, а сердце, пытаясь унять бешеное биение, эхом отдавалось в ее ушах. Сара почувствовала, как его большие твердые руки обвились вокруг нее, заставили ее замереть, ощутила биение его сердца у своей груди и давление его плоти на свой живот. Святой Иисус, как же она хотела его! Саре хотелось просто исчезнуть в Йене, ей не было нужно ничего, кроме этого огня, который его жаркий поцелуй распалил в ее груди, животе и той впадинке в ее теле, которая ни разу не заполнялась полностью. Ей хотелось плакать и петь от этого, визжать, как та банши из легенды, что призывает свою собственную смерть.

Сара не знала, как ей это удалось, но она оттолкнула его.

Йен сопротивлялся, зажимая ей рот, притягивая ладонью ее голову, чтобы она не могла пошевелиться. Но Сара сопротивлялась, толкая его мощную грудь, и он остановился. Он, как и она, хватал ртом воздух и дрожал, как листья кустов на берегу при сильном ветре. Сара закрыла глаза, чтобы удержать желание, и положила голову на его все еще тяжело вздымавшуюся грудь.

– Ты не можешь… пользоваться такими аргументами, – слабым голосом проговорила она.

Его удивленная усмешка отозвалась в ней, словно это заговорила сама земля.

– Ты знаешь более подходящий способ?

Она слегка ударила его ладонью.

– У тебя нет времени на более подходящий способ, Йен. Тебе надо ехать, пока тебя не поймали.

– А тебе надо поехать со мной.

– Йен…

Фергусон отодвинулся назад и вопросительно посмотрел на нее.

– Неужели ты считаешь, что мне понравилось пугать твоих близких? Неужели ты хотя бы отдаленно предполагаешь, что я считаю все это фарсом… или что мое решение привезти тебя в Риптон – это всего лишь каприз? Это убийцы, Сара. Они безжалостны и жестоки. И я не допущу, чтобы ты сталкивалась с ними. И даже если я когда-то и думал оставить тебя, то как могу бросить тебя наедине с твоим кузеном? Он показал, на что способен. У него не хватит наглости обидеть другую женщину, но ты – иное дело. А теперь будь хорошей девочкой и доверься своей судьбе.

Слезы застилали Саре глаза. Она поняла руку к его заросшей щеке.

– А ты… Неужели ты считаешь, что я не поехала бы с тобой с радостью, если бы так было лучше? Я не могу. Я не могу появиться в Риптон-Холле, и все Рейксы в мире не заставят меня это сделать.

– Черт, но почему? – спросил Йен, глядя на нее. – Почему ты так против того, чтобы герцог Риптон пригласил тебя остаться на выходные?

Сара внезапно почувствовала, что ей тяжело даже сделать вдох. Она потерла лицо рукой.

– Йен, – сказала она, – герцог Риптон никогда не позволит мне войти в его дом, а если ты его об этом попросишь, то все станет еще хуже. И если ты будешь настаивать, я найду способ остановить тебя. И твоя настойчивость ничего не изменит.

– Почему? – спросил Йен, голос которого стал резким от нетерпения. – Думаешь, они тебя съедят?

Сара вздохнула, желчь жгла ей горло.

– Думаю, герцог прогонит меня прочь, как делал это последние два раза, когда я пыталась проникнуть в его резиденцию. Или он прикажет меня арестовать, как он и угрожал.

– Но почему? – Фергусон был искренне поражен. Серьезно озабочен.

Сара вздохнула – иного выхода у нее не оставалось.

– Потому что ты болван!.. Герцог Дорчестер – мой брат.

У Йена был такой вид, будто она его ударила.

– Он… кто?

– Йен, это несложно. – Сара опять отошла от шотландца, моля бога вразумить ее, потому что она не понимала, что ее больше задело – его замешательство или удивление. – Герцог…

Она так и не успела договорить. Внезапно Харви поднял голову и заржал. Сара с Йеном повернули головы туда, куда смотрел конь. Наступила мертвая тишина, они ждали.

Там. Лошади. Казалось, целый табун лошадей скакал по Аплайм-роуд из Лайм-Реджис.

– О нет! – едва слышно прошептала Сара. – Что они тут делают?

Йен не ответил. Он просто обхватил ее за талию и забросил на седло. Запрыгнув на спину Харви позади нее, Йен направил коня вверх по холму. Внизу целая армия солдат скакала мимо них без остановки, и, похоже, рядом с лейтенантом ехал Старый Джордж.

– Это ты устроил? – спросила Сара Йена.

Он пожал плечами.

– Джордж немного поторопился, – ответил он. – А это означает, что нам надо ехать, детка.

Сара не могла оторвать глаз от той части холма, за которой находился Фэрборн, как будто могла помочь леди одной своей тревогой. Харви пересек гребень холма, и Йен остановил его.

– Ты говорила, что проводишь меня до Волшебных ступеней, – напомнил он. – Ты это сделаешь?

Несколько мгновений Сара хранила молчание, по-прежнему глядя на запад. Ей хотелось сказать ему «нет». Хотелось послать его к черту. Хотелось обхватить его руками за талию и плакать в его рубашку, потому что он не понимал, а она не могла объяснить.

Было ли на свете еще хоть одно место, о котором она мечтала так же, как о Риптон-Холле? Было ли еще хоть одно место, которое причиняло бы ей столько же боли? Быть может, настанет когда-нибудь день, когда ей позволят выйти оттуда через парадную дверь, а за ней следом не будет идти лакей. Вдруг она когда-нибудь сможет обнять свою сестру, не опасаясь наказания. Ее сестра Лиззи, которая, похоже, все знала об их отношениях. Быть может, однажды…

– Да, – наконец ответила она. – Я провожу тебя до Волшебных ступеней. Дальше меня не пустят, и я не смогу помочь тебе.

– Мы выясним это на месте, Сара, – сказал Йен.

Не успела она возразить, как он натянул поводья, пришпорил Харви и пустил его легкой рысью на восток по холмистым полям. Они доехали до очередной рощицы, деревья которой можно было принять за еще более темные тени. Крепко держа Сару за талию, Фергусон направил Харви в самую густую тень, какую только можно было разглядеть.

– Расскажи мне о Волшебных ступенях, – попросил Йен, лаская теплым дыханием ее волосы.

По ее телу пробежала восхитительная дрожь, на мгновение отвлекая ее от происходящего. Сара от удовольствия поежилась. Ей понадобилось мгновение, чтобы прийти в себя.

– В Риптон-Холл можно попасть по потайному ходу, – наконец промолвила она. – Через пещеры. Никто толком не знает, кто его построил, но ступени были вырезаны в породе, коридоры расширены. Герцоги пользовались этим путем по крайней мере со времен Елизаветы, чтобы тайком выбираться из особняка для развлечения или во времена религиозных бунтов.

– А как ты о них узнала? Ты ведь не жила там?

– Нет, меня удочерили преподобный Трегаллан и его жена – мои дальние родственники. Он держал приход в одной из ближайших деревень.

В приюте Сару нашла герцогиня. Настоящая жена его отца. Саре тогда было всего три года, но как может ребенок забыть такое роскошное видение? Высокая леди с мягкими руками, такими нежными глазами и строгим голосом, когда она говорила со взрослыми. В одном из самых драгоценных своих воспоминаний Сара держала ее за руку, когда они вышли из этого зловонного места. С тех пор Сара восхищалась лайковыми перчатками.

– Сара! – позвал ее Йен.

Сара вздрогнула, осознав, что молчит уже некоторое время.

– Мне кажется, я говорила тебе, что, когда я была маленькой девочкой, Трегаллан брал меня в гости в дом герцога. Я не помню, видела ли герцога и брата или нет. Но герцогиня, однако, была добра ко мне.

И это удивительно, учитывая, что Сара родилась всего на месяц раньше Лиззи. Сара помнила Лиззи по визитам в Риптон-Холл. Пару-тройку раз викарий путал время визита, и тогда они заставали герцогиню с ее маленькой девочкой – крохотной толстушкой в таких же нарядных платьицах и с такими же светлыми волосами, как у ее куклы. Саре кукла запомнилась особенно, потому что она считала ее чем-то волшебным.

Однажды она даже попыталась заговорить с малышкой. После этого миссис Трегаллан несколько дней читала ей лекции о ее наглости. Плохие девочки не заслуживают дружбы с дочерью герцога. Сара едва не улыбнулась. Плохая девочка все же подружилась с дочерью герцога. И они стали добрыми подругами.

– Ты именно тогда узнала о потайном тоннеле? – спросил Йен, голос которого в темноте звучал мягче. – И когда тебя привозили туда с визитами?

– Мы пользовались Волшебными ступенями для того, чтобы выйти из дома, когда чересчур задерживались с визитом, – ответила Сара.

Она тогда так боялась этого темного, сырого тоннеля с бледным светом фонаря, дрожавшим на стенах, и писком летучих мышей, сопровождавших их до выхода на солнечный свет. И она поклялась никогда больше не ходить по Волшебным ступеням.

– А когда ты это узнала? – снова задал вопрос Йен. – Я спрашиваю про твоего отца.

– Когда я училась в академии, мне всегда было известно, что я – чей-то незаконнорожденный ребенок. Но мне и в голову не приходило узнать, чей именно. Но когда меня приняли в школу, Трегалланы позаботились о том, чтобы я знала разницу между собой и другими девочками. В особенности Лиззи.

«И даже не вздумай пытаться привлечь ее внимание к себе, – сказала ей миссис Трегаллан, поджимая узкие губы. – Ты сможешь учиться лишь благодаря молчаливому согласию герцогини, но она не захочет, чтобы незаконнорожденный ребенок ее мужа запятнал доброе имя ее дочери».

Только миссис Трегаллан ошибалась. Лиззи признала ее. Ее дорогая, серьезная Лиззи, с которой она так никогда и не смогла проститься.

Сара и не думала, что Лиззи известна правда о ней. Но она, должно быть, знала ее. Должно быть, она помнила визиты Сары, иначе она бы не решила, что Саре известно о Ступенях. У Сары защемило сердце при мысли о том, что у них есть общие воспоминания. Что они могут общаться не только как подруги.

– А новый герцог? – поинтересовался Йен. – Это он не желает тебя видеть?

Потерев лицо рукой, Сара кивнула.