— Ну… ты ведь давно уже придумал себе такой план. Человеку порой бывает трудно понять, что его решения ошибочны.

— А жениться на тебе — правильное решение? — Руари расплылся в улыбке.

— Конечно, правильное. — Сорча улыбнулась ему в ответ, потом заговорила уже серьезно: — Знаешь, еще до того, как я начала эту игру, я сказала себе, что просто не могу допустить, чтобы ты женился на одной из этих девушек. И дело вовсе не в том, что я всеми правдами и неправдами хотела женить тебя на себе. Они тебе совсем не подходили, а ты смотрел только на их высокое происхождение и приданое.

Руари задумался, потом кивнул:

— Да, ты права. Действительно, я забывал их лица сразу, как только они покидали Гартмор. Они мне совершенно не нравились.

— Вот видишь?.. Я спасла тебя от печальной участи… Если бы не я, то ты бы всю оставшуюся жизнь спрашивал окружающих людей: «А кто та женщина, что сидит напротив меня за столом?»

— Какой ужас… — пробормотал Руари.

Сорча пристально посмотрела на него. Ей очень хотелось спросить Руари, почему он все-таки решил взять ее в жены. Но Сорча удержалась от этого вопроса. У нее не было уверенности, что Руари ответит на этот главный вопрос так, как ей хотелось, а она не желала портить удовольствие от их страстной встречи.

Кроме того, она боялась, что его ответы заставят ее усомниться, следует ли ей выходить за него замуж. Она решила пока не разрушать надежду на счастье, и если впереди ее ждет разочарование, то пусть расплата за слепоту придет не сейчас. Конечно, Руари не любил ее так, как она его, однако Сорча не сомневалась, что он был к ней неравнодушен. И этого ей пока вполне хватало. Они будут вместе, а потом, рано или поздно, ей удастся покорить его сердце. Она запретила себе думать о том, что у нее это, возможно, не получится. Потому что было бы гораздо страшнее, если бы ей пришлось провести всю жизнь без Руари. Лучше иметь хоть что-то, чем совсем ничего.

— Ты помнишь, что так и не сделал мне предложения? Ты просто сказал об этом моему брату, а теперь и мне, как будто наша свадьба — дело решенное. — Сорча улыбнулась, увидев, как изменилось лицо Руари.

— О, как же я глуп! — воскликнул он. — Я хотел попросить тебя стать моей женой после нашей прошлой прогулки верхом. Но тогда на нас напал Тречер, а потом появился твой брат, и у меня ничего не вышло. — Он коснулся ее губ нежным поцелуем и прошептал: — Ты выйдешь за меня замуж, Сорча Хей?

— Да, сэр Керр. Я с радостью стану твоей женой.

Губы их слились в страстном поцелуе, и Сорча вдруг поняла, что ее брак будет счастливым. Потому что Руари хотел жениться на ней ради нее самой — ведь у нее не было ни денег, ни земли. Он мог бы выбрать себе другую жену, но сейчас понял, что хочет провести жизнь с ней. Сорча постаралась убедить себя в том, что ей этого было вполне достаточно.


Дугал выругался, пытаясь поудобнее устроиться в седле, и утер пот со лба. К нему подъехал Роберт, и он поприветствовал его коротким кивком. Позади остался трудный и долгий путь — перед ними уже виднелись стены Гартмора. К сожалению, ему так и не удалось догнать Сорчу и ее небольшой отряд — отряд предателей! Дугал ужасно злился из-за этой неудачи — ведь он так надеялся, что ему удастся их догнать.

— Я все никак не могу поверить, что Сорча меня предала, — проворчал он.

— Она вовсе тебя не предавала, — возразил Роберт. — Я уже устал слушать, как ты называешь сестру и ее спутников предателями. Ты говоришь так, как будто они продали тебя англичанам или забрались в твою спальню, чтобы перерезать тебе горло и захватить власть в Данвере.

— А ты говоришь все это только потому, что с ней сбежал твой сын.

— Нет, я просто пытаюсь объяснить тебе, что они вовсе не предавали тебя. Они виноваты лишь в том, что ослушались тебя.

— Но они обязаны слушаться своего лэрда, не так ли?

— Да, конечно, но только в том случае, если твои приказания будут разумными. — Роберт отвязал от седла бурдюк с водой и сделал глоток, потом передал воду Дугалу. — Ты вел себя просто ужасно. Ты сам вынудил их нарушить твой приказ.

— Значит, получается, что все вы можете выполнять мои приказы только тогда, когда вам удобно? Но ведь это приведет… к полному беспорядку.

— Пойми, Дугал, ты принял глупейшее решение, наплевав на чувства трех женщин, которые находятся под твоей опекой и которые за последнее время сделали тебе много хорошего. Вспомни, кто выкупил тебя у англичан. Они две недели пытались поговорить с тобой, объяснить, что чувствуют, но ты отказывался их слушать.

— Нет, это они отказывались меня слушать. Я много раз говорил им, почему они не могут выйти замуж за одного из Керров. — Дугал нахмурился и посмотрел в сторону Гартмора. — Они предпочли мне своих любовников.

— Ты не оставил им другого выбора. Я не знаю, что тебе еще сказать, парень. Ты принимаешь эту историю с Руари так близко к сердцу и в то же время не можешь понять, что происходит с сердцами этих женщин. Пойми, они любят этих Керров. Но тебя они тоже любят. Ни одной из них не хотелось делать выбор между тобой и теми мужчинами, но ты не шел им навстречу.

— В таком деле надо проявлять твердость. Я буду дураком, если позволю нашим семьям объединиться после всего того, что натворил Руари Керр. Нет, даже хуже того! Я буду выглядеть как человек, который способен забыть о своей гордости и чести ради того, чтобы выгодно выдать замуж своих родственниц.

— Ага, значит, вот какая колючка завелась у тебя в штанах?

— Меня раздражает не только это. Я просто не понимаю, почему они не поступили так, как я их попросил. Ведь в Шотландии множество мужчин. Они могут выбрать себе любого другого мужа.

Роберт со вздохом покачал головой:

— Тебе нужно самому влюбиться, парень. Ясно, что о жизни ты пока знаешь слишком мало. Да, есть такие женщины, которые могут отказаться от своего любимого и быстро найти себе другого. Но эти женщины не такие. Честно говоря, я вообще не встречал среди женщин нашего клана таких, которые легко бы меняли свои привязанности. А я ведь давно живу на свете…

Дугал отдал Роберту бурдюк и опять посмотрел на Гартмор. Роберт был прав в одном: он, Дугал, совсем не понимал, что такое любовь. Не понимал, почему его сестра и тетя Нейл, всегда такие веселые и жизнерадостные, вдруг потеряли весь свой задор. Точно так же он не понимал, почему Маргарет беспрестанно плачет. Более того, теперь и все остальные женщины в замке смотрели на него исподлобья. Да, оказывается, твердо держаться своих решений не так-то просто…

— Ладно, мы не можем до конца дня стоять тут и глазеть на эти стены, — пробурчал Дугал. — Надо поехать туда и узнать, какую цену этот высокомерный негодяй Руари Керр потребует за глупый поступок моих родственниц.

Он пришпорил лошадь и поскакал к высоким стенам Гартмора. Роберт тихо выругался, но последовал за своим молодым лэрдом.

— Постарайся сдерживаться, — посоветовал он Дугалу. — Ты ничего не добьешься, если будешь требовать невозможного.

— Я потребую только одного — чтобы он отдал мне моих женщин, — заявил Дугал.


Руари принес Сорче полный кубок сидра и присел на край кровати. Наблюдая за ней, он все не переставал удивляться: как же так получилось, что именно Сорча стала той единственной женщиной, которая ему нужна? Она очень отличалась оттого образа идеальной жены, что он себе создал, но все же его влекло только к ней одной. Возможно, Сорча никогда не родит ему сына; к тому же у нее нет приданого, а в ее доме — множество самых странных людей. И все же он собирался жениться именно на ней.

Только вот ее согласия на брак ему явно недостаточно. Любовь — вот что он хотел получить от Сорчи. Он понял, что любит ее, и хотел, чтобы она ответила ему взаимностью. Руари знал, что пробуждал в ней страсть, но как насчет других, более глубоких чувств? Был только один способ узнать, что на самом деле испытывала к нему Сорча, — спросить у нее об этом напрямую. Но Руари боялся спрашивать… Неизвестность мучила его, но еще мучительнее было бы услышать, что Сорча его не любит, а всего лишь получает удовольствие от его ласк.

— Почему ты так пристально на меня смотришь? — спросила она, допив сидр.

— Никак не могу поверить, что ты опять со мной, — ответил Руари.

— Тогда иди ко мне в постель, мой храбрый рыцарь, и ты быстро убедишься, что я здесь. — Она расхохоталась, когда Руари мгновенно улегся рядом с ней. — Да, вот это прыть! Мне это очень нравится, однако… Знаешь, я подумываю о том, что раз уж у нас скоро свадьба, то мы должны вести себя более целомудренно.

— После того как я две недели провел без тебя? Нет, это невозможно.

— Даже ради того, чтобы сделать нашу брачную ночь особенной? — Сорча провела пятками по его мускулистым ногам, наслаждаясь приятной щекоткой.

— Я собираюсь повести тебя в церковь сразу после того, как мы получим благословение твоего упрямого брата. Так что наша брачная ночь все равно будет особенной. Мы так долго были в разлуке, что еще не скоро утолим свою жажду.

— Но если мы и дальше будем утолять ее с таким же пылом, как сейчас, то у нас к тому времени может просто не остаться сил.

Руари обнял Сорчу и лег сверху, легонько прижимая ее к кровати. Нежно поцеловав, прошептал:

— Полагаю, со мной такого никогда не случится. Но если ты боишься за себя… — Она рассмеялась, и он тоже засмеялся.

А потом Сорча взяла его лицо в ладони и поцеловала. Поцелуй ее был долгий и страстный, и она почти сразу почувствовала, как возбудился Руари. От сознания своей власти над ним у нее кружилась голова, но она знала, что это головокружение никогда не заменит ей любви Руари. Страсть пьянила ее, дарила наслаждение, но когда наслаждение уходило, она всегда испытывала чувство неудовлетворенности. Сейчас это чувство не очень ее беспокоило, но Сорча боялась, что с годами оно будет расти, знала, что только взаимная любовь сделает их обоих по-настоящему счастливыми.

— Руари, ты ведь знаешь, что я, наверное, не смогу родить тебе сыновей? — пробормотала Сорча.

Она не очень-то понимала, почему вдруг решила напомнить ему об этом. Но что-то заставляло ее еще раз сказать любимому, какие недостатки имеются у его будущей жены. Наверное, она просто хотела убедиться: Руари помнит о том, что когда-то было для него непреодолимым препятствием, не позволявшим на ней жениться, но теперь все серьезно обдумал и не жалеет, что сделал такой выбор.

Руари убрал ладонью волосы с ее лба и ответил:

— Конечно, я хочу сына. Каждый мужчина мечтает о нем. Но если Господь будет посылать нам только дочерей, я не стану печалиться, ведь вокруг полно Керров. У меня много двоюродных братьев, и я не боюсь, что мой клан исчезнет.

— А еще у меня нет денег, — со вздохом сказала Сорча.

Он поцеловал ее шею и с улыбкой ответил:

— Зато у меня их вполне достаточно. К тому же я знаю, как ловко ты добываешь деньги в самых безвыходных ситуациях, — добавил он с ухмылкой.

Сорча изобразила возмущение и шлепнула его по руке. Когда же Руари расплылся в улыбке, она не выдержала и рассмеялась.

— И земли у меня тоже нет.

Руари принялся целовать ее груди.

— Она мне… и не нужна. У меня ее… и так достаточно. Я даже могу без всякого сожаления подарить немного Битхему.

— Ты решил подарить Битхему землю? — Сорча посмотрела на него с удивлением.

Руари уже собрался рассказать о своих планах, о том, что решил сделать Битхему и Маргарет подарок, по тут в дверь постучали.

— Убирайтесь! — крикнул он и улыбнулся, когда Сорча захихикала.

— Я-то уйду… И сделаю это с радостью, — послышался из-за двери голос Росса. — Но вряд ли так сделает тот парень, что сейчас ломится в ворота замка. Тем более если узнает, чем ты сейчас занимаешься.

— Это Дугал! — воскликнула Сорча. — Он появился раньше, чем я думала.

— А в каком он настроении? — спросил Руари.

— В таком, что он готов прогрызть ворота зубами, если только это ему поможет войти.

— О Боже… — пробормотала Сорча. — Похоже, долгая дорога не охладила его пыл.

Руари с сожалением взглянул на грудь Сорчи и печально вздохнул. Ее набухшие соски словно просили продолжить ласки, но сейчас он не мог ответить на эту просьбу.

— На этот раз я не позволю ему забрать тебя, — заявил Руари. Поднявшись с постели, он начал одеваться. — Думаю, мне придется долго с ним спорить и потратить на споры немало нервов и времени, но я знаю, что Дугал все равно сдастся.

— Ты так уверенно об этом говоришь…

— Да, уверенно. На сей раз ты находишься тут, под защитой стен крепости. Так что Дугал может только орать и требовать, чтобы я вернул тебя назад. И когда он устанет или сорвет голос, мы с ним сядем и разумно обо всем поговорим.