Вилли Конн - В плену желаний

Рассудок говорил Кэрол, что она не должна поступать так, но его аргументы были заглушены громкими ударами ее сердца. Когда Мэтт отстранился, Кэрол не смогла скрыть испуга. Он прислонился к двери, продолжая обнимать ее за талию.

– Теперь вы понимаете, почему я не люблю оглядываться назад? – спросил он.

Кэрол нашла в себе силы лишь слабо кивнуть:

– Хорошо. Мне хотелось бы увидеться с вами завтра. Вы свободны?

– А какой завтра день?

Ее растерянность рассмешила Мэтта:

– Воскресенье, но мне трудно поверить, что вас так давно не целовали, что вы даже забыли, какой завтра день.

В смущении Кэрол попыталась отступить, но Мэтт не собирался отпускать ее. Кэрол не могла вспомнить, испытывала ли она такое невероятное удовольствие, глядя на другого мужчину. Касаться Мэтта было еще приятнее, а его поцелуи дарили ей такое наслаждение, что она боялась сказать или сделать какую-нибудь глупость и испортить все.

– Я уверена, что из-за вас многие женщины могут потерять голову, – возразила она. – У меня нет никаких планов на завтра. Что бы вы хотели предложить?

Мэтт выразительно поднял брови и наконец, полюбовавшись ее румянцем, предложил:

– Завтра обещают прекрасную погоду. Поедем к Хантингтонской библиотеке и погуляем по парку.

– Прекрасно.

Мэтт обещал заехать за ней к часу дня и с медлительной настойчивостью подарил еще один поцелуй, что заставило ее уцепиться за дверь и оставаться так долгое время спустя после его ухода.

Сьюзан жила в юго-западной части Пасадины в очаровательном деревянном доме с верандой, построенном еще в двадцатые годы. К тому времени, когда Кейси доставил Сьюзан домой, уже слишком стемнело, чтобы осматривать ее усаженный цветами двор. Но цветущий жасмин, благоухавший в теплом ночном воздухе, прекрасно доказывал ее садоводческие способности. Когда они направились к обширной веранде, беседа, столь легко продолжавшаяся весь вечер, перешла в тягостное молчание.

Иногда, имея дело с «Идеальным супружеством», Сьюзан назначала встречи дома, но к концу вечера гость неизменно бормотал что-нибудь о том, как он занят на работе, или что Пасадина расположена слишком далеко от его жилья. Это означало невозможность частых свиданий. Понимая, что такие заявления являлись результатом полного несовпадения интересов, Сьюзан не пыталась никого задерживать. Теперь стоило Сьюзан нащупать ключ, как у нее родилось сомнение: должна ли она пригласить Кейси на чашечку кофе. Наверное, он устал от ее общества за целый день и будет вынужден отказаться от ее приглашения. Однако Кейси удивил ее.

– Если еще не слишком поздно, – сказал он, – я хотел бы взглянуть на вашу коллекцию.

Он держал ее миску для салата, и после того, как Сьюзан отперла дверь, она взяла ее:

– В самом деле? Ну, тогда заходите, я приготовлю кофе. Боюсь, у меня займет некоторое время распаковка экспонатов. Как я уже говорила, мне нужно повесить полки и разложить все по местам.

Она зажгла яркий свет, и стоило Кейси переступить порог, как оказалось, что дом Сьюзан не только украшен восхитительными светильниками в викторианском стиле, но и загроможден грудами картонных коробок, опасно высокими кипами журналов и такими переполненными книжными полками, что они постоянно грозили обрушиться с оглушительным грохотом. Кейси потрясло, что Сьюзан способна жить посреди такого страшного беспорядка, но он взял себя в руки раньше, чем отпустил какое-либо критическое замечание.

– Наверное, очень тяжело постоянно возить все эти коробки в университет и обратно, – посочувствовал он.

Сьюзан поставила салатницу на стол в столовой, затем прошла на кухню и включила свет:

– Конечно. Мне хотелось бы оставлять их в кабинете, но я делю его с другим преподавателем, так что для моих материалов там нет места.

Кейси вошел в столовую, с облегчением заметив, что в ней нет ничего, кроме дубового стола, стульев и китайской горки. Затем вслед за Сьюзан он последовал в кухню. Она была маленькой по сегодняшним стандартам, окрашенной в ярко-желтые тона и безупречно чистой.

– Чем могу помочь?

– Спасибо, я только сварю кофе. Вы все еще хотите есть? Конечно, я могла бы что-нибудь приготовить, или вот торт, который дала нам Эми.

– Нет. Должно быть, я наелся на несколько дней вперед. Достаточно кофе. – Некоторое время Кейси боролся с собой, а затем все-таки дал совет: – Если вы всерьез хотите разместить ваши экспонаты, я был бы счастлив помочь вам составить кое-какие планы. В конце концов, это будет не труднее, чем оформить выставку кофейников и тостеров.

Сьюзан вытащила две блестящих голубых керамических кружки из шкафчика и поставила их у кофеварки.

– Мне определенно нужна помощь, – призналась она, – но я не в состоянии нанять бригаду оформителей из «Расселла».

– Я и не пытаюсь получить для них заказ. Я сделаю все сам, и, если вы купите материалы, я выполню работу бесплатно.

Сьюзан поставила на стол чашки с только что сваренным кофе:

– Сливки или сахар?

– Нет, просто черный кофе. – Кейси присоединился к ней за столом. Кофе был не таким крепким, как он предпочитал, но он благоразумно оставил эту мысль при себе. – Первым делом мы должны все распаковать. Мы можем просто разложить все на полу и распределить по группам. Тогда станет ясно, сколько понадобится места.

– Разумно, – признала Сьюзан. Она не знала, что именно побудило Кейси предложить свои услуги, и не хотела неправильно истолковать его намерения. – Вы прекрасный человек, – начала она, – но…

– Спасибо, вы тоже прекрасный человек, но мне не нравится, как звучит это «но». Я что-то сделал не так?

Кэрол считала Кейси просто симпатичным, но Сьюзан нашла его очень привлекательным. У Кэрол дома между ними легко возникло взаимопонимание, но теперь, когда они остались наедине, она встревожилась:

– Вы производите впечатление человека, который с радостью оказывает всем помощь, будь то поджаривание цыплят или мытье посуды, но я надеюсь, что вы не считаете меня трогательно беспомощной женщиной, которая не может управляться в своем собственном доме.

– Как вам это пришло в голову? Вовсе нет, – заверил ее Кейси. – Конечно, я бы хотел увидеть вас вновь, но у меня нет намерений вторгаться в вашу жизнь.

Сьюзан поняла, что сказала глупость. Но у них с Фрэнком было так много невысказанного, что ей не хотелось совершить тот же промах с Кейси.

– Простите. Я не хотела ранить ваши чувства, – сказала она и добавила: – Да, кстати, Кейси, сколько вам лет?

– Сорок шесть. А в чем дело?

– Да так, ерунда, конечно. Я чувствую себя так же, как в те времена, когда была подростком, но мне пятьдесят два.

– Ах вот как, ну и что?

После развода Сьюзан встречалась с несколькими мужчинами, но ни один из них не был моложе ее. Она крутила в руках кружку, предпочитая смотреть на нее, а не на Кейси:

– Думаю, что очень важно, когда люди понимают друг друга с самого начала. Иначе говоря, один может иметь надежды и ожидания, которые другой не осознает и не сможет выполнить. Я и в самом деле надеюсь встретить кого-то, кто будет стремиться разделить со мной мою жизнь с тем же горячим, страстным желанием, с которым я разделю его невзгоды. В ваши сорок шесть вы, вероятно, встречаетесь с женщиной помоложе, которая сможет подарить вам детей, а у меня дочери уже двадцать шесть лет.

В поисках ответа Кейси откинулся на спинку стула и пристально взглянул на Сьюзан. С копной длинных рыжих кудрей и с пышной фигурой она напоминала ему образ теплой и нежной Матери-Земли, но он не мог припомнить ни одной женщины, с которой он встречался и которая высказала бы то, что она хочет в таких точных выражениях при первой же встрече. Кейси напомнил себе, что он не на свидании. Он прочистил горло, надеясь, что не выглядит совершеннейшим ослом:

– Я происхожу из семьи, которую теперь принято называть «неблагополучной», и я давным-давно решил, что не рискну повторить ошибки моих родителей, заводя своих собственных детей. Кроме того, мне не нужно, чтобы мое «я» поддерживалось молодой женщиной. И еще, Сьюзан, вы полны молодости в свои пятьдесят два, и я сомневаюсь, что кто-нибудь, увидев нас вместе, заметит разницу в возрасте. И, в конце концов, какое значение могут иметь шесть лет? Мне, черт возьми, вообще все равно, сколько вам лет.

Кейси так эмоционально высказал все это, что Сьюзан смутилась и почувствовала себя глупо:

– Спасибо. Мне тоже было бы приятно встречаться с вами.

– Ну, тогда все в порядке. Мы займемся вашими экспонатами в ближайшее время, а нашим «отношениям» предоставим развиваться самим по себе.

– Я не переношу слово «отношения». Оно такое безвкусное, – не согласилась Сьюзан.

То, что Сьюзан может проявить характер, не приходило на ум Кейси, но это было не так уж удивительно в женщине, которая заявляла, что хочет страсти, и он лишь пожал плечами:

– Вы абсолютно правы. Будем работать, оставаясь друзьями?

– Да, мне бы хотелось этого.

Кейси взглянул на часы:

– Сейчас уже слишком поздно, чтобы сортировать экспонаты. Как насчет завтрашнего дня? Если одиннадцать часов вас устроит, то я принесу все для моего любимого омлета и приготовлю завтрак.

Сьюзан проводила Кейси до двери:

– Это очень мило с вашей стороны, но я готова поклясться, что слышала как вы говорили, что не сможете есть в течение нескольких дней. Я тоже слишком сыта, чтобы думать сегодня о еде. И, кстати говоря, раз уж вы придете помогать мне, я должна кормить вас, а не наоборот.

– Ну, несмотря на то, что сегодня я сыт, завтра я наверняка проголодаюсь. Кстати, я обожаю готовить, а готовить только для себя – не так уж весело.

Сьюзан глубоко вздохнула. Кейси был великолепен, но она начала чувствовать себя подавленно, и это оказалось очень неприятным ощущением. Конечно, трогательно, что Кейси стремился помочь, но ей хотелось бы знать, так ли уж он одинок. Она не хотела становиться удобным гвоздиком, на который он повесил бы свои неприятности. Но ей также не хотелось судить его слишком строго после всего нескольких часов общения.

– Еще никогда мужчины не готовили для меня. Если вы хотите приготовить нам завтрак, пожалуйста, сделайте это.

Кейси широко улыбнулся:

– Увидимся завтра в одиннадцать.

Сьюзан надеялась, что не ввязалась во что-нибудь, о чем потом станет жалеть. Впрочем, так приятно побаловать себя переменами. Она закрыла дверь и окинула гостиную тревожным взглядом. Она нуждалась не в новых полках, а в любви. Сьюзан всерьез надеялась, что Кейси докажет, что он именно тот, кто ей нужен, а у нее окажется достаточно чувства для ответного дара.

Карен открыла заднюю дверь и, наклонившись, втащила на крыльцо плетеную корзину, нагруженную бельем.

– Доброе утро, – сказала она.

Карен унаследовала от отца темные кудрявые волосы и карие глаза, а от Эми – высокий рост и гибкое тело.

Эми взглянула на нее поверх воскресных комиксов.

– Доброе утро, милая. – Она встала и пошла ко входу в кухню, чтобы взглянуть на дочь, которая собиралась стирать белье, накопившееся за три недели. – Ты выглядишь так, словно собираешься провести здесь весь день. Завтракать будешь?

– Конечно. Давай сделаем оладьи.

Приготовление оладьев во время уик-энда превратилось в ритуал со времен, когда ее дети были еще маленькими, и Эми с удовольствием придерживалась его. Она с нетерпением ждала прихода дочек и никогда не запрещала им пользоваться ее стиральной машиной. Пока Карен управлялась с первой партией белья, Эми уже жарила на сковороде три пузырящихся оладьи.

– Вчера вечером я обедала у Кэрол, поэтому замесила теста вдвое меньше.

Карен налила себе стакан клюквенного сока и облокотилась на стойку:

– По какому поводу собирались?

– Да просто так. Вечеринка «Кортес Хай» будет в следующую субботу, и Кэрол решила устроить репетицию.

– Зачем? Ведь вы с Кэрол и так прекрасно друг друга знаете. Кстати, Сьюзан Марш тоже была?

– Да, они пригласили своих знакомых и представили их.

Чрезвычайно заинтригованная, Карен обошла кухню и оказалась с матерью лицом к лицу.

– А ты тоже пригласила кого-нибудь?

Эми, казалось, была поглощена изготовлением оладьев и отвела взгляд:

– Нет, мне не нужен кавалер, чтобы получить удовольствие от вечеринки.

Карен опустилась на стул и взяла комиксы:

– Мама, ну не будь такой старомодной.

– Мне уже за пятьдесят…

– И ты считаешь, что слишком стара, чтобы наслаждаться мужским обществом, это ты придумала себе новое оправдание? А вот я никогда до такой степени не состарюсь!

Эми не сомневалась в правдивости слов Карен, потому что с того момента, когда она начала ходить в детский сад, ей тогда исполнилось два года, и сделала открытие о существовании маленьких мальчиков, она просто обожала их общество. Эми выложила золотистые оладьи на блюдо с синей каймой и протянула его Карен.